Dependence in illusion

Санхек, может, и выразил бы своё восхищение по поводу его внешнего вида, но был близок к потере сознания. Демон видит, как мутнеет его взгляд. — Ну уж нет, не тогда, когда я уже заинтересовался в заказчике, — говорит демон, подходя вплотную к Санхеку, берёт его за подбородок и заставляет смотреть себе в глаза, пока раны не перестают кровоточить. Добившись нужного результата, демон выпрямляется и отмечает, что его заказчик даже выше него. — Я хочу заключить сделку, — придя в себя, говорит Санхек, неуверенный в том, должен ли он поблагодарить демона за то, что не дал умереть раньше времени. — Ну конечно, — демон усмехается, — зачем бы ещё вспарывать себе грудь посреди леса. Санхек закатывает глаза. Он не чувствует страха, потому что демон выглядит совсем как человек. Высокий мужчина, немного ниже его ростом, с пухлыми выразительными губами и яркими карими глазами. — Если мы хотим совершить выгодную сделку, — демон делает небольшую паузу, будто раздумывая, — мы должны довериться друг другу. Начнём заново. Я Джехван, твой исполнитель, и в случае удачной сделки — твой новый худший кошмар, — он очаровательно улыбается и протягивает руку Санхеку. Санхек сглатывает, понимая, что если он хочет добиться заключения сделки, то должен, как минимум, не грубить. — Санхек, — он протягивает руку в ответ для рукопожатия и сжимает чужую ладонь. Теплая. Демон улыбается ещё шире. — Теперь мы можем обговорить условия сделки. Ты мне понравился, и я не из числа тех, кто тратит много времени на переговоры — это всё, что тебе нужно знать. — Разве я не должен озвучить себе свою просьбу? — Твоя душа в обмен на жизнь бойфренда твоего любимого, — говорит Джехван, всё ещё улыбаясь, и наклоняет голову вбок. — Он не мой... Санхек не может договорить, так как Джехван прикладывает указательный палец к его губам. — Именно поэтому ты здесь. Твоя душа сияет. Несмотря на всю испытанную боль и страдания, ты пронёс эту любовь, перетёкшую в зависимость, и она не только не превратилась в ненависть и не ослабела, а стала лишь в несколько раз сильнее и прекраснее. Чистая девственная душа, — Джехван жадно втягивает воздух носом, будто чувствуя запах этой самой души. — Это всё условие? — уточняет Санхек, не желая обсуждать сказанное демоном. Джехван отстраняется от Санхека, когда находился уже в паре сантиметрах от него. — Почти. В последнее время мои заказчики не торопятся умирать, и мне нужно как-то поддерживать себя. И я всё никак не мог найти подходящего человека, — взгляд Джехвана меняется — становится жадным, будто он был готов сожрать Санхека прямо на месте, если бы только мог. — В чём это заключается? Ты будешь пить мою кровь? — делает предположение Санхек. Джехван смеётся. — Санхек, я не вампир. Мне достаточно просто быть рядом с моим клиентом, чтобы черпать его энергию. Сначала тебе будет немного тяжело, но очень скоро ты привыкнешь. Обещаю, мои визиты не будут слишком частыми и ты будешь доживать остаток своих унылых дней человеческой жизни. Ещё с минуту Санхек стоит молча, обдумывая в последний раз своё решение. Даже нетерпеливый Джехван, стараясь получить желаемое, не торопит его. Как только Санхек открывает рот, то слышит крик. — Твою мать, Хан Санхек! — Хонбин истерически кричит, его голос уже хрипит, из глаз льются слёзы. Санхек будто выпадает из транса, когда видит Хонбина в таком состоянии. Сзади него стоит высокий мужчина и обхватывает его руками. Судя по силе, с которой Хонбин пытается выбраться из его «объятий», Санхек сомневается в человечности этого мужчины, и дёргается с места, пока Джехван не хватает его за запястье. — Если ты сейчас ступишь за пределы круга, сделка не будет совершена ни сейчас, ни потом. Подумай о своём решении, — говорит Джехван, смотря за Хонбина, встречается взглядом с его захватчиком и ухмыляется. — Отпусти Хонбина! Какого дьявола, Джехван? — кричит Санхек. — Тише, не говори ничего, о чём можешь пожалеть, — Джехван делает паузу, — Тэгун, видимо, ты в своём репертуаре — решил не представляться им, ведь