Полный вакуум!

7 Доланн настаивал на том что нужно сначала обработать рану По, но никто его не послушал. Его просто-напросто выставили в капитанскую каюту! Он не возражал: у него снова ужасно заболела голова. От одного имени “Кайло Рен” заломило виски. Доланн лёг на капитанскую кровать и попытался задремать, но в голове крутилось слишком много мыслей. О детях, о панике в городе, о муже… постепенно всё это слилось в бессвязный бред, среди которого возникали то белые и чёрные штурмовики, то бесконечные лабиринты каких-то кораблей… Он видел себя на капитанском мостике, видел холодный электрический свет, хром и дуниум, потом блёклый зимний день... “Сегодня! Последний день Республики!” — Генерал Хакс. Знакомый голос. Низкий, искажённый голосовыми фильтрами шлема. — Хватит дурачиться, генерал. Вы нужны мне. Колонны штурмовиков, истребители, шагоходы, власть, власть на кончиках пальцев… — Ко мне, Хакс. Он проснулся как от толчка, и вскочил. Головная боль исчезла, мысли были ясными и чёткими. — По! — Он выбежал из каюты и ворвался в рубку. По, заклеивающий бакта-пластырем ожог обернулся к нему. — Я вспомнил! Я всё вспомнил! Первому Ордену конец! Я генерал! У меня есть штурмовики, истребители, и… Он запнулся. По смотрел на него так странно, со смесью печали и ужаса. Больше - печали. “Генерал Хагс”, — вспомнил Хакс его насмешливый голос. — “Тощий парень, бледный такой”. Крестокрылы над базой Старкиллер. Рушащийся дредноут. Корабли в огне, мёртвые штурмовики, и всё, что он пытался создать, рушащееся в бездну. “Генерал Хагс”. — Прости меня. Тот же голос. Голос, который он так ненавидел! — Прости. Я хотел чтобы ты… Хакс прыгнул на него как хищник, выхватил из кобуры на бедре бластер, и направил на повстанческую дрянь. На лживую тварь, унизившую его. На ублюдка, готового на всё только бы поиздеваться над ним. Отнявшего у него всё! У него темнело в глазах от ненависти, от стыда, от унижения. Он хотел кричать и проклинать мерзавца Дэмерона, но слёзы застряли в горле. — Ненавижу… — прошипел он. Но не успел выстрелить. *** — Ты что сделал?! — крикнул По, указывая на лежащего без сознания Хакса. — Он хотел тебя застрелить! — Финн убрал бластер и оглянулся, ища, чем бы связать генералу руки. — Мне надо было с ним поговорить! — Этот бы с тобой говорить не стал! Точно не в таком состоянии. По вздохнул и снова упал в кресло. Финн был прав. Хакс всерьёз собирался стрелять, и винить его было сложно. — Хорошо, поговорю когда он очнётся. Но мы точно не отдадим его Первому Ордену. — С ума сошёл?! — Финн ткнул пальцев в голографическое изображение Кайло Рена, всё ещё висевшее над голоприёмником. — Мне ещё раз прокрутить?! У него Рэй! — И он хочет обменять её на Хакса? Это ловушка, тут точно что-то не так. — В смысле, кому в здравом уме нужен Хакс? — Я не знаю. Он сказал, что если мы доставим Хакса, его не убьют наёмники. Наверное хочет узнать, много ли он разболтал. — Но его всё равно убьют. Так? — Не знаю. По взвалил бессознательного Хакса на плечо и оттащил его обратно в каюту. Конечно, Финн и в этом был прав. Как бросить Рэй? “Отдай его”, — говорил внутренний голос, похожий на голос генерала Органы. — “Бесполезно оставлять того, кто тебя ненавидит”. И ещё месяц назад он бы так и поступил, легко. Но не после всего что было. Не после того как он узнал, каким может быть Армитаж. Какой он на самом деле. Он погладил бледную, влажную от слёз щёку, и едва успел отдёрнуть пальцы: Хакс щёлкнул зубами в милиметре от них. — Не смей меня трогать! — прошипел он, пытаясь одновременно пнуть По и освободить руки. — Хорошо, больше не буду. Но давай поговорим. — Нам не о чем говорить! Ты унизил меня, попользовался мной, доволен? — Нет, я… это было настоящее… то есть… Где