***
Обычно хладнокровного наемника потряхивало от возбуждения. Проникнуть в кабинет Аманды… Рискованно. Дело было не в том, что нужно было незаконно проникнуть — вопросы морали мучили наемника крайне редко. Дело было в самой Аманде, ее власти над сумасшедшим сбродом из копа, хакера-аутсайдера, матери-одиночки и бог знает кого ещё. Мистер Стерн создал преступную сеть и поделил ее на множество ячеек, которые не контактировали друг с другом, и вдова придерживалась тех же принципов, управляя сетью. Сколько у нее было таких Ричардов, Гэвинов и Кэр, знала только она сама, и от ощущения, что он может узнать тайну, Ричарда потряхивало. Наемник быстрым шагом дошел до кофейни Стерн, зашёл за угол, не попадая в поле зрения камеры наблюдения, и вскрыл замок черного входа. Шпильки были у него в карманах всегда, валялись вместе с мелочью и жвачкой. Обычная предусмотрительность: никогда не знаешь, что принесет завтрашний день. За металлической дверью тянулся коридор, стены которого были обшиты светлым деревом. Справа на разном расстоянии друг от друга шли двери. Ричард бегло читал таблички, пока не нашел нужную: «Управляющий». Ладони вспотели от страха, и Ричард разозлился на самого себя. Как будто ему снова пятнадцать, ей богу. Он постоял пару минут, прислушиваясь, но за дверью стояла тишина. Но что, если Аманда просто читала книгу или слушала музыку в наушниках? Что, если он встретится с ней прямо сейчас? Уже поздно спрашивать, поздно возвращаться. Ричард глубоко вдохнул и открыл дверь. Розы. Первое, что видел входящий — стену, увитую розовыми кустами. Под ними стоял ящик, забитый садоводческими принадлежностями: мешок с землёй, упаковки с удобрениями и подкормкой, лопатка, маленький секатор, ножницы и опрыскиватель. Ящик настолько впечатлил парня, что он залип и разглядывал каждый предмет. Розовые кусты в кофейне. Изумительно. Жестокость и чувство прекрасного сплетались в Стерн причудливым узором. Оторвавшись от ящика, он вспомнил, что надо закрыть за собой дверь, и после манипуляции со шпилькой продолжил осмотр. Компьютер был запаролен, по центру мигал курсор с требованием ввести ключ, и Ричард решил не тратить на него силы, а сразу перейти к ящикам в столе. В них лежали привычные для рабочего кабинета вещи: канцелярия, запас чистой бумаги, распечатки… Внимание наемника привлекла картонная папка на дне нижнего ящика. Ричард открыл ее и первым делом увидел до боли, до дрожи в коленях знакомое лицо. Аманда хранила копию личного дела детектива Гэвина Рида. Тот же насмешливый взгляд, та же хитрая полуулыбка. Ни черта Рид не изменился. Впрочем, личное дело ничего не говорило против Аманды: женщина хотела знать прошлое своего наемника, это естественно. Ричард положил папку обратно и перешёл к стоявшему рядом стеллажу. В одинаковых папках хранились накладные, счета и прочие нужные для бизнеса, но бесполезные для Ричарда документы. Одна папка вмещала в себя личные дела работников кофейни, и на ней наемник остановился. Всего здесь кроме Аманды было шесть человек, и на каждого было подробное досье, включавшее помимо обычной информации вроде предыдущих мест работы странные вопросы: время рождения, аллергены, предлагалось решить логические загадки. Коннор родился в 4:20 утра, не мог есть клубнику, задачки щёлкал как орешки, любил шахматы и недолюбливал пьяниц. Ричард вчитывался в досье Коннора, запоминая каждую строчку, как вдруг услышал шаги. По коже продрал мороз. Первой мыслью было: Аманда возвращается! Ричард мгновенно захлопнул папку, вставил ее на место и нырнул под стол, надеясь, что Стерн не будет подходить к компьютеру, а иначе… Иначе их группка станет на одного меньше. Послышался щелчок проворачиваемого ключа, дверь открылась, и Ричард услышал: — Да, Аманда… Да. Ага, вижу стеллаж, да. Голос Коннора. Удача сегодня на стороне наемника. — Так, нижняя полка, — продолжал он, ведомый голосом по телефону. — Папка с погнутым уголком, вижу, да. Куда ее? В зал? Ага, сейчас возьму. Коннор, судя по шороху одежды, убрал смартфон и вытянул папку. — Ничего же страшного не произойдет, если я ее открою, верно? — спросил он вслух и нервно рассмеялся. — Господи, хорошо, что меня никто не слышит. Ричард услышал шелест разворачиваемых страниц. — «Кэра Уильямс», — прочитал Коннор. Ричард вытянулся