Утренний кофе

      Ричард казался холодным и безэмоциональным человеком, которому нет дела ни до кого. На деле же он внимательно присматривался ко всем, кто заслуживал внимания, оценивал, подмечал детали и выстраивал тактику общения. И к Коннору у него был особый подход.       Коннора хотелось добиваться. Играть с ним, соблазнять, оттягивать момент первого поцелуя, чтобы он сам вошёл в сплетённые убийцей сети и остался в них навсегда, так и не поняв, что произошло. С этой целью он сидел в одолженном у одного из людей Аманды внедорожнике, припарковавшись недалеко от кофейни, и наблюдал, как Коннор закрывал входную дверь на ключ. Было уже темно, но недалеко от двери стоял уличный фонарь, и парня было видно в круге света.       — Знаешь, а вы ведь похожи, — заметил напарник и затянулся. Ричард посмотрел на сидевшего в пассажирском кресле человека. Гэвин, бывший коп, решивший по каким-то своим причинам перейти на другую сторону закона. По каким — Ричард не спрашивал. Они вообще мало говорили о том, кто они такие и почему решили зарабатывать на жизнь, нарушая правила. От Гэвина пахло растворимым кофе и дешёвыми сигаретами. Наглый, конфликтный, постоянно матерящийся, но потрясающий боец, за что его и ценили. — В каком смысле? — Прямом. Вы же почти как две капли. Тебе не стрёмно будет трахаться со своим же родственником? — Мы не родственники, — Ричард нахмурился. — Я проверил. — Интересно, как? — Попросил Элайджу. Гэвин покивал с видом знатока. Про Элайджу все слышали, но мало кто знал, как он выглядит. Он мог достать почти любую информацию, но взламывал ли он базы данных сам или имел свою сеть информаторов, никто не знал. Хотя нет, Гэвин знал, но распространяться об этом не собирался. — Я не оспариваю его талант, но…       Ричард взмахнул рукой, призывая Гэвина умолкнуть. Коннор пересёк улицу и встал у автобусной остановки. Кроме него, никого не было. Парень достал из кармана наушники, размотал, вставил в гнездо телефона и включил музыку. Ричард скользнул пальцем по встроенной автомагнитоле. Ох, он хотел бы знать, какую музыку слушает его нежная копия. — … но ты не знаешь своих родителей, — закончил Гэвин. — Может, вы разлученные в детстве братья? — Я знаю своих родителей. Алкоголик и наркоманка, органы опеки сплавили меня в детдом. Ты правда думаешь, что его родители такие же? — Я ничего не думаю. И у самых отвратительных гнид может вырасти нормальный ребенок. Звучит как бред, но я видел таких своими глазами.       Подъехал автобус. Напарники проследили, как Коннор вошёл в него, расплатился и сел у окна. Автобус проехал мимо внедорожника и завернул за угол. — В любом случае, мы не родственники, — заявил Ричард, проворачивая ключ зажигания. — Считай, нам просто повезло в генетической лотерее. — О да, пацану повезло иметь лицо один в один как у маниакального психа. Ричард внимательно посмотрел на него, но не проронил ни слова. — Чё смотришь? — не растерялся Гэвин. — Там твое счастье на автобусе от тебя сматывает, ты догонять будешь или как? Ричард отвернулся и без предупреждения вжал педаль газа. Гэвин дернулся вперёд по инерции и едва не впечатался носом в лобовое стекло. — Сука! Ричард только улыбнулся.       На одном из перекрестков Гэвин попросил высадить его. Ричард припарковался, подождал, пока напарник выйдет, и продолжил следовать за автобусом. Вскоре он въехал в тихий район, напоминавший о промышленном прошлом Детройта, где дома были разбиты внутренними перегородками на множество мелких квартир, всё ради того, чтобы вместить как можно больше людей. Коннор нырнул в подъезд, и через минуту окошко на втором этаже зажглось электрическим светом. Силуэт мелькнул и исчез в глубине квартиры. Ричард вышел из машины, подошёл к двери подъезда и осмотрелся. На тяжёлой деревянной двери латунными цифрами были выложены номера квартир. Ричард прикоснулся к длинной вертикальной ручке и тут же убрал руку. Нет, решил он, он не пойдет сейчас в дом к уставшему парню. Высчитав номер квартиры Коннора, он развернулся и уехал.

***

      По темной узкой улице шла девушка. Лёгкое платье облегало стройную фигуру, а стук каблуков эхом разносился в воздухе. Может, ходить одной по гетто не самая лучшая идея, но девушка любила бросать себе вызов. В конце концов, она была офицером полиции. — Эй, — окликнул мужской голос.       Девушка подобралась и резко развернулась. Из бокового проулка навстречу ей вышел небритый мужчина. Из расстегнутой куртки торчала кобура. — Ты напугал меня, Гэв! — Прости, — он подошёл ближе, — я не хотел. Девушка заметно расслабилась и шагнула навстречу ему. — Не боишься, что тебя заметят? — спросила она. — Как ты потом объяснишь своим, что встречаешься с копом? — А как ты объяснишь, что встречаешься со мной, Тина? Она рассмеялась. — Хороший вопрос. Хотя знаешь, «встречаться» — не то слово. Мы же друзья. — А что, встречаются только любовники? — резонно возразил Гэвин. — И кстати, — он протянул локоть, — что такая красотка делает в такой дыре? — Срезает путь, — ответила Тина, прижимаясь к его руке. — И давно ты стал джентльменом? — Когда заскучал по тебе. — Ох, Гэвин, — вздохнула она.       Всю дорогу они молчали. Тина шла, мягко переступая, Гэвин подчинялся её ритму, хотя сам ходил куда быстрее. Добравшись до своего дома, она обняла мужчину и ушла, а Гэвин так же безмолвно исчез в темноте, делая вид, что не испытывает к бывшей напарнице ничего, кроме дружеских чувств.