Начало.

Кабинет, в котором уже долгое время царит бессмысленная тишина. Оттого отчетливо можно услышать тиканье наручных часов, звуки с улицы, даже разговоры людей за дверью. Как бы не подслушать ненароком чего. Уже несколько минут никто из двух сидящих напротив друг друга человек не говорил ни слова… Ни психотерапевт, ни Джесс не говорили ничего. Джесс не отвечала на вопросы, ничего не говорила, а врач просто ждал хоть какой-нибудь реакции, потому как все, что он опробовал до этого — было бесполезно. И это уже не первый такой молчаливый сеанс. С той перестрелки в баре прошел месяц. Это событие не могло не оставить след в и без того сильно пошатнувшейся психике Джесс. Не то что бы она противится говорить и отвечать на вопросы в беседе с психотерапевтом. Она просто в какой-то момент замолкает. Для врача это — странное поведение. Для Джесс — способ не разболтать кучу своих секретов. Она отдает себе отчет о каждом таком вопросе без ответа. И понимает, что это вряд ли хорошо отразится на дальнейших их сеансах. Но это лучше, чем отвечать на все подряд или заметно уклоняться от прямого ответа. Однако наконец врач задал вопрос, на который Джесс может ответить. — Ты ведь сейчас снова играешь в театре? Во всяком случае, я слышал, что репетиции у тебя возобновились. — Да… Да, я уже несколько недель вновь занимаюсь там, — наконец ответила девушка. Но по ней было видно, что говорить дальше она не особо хочет. — Ты чувствуешь, что тебе это нравится? Или продолжаешь играть просто потому что надо? — Когда как. По большей части из-за обязанности. «Да, мне приходится играть. И не только в театре, не только в драматическом кружке в школе, а везде», — думала Джесс. Сейчас она будто ответила на вопрос о своей жизни, а не о театре. Потому ей стало даже немного легче. — Ты выглядишь устало. Все еще есть проблемы со сном? — спросил психиатр. Сейчас он снова взял отложенную ранее в сторону ручку, поднес ее к своему журналу. «Конечно у меня есть проблемы со сном. Тяжело уснуть, когда ты боишься услышать за дверью чужих людей, когда постоянно думаешь не предаст ли тебя лучший друг и вечно гадаешь, как скоро на тебя выйдет один их лучших детективов. Конечно у меня проблемы со сном!» — крикнула внутри себя Джесс. Снаружи — все такое же безэмоциональное лицо. — Да. Переживания все никак не дают уснуть. — Что тебя тревожит? «Откуда я знаю, что пока я сплю кто-то не вломится к нам домой и не убьет Сэма?» — продолжала «внутренняя» Джесс. — Я переживаю за своих близких. В особенности, конечно, за Сэма. — На то есть причины? — Когда пять лет назад к нам домой проник какой-то урод и убил моих родителей, у меня изначально тоже не было причин. Теперь есть. — Почему ты снова вспомнила об этом? Раньше ты не переживала по этому поводу так сильно. «Потому что, мать твою, раньше и причин не было!» — Джесс начинали раздражать эти вопросы. Она уже трижды пожалела о том, что вновь заговорила. Да, конечно, Сэму, да и ей самой всегда угрожала какая-либо опасность. Но если и случались нападения, они не были настолько спонтанными, да и риск погибнуть не был так велик, потому что каждый раз они с Сэмом быстро устраняли проблему. В тот раз, в баре, пришлось всерьез повоевать. Несколько лет назад, когда убийца пришел к ней домой, Джесс вряд ли могла сделать что-то, чтобы спасти своих родителей. Но спаслась сама. Значит, теперь она обязана хотя бы попытаться защитить близких, если они в беде. Так теперь думает девушка. Но ведь так не хочется проверять, выйдет ли у нее в следующий раз или нет. И потому настолько страшно. Весь этот месяц после той перестрелки Джесс не могла уснуть не приняв перед сном сильное