так? Тэгун продолжает держать продолжающего сопротивляться Хонбина. — Это не твоё дело. Я не в твоей шайке, не забывайся, Джехван, — размеренно отвечает жнец рядом с ухом Хонбина, заставляя того выгнуться от холодного дыхания. — Моё дело начинается там, когда у меня пытаются отнять моих клиентов, — возмущённо отвечает Джехван. — Прикажи ему отпустить Хонбина и сделке быть, — спокойным тоном говорит Санхек. — Санхек, блять, не смей, клянусь, я сам убью тебя, — Хонбин перестаёт рыдать, но его голос до сих пор оглушает отчаянием и злостью. — Увы, Санхек, как бы я ни хотел отдавать ему приказы, это не в моих полномочиях, — показушно вздыхает демон, — уверяю тебя, Тэгун не причинит ему зла. По крайней мере, без его согласия. Мы разные, но все мы привязаны к своим обязательствам, так устроен этот мир. Тэгун понимает — для того, чтобы сохранить душу Хонбина себе, нужно его отвлечь, а значит, оттягивать момент демонстрации своего человеческого облика не выйдет, и он разворачивает Хонбина к себе лицом. — Я предупреждал тебя. Предупреждал ведь, Хонбин? Просто признай, что он сделает для тебя всё и не отступится от своих слов, — голос Тэгуна мягкий, зачаровывающий. Его руки держат Хонбина за локти, не давая ему упасть. Хонбин ещё несколько секунд вслушивается в этот голос и смотрит в миндалевидные глаза, успокаивается, после чего теряет сознание и падает ему на грудь. Тэгун держит его и выжидающе смотрит на демона и человека в круге. — С ним всё будет в порядке. Не волнуйся за него сейчас, — говорит Джехван как можно утешающе. Санхек закусывает губу и выдёргивает свою руку из захвата. — Я согласен, — говорит Санхек, и контракт тут же материализуется у него в руке. Джехван подходит к нему и показывает строчку, где должны стоять их подписи. Санхек несколько раз непонимающе хлопает глазами и Джехван вкладывает в его руку перо. Как оно появляется, Санхек тоже не успевает проследить. — Традиции, — отрезает Джехван, комментируя вычурность этого ритуала, — доставай кинжал. Санхек тянется рукой к своему карману и, не находя там нужной вещи, смотрит в сторону. Блять. Джехван прослеживает его взгляд и они оба смотрят на кинжал, лежащий под ногами всё ещё висящего на Тэгуне Хонбина. — Тэгун, не окажешь услугу? — нехотя просит Джехван. Тэгун пытается изменить положение Хонбина так, чтобы дотянуться до кинжала, но Хонбин медленно открывает глаза и оседает на землю, пока Тэгун придерживает его за руку. Хонбин садится на колени и помутневшими глазами наблюдает за происходящим. Он не чувствует реальность того, что происходит, и даже не старается скинуть руку Тэгуна со своего плеча. Тэгун носком ботинка безразлично подталкивает нож к кругу и возвращается на прежнее место, вставая за Хонбином, словно охраняя его. — Спасибо, милый, — говорит Джехван, нагибаясь за кинжалом, смотря в глаза Тэгуна и видя, как они чернеют. Тэгуну не нравится, что Джехван всё ещё имеет контроль над его эмоциями. Он злится, но подавляет в себе желание ответить на это. Санхек бросает вопросительный взгляд на Джехвана, но демон лишь улыбается в ответ. — Извини, Санхек, чернилами служит кровь, поэтому мне придётся ещё немного ранить тебя, — говорит Джехван и медленно поднимает кинжал. Санхек не успевает протянуть руку, как Джехван разрезает его щёку. — Какого х... — хором слышатся два голоса. Хонбина удерживает жесткая хватка на плече и то, с какой силой его дёрнули назад. Санхек не успевает договорить и в шоке замирает, когда Джехван начинает собирать его капли крови, чтобы заправить ими перо. Он пробегается глазами по контракту, не желая больше ничего, кроме как заключить эту чёртову сделку, и ставит подпись. Джехван подходит ближе к нему, разрезает своё запястье, из которого начинает течь чёрная субстанция, и проделывает то же самое. Он ставит подпись и не может удержаться от того, чтобы провести пальцем по израненной щеке Санхека и попробовать его кровь на вкус. Сам Санхек, кажется, вымотан настолько, что не понимает происходящего. Он берёт лицо Санхека в свою ладонь и заставляет