Uppercut

Вся вода выкипела. Запах бобового соуса наполнил кухню и гостиную, а спагетти шипели в кастрюле, подгорая, прямо как терпение Хеджу. У неё был тяжёлый день, и она мечтала поскорее оказаться в постели, а не отдирать пригоревшую лапшу. — Чапагетти! — Тэхён хлопнул дверью спальни, выскакивая в коридор и направляясь сразу к плите. По пути он задел столик ногой и чуть не выругался, но остатки здравого смысла, не охваченные таблетками и пивом, заставили его сдержаться. — Ой, мамочка! — выскочивший с альбомом в руках ДжинУ замер в проходе, переводя взгляд с фото на маму, затем на широкую спину Тэхёна и возвращаясь к фото. Возможно, они не должны были трогать этот фотоальбом, потому что Хеджу выглядела не менее потрясённой, чем все присутствующие. Бросив рабочую сумку и пакет с халатом в прихожей, она наспех стянула обувь, не беспокоясь о том, чтобы она ровно стояла, и поспешила к сыну. От запаха бобового соуса у неё заурчало в животе, но она могла думать только о перепуганном ДжинУ и альбоме в его руках. Тэхён бормотал что-то о том, что с лапшой всё в порядке, и только кастрюля немного пострадала, а Хеджу мысленно ругала себя за небрежность. Знала ведь, что ДжинУ тот ещё любитель фотографий и вырезок из них. — Я ничего не брал, — ребёнок задрал руки над головой, а Хеджу в этот момент выхватила из них альбом. — Очень надеюсь, Ким ДжинУ, — она покачала головой, хмурясь при этом. — И где твоя пижама? — присев на корточки, она коснулась рукой плотной ткани зимних штанов, сжимая её. — Мокрые штаны. Заболеть хочешь прямо перед Рождеством? Тогда Санта принесёт тебе в подарок капли от насморка и леденцы для горла вместо того, что ты заказал… ДжинУ поджал губы, пытаясь скрыть улыбку. Он боялся, что мама может наказать его, но она просто беспокоилась. Даже сейчас, бормоча о простуде, она не выглядела злой, скорее уставшей. — Прости, мамочка, — обхватив обеими руками Хеджу за плечи, ДжинУ обнял её крепко-крепко. — Можно мне сегодня принять ванну? С пеной. Хеджу шумно выдохнула и обняла сына в ответ, прижимая его к себе. Ворот его свитера тоже был мокрым, а нос, которым он утыкался в её шею, холодным. Раньше он частенько ленился переодеваться в домашнее, порою даже засыпал так на диване в гостиной, а Хеджу вынуждена была стягивать с него грязные или мокрые после прогулки штаны, рискуя получить ногой в процессе. Но с появлением Тэхёна это прекратилось. Он всегда напоминал ДжинУ переодеться, всегда следил за тем, чтобы ребёнок был в тепле и уюте, а ещё он никогда не сжигал еду, которую готовил. — Хорошо, — Хеджу поцеловала ДжинУ в щёку, после отстраняясь, — тогда возьми пижаму, а мокрые вещи сложи на корзину с грязным бельём, я пересмотрю, нет ли там чего-нибудь в стирку, а после развешу их. — И полотенце, мам, — глаза ДжинУ блестели от восторга. — А можно я возьму с собой игрушки? Устрою водные приключения или, ещё лучше, аквапарк! Хеджу обернулась, чтобы взглянуть на Тэхёна, и тот по-прежнему стоял у плиты. Потирая руками лицо, он умолял себя прийти в норму. Дрожь, пробирающая до костей, словно холодный зимний ветер, и странное чувство тревоги не позволяли ему расслабиться или делать что-либо ещё. Стараясь сосредоточиться на разговоре Хеджу и ДжинУ, он проходился пальцами по пластырю с гусеницей, нарочно надавливая на царапину, но ничего при этом не чувствуя. Ким Намджун в чём-то был прав, ведь Пак Хеджу и Пак Юбин действительно были знакомы, они даже могли быть сёстрами, но ведь Тэхён своими глазами видел фото. Они обе были беременны, они обе широко улыбались, так почему сейчас здесь только Хеджу? Юбин нет с Намджуном, Юбин нет здесь, как и её ребёнка. — ТэТэ, — он дёргается от испуга, когда тёплые руки Хеджу опускаются на его плечи, — ты в порядке? — она не ждёт ответа, просто легонько тянет за футболку, заставляя парня отойти от плиты. — Давай я закончу с лапшой, а ты поможешь ДжинУ с ванной. Чтобы устоять на ногах, Тэхён опирается на кухонный стол, непонимающе глядя по сторонам и на Хеджу. Что, если они правда сёстры? Как отреагирует Хеджу, если узнает, что до неё Тэхён встречался с Юбин? — Ты где-то поранился? — Хеджу стучит тарелками, и каждый стук отдаётся тупой болью в затылке Тэхёна. — Такой милый с этим пластырем, как ребёнок. Ребёнок. Он не может не думать о ребёнке. — Хеджу, — язык заплетается даже на её имени, и это пугает. Её, не Тэхёна. — Давай поговорим. — Поговорим? — она перекладывает лапшу в одну большую тарелку, а кастрюльку отправляет в раковину, заливая её холодной водой. — Прямо сейчас? Она уже заметила, как дрожат руки Тэхёна, и какие широкие у него зрачки даже на свету. Было глупо оставлять таблетки в таком очевидном месте, но он бы разозлился, если бы Хеджу забрала их с собой. Он не любит, когда его контролируют, и не может отличить контроль от заботы. — Да, мне нужно кое-что выяснить. Прямо сейчас, — на его лице появилось упрямство, и уже в следующее мгновение он схватил Хеджу за руку, до боли сжимая кисть. Прежде он никогда не позволял себе подобного, и гримаса боли, перекосившая лицо девушки напомнила ему об этом. Он разжал пальцы, на несколько секунд замирая, а после легонько прикусил нижнюю губу, чувствуя себя виноватым. Почему он вёл себя как придурок с ней? Он никогда не был таким или, по крайней мере, старался. — Прости, я не хотел делать тебе больно… — его голос сломался на последнем слове. В последнее время он часто извинялся, потому что правда был виноват. В мелких ссорах и надуманных проблемах, которые не давали ему покоя, в том, что заставлял всех вокруг себя волноваться, а ещё в том, что прямо сейчас с трудом стоял на ногах, думая о том, что те две таблетки были лишними. Не потому что ему не стало лучше, а потому что Хеджу смотрит на него так, словно всё знает. — Мам, а где моя игрушка динозавр? — ДжинУ выглянул из комнаты с десятком игрушек в руках. Он снял штаны и свитер, и теперь разгуливал по дому в шортах и майке. — И полотенце. Ты принесла полотенце? Хеджу бросила короткий взгляд на сына, а после обратилась к Тэхёну: — Поговорим в комнате, — она потёрла запястье, задумчиво глядя куда-то в сторону. — ДжинУ, тебе принести полотенце с попугаями? — Оно слишком детское, я хочу с роботом, — ДжинУ улыбнулся, трусцой добегая до ванной комнаты и нажимая на дверную ручку. — Пап, поможешь мне с водой? Тэхён обернулся, собираясь ответить, но Хеджу опередила его: — Я помогу тебе. Пока просто посиди там. После рабочего дня Хеджу валилась с ног, и во время поездки в автобусе поддалась фантазиям о том, что дома её будут ждать ужин, спящий ДжинУ и заботливый Тэхён, который поможет ей раздеться, но, похоже, ни одной из этих фантазий сегодня не удастся воплотиться в реальность. Должно быть, без идиотских фантазий сейчас ей не было бы так обидно. — Оставь, — Тэхён махнул рукой, когда Хеджу взялась за стул, который собиралась поставить у шкафа. — С роботом синее? Хеджу медленно кивнула, наблюдая за тем, как Тэхён входит в комнату и открывает шкаф, после ища в стопке сложенных полотенец нужное. Он долго стоял с поднятыми руками, а когда отыскал полотенце, протянул его Хеджу. Их пальцы не должны были соприкоснуться, ведь от края до края было огромное расстояние, но Тэхён намеренно накрыл руку Хеджу своей, осторожно касаясь пальцами кисти, которую до этого сжимал. — Я выпил две таблетки, — он прерывисто выдохнул. — Не должен был, но всё равно выпил. Угнетающая тишина заставляла Тэхёна чувствовать себя не только виноватым, но и беспомощным. Он задавался вопросом, что будет, если она узнает о Юбин и о Джуне, но вопросы о том, как самому реагировать на правду, какой бы она не была, перебивали все тревоги. — Потому что было больно? — Да. Хеджу кивнула, как бы говоря, что понимает. Сама она была не в состоянии справиться с недугом Тэхёна, в первую очередь потому, что жалела его. Мысленно она перенеслась в кабинет доктора О Сухян и вспомнила серьёзный разговор о зависимости и том, насколько глупо и неправильно планировать семью с таким человеком. — Хеджу, — Тэхён легонько провёл пальцами по её ладони, отбирая у неё полотенце, — теперь твоя очередь. — Что? — Я честно признался, хотя мне и было стыдно и страшно, а теперь я хочу, чтобы ты тоже мне кое в чём призналась, — Хеджу вскинула брови, не понимая, о чём именно он говорит. — Неужели нет ничего, что ты должна мне сказать? То ли из-за фото беременной Юбин, то ли из-за слов Намджуна, Тэхён не мог оставить всё так, хотя ему стоило отпустить ситуацию, отнести полотенце ДжинУ и помочь ему набрать воду. Стоя посреди комнаты с Хеджу он не понимал, почему ей так сложно даются объяснения. Она говорила, что не любит боксёров, что её семья не понимает её, что у неё есть сестра и что нужно купить чёртовы яйца для блинчиков, когда в холодильнике их было достаточно. А Тэхён говорил, что любит её, потому что она потрясающая, что принимает таблетки, потому что ему больно, и признавался во многом, потому что доверял