все слова когда они так нужны?! — Я не хочу тебя больше видеть. Никогда. Хакс не шутил. Его глаза горели ненавистью, чистейшей, холодной ненавистью, и в них не было ни капли сомнения. Всё кончено. — Как скажешь, — ответил По и вышел. Ему хотелось просто биться головой об стену до изнеможения, но Чубакке не понравилось бы, что весь “Сокол” в крови. Поэтому он втиснулся в пилотское кресло и задал координаты места встречи. *** Чёрный корабль Первого ордена ждал, сложив крылья, на пустом плато соседней с Йавином луны. Финн вытолкал Хакса наружу, держа бластер наготове. Хакс ни разу не оглянулся, смотрел строго вперёд, стиснув зубы. Ветер трепал его рыжие волосы, сдувал их на лицо, но ему, казалось, было всё равно. По шёл рядом, не глядя на него. Рен был не один. За его спиной стояли чёрным монолитом воины в масках и плащах. Рэй, в белом, выделялась на их фоне. Она стояла на коленях, опустив голову, и По ощутил укол в сердце. Что они сделали с ней? Рэй, которую он знал, никогда бы не склонилась. Ни перед кем. — Мы привели твоего генерала, — сказал Финн. Бластер в его руке подрагивал то лиот страха то ли от ярости. — Отпусти её и отойди! По ждал, что ублюдки в чёрном сейчас активируют мечи и кинутся на них, но почему-то этого не случилось. Рен, игнорируя их, наклонился к Рэй. — Я убиваю джедаев, — сказал он, чеканя каждое слово. — Я убиваю легенды. Ты — никто. Мусор. Твоя смерть мне ничего не принесёт. Рэй молчала. Финн подбежал к ней, поднял, и повёл в “Сокол”. Хакс сделал два шага вперёд и остановился. — Верховный лидер. Рен окинул его странным взглядом, но не стал задавать вопросов. — Слишком долго, Хакс. За мной. Тот повиновался. Гордый, с прямой спиной, он ни разу не обернулся. По ждал пока люк не закрылся за ним. Ждал, пока корабль не взлетел. Ждал, пока Финн не вернулся за ним и не положил руку на плечо *** Обратно они летели в молчании. Тяжёлое, удушливое горе заполнили все отсеки “Сокола”, и По больше не мог этого выносить. — Так! — он хлопнул себя по колену и вскочил. — Какого ранкора?! Никто не умер! Мы все здесь и мы им ещё покажем! — Да! — Финн присел на корточки , пытаясь заглянуть Рэй в лицо. — Ты в порядке? Они ничего с тобой не сделали? — Нет, — она наконец посмотрела на них, и взгляд у неё был смертельно усталый. — Их просто было больше. Она сражалась, но не так, как сражаются обычные люди. Дни, недели её разум атаковали тени с Тёмной Стороны. Она медитировала в пустом заброшенном храме, пытаясь найти Бена, дотянуться до слабого огонька света, не погасшего в нём, но столкнулась с чужой волей. Рыцари Рен были разделены и едины одновременно. — Он прав. Я не джедай. — Если ты не джедай, то кто тогда джедай? — Финн сел рядом, бережно взял её за руку. — Это ещё не конец. Пока мы живы и надеемся, это не конец. По не мог это слушать и просто ушёл за штурвал. Никто не погиб. Но для них с Хаксом это был конец. Надеяться? На что? Он вспомнил как лежал однажды под Деревом Силы положив голову Армитажу на колени и слушая, как тот бормочет под нос какие-то расчёты и терзает датапад. — Ты счастлив? — спросил он не открывая глаз. — Что? — рассеянно переспросил Армитаж. — Ты счастлив? Тут, со мной. — Конечно, любимый. — Как-как? — он приподнялся на локте. — Повтори! — Нет! — Ну пожалуйста, скажи ещё раз. “Любимый”! — Отстань от меня! — Армитаж покраснел и отвернулся. — Это оговорка. Я ненавижу все эти сладкие словечки, они хороши только для голодрам. — Но я твой любимый? — Я тебя сейчас ударю! Они оба смеялись тогда. И после смеха, после поцелуев, Армитаж взъерошил ему волосы обеими руками, и прошептал на ухо, словно боясь, что кто-то может услышать: “Да, да, да. Ты — мой любимый! Доволен?”. По не знал, как теперь вернуться домой.