успокоительное или снотворное, или все вместе. «Почему снова вспомнила? — повторила за психиатром Джесс в мыслях. И ответила. — Потому что недавно мне пришлось защищаться самой и спасать Сэма от кучи подонков, которые хотели нашей смерти… Было весело, но утомительно…» Взгляд Джесс был направлен в пол. А когда она снова поднял глаза на врача, увидела крайнее удивление и даже немного испуг на его лице. … Неужели это было сказано вслух?.. — Что значит «весело»? — ошарашено спросил психиатр — Как ты защищалась? Что ты делала? — Я что-то сказала? — не менее удивленно спросила девушка. — Вам явно показалось, — затем отвела взгляд с надеждой на то, что ей удастся запутать врача. — Нет, ты сказала, что недавно тебе пришлось защищаться. И спасать Сэма от кого-то. Почему тебе было «весело», как ты сказала? — Я правда сказала это?.. Оу… Ну… Потому что они получили то, чего заслужили, — теперь же беззаботно ответила Джесс. Даже в какой-то степени играючи, словно все это — не серьезно. — Что они получили? Это действительно произошло? Или ты выдумываешь? Джесс, это важно. — Кажется, наш сеанс закончился, — Джесс посмотрела на свои наручные часы. И правда, время вышло. — Спасибо за разговор, до свидания, — неторопливо девушка поднялась со стула. — Нет, ответь. Что случилось тогда? И это действительно происходило? — До свидания, — уже более настойчиво повторила Джесс, быстро прошла к двери и скрылась за ней. Оставшийся вечер после посещения психотерапевта Джесс провела в своей комнате, практически не выходя из нее. Последнюю неделю только так и бывает. Так как до дома Джесс добиралась сама, на метро, с Сэмом она увиделась только поздним вечером, в одиннадцатом часу, когда он вернулся после спектакля домой. — Как прошел сеанс? — спросил Сэм Джесс, когда они вместе сидели за столом на кухне. Несмотря на поздний час Сэм хотел хоть немного поесть, а Джесс просто составляла компанию. — Неплохо. Наверное. Только я едва не проговорилась о той перестрелке в баре месяц назад. А так все хорошо, — локти уперты в стол, на скрещенные пальцы поставлен подбородок. Джесс слегка улыбалась, но взгляд был направлен в никуда. — В смысле? Что ты сказала? — напрягся Сэм. — Лишь то, что мы с тобой были в опасности, пришлось защищаться. Не более того. — Ладно, ладно… — вздохнув, Сэм опустил голову, уставился в свою тарелку со спагетти с тефтелями. — Знаешь, что-то с тобой происходит. С того самого дня. Ты меняешься. — Почему? Что во мне меняется? — Джесс опустила руки, непонятливо взглянула на Сэма. — Не знаю… Но я думаю, стоит отдать тебя кое-какому другому врачу. Своему знакомому, который как-то мне самому мозги правил лет восемь назад. — Почему я не могу остаться с этим? — Потому что он не может разобраться в тебе в полной мере. И потому не может помочь. Тебе приходится слишком много скрывать. А тот, о котором я говорю… Он, грубо говоря, из наших. Он все поймет. — Почему тогда ты изначально не отдал меня к нему? — Надеялся, что не придется… — Все настолько плохо, по-твоему? — Не мне решать. В общем, со следующей недели будешь ходить к другому врачу. Снова утро, снова школа. Сэм подвез Джесс до учебы, а потом как обычно поехал по своим делам. Перед школой, на скамье вновь собрались парни с гитарами, пели, играли. Все так же те двое, Макс и Тим, а с ними Сай. Рядом собрались еще ребята, которые слушали и подпевали. Джесс подходить не стала, лишь издалека поздоровалась с приятелями и Саем, постояла какое-то время в сторонке, послушала, и ушла к классу. Еще тридцать минут до урока. Этой ночью Джесс все также спала довольно плохо, даже таблетки не помогли. Такое в последнее время случается все чаще. Потому она, усевшись на пол в углу, задремала. — Hé, tout va bien(эй, все хорошо)? — сквозь дрему услышала девушка. А когда открыла глаза, встретилась взглядом с наклонившимся к ней Саем. Затем он также присел на пол рядом. — Опять спишь? — Похоже на то… — зевнула девушка. — Кажется, вы с ребятами выучили новые песни? — слегка улыбнулась она. Парень с гордостью за себя и за друзей рассказал, как вчера вечером они вместе собрались на заднем дворе школы с гитарами, выбирали песни и тут же находили ноты и текст в интернете. Пели, играли. Так и выучили. Двадцать минут до урока. За это время Сай хотел успеть сходить за школу, покурить. Джесс осталась у класса, дожидаться урока там. Сейчас ей не особо хотелось дышать табачным дымом возле Сая, так как самочувствие и без того было не очень хорошее. Потому парень ушел и на несколько минут остался сидеть на скамье один. Но вряд ли бы это вообще продлилось до самого урока — рядом он услышал шаги, явно приближающегося к нему… Конечно же Генри. Сай уже по шагам его узнает — весь этот месяц парень только и делал, что вился вокруг него, всячески пытаясь получить внимание от Сая. Причем много. Очень много внимания. Конечно, Сай понимал, почему Генри так зависит от общения с ним. Никто ведь другой даже не попытался поладить с Генри. Однако постоянные и частые объятия и прикосновения, а также потребность при любом удачном случае держать Сая за руку заставляли задуматься и о другой причине. Генри, подходя, оглянулся, будто остерегался чего-то или кого-то, а потом подсел к нему на скамью. — Ну, как дела? — спросил он. — Ты уже спрашивал, когда я только пришел. — Может, что-то изменилось за это время… Ты занят сегодня после школы? — Хмм… На работу в магазин только завтра, так что… — задумчиво произнес Сай. — Нет, не занят. — Может, прогуляемся после уроков? — Почему бы и нет. Снова Генри посмотрел за стену, у которой они с Саем сидели. Дело в том, что на том месте, куда сейчас с такой опаской поглядывает парень, всегда собираются его «друзья». Только вот в последнее время они совсем перестали ладить. Теперь Генри даже с ними не общается, один только Сай у него и остался. — Одолжишь? — взглядом Генри указал на сигарету, которую Сай держал в руке. Без лишних слов Сай залез рукой во внутренний карман куртки, вытащил пачку едва ли не самых дорогих сигарет, протянул ее Генри. — Вот уж на чем ты точно не экономишь, — усмехнулся он. — У тебя разве со вчера еще не осталось? — Сай убрал сигареты обратно в карман. — Твои лучше того моего дерьма за бесценок, от которого загнешься через месяц, — Генри слегка улыбнулся, закурил. — Попрошайка, — Сай игриво толкнул его локтем в бок. Тот посмеялся. —… У тебя есть кто-нибудь? Ну, в смысле, девушка, или парень, не знаю… — приглушенно спросил Генри. — Зачем тебе знать? — Ну… Просто интересно. Есть? — Пока нет. — Странно, — удивился Генри. — Почему странно? — Тебя все так любят, ты всем нравишься. И мне тоже, очень. И до сих пор у тебя никого нет. Ты не думал об этом? Неужели тебе никто так и не приглянулся? — Генри подсел поближе. — Ну… — Сай отвел взгляд в сторону. Конечно первым делом он подумал о Джесс. Но говорить о ней с Генри — вряд ли хорошая идея. — Я… Я пока не хочу об этом говорить. — Стесняешься что ли? — Генри усмехнулся, слегка ударил Сая кулаком в плечо, а после обнял его. — Нет. Пока просто не уверен, — парень чувствовал себя неловко, хотелось уйти. — Это надо исправлять, — Генри немного крепче прижал его к себе. — Эм… Извини, но это мое личное дело. Я, наверное, пойду уже… — потому Сай убрал руку друга со своего плеча, встал со скамьи. — Знаешь, иногда ты ведешь себя очень странно, и это напрягает. — Эй, подожди! — снова Генри попытался ухватить Сая за руку, но не успел. Тогда он вскочил со скамьи и буквально накинулся на него, уперевшись руками в его плечи и по итогу плотно прислонив Сая к стене. — Ч-что ты… — возмутился парень. — Прости, если заставляю тебя чувствовать себя неуютно, или… — Генри вдруг затараторил, будто готовясь оправдываться. —… Это происходит в эту самую секунду! — Извини, только не злись на меня! — парень слегка погладил его по плечу, словно успокаивая. — Иногда я веду себя как идиот… Блять, нет постоянно! Прости. — Слушай, просто отпусти меня сейчас! — Нет, послушай. Вообще я ради этого разговора и пришел к тебе. Ты очень важен для меня, правда! — в порыве эмоций Генри лишь сильнее вцепился в Сая, настолько ему хотелось высказать все и сейчас. — Ты знаешь — я никому кроме тебя не нужен, и потому я действительно боюсь потерять еще и тебя. — Генри, ты меня пугаешь. Просто отпусти, пожалуйста, я никуда не уйду, — теперь спокойно попросил его Сай. — Черт, да, извини, — наконец парень ослабил хватку, но руки не опускал, а вновь положил их на его плечи, вновь слегка погладил. — Я просто… Нервничаю… — Из-за чего?.. —… Эй, придурки! — звонкий выкрик раздался со стороны, на которую ранее постоянно поглядывал Генри. Снова там собралась эта банда. Этого-то парень больше всего и не хотел. — Твою ж мать… — стиснув зубы, пробубнил он. Затем резко отошел от Сая, встал напротив этой кучки ребят. — Что вам надо?! — в ту же секунду к Генри вернулся весь его гонор, вся та его неприятная энергия. — О чем воркуете, голубки? — продолжал тот, что крикнул. — Какие нахер голубки? Я сигарету у него просил! — Ага, потому и вцепился в него как в первую брачную ночь, да? — усмехнулся другой. — Короче, я пойду, потом договорим, если захочешь… — наконец Сай отошел от стены, от Генри; но пришлось пройти мимо этих ребят. — А ты что скажешь? — тогда-то один из них грубо схватил проходящего мимо Сая за куртку. — Поделишься подробностями вашего разговора? Нам же тоже интересно. — Он правда просто сигарету попросил, ничего интересного, — Сай сохранял спокойствие, но пытался отойти. — Оу, это так волнительно, да? А то этот рыжий ублюдок так разнервничался. — Да нихуя не рыжий я! — разъяренно крикнул Генри. Правда, факт есть факт — за последние три года цвет волос Генри заметно изменился с темно-русых на рыжие, однако парень никак не может принять этот факт. — Оставьте в покое и меня, и его, кому нужны все эти перепалки? — в своем стиле — спокойно и без агрессии попросил Сай. — Закрой рот, придурок картавый! — тот парень замахнулся, а потом попытался ударить Сая — а он ловко уклонился, так как теперь его никто не держал; затем отошел назад на полшага. — Рей, серьезно, не стоит. — Не указывай мне! — снова попытка врезать — на этот раз Сай остановил летящий на него кулак. — Dieu, et où tant d'agression déraisonnable (боже, и зачем столько неразумной агрессии)?.. — Руки от него убери, урод! — с этим выкриком теперь Генри набросился на того парня, Рея, с кулаками. И вот он весьма метко ударил его в челюсть, из-за чего тот сразу же упал на землю. И останавливаться на этом Генри не стал — сел сверху и стал бить дальше, вовсе забывшись. — С чего ты взял, что ты, отброс, вообще можешь прикасаться к нему?! — Генри, оставь его! — вклинился Сай. Остальные ребята вступились за Рея, попытались оттащить него Генри. Но каждому лишь доставалось по удару. Завязалась серьезная драка. Сай понимал, что слова бесполезны, а лезть и разнимать их самому — гиблое дело. Потому парень поспешил в школу за хоть чьей-нибудь помощью. … С прошлого вечера Уоллис сидел в полицейском участке, изучая архивы прошлых лет с надеждой найти какие-нибудь дела, схожие с его расследованием. Завершенные, незавершенные — неважно. А также его интересовали возможные дела, в которых фигурировали какие-либо банды или организации, вербующие к себе молодых людей и заставляющие на них работать. Таких он нашел два, но ни одно его не устроило: в одном все было связано исключительно с наркотиками, а во втором с простыми кражами, однако там также случались непреднамеренные убийства. Тем не менее пару записей о странных убийствах годичной давности он нашел. До этого полиция никак не привязывала эти факты к расследованию, не найдя общих черт — да и кому сдались какие-то невзрачные убийства всяких бездомных в подворотнях. Так Чак провозился с архивами с восьми вечера прошлого дня до семи утра этого. Не то что бы было много материала или было сложно что-то найти. Напротив, Уоллис довольно быстро нашел то, что ему было надо. Просто он больше отвлекался на местных сотрудниц и слишком часто говорил с ними, вместо того, чтобы по-быстрому найти что ему надо и уйти с полученной информацией домой. Хотя домой Чак тоже не торопился, так как найденные новые для себя факты он начал сопоставлять со своими сразу там, на том месте. Какая разница где работать, если самые основные зацепки у него всегда при себе — в его записной книжке и в голове. Не просто же так Чак может часами сидеть перед своей доской со всем рабочим материалом дома — запоминает все до малейших мелочей, а также попутно думает. Потому проблем с какими-то фактами у него практически не бывает. На утро в этот участок пришел Том, проведать Чака, так как на звонки он предпочел не отвечать, также как и на сообщения. Искать Уоллиса долго не пришлось. И нет, Том не пошел сразу к архивам. Он встретил друга буквально в первом же зале — снова он беседовал с одной из девушек-полицейских. Но увидев Тома Чак нехотя отошел от нее. — Есть результат? — сразу же спросил Том. — О да, уломал ее сходить завтра в кафе после смены, — самодовольно заявил Уоллис. — Ты знаешь, о чем я, не придуривайся. — Да, да… Ну ты же знаешь, как я люблю умных женщин! — томно проговорил Чак. Но, словив на себе осуждающий взгляд друга, и усмехнувшись, продолжил более серьезно. — Ладно. Нашел пару упоминаний о рядовых убийствах бездомных опять же в Лейквью и Буэна Парк. Как ты понял, все рядом, размах по территории небольшой. Как и в других известных нам убийствах. Да и общих черт много. Все также колото-резаные раны, сделанные небольшим десятисантиметровым ножом, следы от пневматического оружия и спонтанность происходящего без намека на преднамеренные действия со стороны убийцы. И все также отсутствие важных улик — подозрительно чистое место преступления. Все сходится, верно? — Что-то новое нашлось? — продолжал говорить Том, строго, будто ждал от Чака серьезного отчета по проделанной работе, как начальник. Хотя по сути он даже не его официальный помощник. — В одном из убийств были найдены два следа от обуви. Подошва как у обыкновенных кед. Вес около пятидесяти пяти, а ростом наш убийца около ста семидесяти, вряд ли больше, скорее, даже чуть меньше. На тот момент были какие-то проблемы с левой ногой. Похоже на последствия ушиба, хромала, бедняжка. Нечто подобное, кстати, я заметил и в последнем убийстве, но там это не настолько выражено, правда, и следы гораздо более плохого качества, едва вообще что-то видно было. — Хорошо; если, допустим, продолжать так агрессивно подозревать ту хмурую девчонку, к которой ты так прилип, то что-нибудь сходится, если ссылаться на твои наблюдения? — снисходительно спросил Том. — Все. Рост, предполагаемый вес. Едва заметно хромает на левую ногу, но это если серьезно вглядываться. Я специально наблюдал за ней, потому заметил… Всегда видел ее в одних и тех же уже изрядно потрепанных кедах, если говорить только об этом. Но это все конечно же мелочи и я просто так придираюсь к девчонке, да? — нарочито громче произнес Чак с пафосом. — Не устраивай сцен, может, ты и прав. — Хочу узнать подробности. — Какие? — Да любые. Ты же знаешь — я не успокоюсь, пока не докопаюсь до сути. Найду каких-нибудь ее знакомых, поспрашиваю… По району поезжу, может, на тех улицах, где я тогда высадил ее из машины, люди что-то знают… Думаю, начну сейчас же. — Погоди, может, хоть позавтракаем? Я видел тут неподалеку кафе, вроде, неплохое. Ты вообще ел что-нибудь, пока был тут? — Нет, мамочка. — Я серьезно! Чак негромко посмеялся. После завтрака Уоллис сразу же решил поехать по тому адресу, который Джесс когда-то назвала ему, чтобы он довез ее «до дома». Чак все еще уверен, что девушка солгала ему. И он не ошибается, конечно же. Несмотря на то, что Уоллис держал путь к конкретному месту, он все равно не поехал туда сразу. Сперва решил пройтись по другим, достаточно далеким от того места улицам, поспрашивать людей. А спрашивал он конкретно — об убийстве недалеко от аптеки… Тогда, когда он в принципе впервые увидел Джесс. А она его. Так как в данном районе именно об этом убийстве было больше всего новостей, да и не так много времени прошло, Чак начинал задавать вопросы именно с этого. И это дало свои плоды. Опросив достаточно много людей, в один момент он наткнулся на мужчину, который рассказал ему еще об одном странном случае, произошедшем неподалеку чуть меньше двух месяцев назад. —… Поздно было, чуть за полночь, и я вдруг услышал с улицы крик — парень какой-то что-то выкрикнул. Сначала я внимания этому не придал, тут у нас часто подростки по ночам ошиваются, орут, чтоб их… — рассказывал мужчина. — Но потом, кажется, то ли драка завязалась, то ли еще что. Потом еще крики, только это уже кто-то другой был. Затем звук бьющегося стекла, еще выкрик… Не знаю, что там творилось — у меня окна на то место не выходят. — Может, вы видели или слышали кого-то до этого происшествия? — Ну, по улице тогда двое шли, наверняка подростки такие-то. Парень с девушкой. — Можете описать девушку? — Темно было, не видел ни черта… Но, вроде, высокая, стройная, в широкой куртке была, кажется. Волосы однозначно темные были, светлые и в темноте видны, как у парня того были… Ну, а больше не знаю. — Хорошо, спасибо. Чак уточнил адрес, где это произошло и сразу же поехал туда. Правда, особо не надеясь найти там что-нибудь — все-таки немало времени прошло. А по дороге позвонил в участок, чтобы узнать, не было ли в последние месяц-два никаких сведений о том инциденте. Но, как оказалось, ни о чем подобном в полиции вообще не слышали. Зато было заявление о пропаже мужчины около месяца назад. Чак, почувствовав что-то интересное, попросил передать ему все данные о пропавшем. После опроса еще нескольких людей Чак наконец направился к изначальной своей цели. Теперь начал расспрашивать попадавшихся ему людей там. Искал кого-нибудь, кто мог знать Джесс. Но все, что он о ней знал сам — это лишь внешность, повадки и школу, в которой она учится. Также у него была фотография. Да, почти все люди, которых он спрашивал, знали об этой девушке, но не более того, что он знал сам. Блуждая так по улицам, Чак наткнулся на кондитерскую. Не устояв, он решил зайти туда. Все-таки сквозь окно были видны витрины с очаровательными десертами, которые Уоллис так любит. Зашел, осмотрелся, и наконец стал рассматривать витрину, изучая ассортимент. Тогда из подсобки вышел продавец. Это был Алекс. Нынче он работает в магазине отца в некоторые дни. — Здравствуйте, уже выбрали что-нибудь? — с улыбкой спросил парень. Он остановился у стола, на котором стоит касса, и облокотился на него, уперевшись локтями в столешницу. — Да… Да, пожалуй, — Чак остановил свой выбор на шоколадном чизкейке. И заказал два куска. Одного ему показалось мало. — Чай, кофе будете? — спросил Алекс. С витрины он забрал два кусочка торта и поставил на столешницу, рядом с кассой. Чак забрал чизкейки, присел за столик у окна. Здесь всего два маленьких круглых столика. Также Уоллис взял чай. — Слушай, парень, не знаешь эту девушку случайно? — Чак положил на столешницу фотографию, сделанную им во время слежки, когда он поджидал Джесс у школы. — О, ну… Да, знаю, — неуверенно и настороженно ответил Алекс. — А зачем она вам? — Частный детектив Чак Уоллис, расследую дело серийных убийств преступников, — четко произнес он. — Ох… Да, слышал об этом. У нас тут недалеко некогда происходили такие… Инциденты… — Алекс совсем замялся, немного занервничал. — Вы хорошо знакомы? — начал спрашивать Чак. — Да, она моя очень хорошая подруга. Живем друг напротив друга, уже почти шесть лет дружим. — Как ее зовут? — Простите, а в качестве кого она у вас на заметке? Чак понимал, что раз этот парень друг девушки, то явно может рассказать ей о нем и его вопросах. И, зная то, как она умеет увиливать от ответа, да и от него самого (чего стоит одна только погоня, в которой девушка так ловко воспользовалась помощью окружающих), говорить о том, что она — подозреваемая, Чак не стал. — Хочу взять у нее показания. Пару раз уже сталкивались, но больно пугливая она, нормально не поговоришь, — непринужденно ответил Уоллис. — А, ну, ладно… — Так как ее зовут? — Джесс. Джесс Райт. Живет на 540 запад олдин авеню. Наши дома буквально напротив друг друга. Так и познакомились, — видимо, Алекс вспомнил момент их встречи, что заставило его улыбнуться. — Хорошо, — услышанное Чак записал в свой блокнот, подчеркнув имя девушки двумя линиями. Как и любые другие имена в этой записной книжке. Только так Уоллис их запоминает. — У нее есть какие-нибудь… Особенности? В поведении, например? — Да нет, вроде. Если только говорить о ее необщительности и мрачности. Ну, это тоже объяснимо, так что, думаю, скоро пройдет. — Я знаю, что она регулярно посещает психиатрическую клинику. В чем ее проблема? — Депрессия. Уже полгода как, не меньше. Она поэтому мрачная такая всегда. Хотя и раньше она особой жизнерадостностью не отличалась. — Почему? — У нее пять с лишним лет назад родители погибли, говорит, после этого совсем сама не своя стала. — Как они погибли, знаешь? — Чак задавал вопросы один за другим. Наконец-то он нашел кого-то, кто действительно хорошо знает эту девушку. И с каждым моментом он чувствовал, будто приближается к разгадке. — Вам это все для дела нужно, или вы просто интересуетесь? — об этом Алекс говорить не очень хотел, так как знает, что и сама Джесс не любит распространяться о таком. — Я работаю. Так что да, нужно для дела. — Хорошо, извините… Джесс рассказывала, что их убили. Ей тогда всего десять было, потому это событие такой след для нее оставило. — О, как интересно… — как же эта информация порадовала Уоллиса! Записывая в блокнот слова «родители убиты» он сдержанно улыбался. Этот факт прекрасно вязался с его предположением о том, что убийца выбирает своих жертв исходя из желания мести. Но это по-прежнему остается лишь сырым предположением. —… Почему вы улыбаетесь? — удивился Алекс. — Люблю получать ценную информацию, — Чак лишь слегка развел руки, будто его поведение — само собой разумеющееся. — