***
Сегодня в Приморском районе погода не радует. Антон проснулся ровно в восемь утра, а за окном лил самый что ни на есть настоящий ливень. И как тут можно работать? В дождливые дни всегда хочется укутаться в тёплый плед, взять кружку чая и включить любимый сериал или фильм, но дела ждут. Следователь наспех выпивает кофе, быстро тыкает по экрану, набирая сообщение Попову. Антон Шастун Сегодня 8:40 В девять возле морга. Адрес кинуть? Или знаешь?Арсений Попов Сегодня 8:43 Доброе утро, Антон) Кинь
Антон Шастун Сегодня 8:43 Доброе) Аккуратова, 2Арсений Попов Сегодня 8:45 Я еду.
Оба парня не успевают ровно к девяти, потому что пробки! Каждый из них проклинает этот злосчастный дождь, который походу не хочет кончатся. Лишь спустя пятнадцать минут они добираются до назначенного места. Арсений осматривает огромное здание, которое возвышается перед ним. Мужчина бы не сказал, что это похоже на морг. Даже этот ливень не предаёт устрашающую атмосферу. Антон лишь ухмыляется, потому что тут он был намного больше, чем в своей квартире. Следователь на это закатывает глаза и просит Попова побыстрее зайти внутри, потому что он жутко замёрз, и опер послушно кивает, и они направляются к кабинету Журавлёва. — Дмитрий, ну посмотрите вот на это! —восклицает миниатюрная шатенка. — Леночка, позже, ко мне сейчас придут коллеги, — мужчина отмахивается. — Надо сейчас, —девушка машет бумагами, которые находятся в её руках. —Леночка, я же сказал позже! —мужчина вздыхает. — Ну пожалуй… — она не успевает закончить, как дверь в кабинет открывается. — Оо, вот и ребята! — эксперт срывается с места, чтобы поздороваться с парнями. —…ста, — на Леночку внимания уже никто не обращает. — Доброе утро, коллеги, — Дима протягивает руку мужчинам. — Ого, как официально, — Попов фыркает. — Естественно, —Журавль кивает. Они ещё пару минут разговаривают на отвлечённую тему, после чего Журавлёв просит свою Леночку отвести любимых посетителей в морг. Дима с детства знаком с Антоном. Шастун был очень умным мальчиком, что собственно отражается и сейчас. Но Журавль не понимает, зачем ему это всё? Зачем он добивается этой чертовой правды! Справедливости! Ведь её нет, и никогда не будет. А этот молодой парнишка что-то пытается кому-то доказать. Антон всегда мечтал помогать людям, защищать их, и он добился своего. Диме всегда было трудно с этим пареньком. Потому что тот не слушал его, словно «в одно в ухо влетало, а из другого вылетало», и Шастун практически всегда пропускал мимо ушей всю информацию, которую Дима пытался до него донести. Журавлёв смирился. Но несмотря на это, он очень уважает и ценит своего друга. — Ну так что, теперь вы сможете посмотреть бумаги? — Ох, Леночка, Вы вернулись. В помещении прохладно. Лампа приобретает серо-жёлтый цвет, на столе покоится неживое тело. Как бы Антону хотелось подойти к девушке и увидеть, что её грудь вздымается, что она жива и ей ничего не угрожает. Но время назад не вернёшь. Арсений всегда ненавидел такие помещения. Потому что морг — это боль. Душераздирающая боль. Сердце колотится со скоростью гоночного автомобиля, а дыхание застревает где-то в лёгких. Опер боится увидеть кого-то из своих знакомых здесь, в этом холодном промозглом помещении. Не смотря на то, что Попов мужчина, он всё равно боится. Никогда, слышите, никогда нельзя вешать ярлыки на людей. Кем бы ты ни был, ты в первую очередь человек. —Арс, перчатки, если что, лежат вон там, — и следователь кивает головой в сторону столика, на котором лежат перчатки. Попов не отвечает. Следователь начинает аккуратно исследовать тело девушки. Веки закрыты, губы уже давно приобрели сине-фиолетовый цвет. Руки были такими холодными, что парню так и хотелось согреть их, сжав в своих не менее холодных руках, будто это поможет. На запястьях были маленькие шрамы, на ногах остались небольшие порезы от Художника. — Арсений, помоги мне перевернуть её, пожалуйста. Опер, который сидел с закрытыми глазами, дабы не видеть этого, наспех надел перчатки и подошёл ближе к напарнику. Спустя минуту, девушка лежала на животе. Антон взглядом показал Арсу, что благодарен ему. Арс видел, как паренёк начинает грустить, когда абсолютно ничего не находит на теле девушки. Антон словно цепляется за каждую область, но всё тщетно. Попов с сожалением смотрит на следователя, потому что понимает, как это обидно, когда ничего ты не находишь, хотя абсолютно в этом уверен. Шастун уже было хотел сказать Арсу, чтобы тот помог перевернуть девушку в прежнее положение, но тут же на его лице появилась улыбка, которая поползла до самых ушей. — Арсений, подойди ко мне, — осторожно позвал его Антон. —Иду, — тихо, с опаской ответил Арсений. — Посмотри на икры, — и пальцем тычет на эту область. — Смотрю. И что дальше? — Балбес, ты что не видишь, что на правой и левой икре, аккуратно красуются две буквы, — честно, Антону хотелось его ударит, за то, что он не видит очевидного! Арсений проводит пальцами по этим буквам и непонимающим взглядом одаривает Шастуна. — Не смотри так, сам не знаю, что за буквы! — Фотографируй их, — резко говорит Попов. —Ах, да. Да, точно… Антон делает несколько фотографий, чтобы были чётко видны эти буквы. Шастун вылетает из здания, Попов еле успевает за ним, перед этим кинув эксперту «всё расскажем потом». В такси, Антон с загоревшимися глазами кому-то звонит, и этим человеком оказывается Добровольский. Попову так приятно смотреть на мальца, который нашёл возможно зацепку! На лице мужчины появляется слабая улыбка, он так рад, так рад, что знаком с этим человеком. Спустя долгих тридцать минут (им показалось ещё больше), они прибыли в отдел, где их ждал Павел Алексеевич. — Что это за буквы? — на фотографии были изображены «L» и «a». — Конечно же, мы не знаем их предназначения, поэтому вот… Вот короче улики, Паш, — Шастун затих. — Хорошо, я рад, что хотя бы, что-то нашли. — Ребят, — начинает опер, — Я не хотел это говорить. Но. Но раз эти буквы что-то будут означать, значит за этой жертвой следуют ещё буквы?.. — И жертвы… Павел Алексеевич и Арсений, как два болванчика, кивнули Шастуну. После чего, начальник плавно уплыл в участок к коллеги. Антон расположился на диванчике, а Попов так и стоял возле рабочего стола. — Шаст, можно я поеду, надо Эда встретить? — Да, конечно… — Ты мне набери, если будет нужна помощь. — Хорошо. Шаст остаётся один в душном кабинете с кипой бумаг на столе. Пиздец.