***
Мари перевелась в новую школу совсем недавно. Весь класс быстро подружился с маленькой девочкой. Маринетт всегда была добрым ребёнком: со всеми делилась, помогала в учебе тем, кто отставал, заступалась за слабых, а так же была круглой отличницей и принимала участие во всех олимпиадах и выступлениях лицея. Учителя невольно прозвали её Ангелом, а спустя время и вся школа. Месяц болезни. И вот Адриану вновь надо возвращаться в это место. Он всей душой ненавидел свой лицей. Издевки, жалобы учителю со стороны богатеньких плакс, мол: «Адриан дерётся, не делится и вообще накажите его, а то мы всё родителям расскажем». Выговор со стороны учителя, аргумент, мол: «мы тебя взяли из детского дома, а ты так себя ведёшь, на твоём месте мог быть кто-то более послушный, чем ты, ещё одна твоя выходка и мы будем думать о твоём исключении. Мальчик знал, что никто его отсюда не выгонит, он знал, что учится тут из-за госпрограммы, как и сотня сирот по всей стране. Его не могли исключить, ведь иначе лицей оштрафуют на крупную сумму. В тот день мама голубоглазой девочки решила, что неплохо бы Мари пойти в школу в новом платье. Оно было простым: белый воротничок и юбка по колено, рукавов не было, а само платье было темно-синего цвета что так неплохо подчеркивало глубину цвета глаз малышки. Зима. Маринетти заходит в раздевалку их класса и садится на скамейку, чтобы переодеть зимние ботиночки. В этот момент кто-то хлопает дверью. Брюнетка поднимает голову, чтобы поздороваться с зашедшим, но вместо слов лишь открывает рот от удивления. Перед ней стоял незнакомый мальчик. За весь месяц учебы, она ни разу не видела этого ученика. Одет он был явно не по погоде: школьные брюки, кроссовки, шарф и шапка из-под которой торчали непослушные светлые волосы. Но больше всего девочку поразили глаза. Зеленые, настолько зелёные, что казалось что они светятся, а вокруг зрачка как цветок темно- зелёный узор. Он быстро прошёл к своему шкафчику и стал стремительно раздеваться. Через минуту в раздевалку зашло ещё пару мальчиков из класса Мари. Они не заметили девочку и окружили Адриана со всех сторон: — Мы же сказали тебе, чтобы ты тут больше не появлялся. Вали в свой жалкий приют. — Но вы же знаете, что я не могу взять и уйти. Я здесь по госпрограмме и я хочу здесь учиться. — Нам всё равно! Мы сюда не для того поступали, чтобы с жалкими сиротами учиться. Собирай вещи и уходи, а иначе будет хуже. — Нет! — твёрдым и уверенным голосом произнёс мальчик. — Ах, так?! Ты сам напросился… Мари испугалась, что сейчас начнётся драка и поэтому выскочила из своего «укрытия» и заслонила спиной зеленоглазого. А потом закричала: — Вы с ума сошли? Перестаньте издеваться над ним. Он ничего вам не сделал, чтобы так с ним поступать! — Ангел, лучше отойди от этого нищего. А то мало ли, заразит чем-то ещё. — Я сам могу себя защитить, лучше уйди, я не настолько жалок! — он резко толкнул Мари вперёд, схватил рюкзак и выбежал из раздевалки. Мальчишки, плюнув на брюнетку, рванули за ним. На глазах Мари быстро навернулись слёзы. Впервые в жизни кто-то так грубо поступил с её помощью. Она медленно осела на пол и закрыла лицо маленькими ладошками. Девочка даже не заметила, как виновник её горя вернулся в раздевалку и долго извинялся перед ней, гладил её по волосам и крепко прижимал к себе. Она не заметила, как оказалась в классе и как все спрашивали, почему она плакала, а она лишь молча кивала головой и смотрела в одну точку. Как родители забрали её домой и она легла спать в 7 вечера. В голове была абсолютная пустота.***
Шли дни, дни сменялись неделями, а недели складывались в месяцы. Жизнь шла полным ходом, каждый день что-то происходило и менялось, но Адриан и Марии оставались неизменны. Они так и не разговаривали. Лишь иногда каждый из них, незаметно рассматривал другого. Мари любила разглядывать Адриана, когда тот отвечал у доски, а Адриан не мог оторвать свой взгляд от голубоглазой, коогда та увлеченно что-то рисовала в своем блокнотике. Удивительно, что ни он, ни она никогда этого не замечали. Девочка свыклась с мыслью, что она по уши влюбилась в этого нахала, а Адриан привык к постоянному холоду со стороны Мари.Так и прошли их школьные годы. Перед выпускным вечером, блондин решился пригласить Мари быть его парой, но та отказала, сказав, что ее уже пригласил другой парень из их школы. На следующий день нашли труп с запиской крупными буквами: «ЭТО МОЕ». Как бы сильно они не пытались показать свое безразличие друг к другу, увы, судьбу не обманешь. Так что, когда в первый учебный день университета они встретились взглядами, никто из них даже не удивился. Сказать, что Мари было сложно — это ничего не сказать. Как оказалось, в университете Адриан стал вести себя совсем по-другому. Теперь он не пытался избегать брюнетку, скорее наоборот, Мари стала избегать парня. Мешать девушке читать конспекты перед уроком двусмысленными взглядами и вопросами в её сторону стало как традицией, а подсаживаться к ней за обедом и отпускать пошлые шуточки про то, что она сегодня взяла поесть было совершено обыденно для всех. Кроме брюнетки. Каждый день был для неё своеобразной пыткой. Она хотела забыть этого прекрасно зеленоглазого блондина, найти себе парня, спокойно учиться и продолжать иногда пересекаться с ним на парах и всё. Но нет, он однозначно не хотел уходить из её жизни. Сначала его поведение смущало и радовало брюнетку, потом стало раздражать, ведь все считали что они встречаются, поэтому парочка парней из её группы, которые проявляли ей внимание первые недели, со времени перестали даже здороваться с ней. И однажды она не выдержала, сидя в кафе во время обеда, когда Адриан как обычно подсел к ней: — Добрый день, Дюпен-Чен. Чем поделишься сегодня? М-м-м…сегодня ты решила взять пломбир с клубникой. Что за намёки, или ты решила соблазнить меня? Ай-ай-ай, Маринетт, вроде бы такая порядочная девушка. А-а-а… так ты не меня хочешь затащить в постель, — Адриан окинул помещение и его взгляд встретился с каким-то парнем, который заинтересованно смотрел в их сторону. — Посмотри на того парня, он тебя так и раздевает глазами, интересно, как он хорош в пос… — Стоп! Прекрати о таком говорить! И вообще вставай и проваливай! У меня из-за тебя никакой личной жизни нет. Ты уже достал меня. Уходи, иначе мне придётся поговорить с деканом! — после этих слов, Адриан резко приблизился к уху брюнетки и прошептал. — Следи за языком. И запомни, у тебя никогда больше не будет личной жизни. Прошла неделя, и с тех пор Адриан так и не подошёл к ней. Мари вдруг стало очень стыдно за свои слова и когда она рассказала всё это своей лучшей подруге, Алья сначала не поверила в то, что Адриан может быть таким, потом предположила что он влюбился в Мари, дальше они вместе посмеялись над этой теорией, а в итоге Сезер отговорила Маринетт извиняться перед Агрестом. В тот вечер она действительно засиделась у лучшей подруги и возвращалась домой уже глубокой ночью. По дороге проезжали редкие машины, кто-то возвращался домой. До дома оставалось каких-то 5 минут ходьбы, но Мари решила пройти до дома через парк. Проходя мимо скамейки она решила присесть. Закрыв глаза, девушка наслаждалась звуками ночного Парижа. Внезапно, на хрупкое плечо брюнетки легла чья-то рука в холодном латексе и несильно сжало его. Острые коготки на перчатке впились в кожу и можно было увидеть маленькие отверстия на майке девушки. В ту же секунду брюнетка открыла глаза и уставилась на нарушителя её покоя. Конечно, она сразу догадалась, кто это был. Сердце сделало кульбит и застучало с утроенной силой. Мари буквально парализовало от страха. Все звуки вокруг пропали, а потом появились до боли в ушах. Хотелось рвануть с этой чертовой скамейки и бежать пока она не упадёт от бессилия, но она продолжала сидеть возле Нуара и ожидать. Кот же с хитрым, свойственным только ему прищуром наблюдал, как на девичьем лице удивление сменяется раздражением, злость ненавистью, а боль страхом. Медленно он приблизился к её маленькому уху и очень медленно прошептал: — Что такая куколка забыла на улице в такое позднее время? Да и ещё совершенно одна? Можешь не отвечать. Я знаю. Очередной клиент, да? Сколько он тебе заплатил за твоё тело? 100€? 