Артропода

     Утром после завтрака Ленни отправился на рудник, Мортон проводил его до поворота и распрощался. Ленни, грустно вздыхая, поплелся дальше. Было видно, как ему хочется пойти бродить по окрестным холмам, но его ждала работа.      — Я тебе вечером все расскажу, – пообещал ему в спину Мортон. Стривер кивнул и ускорил шаги.      Мортон перевалил через скалистую гряду на вершине холма и сел у подножья большого камня, плотно завернувшись в куртку. День был привычно-пасмурный и холодный. На Аринии редко светило солнце, зато не стихал ветер, по ночам переходя в буран. Снега выпадало мало, но он скапливался в тени и иногда не успевал растаять к следующей ночи. Мортон видел снежные пятна в распадках, воронках и трещинах, снежные шапки на далеких горах.      Он вспомнил, что хотел заглянуть в туннель, о котором говорил Стривер во время их первой прогулки, и спустился вдоль каменной гряды. У подножья, где меньше дул ветер, камни снова оделись лохмотьями лишайников, кое-где стала попадаться травка. В разрыве между тучами проглянуло солнце, пригрело – ровно настолько, чтобы Мортон расстегнул воротник и снял надетый поверх кепки капюшон. Вот и дыра в скале, но на вход в туннель эта высокая узкая щель мало похожа. Или Стривер что-то напутал, или он его не так понял. Что же, можно заглянуть сюда, раз пришел.      Мортон аккуратно пролез между каменными стенками. Да, это не туннель. Обширный грот, наверняка естественного происхождения, стена напротив входа слабо озарена дневным светом, углы тонут во мраке. На сыром полу - пятна мха. Мортон обошел маленький зал по периметру и в неосвещенном углу за обвалившимся блоком породы обнаружил переход в соседний грот.      Там было совсем темно, он щелкнул зажигалкой. Язычок пламени вытянулся, выхватывая из мрака стены с поблескивающими капельками воды и нагромождение камней на полу. Мортон развернулся, собираясь наружу, но остановился, заметив на ближайшей стене аккуратно вырезанные значки. Вряд ли их сотворила природа…      Он поднес зажигалку к стене и присмотрелся. Прямо на уровне его лица оказалось стилизованное изображение паука наподобие эмблемы, что красовалась над воротами «Артроподы» – вытянутое угловатое тельце, суставчатые изломанные лапки. Паук был заключен в грубый эллипс, под эллипсом – разорванный в нескольких местах зигзаг, выше эллипса – то ли звезда, то ли выбоина в камне, не разобрать, а ниже - буквенные строчки, столбиком спускающиеся до земли. Мортон рукавом протер стену и прочитал:      «И из дыма вышли пауки на землю, и дано им было не убивать их, а только мучить пять месяцев. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них. И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Такое великое! И всякий город убежал, и гор не стало. И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец».      Мортон вернулся в первый грот и немного постоял, глядя на трепыхающиеся кустики снаружи. Что означают странные письмена, которые он только что прочитал? Смахивает на пророчество, и довольно мрачное. «Надеюсь, что когда и если это исполнится, меня здесь уже не будет, - подумал он. - Интересно, кто и зачем мог вырезать здесь этот отрывок из Библии? Может быть, Ленни знает…»      Отыскав подветренное место, он перекусил взятыми из лагеря бутербродами, а затем обошел котловину, чтобы вернуться в лагерь другой дорогой. Среди скал Мортон заплутал и незаметно для себя оказался в районе Могильника. Только увидев знакомое ущелье, он понял, где находится, и хотел было поскорее уйти, но краем глаза заметил движение на той стороне. Стривер в прошлый раз говорил, будто кого-то разглядел там - выходит, ему не показалось? Ну, и кто это?      