ей. — Обсуждать все свои проблемы с доктором О — это нормально для тебя, верно? — Тэхён сглотнул ком в горле, который становился всё больше с каждой секундой молчания. — Не удивлюсь, если она в курсе и насчёт меня… Осторожно высвободив свою руку из хватки Тэхёна, Хеджу опустила взгляд, старательно избегая зрительного контакта. Она ведь действительно рассказала доктору О, потому что была уверена, что этот человек не станет рассказывать чужие секреты или осуждать. Хотя касательно последнего она ошибалась. — В курсе? — Тэхён выдохнул со стоном. Его щёки горели от стыда и злости. Ким Намджун никогда не был лгуном, напротив, он всегда говорил то, что знает, и то, что думает. Он и сейчас не ошибся, полагая, что Хеджу точная копия Юбин. — Тэхён… — Хеджу, почему даже ты так поступаешь со мной? — зарываясь пальцами в волосы, Тэхён оттягивает тёмные пряди. — Я всю жизнь думал, что отец держит меня на расстоянии, потому что я никчёмный сын, а оказалось, что на расстоянии ему просто проще контролировать меня. А моя мама сбежала без каких-либо объяснений и не звонит даже на мой день рождения. Директор компании, тренер, мои друзья и ты — все вы предпочитаете решать всё за меня, словно меня и вовсе нет или я был создан для того, чтобы всегда находиться в стороне. Разве ты не понимаешь, что это задевает меня? Тот факт, что я узнаю обо всём последний, чаще, когда всё уже решено или больше неактуально. Все принятые когда-либо решения Тэхёна никогда до конца не были «его решениями». Когда он бросил единоборства, отец пристроил его в университет, когда вернулся в спорт, отец нанял ему тренера; когда он осознал свою зависимость, Хеджу взяла приём таблеток под свой контроль, и даже ДжинУ упрекал его за это. — Ты прав, — тихо сказала Хеджу, — я считаю нормальным обсуждать это со своей знакомой, потому что когда она меня осуждает, это больно, но не критично. Но что, если бы ты стал меня осуждать? Я боюсь, что моя правда недостаточно хороша для тебя, как и я сама. Мне страшно оттого, что ты можешь разочароваться во мне и моей семье, в моём прошлом или будущем, ведь если ты действительно хочешь остаться, будущего не избежать. Какая же она глупая, думает, что он правда способен на осуждение? Он же наркоман, в данный момент практически безработный, с грузом проблем со здоровьем и всем остальным, вряд ли её тайны страшнее этого. — Как я могу разочароваться в тебе? — Тэхён сделал шаг вперёд, заходя вглубь комнаты и опуская руки на хрупкие плечи Хеджу. Она чувствовала себя уставшей и расстроенной, но когда Тэхён поглаживал её спину, опускаясь к лопаткам, а затем поднимаясь вверх, ей казалось, что все тяготы мира разом обрушились на неё. — Твоя правда не должна быть хороша для меня, потому что правда это просто… правда. Хорошая или плохая — меня устроит любая из них. Губы Хеджу слегка вытянулись вперёд, и она тихо хмыкнула. — Правда это просто правда, — пробормотала она себе под нос, всё ещё пряча свои глаза от Тэхёна. — Если ты сбежишь от меня после того, что я расскажу, я буду считать тебя плохим человеком. Наконец чувство тревоги, скопившееся в груди, начало рассасываться. Хеджу слабо улыбалась, лишь слегка приподнимая уголки своих красивых пухлых губ, которые Тэхён обожал целовать, и без конца думал о них, когда оставался один в душе после тренировки. — Я ни за что не сбегу от тебя, — ладонь Тэхёна скользнула по спине Хеджу, опускаясь практически к пояснице. Ему хотелось притянуть её к себе, обнять крепко-крепко и ночь напролёт слушать её правду. Люстра под потолком внезапно вспыхнула жёлтым светом, и Хеджу прищурилась, слегка наклоняя голову и стараясь скрыться за плечом Тэхёна. — Мам, пап, ну сколько можно? — громко шлёпая, ДжинУ проследовал от входа к родителям, застрявшим у шкафа. — Я уже сам включил воду и добавил туда пену. Хеджу встрепенулась. — Пену? Где ты её взял? — легонько оттолкнув руки Тэхёна от себя, она повернулась к полуголому ДжинУ с взъерошенными волосами, и позволила ему отобрать у себя полотенце с роботом. — В большой белой банке, она пахнет персиками. Хеджу издала что-то среднее между стоном и жалобным всхлипом. Дотянувшись до щеки Тэхёна, она практически невесомо прошлась по ней пальчиками, поглаживая, а потом одними губами сказала «Дай мне минутку» и подхватила ДжинУ на руки. — Ты должен читать перед тем, как добавлять что-либо в ванную. Это не пена, а средство для очистки ковра. — Разве у нас есть ковры? Для чего тебе такое средство?..

