Артропода

     Мортон увидел, как запрыгал свет фонаря, услышал взметнувшийся и сразу угасший вопль Кинга. Темнота, грохот, откуда-то пахнуло ледяным воздухом, по лицу хлестнула снежная пыль. Он валился куда-то, и на него что-то валилось, он пытался задержать падение и не мог, не за что было ухватиться. И подступал звериный древний ужас перед слепой и жестокой стихией, той силой, которая для человека навсегда останется непреодолимой. Еще удар; Мортон упал вниз лицом, из легких выбило весь воздух, и он еще не успел вдохнуть, как что-то острое уперлось сверху в бок, проткнуло одежду и продолжало давить. Срывая голос, он звал на помощь Ленни, Кинга, кого угодно, но отвечали только непрерывный гул земли, а непонятное острие продолжало входить в тело. Штырь пробил его насквозь и уперся в поверхность, на которой Мортон лежал, а навалившаяся сверху плита продолжала сотрясаться от падающих обломков. И очень нескоро Мортон понял, что кусок арматуры, проткнувший его, как булавка - паучка в витрине музея, спас ему жизнь: не будь этой железки, плита продолжала бы безостановочно давить на него и в конце концов расплющила бы в лепешку.      Он лежал, обливаясь потом. Выбираться, нужно как-то выбираться отсюда. Он разгрыз липкую ленту на руках – благо, успел подтянуть их под грудь. Затем, преодолевая себя, попытался выползти из-под плиты. Нет, невозможно. Он закричал, превозмогая усилившуюся боль, крик увяз в нагромождениях обломков. Непроглядная тьма давила не хуже плиты, он чувствовал, как все сильнее колотится сердце, становится трудно дышать, и осознавал, что вот-вот потеряет над собой контроль, начнет метаться, рваться, окончательно калеча себя. Нет, так нельзя. Должен быть какой-то выход. Ленни спасет, не бросит… Не бросит? Нет, не должен. Если бы хотел, мог оставить еще вчера, в той пещерке, где они прятались после встречи с пауком.      Раздался шорох – кто-то полз среди обломков. Кто-то задел пальцами его лицо, оцарапал щеку ногтями, Мортон подался в сторону, уклоняясь, и вскрикнул от боли. Человек узнал его голос.      — Мортон… И ты здесь…      Кинг!      — Помогите мне выбраться, - попросил Мортон. – Пожалуйста, помогите мне, доктор Кинг!      Но Кинг не слушал его. Он говорил с самим собой, и вслушиваясь в его бессвязную речь, Мортон понял, что доктор бредит, и подумал, что тот тоже ранен, а значит, рассчитывать на его помощь нечего. Кинг бормотал:      — Они не получат пульт. Они никогда его не найдут, нет. Они сдохнут здесь. На этой планете вместе со всеми. А пульт у меня и останется со мной…      Засветился экран, и на несколько секунд Мортон забыл про боль, забыл весь ужас своего положения. Они видел только этот прибор в руке умирающего Кинга. Маленькая светящаяся вещица – как ключ к заветной дверце в волшебный сад! Путеводная нить, что приведет его на Землю!      Не замечая боли в боку, которая усиливалась от каждого резкого движения, он схватил Кинга за руку, силой разжал его пальцы, вытащил дистанционку и затеребил Кинга за плечо.      — Какой код доступа, доктор Кинг? Пожалуйста, скажите мне! Ведь вам-то он теперь не нужен! Хотите, мы со Стривером заберем на Землю вашу дочь? Если она жива и мы ее найдем, конечно. Скажите мне код, и мы увезем ее отсюда!      Кажется, Кинг уловил только слово «дочь». Он прохрипел:      — Кира… Надеюсь, умерла… Быстро. Не хочу, чтобы она страдала. Так лучше… Для нее… Я больше не смогу ее защищать.      — Какой код доступа? – повторил Мортон. Ему уже становилось ясно, что он ничего не добьется, но он привык пытаться до последнего.      А Кинг все-таки услышал.      — Артропода, - хрипло сказал он. – Не думаю, что ты выберешься отсюда, Мортон. Ты умрешь рядом со мной, и это будет правильно. Ты никогда не нравился Филу, да и мне тоже. Идейный убийца, чистильщик общества… Ты сдохнешь, держа в руке ключ от космического корабля, и это будет справедливо.      — Вы сказали «Артропода», - настаивал Мортон, воспряв духом. – Это код, который открывает шлюз?      Кинг молчал. При свете маленького экрана Мортон видел собственное отражение в его неподвижных широко открытых глаза.      — Должен быть еще код активации искусственного интеллекта корабля. Скажите мне его, доктор Кинг, прошу!      — Артропода, - прошептал тот. – Начало. Оставь меня в покое, Мортон.      — Да, только еще один вопрос. Где находится корабль?      — Артропода. Я все сказал тебе. Теперь замолчи. Я скоро умру, а тебе еще предстоит помучиться. Если бог есть, то он справедлив. Я не убийца, я только участвовал в запрещенных опытах. Мы стремились к новым знаниям… Во благо человечества... Я просто хотел узнать больше, ведь я ученый… - голос его постепенно стихал, садился, таял. Мортон вслушивался в надежде услышать что-то, имеющее отношение к кораблю, но ничего не услышал. Несколько минут еще раздавалось прерывистое дыхание Кинга, потом и оно сошло на нет. Кинг умер, и Мортон остался один в темноте под развалинами.      Они окружили его, многие мужчины и женщины, бедные и не очень, симпатичные и невзрачные, и все как один серые, средние, ничем не примечательные и никому по-настоящему не нужные - во всяком случае, так думал он, Мортон. Они не двигались, не разговаривали и не смеялись, и никто не злорадствовал, глядя на него, распластанного перед ними – они просто ждали, обступив неразрывным кругом. Только Ника Метени не было в этом кругу, и Мортон подумал: это потому, что Ник жив, а они все умерли, и я тоже скоро умру, и они ждут этого. Как стервятники. Или как ангелы? Ангелы мести? Они поведут меня на суд? И там каждый из них будет говорить, какого наказания для меня желает? А сможет кто-нибудь из них простить и пожалеть меня? Конечно, нет. И мне это не нужно. Я готов отвечать за все; я всегда был к этому готов.      Видение рассеялось. Он открыл глаза, подумал: какая чушь лезет в голову! Тьма была прежней, непроглядной. От духоты, непрекращающейся боли и тяжести проклятой плиты становилось жарко. Он снова закрыл глаза, стараясь отрешиться, заново провалиться в забытье. Пусть лучше ожившие покойники смотрят на него, чем лежать здесь, почти касаясь мертвого Кинга.      Потом он услышал голоса и заметил свет фонаря. Кто-то сверху позвал:      — Ну что там, Чен?      Мортон узнал голос Дэви. Из темноты отозвался его брат:      — Вижу Кинга, он не шевелится. Рядом кто-то еще, его плитой прижало, наверняка дохлый.      — Обыщи обоих. У Кинга была дистанционка, вдруг второй успел у него забрать.      «Ну нет, не найдете», - подумал Мортон. Свет мелькал среди развалин, слышались шорохи и треск, но пока он не видел самих Питфилдов. Нельзя терять время, надо спрятать пульт. Стискивая зубы, чтобы не застонать, он протянул руку и затолкал дистанционку под плиту так далеко, как только мог. Теперь он не сможет вынуть пульт самостоятельно, но это и не нужно. Когда Ленни раскопает его, то достанет ему и дистанционку. Да, но если Ленни погиб? «Попрошу Питфилдов вытащить меня, - подумал он. – Потом сам спущусь за пультом».      К нему подполз Чен и принялся обшаривать карманы Кинга. Выругался, крикнул:      — У доктора ничего! А я еще пистолет обронил, черт, он провалился куда-то…      — Обыщи второго, - напомнил Дэви. – Потом поищешь пистолет.      Чен грубо полез по карманам Мортона, тот непроизвольно застонал, и Питфилд отпрянул.      — А я думал, ты покойник!      — Вы… Вытащите меня отсюда...      Питфилд поводил кругом лучом фонаря и покачал головой.      — Извини, приятель, не выйдет. Если мы станем шевелить эту плиту, сверху рухнет все остальное. Вот прикончить тебя из сострадания – это пожалуйста, - он щелкнул выкидным ножом. – Перерезать тебе горло?      «Да», - хотел сказать Мортон, но могучий инстинкт самосохранения остановил его. Расстаться с жизнью – необратимый поступок. Пока он жив, он может что-то изменить. Нельзя добровольно отказываться от жизни!      — Нет, - хрипло сказал он.      Кажется, Чен удивился. Он спрятал нож.      — Ладно, как скажешь. А что насчет пульта?      — Я его не видел.      — Врешь, наверное, - процедил Питфилд. – Может, все-таки прирезать тебя?      — Я ничего не знаю, - прошептал Мортон. – Режь, если хочешь, наверное, так будет лучше…      — Думаю, он говорит правду, - донесся голос Дэви. Питфилд-старший подполз вплотную, луч его фонаря бил Мортону в глаза. – Наверное, Кинг потерял пульт, когда падал. А пистолет ты нашел, Чен?      — Нет! Ничего здесь нет, ни дистанционки, ни оружия! Какого черта мы вообще сюда полезли! – он со злостью толкнул Мортона в плечо. – Сваливаем, пока нас самих не засыпало. Попытаемся подобрать код или вскроем шлюз вручную, - он перебрался через плиту, под которой лежал Мортон, и пополз наверх.      — Прощай, Стэн, - мягко произнес Дэви. - Упокой, господи, твою грешную душу.      …Мортон вновь очнулся, на этот раз – от собственного стона. Боль стала пульсирующей, дергающей, невыносимой, и еще более невыносимой ее делала невозможность переменить положение, даже вдохнуть полной грудью. Все, что он мог – шевелить одной рукой и поворачивать голову с одного виска на другой. И не в силах терпеть, он стонал и скреб пальцами пол и кожу у себя на лице, пока не выбился из сил. Как легко боль ломает человека, любого, даже самого сильного, и он не раз доказывал это, заставляя других ползать перед собой и умолять любой ценой прекратить страдания, а теперь сам стал таким же – забитым животным, готовым на все, лишь бы не мучиться.      Он принялся молиться, впервые в жизни просил и умолял: Господи, если ты есть, сделай что-нибудь, помоги, пошли мне спасение или смерть, потому что я больше не могу. Я готов на все, я обещаю начать жизнь заново, я останусь на Аринии, не сбегу отсюда, даже если за мной специально пришлют корабль, откажусь от своей идеи, признаю все, что угодно – что все равны, что я такой же, как все, что я не вправе решать, кто достоин жизни, а кто нет… Только взамен прекрати это, потому что я не могу больше терпеть этот ад.      Но ничего не менялось, и сквозь завесу боли Мортон заново понял и признал, что если бог и существует, то он даровал своим созданиям полную свободу и абсолютную возможность выбирать и действовать по своему усмотрению, равную его собственному к ним безразличию.      Мортона начало мутить, он чувствовал, что натренированное и такое послушное раньше тело выходит из-под контроля, как сломавшаяся машина. Тошнота стала невыносимой. Корчась от спазмов, он подумал: противная мне досталась смерть. Дергаясь, он растревожил рану, по боку опять потекла кровь. Он вспомнил, как вначале надеялся умереть от потери крови, и как разочаровался, когда понял, что штырь заткнул рану. Оставался только сепсис, но этого еще нужно было дождаться. Теперь, наверное, уже недолго... Мортон чувствовал нарастающую лихорадку. И все-таки впереди еще сутки, а то и двое или трое – он слишком сильный, смерти не справиться с ним так быстро, как он хотел бы.      И когда он подумал о том, что скоро умрет от заражения крови, его опять охватила жажда жить. Нет, нет, он не должен умереть. Ленни откопает его, не бросит. Надо держаться, надо дожить…      — Стэн! Ты живой? Откликнись!      Мортон разлепил веки, и свет фонаря резанул по глазам. Он зажмурился, Ленни увидел это, двумя ладонями бережно сжал его руку.      — Ты живой! Потерпи, я вытащу тебя отсюда. Слышишь? Только не умирай. Скажи что-нибудь!      — Убери фонарь, - прохрипел Мортон, отворачиваясь. – Воды… нет?      — Нет, прости. Там, наверху, будет. Ты видел Киру? Я не смог ее найти.      — Не видел... Мне плевать на нее… Сама вылезет, если жива.      Ленни разобрал часть обломков, заваливших плиту, установил самодельный рычаг и стал поднимать. Мортон в полузабытье плохо понимал его действия, и когда кусок арматуры зашевелился, и тело начала раздирать новая боль, закричал. Ленни и сам-то до конца не понимал, в какую ловушку попал напарник, и только когда увидел вылезающий из его тела на электрический свет окровавленный железный прут, сдавленно ахнул. Он поднял плиту, но Мортон был не в силах выползти из-под нее, не мог даже на локтях приподняться, чтобы протащить себя пару метров. Ленни боялся дотрагиваться до него.      — У тебя ноги шевелятся? Спина не сломана?      Мортон мотнул головой, Ленни осторожно потянул его за руки, перехватил за ремень, выволок в свободное пространство рядом с трупом Кинга. От трупа ощутимо несло мертвечиной. «А может, это от меня самого», - подумал Мортон, борясь с новым приступом тошноты. Ему казалось, что он наполовину сгнил, пока лежал под завалом.      — Потерпи еще немного, - Ленни гладил его по свалявшимся волосам, по руке, прижался лицом к его грязному лицу. – Там, наверху, в глайдере Кинга есть аптечка, обезболивающее...      — Достань… Пульт.      — Что?      — Пульт! Дистанционка, которая открывает корабль. Я забрал ее у Кинга. Она под плитой, там, дальше. Я спрятал ее от Питфилдов. Достань, ну!      Ленни посветил под приподнятую плиту, лег, пошарил в мусоре, что-то вынул.      — Ты это имеешь в виду?      Мортон увидел блеск маленького экрана и прохрипел:      — Да. Положи мне в карман. Теперь уходим.      Ленни затолкал пульт ему в нагрудный карман и спросил:      — Сможешь за меня держаться?      Мортон обхватил его за шею, уронил голову на плечо, вдыхая запах табачного дыма от куртки напарника – каким же приятным это казалось после той вони, которой он здесь дышал! – и закрыл глаза.