Мортон спрятался за той же глыбой, куда Ленни оттащил его в тот вечер, и осторожно выглянул. Теперь он хорошо видел противоположный откос, покрытый кустиками и сероватой травой. Среди травы виднелось широкое темное отверстие, похожее на вскрытый эрозией туннель. Над этой дырой карабкался человек, маленький и гибкий, как ящерица. Он лез ловко и быстро, заученными движениями хватаясь за ветки и скальные выступы. На нем была лагерная роба с черно-белой эмблемой «Артроподы» на спине, но почему-то без больших цифр личного номера. Вот он выбрался на кромку, сел, повертел бритой головой. Роба болталась, топорщилась и выглядела огромной для такого дохляка. Оглядевшись, человек на четвереньках пробежал к россыпи камней и моментально слился с ними. Мортон подождал еще немного, но обитатель Могильника больше не появлялся.      Он возвращался в лагерь под вечер, сделав хороший круг по холмам. Прогулка взбодрила, найденные в гроте письмена и таинственный житель каньона дали пищу для размышлений, и Мортон пребывал в отличном расположении духа.      Поднявшись на очередной холм, он услышал голоса из соседнего распадка. Джек Митч неразборчиво ныл. Кто-то прикрикнул на него, и Джек затих. Мортон сошел с гребня, по склону обогнул вершину и увидел расположившуюся внизу компанию. Лица полузнакомые – замечал в столовой и на построениях, но по именам не знал. Их было трое, они окружили Джека, и последний напоминал попавшего в ловушку зверька. Поодаль на каменной плите блестели осколки и какая-то лужа, и Мортон подумал, что, наверное, дурак Митч нарвался на местных самогонщиков да еще расколотил бутылку с их продуктом.      Мортон прошел бы мимо, если бы один из тех, кто были внизу, не поднял голову, заметив его на склоне, и не заорал, в нецензурных выражениях приказывая проваливать. И если до того Мортон не намеревался вмешиваться, то после повернулся и пошел в распадок, и пока шел, все внутри у него звенело и пело в предвкушении драки. Он и сам не догадывался, как сильно ему этого не доставало. Он шел один, а ждали его трое, и исключительно поэтому они не побежали, хотя уверенности в своем превосходстве у них не было ни на грош. Мортон чувствовал это, он всегда чувствовал состояние врага или жертвы. Страх, ненависть – самые сильные эмоции, распознать их проще всего и справиться с тем, кто их испытывает, тоже проще всего. Гораздо сложнее, когда противник обладает самоконтролем, когда его эмоции не властны над ним. Высшее мастерство неразрывно связано с умением становиться отрешенным. «Как волчки, крутящиеся неистово и быстро, остаются неподвижны, так и самое стремительное движение совершается в спокойствии», - так говорил старик-азиат, у которого Мортон когда-то начинал обучение боевым искусствам.      Четверо его нынешних соперников, хотя и умели драться, не обладали способностью совершать стремительные движения в спокойствии и, на свою беду, были пьяны. Весь бой занял меньше минуты, и Мортон ощутил разочарование – они могли бы продержаться и подольше!      Он аккуратно промокнул разбитые костяшки рукавом и оглядел поле битвы. Двое валялись на земле, один потихоньку заползал в щель между камнями, запоздало надумав спрятаться. Джек отбежал к Мортону и вцепился в его рукав. Мортон высвободил руку.      — Идем, до ужина осталось полчаса.      — Пусть они отдадут мою рюмку!      Мортон уже успел отойти на десяток шагов; приостановившись, он крикнул через плечо: «Отдайте его рюмку!», понятия не имея, о какой рюмке речь. Один из врагов Джека полез в карман, выудил какой-то маленький предмет и швырнул. Эффект оказался почти таким, как если бы он кинул гранату.      