***

Тэхён перевернулся на правый бок и подпёр голову ладонью, чтобы лучше видеть лежащую рядом Хеджу. Её длинные чёрные ресницы трепетали, когда она пыталась связать слова воедино и сказать хоть что-то. Выходило у неё не очень. — Ты можешь просто спросить? — она подтянула одеяло повыше, пряча за ним большую часть своего тела. После того, как ДжинУ ушёл в ванную, прошло уже более получаса. За это время Хеджу успела прикончить часть лапши и переодеться в пижамные штаны и свитер. Сегодня у неё особенно мёрзли руки и нос, больше из-за волнения, нежели из-за низкой температуры в квартире. — Спросить что? — То, что тебя интересует, чтобы я не сболтнула лишнего. Ну, ненужной информации. Матрас прогнулся, когда Тэхён сел, целиком поворачиваясь к Хеджу. Он внимательно осмотрел её лицо, замечая все признаки волнения и даже подрагивающие руки. Наверняка они были ледяными, а Тэхён смог бы их согреть, но он не рискнул прикоснуться к ней. — Всё, что связано с тобой, не может быть «ненужным», — он разочаровано выдохнул. Разговор с самого начала не клеился, а Хеджу отказывалась брать инициативу в свои руки. — Как и то, что связано с тобой, да? — Хеджу внезапно распахнула глаза и тоже села в постели, прижимая к груди подушку. — Я весь день думаю об этом. — Об этом? — Тэхён слегка приподнял брови, ожидая продолжения. — О кольце, — Хеджу сжала подушку сильнее. — Я видела его, когда коробочка вывалилась из пиджака. Ты собираешься сделать мне предложение? От такой прямолинейности Тэхён опешил. Из-за Намджуна и других проблем он успел отложить мысли о предложении в дальний ящик, не думал об этом целый день, потому что мысли его были заняты другим, но Хеджу вот так просто вернула его к этой теме и заставила его сердце пропустить удар. Отрицать было бы глупо, как и лгать о том, что это просто подарок на Рождество, или и вовсе не ему принадлежит. — А ты не хочешь? — он тоже почувствовал необходимость схватить подушку, чтобы в крайнем случае скрыть за ней своё пунцовое от смущения лицо. — Хочу, — Хеджу громко сглотнула, и через мгновение Тэхён повторил за ней. Разговоры об этом были даже более неловкими, чем разговоры о сексе. Или о таблетках. Или о чём-либо другом, хотя бы потому, что всё это было как-то неправильно — обсуждать предложение до самого предложения. — Честно признаться, когда ты говорил о женитьбе и детях, я не воспринимала это всерьёз, — Тэхён медленно кивнул, стараясь внимательно слушать её, не отвлекаясь на мысли о том, как неосмотрительно с его стороны было оставить кольцо в пиджаке. — Но когда увидела коробочку, сильно испугалась. Не потому что я не хочу или не готова, а потому что ты можешь передумать, узнав, что я бракованная. Тэхён уставился на Хеджу. Она выглядела очень печальной. — «Бракованная»? — он подвинулся поближе, упираясь рукой в колено девушки. — В каком смысле? Волнение охватывало Хеджу до такой степени, что у неё начали трястись руки. Во рту пересохло, сердце стало биться чаще, и она задрала голову, упираясь макушкой в холодную стену. Она должна ему всё рассказать, потому что это правильно и потому что Тэхён заслуживает лучшего. — Доктор О мой гинеколог уже много лет, — голос Хеджу звучал очень тихо, — и до неё я даже не знала, что у меня проблемы, а когда узнала, не воспринимала это всерьёз. Я вообще-то не планировала семью или даже отношения, пока не встретила тебя. Ты так часто говоришь о том, что в будущем хочешь ещё детей, что мне становится не по себе. Выпустив подушку из рук, Хеджу обхватила свои плечи. Она боялась смотреть на Тэхёна, потому что знала наверняка, что он будет либо потрясён, либо разочарован. Он отлично справлялся с ДжинУ и МёнУ, и он был бы замечательным родителем и для своего собственного ребёнка, более того, такие потрясающие гены просто обязаны были передаться кому-то ещё, иначе это было бы нечестно. По