По строчке

Мне нужно было дожить до двадцати, чтобы понять, что я не хочу допрыгивать до потолка. Вот так вот просто не хочу. Зачем, ну зачем мне понимать, что я на конечной станции, если я хочу ехать дальше? Этот потолок, эфемерный символ жизненной цели. Как только я дотянусь — все, товарищи, поминай как звали. Это же на самом деле так до ужаса страшно — понять, что ты на последней ступеньке, что дальше некуда. Это как бежать сломя голову, истекая семью потами, а потом резко затормозить и понять, что теперь бежать некуда. И что прикажете на этом мелководье делать? Сидеть сложа руки? Так ведь все, как говорится, ты свою планку преодолел. Развиваться дальше тебе просто некуда. Что может быть ужасней понимания — ты вырос окончательно, дальше никак. Надо сказать точнее «не́как». Я всегда боялся перейти ту черту, за которой станет ясно — больше ходить некуда. Но он заставил меня не просто остановиться. Он одним своим существованием заставил меня регрессировать. Когда я видел его, вдруг неважно было, куда я приду и где окажусь. Мне просто хотелось уцепиться пальцами за его куртку, нагнать, стать вровень. Мне хотелось доказать нам обоим, что я достоин этого места рядом, что этот пьедестал — он ведь может быть и для двоих. На поверку это оказалось сущим испытанием. Я был так увлечен, что забывал думать о глубине, о дне, которое скрывалось под лакированным полом. Я уподобился тому, кого презирал и купился на обложку. Мне не хватило ума, утопая в своих илюзиях, чтобы понять — Киту это на-ни-на. Это ему не-ну-жно. Я бежал за ним, случайно сделав его своим конечным пунктом, но, стоило добежать, ухватится, стать на одну ступень и я вдруг понял, что дальше — ничего. Пустота. Просто Кит человек был такой, ну не нуждался он в званиях и этих целях, не нужны были ему высокие чувства и эти грёбанные потолки. Кит плыл, барахтался на месте, как люди, которые вдруг разучились ходить и ему там у себя на безрыбьи было отлично. Я так и не узнал, что выкинуло его за границы жизненной дорожки, мне это знание просто не доверили. Киту было все равно, что случится со мной, когда я окажусь на финише, ему было без разницы, куда я хочу идти или бежать. Кит остался на мели и оставил там случайно меня. Мне нужно было дожить до двадцати, чтобы понять, что идти дальше некуда. Мне нужно было всего лишь встретить Кита и случайно повесить на него ярлык «конечная станция». Мне нужно было всего лишь влюбиться, чтобы понять, что кошмар сбылся. Дальше мне идти уже было некуда. А если точнее — то просто «не́как».