Мортона спасло то, что какой-то звериный инстинкт самосохранения бросил его за ближайшую глыбу. Он упал, закрывая голову руками, кто-то упал рядом, сверху что-то сыпалось, каменные осколки больно били по спине и по ногам…      Он поднял голову. Что это за дьявольщина? Что здесь могло взорваться?! Мортон совершенно оглох и, выпрямившись, тряс головой, пытаясь вернуть себе слух. В этой ватной тишине он увидел, как на той стороне образовавшейся неглубокой воронки ворочаются два человека, один встает, весь обсыпанный землей и светлой каменной крошкой, а второй только садится и сразу тяжело валится на бок. Третий лежал неподвижно.      Кто-то дернул Мортона за руку, он оглянулся – это Джек, с перемазанным землей и кровью лицом, что-то беззвучно кричал и показывал рукой вправо и вверх. Мортон поднял голову – глайдер с черно-белой эмблемой «Артроподы» на борту заходил на посадку. Странно было видеть полет и не слышать характерного свиста. Вот машина опустилась, и наружу высыпали несколько человек с нашивками полицейских. Мортону что-то говорили, наверное, задавали вопросы, но он по-прежнему ничего не слышал. Его схватили за локти и повели, но он не сделал и двух шагов, как в глазах у него потемнело, а земля ушла из-под ног.      Он очнулся привязанным к кушетке. Залитое электрическим светом помещение показалось знакомым – а, да это та самая комната в госпитале, куда его, бессознательного, приволокли в первый день!      — Фил, он очухался, - сообщил кто-то рядом. Мортон узнал голос Закери, а повернув голову, увидел и самого секретаря. Наклонившись, тот подтягивал один из пристежных ремней.      Ну и что это значит? Почему он здесь, а не в госпитале, и почему его привязали, как буйнопомешанного?      Подошел сам Адри и включил прожектор над кушеткой. О черт, как же режет глаза этот свет!      — Итак, Мортон, - произнес комендант, - расскажи нам, что за взрыв ты устроил. Может, у тебя где-то припрятана еще одна бомба?      — Я не знаю, о чем вы говорите, - пробормотал Мортон. У него путались мысли, и он еще не вполне восстановил в памяти все произошедшее.      — Я говорю о взрыве, - ровным голосом повторил Адри. – Один убит, двое тяжело ранены, а вот у тебя – ни царапины.      — Да, взрыв… Я это видел, но я не знаю, как это случилось. Я здесь ни при чем.      — Смотрю, ты решил запираться, - в голосе Адри послышалась угроза, и Мортон заторопился:      — Сэр, я расскажу все, что знаю. Я воспользовался своим выходным днем и пошел гулять, а на обратном пути увидел, как три человека из другого отделения пристают к Джеку. Я решил, что надо заступиться за парня. Да, я подрался с ними, но клянусь, что никого из них даже не покалечил. Потом мы с Джеком пошли назад, и в это время что-то взорвалось. Если это была бомба, то ее бросил не я. Спросите Митча или тех, которые его поймали - может, это их работа.      — Из тех троих в живых остались только двое, один без сознания, второй при смерти. А у Митча, как ты и сам знаешь, не хватило бы мозгов на такую выходку. Теперь слушай внимательно, - наклонившись, Адри положил руку ему на грудь, и даже сквозь майку Мортон ощутил, что пальцы Филиппа очень твердые и холодные. Ему не понравилось это прикосновение. – В твоих интересах проявлять лояльность – то есть делать то, что тебе говорят, и отвечать правду, когда тебя спрашивают. Ты умный человек, пора бы тебе уяснить, что здесь ты целиком в моей власти. Неприятно, да? – он вдруг с силой ударил Мортона по лицу. – Зато теперь ты знаешь, как чувствовали себя твои собственные жертвы… А, нет, еще не знаешь. Ну, сейчас узнаешь, - он вынул из кармана плоский предмет.      