отношению к Тэхёну. — Я совсем запутался, — Тэхён нахмурился и приоткрыл рот, словно оказался на паре по совершенно незнакомому и непонятному для него предмету, а теперь пытался наверстать упущенное. — Понимаешь, наличие таких проблем, как атрезия влагалища или шейки матки, рудиментарная матка, приводит к врожденному абсолютному первичному бесплодию. У меня та самая рудиментарная матка, — Хеджу говорила слишком быстро. — Из-за этого беременность исключена. Или это будет внематочная беременность. Я знаю случай такой внематочной беременности, когда плод попал в брюшную полость и начал развиваться там. Только через шестнадцать недель, когда у пациентки начались сильные боли в животе и внутреннее кровотечение, гореврачи обнаружили у неё аномалию… Тэхён мотнул головой, пытаясь вытряхнуть оттуда действительно ненужную информацию о чьей-то беременности. У него и без того было достаточно пищи для размышлений, а также уйма вопросов. — Но как же ДжинУ? И фото… — Тэхён обернулся, ища взглядом фотоальбом, который листал не так давно. — Я видел фото, на котором у тебя был живот. Он самому себе казался бестолковым, когда задавал ей эти вопросы. Она и до этого выглядела печальной, но теперь её настроение упало ниже плинтуса. Было очевидно, что Тэхён не ожидал подобного и поэтому выглядел отчаявшимся. — На фото была ты с животом и Ю-… ещё одна беременная девушка, — у Тэхёна даже подскочила чёлка от испуга. Если бы он оговорился и упомянул Юбин, им пришлось бы сменить тему и говорить о ней, но сейчас он должен был решать насущные проблемы. — Думала, мама выкинула это фото, — Хеджу сползла по изголовью кровати и оказалась на подушке. Прячась под одеялом, она практически неразборчиво бормотала о тех временах. — Юбин правда была беременна, а я проводила с ней в больнице большую часть свободного времени, иногда даже с уроков сбегала. Когда мы делали фото, я просто притворилась, спрятав подушку под одеждой, потому что считала, что это весело. На фото это очень заметно, разве нет? Хеджу повернулась на другой бок, ощупывая прикроватную тумбочку и вскоре находя фотоальбом, что отобрала у ДжинУ. Она начала листать страницы одну за другой, но дойдя до последней, так и не обнаружила фото, о котором говорила. Её влажные ладони липли к страницам, когда она снова листала альбом, теперь внимательно глядя на каждое фото маленького ДжинУ. Ей казалось, что эти фото были сделаны буквально вчера, потому что ДжинУ всё ещё казался ей таким маленьким и родным, хоть это и было далеко от правды. — Это фото точно было в этом альбоме? — она оторвалась от разноцветных карточек, поднимая взгляд на Тэхёна и замолкая. Он был не просто расстроен, он был в агонии. Он потерял суть разговора ещё после её имени, задрожав от страха, как волшебник, при котором был упомянут «Тот, кого нельзя называть». В его голове мысли кружились каруселью, но только одна выделялась раз за разом. Не было второго ребёнка, ДжинУ единственный. А если Хеджу не может иметь детей, значит… — Тэхён? Ты куда? Хеджу выпустила альбом из рук, испуганно глядя на вскочившего с кровати парня. Он так быстро стягивал с себя одежду, взамен надевая плотные чёрные джинсы и новогодний свитер, что Хеджу не успела что-либо предпринять, чтобы предотвратить его побег. Она так и знала, что это его оттолкнёт. Старалась говорить непринуждённо, словно для неё это ничего не значит, словно ДжинУ ей более чем достаточно, но наверняка именно это и оттолкнуло Тэхёна. — Ты уходишь? — путаясь в одеяле, Хеджу сползла с кровати. — Я знаю, что это эгоистично с моей стороны, — просить тебя остаться, — но ты ведь сказал, что не сбежишь… — Хеджу, — Тэхён затянул кожаный ремень и до боли в костяшках сжал железную пряжку, — если ДжинУ не твой ребёнок, но живёт с тобой, значит, с Юбин что-то случилось? Он боялся, что Намджун и в этом не лгал. Ведь если бы его слова оказались ложью, это было бы очень жестоко, но будь это правдой, это было бы в разы хуже. — Тэхён, ты злишься на меня? — Хеджу потянулась к его руке, но он незамедлительно её одёрнул, по-прежнему думая о Юбин. Если она мертва, тогда он просто козёл. Любил и ненавидел её всё это время, и даже не знал, что с ней случилось. Чёрт, ему срочно нужно выпить. И встретиться с Намджуном, чтобы в очередной раз выпустить на нём пар, пока никто из компании не видит. А ещё ему нужно немного подумать, чтобы разложить всё услышанное по полочкам и определиться с тем, что делать дальше. — Злюсь? На тебя? — Тэхён внезапно смягчился, пролёгшая меж бровями морщинка вмиг исчезла, а карие глаза наполнились теплом, искусно пряча за ним былые непонимание и ярость. — Разве могу я злиться из-за того, что тебе не подвластно? Я же… люблю тебя. Сильно. Мне просто нужно выйти проветриться. И, возможно, выпить немного виски. Или джина. Или и того, и другого. Будь это какая-нибудь другая ситуация, Хеджу ни за что не позволила бы Тэхёну уйти одному и уж тем более не подпустила бы его к алкоголю, но она боялась быть навязчивой и строгой, потому что давления с её стороны он мог не выдержать и сломаться. Сегодня у них двоих был ужасно тяжёлый день, и окончание его было самым сложным, поэтому в глубине души Хеджу была благодарна Тэхёну за возможность на время остаться наедине со своими мыслями и выдохнуть после признания. — Только возвращайся поскорее, ладно? Губы Тэхёна изогнулись в грустной улыбке. Он осмотрел уставшее лицо Хеджу, а затем наклонился и поцеловал её в лоб, приобнимая её за плечи. Он мог бы остаться сейчас с ней и разобраться со своими чувствами после полуночи, когда она уснёт, но вариант с ночной прогулкой нравился ему куда больше. Ледяной ветер, снег и алкоголь быстро избавят его голову от болезненных мыслей, он со всем разберётся и вернётся к Хеджу, чтобы обсудить всё в спокойной обстановке. — Отпусти меня сегодня, пожалуйста, — он заглянул ей в глаза, совсем не ожидая увидеть в них слёзы. — Уже завтра Сочельник, и я обещал ДжинУ поход в батутный парк. Мне просто нужно немного времени, потому что последние дни были тяжёлыми, но я обещаю быть здесь завтра. Хеджу вцепилась в вязаный свитер, не желая его отпускать. Тэхён улыбался и выглядел очень спокойным и расслабленным, совсем не как человек, который собирался вот-вот бросить её, и его объятия по-прежнему были самыми лучшими, как и поцелуи. Прежде чем уйти, он поцеловал её дважды — один раз максимально чувственно и глубоко, придерживая её лицо руками и то и дело сталкиваясь носами, а второй раз просто чмокнул в губы, пряча бумажник и таблетки в карманы джинсов. К счастью, ему не пришлось снова ни в чём признаваться, потому что дверь в ванную открылась, и ДжинУ стал требовать достать его. Пока Хеджу была занята, Тэхён успел забрать из-под кровати банку пива и уйти. На улице было холодно и ветрено, и пока Тэхён набирал сообщение, кожа на костяшках сильно покраснела, а в некоторых местах даже полопалась. Несмотря на то, что Хеджу пичкала его витаминами, их всё ещё было слишком мало в его организме. «Давай встретимся и поговорим о Юбин», — Тэхён остановился под одиноким уличным фонарём, размышляя над тем, ответит ли ему Намджун. После того, как они повздорили в парке, а Тэхён ясно дал понять, что денег Джун больше не получит, им незачем было больше встречаться. Только если у Намджуна совсем нет гордости или если ему нравится наблюдать за страданиями других людей. Возвращаться домой к ДжиСу сейчас не хотелось, потому что наверняка у него появились бы вопросы, а отвечать на что-либо этим вечером Тэхён не собирался. Поэтому, ещё раз проверив чат с Намджуном, он быстрым шагом вышел из темноты уединённых узких улочек, оказавшись в шумном и многолюдном районе, а затем направился в ближайший бар.