смотреть на себя. — Ты ведь знаешь про последнюю часть ритуала? — тягуче спрашивает демон. — Печать, — еле шевеля губами, отвечает Санхек. Улыбка Джехвана всё больше походит на оскал и дыхание Санхека учащается. «Кто вообще придумал эти ненормальные условия», — проносится в голове у Санхека. Он нервничает и ждёт, пока Джехван сам сделает это, но демон лишь наблюдает за реакцией. Санхек не выдерживает пронзительного взгляда, зажмуривает глаза и подаётся вперёд, накрывая губы демона. Он чувствует чужое тепло и понимает, что не чувствует отвращения лишь потому, что Джехван выглядит как человек, скрывая свою сущность. Чувствуя напор и неопытность теперь уже своего мальчика, Джехван улыбается в поцелуй, который был на самом деле прижиманием одних губ к другим, и одобрительно проводит рукой по его волосам. Джехван продолжает жадно вдыхать его запах, когда они отстраняются друг от друга. Санхек дышит размеренно, но кажется, его сердце готово выпрыгнуть из груди. Чёрные глаза Джехвана пугают его, и он переводит взгляд на Хонбина, игнорируя человека позади него. Взгляд Хонбина стеклянный, не иначе. Санхек сказал бы, что ему всё равно, если бы из глаз старшего не стекали непрекращающиеся дорожки слёз.

***

Хонбин просыпается в полдень. Физически, потому что он не может открыть глаза из-за слипшихся ресниц. Он слышит шевеление рядом — картинки прошедшей ночи всплывают у него в голове и он испуганно открывает глаза. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Санхек, сидя рядом на кровати. Хонбин садится и протирает глаза. Он смотрит на Санхека, который, судя по мокрым волосам, только вышел из душа, и его мятую одежду. Точнее, на свою одежду — Санхек был одет в его вещи. Реальность захлёстывает его с головой: Санхек в его одежде, потому что вся одежда Санхека была изрезана и в крови, её едва ли можно было привести в порядок. Хонбин понимает, что уже ничего не будет как прежде. Он убил Санхека. Не лично, но именно из-за него душа Санхека теперь не принадлежит ему самому, и кто вообще знает, что ждёт Санхека дальше и через что ему придётся пройти. Санхек не должен был делать этого, на его месте должен был быть Хонбин. Чувства злости, несправедливости и собственной никчёмности перекрывают чувство благодарности. Хонбин смотрит на рану на щеке Санхека и не знает, кого хочет придушить больше — себя за то, что поверил в то, что Санхек позволит ему добровольно отдать душу дьяволу, или Санхека, который геройствовал больше, чем нужно. Санхек замечает изучающий взгляд Хонбина и спешит закрыть рану ладонью. — Все в порядке, — улыбается Санхек, — даже не болит, если не трогать. Хонбин не может смотреть, как Санхек искренне улыбается сейчас. Он хочет наорать на него, закатить скандал, схватить за грудки, прижать к стене и ударить. — Уходи, — тихо говорит Хонбин, но Санхек не двигается и, кажется, не собирается уходить. Санхек понимает причину его злости, он ведь не рассказал Хонбину всех деталей. Да, демона они планировали вызывать вместе, и они оба предполагали, какова будет цена. Хонбин был готов отдать свою душу, но совершенно не готов к тому, чтобы Санхек отдал свою. Естественно, зная Хонбина, Санхек предусмотрительно не рассказал ему о такой детали, а непроницательный Хонбин не успел всё остановить, видимо, пребывая в шоковом состоянии и не понимая, что именно та душа и будет отдана демону, владелец которой его призывал. Если бы он только знал. — Уходи, сейчас же! — Хонбин повышает голос и смотрит на Санхека бешеными глазами. Санхек решает, что Хонбин сейчас на взводе, разговору в любом случае не состояться, и встаёт с кровати, идя к двери. Хонбин выдыхает только тогда, когда слышит хлопок закрывшейся двери. Он откидывается обратно на кровать и смотрит в потолок. Бесконечный поток мыслей, но он не может зацепиться ни за одну. Ему кажется, что он сейчас сойдет с ума, и идея выгнать Санхека была не самой лучшей, пока не раздаётся звонок. «Ли Хонбин?» «Я». «Пациент Ким Воншик вышел из комы. Состояние стабильное. Палата открыта для посещения».