Мортон узнал эту вещь за секунду до того, как Адри нажал кнопку. Мортон заорал и выгнулся дугой на кушетке, снова теряя сознание.      Он пришел в себя, когда бесстрастный Закери плеснул ему воды в лицо.      — Ну, Мортон? – позвал Адри. – Скажешь нам что-нибудь новое, или мне еще раз активировать чип?      — Я ничего не знаю. Сэр, это правда. Вы можете убить меня, но посудите сами, разве живой я вам не полезнее?      Адри выпрямился и несколько секунд молчал, иссеченное морщинами лицо его было неподвижно. Затем он отошел к двери и крикнул:      — Эй, давайте сюда Стривера!      — Он-то здесь при чем? – спросил Мортон, но его вопрос потонул в воплях Ленни, которого затаскивали в комнату. Упираясь, тот орал:      — Я ничего не знаю, я ничего не сделал! Не бейте меня, я все скажу!      Оказавшись перед Адри, он рухнул на колени.      — Сэр, пощадите, вы же знаете, что я на вашей стороне! Я вам жизнью обязан! – он повалился вперед, словно пытаясь поцеловать ботинки коменданта или хотя бы смахнуть с них пыль. Ну и артист, ему бы на сцену! Адри отступил и рявкнул:      — Заткнись, придурок! Твой приятель устроил теракт, взорвал бомбу. Говори все, что знаешь об этом!      Стоя на коленях, Стривер прижал руки к груди.      — Ничего не знаю, богом клянусь! Утром я ходил на рудник – спросите у Лэнсинга, он подтвердит. Потом я вернулся в лагерь и до вечера писал статью, я не уходил с территории! Посмотрите записи электронного регистратора, спросите у Питфилда, спросите у кого угодно…      — Отвечай на вопрос! – гаркнул Адри и ударил Ленни в живот. Тот грохнулся на пол, обхватил себя руками и завопил, что умирает.      — Встать! – заорал Адри. Стривер, демонстративно морщась и охая, поднялся и встал перед ним, держась за живот и втягивая голову в плечи. Адри заговорил, постепенно повышая голос:      — Вижу, вы двое собираетесь водить меня за нос. Но рано или поздно мы развяжем вам языки. Думаете, все сойдет вам с рук? Вы ошибаетесь. В моем государстве нет места террористам! Анархистам! Индивидуалистам! – он перешел на крик, в его глазах горел фанатичный огонь. Ленни забыл о своем кривлянии и стоял, вытянув руки по швам, перепуганный, белый, как ближайшая стена. – Я не позволю разрушать мой мир! Взрывать бомбы! Убивать моих людей! Кто не с нами, тот против нас! Вы расскажете все! – он схватил со стола пульт.      — Стойте! – крикнул Мортон. – Послушайте, я кое-что вспомнил. Митч сказал, чтобы они вернули ему какую-то рюмку. Я не знаю, что за рюмка. Кто-то бросил ему этот предмет, и именно тогда что-то взорвалось.      — Значит, ты утверждаешь, что кто-то бросил рюмку, и эта рюмка взорвалась? – со зловещей вкрадчивостью переспросил Адри.      — Да, сэр, так все выглядело.      Адри нажал кнопку на пульте.      Когда Мортон пришел в себя, прожектор над кушеткой был погашен, и помещение погружено в полумрак. Слабо светила лампа над столом в углу, и полоса света проникала из приоткрытой двери, ведущей в коридор. «Сколько я здесь лежу? - подумал Мортон. – И где Стривер? Ах да, его же отпустили. Кажется, Адри надоели его вопли, и он приказал Ленни проваливать». Дальнейшее Мортон помнил смутно, все тонуло в багровом тумане боли. Ему вдруг пришло в голову, что его пребывание в «Артроподе» похоже на пунктирную линию, где черные полосы сменяются пробелами беспамятства.      Он снова чувствовал себя очень слабым, не хотелось двигаться, даже поднимать голову. Слегка пошевелил рукой – просто проверить, действует ли та, и пристегнут ли он по-прежнему. Нет, ремни убрали. Видно, на сегодня допрос считался законченным.      Из коридора донесся разговор, Мортон прислушался. Он узнал глухой голос Кинга:      — Ты перестарался. Я же сказал: не выше седьмого деления. Что, разучился узнавать цифры? Ты сам принял решение оставить Мортона в живых - в таком случае стоило бы сохранить ему и здоровье, я полагаю. Больные работают хуже.      — Он ведь не помер, - огрызнулся Адри. – Полежит, отдохнет и придет в норму.      — Ему придется долго лежать. Пока он даже не очнулся.      — Очнется, никуда не денется, - помолчав несколько секунд, Адри напомнил: - У меня голова разламывается, ты принесешь таблетки от мигрени или нет?      — Да, подожди здесь.      Шаги Кинга удалились. Адри заглянул в комнату – Мортон сразу прикрыл глаза. Адри отступил, и теперь Мортон видел только его расплывчатый силуэт за дверью из мутного пластика. Кто-то тихо прошел по коридору и остановился рядом с комендантом. Хрипловатый голос Закери позвал:      — Пойдем, Фил?      Адри что-то ответил, Мортон не разобрал слов. Два размытых силуэта за дверью стояли совсем рядом, вот правый – Адри – обнял второго и притянул к себе. Две искаженные тени слились в одну, еще более уродливую. Послышались тяжелые шаги – Кинг. Мортон уже научился узнавать его походку. Зак отступил от Адри и теперь стоял в освещенном проеме приоткрытой двери. Филипп скользнул ладонью по щеке и плечу помощника и тихо попросил:      — Иди, я скоро буду.      Закери сделал шаг назад, но остановился.      — Я забыл куртку, - он приоткрыл дверь и проскользнул в комнату. Взял со спинки стула в углу куртку, посмотрел в сторону Мортона, прошел к двери и вдруг замер. Из коридора донесся голос Кинга:      — Значит, у тебя с Заком все по-прежнему?      — Ты принес лекарство? – нетерпеливо перебил Адри.      — Да, возьми. Но послушай, Фил, на двух стульях не усидеть. Если ты собираешься жениться, эту связь надо прекратить.      «Жениться? - Мортон подумал, что ослышался. – На ком он может тут жениться? О чем они?!»      — Я не позволю тебе обманывать ее, неважно, с Заком или с кем-то еще, - добавил Кинг.      Ее? Здесь есть женщина?! Мортон весь обратился в слух.      Адри холодно произнес:      — Спасибо за советы, но я сам разберусь. Спокойной ночи.      Кинг остановил его, крепко взяв за плечо.      — Мы не договорили. Меня беспокоит сложившаяся ситуация. Я, признаться, не думал, что ваши отношения настолько далеко зайдут. Я правильно понимаю, что Зак сильно привязан к тебе?      — Да. И мне, честно скажу, это нравится. Приятно, когда тебя кто-то очень любит.      — Не сомневаюсь. Но чем быстрее ты это прекратишь, тем лучше. На Земле Зак убил трех человек – свою подружку, ее приятеля и девчонку, случайно там оказавшуюся…      — Потому что подружка плеснула ему кислотой в лицо, - раздраженно буркнул Адри.      — Она сделала это за то, что он перед этим избил ее до полусмерти, приревновав к приятелю.      — Черт возьми, Джо, к чему ты ведешь?      — К тому, что он опасен для Киры. Я не хочу, чтобы он увидел в ней соперницу за твое внимание и отправил на тот свет. И ведь его не остановит то, что она – девушка!      — Ну, это вообще мало кого здесь остановит, - усмехнулся Адри. – Словом, я тебя понял. Разберусь, - он сбросил с плеча руку Кинга.      — Я тебя предупредил.      Шаги Адри удалились. Зак выскользнул из комнаты, легкий, бесшумный как призрак. Мортон лежал, глядя на полосу света из-за двери, ему хотелось осмыслить полученную информацию, но от усталости и перенесенной боли голова не работала. Он закрыл глаза. В полусне он услышал чьи-то шаги, кто-то приблизился, что-то звякнуло. Мортон ощутил, как к сгибу локтя прижался инъектор. А затем его сознание окутала мягкая теплая пелена, и он провалился в сон.      