***

От горького алкоголя жгло в горле, как если бы Тэхён пил раскалённую лаву, а не виски. Огненная жидкость должна была выжечь все заботы и переживания, а вместе с тем и пищевод, наверное поэтому Тэхёну стало нехорошо уже после второй порции. Он сидел за барной стойкой, опираясь на неё локтями и бормоча что-то об ударах на ринге. Лёд таял в бокале, соседние стулья скрипели и передвигались, а бармен любезно предлагал гостям бесплатные орешки. Несколько раз он пытался заговорить с Тэхёном, а потом просто предложил кое-что особенное и, забрав кредитную карту парня, наконец заткнулся. Кое-что особенное он, кстати, принёс, но странный ядовито-зелёный коктейль Тэхёну совершенно не понравился. Он не был достаточно крепким и не смазывал горло, а скорее сушил, оставляя гадкий привкус во рту. После него Тэхёна даже стошнило, и теперь он немного сочувствовал тем, кто будет убирать в здешней уборной. Склонившись над бокалом, он пытался рассмотреть в янтарной жидкости своё отражение и пластырь с гусеницей. Она была забавной и такой же зелёной, как и коктейль. Когда Тэхён слегка двигал бокал, жидкость в нём покачивалась, а от этого гусеница на пластыре словно ползла. Он настолько увлёкся этим, что едва ли не упал со стула. — Осторожнее, ТэТэ! — он вздрогнул, услышав предостережение Хеджу, и обернулся, ужасаясь от одной мысли о том, что она здесь. Но её не было. В баре было практически пусто, люди сидели в основном у барной стойки, а перевёрнутые стулья пристроились на отдалённых столах. Ближе к выходу горели маленькие плоские лампы под самым потолком, но они были настолько тусклыми, что свет от неоновой вывески, проникающий в помещение, освещал гораздо лучше небольшие круглые столики на одной ножке. За одним из таких кто-то сидел. Тонкий стан, длинные распущенные волосы и практически растаявший лёд в бокале заставили Тэхёна засмотреться. Он долго и упрямо смотрел на девушку, пока та смотрела в ответ, а потом схватил со стойки свой бокал и встал со стула. — Ку… — он сделал шаг вперёд, и мужчина, возвращающийся из уборной, врезался в него, нечаянно выбивая бокал из его рук. Через мгновение тонкое стекло разбилось вдребезги, разлетаясь осколками по плитке. Виски попало на ботинки и джинсы Тэхёна, впитываясь очень быстро в ткань. — Ой, простите! Мужчина задрал голову, чтобы взглянуть на парня, и тихо ахнул. — Ким Тэхён! — глаза его загорелись от восторга. — Ты принимал участие в любительских поединках в Осаке год назад. Я был секундантом. Ли ДанХэ. Ты помнишь? — мужская рука опустилась на плечо Тэхёна, заставляя его согнуться в три погибели, чтобы быть ближе к незнакомцу. — Ваш директор Пак всегда пользуется услугами нашей фирмы на заграничных поединках. Ты же всё ещё в его компании? Если ты один… — Простите, — Тэхён сделал пару шагов назад, когда парень, что прежде был за баром, появился со шваброй, — меня кое-кто ждёт. Мужчина окинул пустой зал взглядом, и его правая бровь дёрнулась, постепенно приподнимаясь. В баре, кроме них и ещё одной не слишком шумной компании у самой стойки никого не было. — Я оплачу бокал, — Тэхён всучил крайне недовольному бармену свою карту снова, заказал ещё два виски и направился к столику в углу бара. Отодвинув стул, он кивнул стене и начал вести тихую беседу с самим собой.

***

— Я удивлён, что ты вообще добрался до дома, — ДжиСу окинул развалившегося на полу в гостиной Тэхёна сердитым взглядом. — Ты знаешь, что Хеджу волновалась? Она звонила мне раз двести, отвлекая от работы. Тэхён застонал, переворачиваясь с одного бока на другой и тщетно пытаясь закинуть левую ногу на диван. Он был в стельку пьян, когда таксист высадил его у подъезда, и умудрился потерять свою куртку, хотя отказывался это признавать, утверждая, что просто отдал её Ку Шиён. От него несло, как от пивной бочки, и когда ДжиСу по счастливой случайности заметил его на ступеньках, едва узнал в нём своего друга. — Почему ты напился? Вы снова поссорились? — ДжиСу присел на корточки, чтобы дотянуться до Тэхёна, и, ухватившись за шкирку, потянул его вверх, как нашкодившего котёнка. — Чувак, ты воняешь, в курсе? Если бы Хеджу тебя сейчас увидела или почуяла, она бы отказалась от тебя. Вот я больше тебя не люблю. Фу… Весь свитер Тэхёна был заляпан соевым соусом и чем-то красным, что до сих пор мазалось и оставалось на пальцах. — Надеюсь, это просто токпокки, а не последствия убийства… — ДжиСу прерывисто выдохнул. У него по спине пробежали мурашки, а волосы на руках встали дыбом, но Тэхён этого, разумеется, не заметил. На этот вечер у него было немало целей, но в итоге всё свелось к одной — напиться до такой степени, чтобы больше ни о чём не думать. ДжиСу был расстроен и взволнован одновременно. Он не ждал Тэхёна в гости и это чудо, что он вернулся как раз вовремя, потому что ключей от квартиры, как и возможности устоять на ногах, у Тэхёна сегодня не было. Обычно он не заезжал без предупреждения, а в последнее время заглядывал домой только когда был пьян или в ссоре с Хеджу, но поскольку одно было невозможно без другого… — ДжиСу, мне нужно в туалет, — Тэхён захныкал, как маленький ребёнок, вытягивая руки вперёд, чтобы повеситься на ДжиСу. — Ты сводишь меня с ума! Ким еле перебирал ногами, придерживаясь за ДжиСу и стену, и даже в туалете ему потребовалась помощь, потому что он никак не мог расстегнуть пуговку на джинсах. Он считал эту ситуацию забавной и громко смеялся, сливая воду, а вот ДжиСу совсем не было весело. По телефону Хеджу не стала вдаваться в подробности, сказала только, что Тэхён может быть расстроен или растерян, потому что узнал сегодня кое-что не очень приятное. — Послушай, Тэ, — ДжиСу отобрал у парня мыло, которым он уже в десятый раз намыливал руки, чтобы после надувать мыльные пузыри, — я не знаю, что происходит у вас с Хеджу, но мне совсем не нравится, что я всё чаще вижу тебя таким. Ты никогда много не пил, скорее даже избегал алкоголь, и если отношения с Хеджу вынуждают тебя проводить время в баре… — С Хеджу всё хорошо, — Тэхён шумно выдохнул, опуская руки в раковину и меняясь в лице. Он искренне старался не думать о том, что его расстраивало. — Это со мной что-то не так. Чувство, будто жизнь с ней и ДжинУ — это иллюзия. Я пробую её, внедряя понемногу реальность, но от этого чувствую себя ещё более отдалённым от настоящей жизни. Все мои проблемы такие идиотские, и мне очень стыдно за то, что я позволяю Хеджу принимать участие в решении этих самых проблем. Но сколько бы мы их не решали, меньше их не становится. ДжиСу включил прохладную воду, а Тэхён сунул под неё руки, медленно смывая мыло. — Ты можешь думать, что это происходит только с тобой, но так вообще-то у всех, — схватив с сушилки чистое полотенце, ДжиСу протянул его Киму. — Я тоже ссорюсь с Кэтрин, и Чонгук с Соён ссорятся. Не бывает идеальных отношений, как и идеальной жизни. Кто-то сказал, что жизнь имеет только тогда прелесть, когда состоит из чередования радостей и горя, из борьбы добра со злом, из света и тени, словом — из разнообразия в единстве. — Ты где это вычитал? — В инстаграме, но не в этом суть, — ДжиСу поморщился, — а в том, что незачем напиваться, когда вы ссоритесь. Ты погубишь свою печень и карьеру. К тому же, я уверен, что с сегодняшнего дня у тебя станет на одну проблему меньше. Борьба с болью, которая продолжалась годами, угрожала испортить его личную и профессиональную жизнь, но благодаря Хеджу ему удавалось держаться наплаву. Ей тоже было сложно всё это время, и она тоже нуждалась в том, на кого можно положиться, и чтобы стать таким человеком, Тэхёну достаточно было просто оставаться рядом, не сбегая и не выдумывая новые проблемы. — Всё, — он поднял голову, вздёргивая подбородок и глядя на своё отражение в зеркале, — с этого момента я буду делать всё правильно. Возможно, не очень хорошо, но правильно, — Тэхён бросил полотенце ДжиСу. — Спасибо, дружище. — Да… не за что?.. Присаживаясь на крышку унитаза, Тэхён снова улыбался, но в этот раз не потому что был навеселе из-за выпивки. Он мурлыкал что-то под нос, ища в журнале звонков Хеджу. Ему было необходимо сказать ей, что он дома и что он очень сильно любит её. Нажав пальцем на зелёную трубочку, он прижал телефон к уху, не прекращая напевать детскую песенку из вечернего шоу, которое иногда смотрел ДжинУ. После первого же гудка ДжиСу подпрыгнул от неожиданности. Мобильный в заднем кармане завибрировал, давая о себе знать. Длинная протяжная вибрация была очень громкой, так что даже затуманенный алкоголем разум Тэхёна сразу догадался. — У тебя телефон звонит, — он облокотился на бачок и стал дрыгать ногами. Убрав телефон от уха на мгновение, чтобы посмотреть, который час, Тэхён тихо ойкнул. — Чёрт, чуть не позвонил Сумасшедшему Джуну. Как только они рядом оказались? Он покачал головой, в этот раз набирая правильный номер и с нетерпением ожидая момента, когда Хеджу ответит. Из-за волнения и возбуждения он упустил из виду побледневшее лицо ДжиСу и болезненный вид, которые появились, когда он всё же додумался достать из кармана телефон и проверить, от кого был звонок.