под столом, ловя каждое слово. Кэра! Кэра не служила, как Гэвин, досье на нее просто не могло быть. Значит, эту информацию Стерн собирала сама. — «Вдова, имеет несовершеннолетнюю дочь», — продолжал Коннор. Ричард невольно усмехнулся. Вдова, да. Стараниями ее самой. — Может, старый сотрудник, — решил Коннор. — Ладно. Он закрыл папку и ушел, а Ричард бросился к нижней полке стеллажа. Кадастровый план, старые сметы… Больше ничего. Похоже, досье Кэры было единственным, и Ричарду надо было увидеть его собственными глазами. Закрывая дверь, он подумал, что только сейчас узнал о привычке баристы разговаривать с самим собой. И это было мило.***
Кэра смотрела на отражение в зеркале в ванной, и то, что она видела, было ужасно. Синяки под глазами, опухшие веки и припухшие щеки, мертвенно-бледная кожа. Не мать, а пугало. Страшнее всего для Кэры было то, что Алиса догадывалась, что с ней что-то не в порядке, и дело было далеко не в одной бессонной ночи. Нормальные матери не исчезают на сутки, оставив корявую записку, не убегают во время телефонного разговора в другую комнату и не отстирывают одежду от крови. Конечно, кровь она пыталась скрыть, но разве можно что-то спрятать от проницательных глаз восьмилетнего ребенка?.. Может, дети не так умны, как взрослые, но отказывать им во внимательности значит рыть себе яму, а у Кэры эта яма и без того была глубиной по горло. Кэра была старшей дочерью в семье, и едва предоставился шанс, ее тут же выдали замуж, чтобы убрать из строки расходов один голодный рот. Она не знала ни радости поступления в колледж, ни мягкой усталости бессонной ночи, проведенной в компании подруг, ни бесцельного блуждания по магазинам. Только дом, дом и ещё раз дом. Муж с тягой к спиртному, побои… Зато не одна. Зато крыша над головой. Зато всем обеспечена. Чем именно — всем, как-то не уточнялось. Рождение Алисы стало лучом света в темном царстве домашнего насилия, но чем больше проходило времени, тем тусклее становился луч. Муж вначале был в восторге от девочки, но потом детский плач начал действовать на нервы, режущиеся зубы стали болью для всех, а когда девочку надо было собирать в школу и нерадивый отец узнал, сколько это будет стоить… И Кэра решила, что лучше утопить их спальню в крови, чем терпеть насилие. Потом были ночёвки в заброшенных домах, воровство, беготня по городу, и по воле случая ноги принесли их в маленькую кофейню, где они спасались от дождя, а за прилавком вместо заболевшего баристы стояла сама миссис Стерн. Домохозяйка Кэра умела только стирать и убирать, но именно это Аманде и было нужно. И умение молчать, но в тот момент Кэра была готова молчать о чем угодно. С той встречи прошло полтора года. Она снимала квартиру в приличном районе, ни в чем не отказывала ни Алисе, ни себе, но… Но сколько так могло продолжаться? Каждый день был полон страхов, что найдут ее отпечатки на месте преступления, что кто-то из напарников оставит улику, ведущую к ней, или она сама случайно укажет на кого-то из них, что соседи заинтересуются ее странным графиком работы. Кэра вздохнула и выкрутила вентиль с горячей водой.***
«Кон, у тебя есть папка с личным делом, дай мне ее посмотреть». Ричард сидел за стойкой и ждал, пока Коннор обслужит клиента. Идей, как незаметно взять папку и тут же вернуть, у него не было. Попросить так? Глупость же. Над полками с аккуратно расставленными сиропами висела черная камера, зорко наблюдая за подопечными. Ричард злобно покосился на нее, и камера, словно была живой, мигнула красным огоньком. В последнее время Ричард становился другим. Более раздражительным, но вместе с тем и более чутким. Эмоциональным. Может, так на него влиял Коннор, а может, он просто устал. В четырнадцать он совершил первую кражу, в пятнадцать впервые попал в полицейский участок. Он выглядел старше своих лет и пытался вести себя хладнокровно, как совершеннолетний, но Гэвин его раскусил, а позже, разорвав связи с законом, показал, как действительно нужно вести себя, чтобы казаться старше и умнее. Он это умел, хотя большую часть времени предпочитал вести себя как агрессивный малолетка по ведомой лишь ему причине. И Ричард приклеил не подходящую по возрасту маску взрослости, а теперь она шла трещинами. На миг мелькнула дикая мысль: бросить всё и уехать с Коннором