200€? А может 1000€? — Что? Какое тело? Я н-не занимаюсь такими делами. Я у подруги была. И не заметила, что так поз… — стала лепетать правду от страха Мари. — Тс-с-с, — он приложил палец к её губам, — не надо меня обманывать. Такие, как ты, сводят всех мужчин с ума лишь своим запахом. И врёте вы тоже умело. Но меня ты не проведёшь. Сегодня была твоя последняя ночь, маленькая шлюха. — Н-нет. Я н-не проститутка. У меня даже ещё течки не было. Пожалуйста, Нуар, я не вру. Не убивай меня пожалуйста, — из глаз Маринетт текли слезы. Она закрыла лицо руками и бесшумно всхлипывала. Всё её тело дрожало. Как в бреду, она повторяла: «Я не вру, не вру, пожалуйста, не убивай». В какой-то момент брюнетка почувствовала, как кто-то гладит её по голове. Она подняла свои голубые глаза и увидела зеленые глаза Нуара. Он еле заметно ей улыбнулся и нежно прижал её к себе. Мари было уже абсолютно всё равно. Она прижалась к нему всем телом и опять заплакала. Почему-то только в этот момент она поняла насколько устала. Устала от постоянных упрёков со стороны родителей, которые были против того, чтобы она поступала на дизайнера, а не на кондитера. Они так хотели, чтобы Мари продолжила семейное дело, но увы, она не оправдала их надежд. Устала от мыслей об этом блондине, который так нагло не хотел уходить из её жизни, а когда он всё-таки исчез, она внезапно стала нуждаться в нём. Ей было очень сложно бороться со всеми этими проблемам. Лучшая подруга Аля училась в другом университете и у неё очень часто не было времени, чтобы поговорить с подругой. Родителям жаловаться она точно не собиралась. Её общение с ними ограничивалось короткими разговорами раз в месяц. Всё это давило, душило ее изнутри. Плакать каждую ночь в подушку стало для неё какой-то странной традицией. Просыпаться каждую ночь ровно в 5:00 и подходить к зеркалу при свете ночника, а потом разглядывать всю себя и находить тысячу недостатков своего тела. И снова в слёзы. Не жизнь, а «сказка». Ей так не хватало чьего-то тепла. Чтобы просто прижаться к человеку, и без слов, без объяснений он бы понял тебя. Чтобы просто сидеть в обнимку с тем, кто тебе действительно дорог и наслаждаться этой непонятной никому связью. Но вместо этого она сидит на скамейке в ночном парке в обнимку с самым опасным маньяком Парижа. И ей не страшно, ей хорошо, действительно хорошо и спокойно. — Хочешь домой? — Да. Спать хочется очень. — Я тебя отнесу, — Нуар подхватил Маринетт на руки и спокойным шагом отправился в сторону её дома. Конечно, он мог бы добраться до её квартиры намного быстрее по Парижским крышам, но тревожить и без того уставшую принцессу он не хотел. Кот наслаждался каждой секундой, что они шли, каждым моментом. Он слышал её ровное дыхание, он чувствовал запах её волос. Ему хотелось провести вечность в пути до дома Мари, но как только они дошли до нужной двери, Маринетт проснулась. Она с неким испугом дёрнулась в его руках и поспешила слезть с него. Ключи нашлись быстро. Зайдя в квартиру, Нуар поймал её за руку и тихо произнёс: — Не пугайся меня больше, ладно? Мы, монстры, тоже умеем жалеть. — Пока, — прошептала она одними губами и быстро поцеловала его в щеку, а после поспешила закрыть дверь. Только после она смогла выдохнуть, слёзы опять потекли по её щечкам, но ничего с этим Мари поделать не могла. Оставив вещи на тумбе, девушка отправилась в душ, а после легла спать. А слёзы всё капали и капали с её лица, а она ходила и улыбалась. Просто улыбалась и, как много лет назад, перед её глазами был туман, а в голове никаких мыслей, только непонятная пустота. Будильник. Кофе. Сборы. Университет. Классическое утро Маринетт. Начиналось оно как обычно, но стоило ей переступить порог своего университета, как в глаза бросилась знакомая блондинистая макушка. События прошлой ночи всплыли моментально в голове брюнетки. Ей стало страшно стыдно за то, как она повела себя рядом с Нуаром, но после она вспомнила как нежно он прижимал её к себе, как отнёс домой, и как она поцеловала его на прощание. Розовый румянец охватил лицо девушки и она в своих мыслях отправилась на пары, не заметив, как зеленоглазый парень, провожая её взглядом, нежно притронулся к своей щеке, где виднелись остатки помады Мари.