Его разбудил незнакомый парень в одежде медбрата:      — Мортон, подъем, опоздаешь на завтрак.      — Что, допросов больше не будет? – прохрипел Мортон, спуская ноги с койки.      — Об этом я ничего не знаю. Доктор Кинг сказал, что ты должен выйти на работу. А, вот Стривер, он тебе поможет.      — У вас тут такая суета с утра пораньше, - заметил Ленни, входя в комнату. – Что-то случилось?      — Ночью привезли раненого парня с рудника. Да еще один из покалеченных при взрыве только что умер.      Сообщив это, медбрат сразу ушел. Ленни помог Мортону обуться, спросил:      — А ты как себя чувствуешь, Стэн? Выглядишь не очень.      — Идем отсюда, - Мортон вцепился в руку приятеля, чтобы встать. – Паршиво себя чувствую, даже есть не хочется. Выяснили что-то новое по вчерашнему делу?      — Я думал, ты сам мне что-нибудь расскажешь. Я вообще ничего не знаю, я чуть не сдох от страха вчера, когда меня ни с того ни с сего поволокли на допрос!      Мортон рассказал все произошедшее на прогулке.      — Говоришь, это была рюмка? – переспросил Ленни. - Ты видел этот предмет вблизи?      — Нет, не видел. Митч сказал – рюмка.      — Очень интересно, - пробормотал Ленни. – Надо будет при случае побеседовать с Джеком.      Выходя из госпиталя, они столкнулись с братьями Питфилдами. Чен шел и бранился:      — Черт бы побрал твою проклятую религиозность! Больше я не собираюсь заниматься всей этой ерундой, понял?      — Да, Чен, - кротко ответил Дэви и на ходу приветливо кивнул Мортону и Стриверу. Питфилд-младший, кажется, их даже не заметил. Одна рука у него висела на перевязи, второй он зачем-то постоянно трогал лицо.      — Что приключилось с нашим надзирателем? – удивился Ленни, когда они с Мортоном вышли из госпиталя. – Вся его бандитская рожа в темных пятнах.      Мортон пожал плечами – он не приглядывался.      — Как будто обморозился, - продолжал Ленни. – А может, у него начинается какая-то кожная болезнь, как у Зака? Надеюсь, она не заразная.      — Заку плеснула кислотой в лицо его подружка, - сообщил Мортон, и Ленни сразу позабыл о Питфилде.      — Да ты что! Какой ужас! Я всегда знал, что женщины гораздо опаснее мужчин. А кто тебе рассказал про Зака?      — Адри при мне сказал Кингу. Кстати, знаешь… - он хотел тут же рассказать Ленни потрясающую новость, которую узнал ночью – о том, что в колонии есть женщина – но осекся. Сперва надо подумать, не может ли он сам как-то использовать эти сведения. Хорошо бы выяснить, кто эта Кира и где ее прячут. Ленни, конечно, ничего не знает, знал бы – давно бы разболтал.      — Что? – спросил Ленни.      — Да нет, ничего, - надо было что-то добавить, и Мортон сказал: - Оказывается, Адри спит с Заком. Я не думал, что у него настолько дурной вкус.      — Если не смотреть Заку в лицо, он не так уж плох, - возразил Ленни. – У него красивая фигура. К тому же, он совсем молодой, моложе меня. По его виду этого не скажешь, но я слышал от Мика, что Закери всего-то двадцать два года, он сюда в девятнадцать загремел. Был бы на год младше – считался бы несовершеннолетним, его бы на Земле оставили, - Стривер помолчал и тихо добавил: - А вообще, это очень грустно.      — Что грустно? Кислота в лицо?      — Кислота - само собой, но я говорил про его отношения с Адри. Наверное, они на самом деле привязались друг к другу. Очень грустно, когда любовь появляется вот в таких ужасных обстоятельствах. Она тогда тоже становится ужасной, уродливой, неправильной.