в Канаду. Плевать на Стерн, на угрозу… В чужой стране они растворятся. — Что будете заказывать? — голос Коннора мягко вытянул его из раздумий. — Кофе с коньяком. — Мы не продаем алкоголь до одиннадцати. Ричард поднял голову, встретился взглядом, и они рассмеялись. — Правда, — Коннор кивнул головой на камеру. — Саймону втык сделали за молоко с шоколадом, которого нет в меню. За коньяк она меня убьет. — И сколько ждать? Коннор взглянул на экран смартфона. — Четырнадцать минут. — Хорошо. Через две минуты телефон Ричарда завибрировал. Он посмотрел на экран — номер Гэвина. Нахмурившись, он смахнул зелёный кружочек входящего в сторону. — Да? — К Риду, — прозвучал сдавленный голос Элайджи. — Немедленно.***
«Послушайте, мистер Перкинс, это всё ещё не гарантия моей свободы. Вы отнимаете у меня весь бизнес». «[Смешок]. У вас остаётся кофейня, миссис Стерн». «[Натянутый смех]». «Вы дали мне адрес этого урода Камски. Одного этого достаточно, чтобы помиловать вас. А за Рида личная благодарность от меня». Воспроизведение закончилось. Трое мужчин оцепенело смотрели на смартфон, лежащий на столе. Уже не нужно было досье на Кэру, смертный приговор лежал перед ними, заключённый в пластиковую коробочку с микросхемами. — Откуда это у тебя? — спросил Ричард. — От знакомых, — ответил Элайджа. — Что за знакомые? — «Иерихон». С театральной драматичностью Ричард повернулся на офисном стуле и вперился в хакера круглыми глазами. — Ты знаешь «Иерихон»? — В определенном смысле я их создал. «Иерихон» был легендой. Люди Стерн считали себя профессионалами, но склонялись перед талантами этой преступной группировки. Никто не знал о них ничего: ни имён, ни численности, ни иерархии, ни источника финансирования. Частью «Иерихона» мог быть кто угодно: преподаватель университета, проститутка, социальный работник, уборщик в телестудии, всемирно известный художник… Буквально кто угодно. Они могли устроить кровавую резню, а могли так обставить смерть, что ни одна экспертиза не выявила бы, что это было не самоубийство. Единственным способом обозначить свое существование «Иерихон» избрал метки в виде белого квадрата, и если знающий человек такой квадрат видел, то в отмеченное место он не совался. Гэвин же совершенно не впечатлился откровением Эла и всё смотрел на смартфон с записью. — Ты ничего не хочешь сказать? — спросил Ричард. — Кроме того, что мы в жопе? Нет. — Гэвин… — Да знаю я, — Рид отмахнулся, — давно знал. Если не сдохнем, расскажу как-нибудь. — Вот именно, — произнес Элайджа. — Если не сдохнем. Он держал руки сложенными на груди, но от внимания наемников не укрылось, что его руки дрожат. «Мы все расклеиваемся», подумал Ричард и тут же поправил себя: «Меняемся». — Что будем делать? — Гэвин посмотрел на Камски. — Бежать. — Как крысы? — Да, — резко ответил Элайджа. — Ничего другого я от тебя не ожидал, — фыркнул Гэвин. — Просто дружеское напоминание: благодаря мне ты ещё не сдох. — А может я хотел сдохнуть?! Ты об этом не подумал? Хотя куда тебе, ты же никогда ни о ком, кроме себя, не… — Хватит! — крикнул Ричард. — Элайджа прав. Если у Перкинса есть его адрес, то нас она вообще в два счета найдет. — Окей, — со вздохом произнес Гэвин. — Ты прав. Сколько у нас времени? — Суток двое, полагаю, — ответил Камски. — И через эти двое суток нас в Детройте быть не должно. Норт и Кэру я предупрежу. — Тупой вопрос, но все же. Когда мы вернёмся? — Никогда, Гэв. — Тогда вон с моей квартиры. Самому бежать надо.***
Кэра замотала волосы в полотенце. Волосы были ее гордостью: густые, крепкие, неподвластные капризам погоды. Пока, к ее сожалению, не той длины, что она хотела, но отращивание было вопросом времени. Выйдя из ванной, она неспешно прошла на кухню и уже потянулась было к холодильнику, чтобы начать готовить завтрак для Алисы, как услышала стук в дверь. Внутри тут же всё сжалось. Неужели нашли? Неужели арест? Кто стал бы стучаться в восемь утра? Она крадучись подошла к двери. Рядом уже стояла сонная Алиса и недовольно косилась на замок — стук ее разбудил. Кэра заглянула в глазок, и ее взяла оторопь: за тонкой деревянной дверью стоял мускулистый мужчина под два метра ростом. — Здравствуйте, — он широко улыбнулся, услышав шум с другой стороны. — Я ваш новый сосед. Вы не могли бы одолжить мне немного кофе?..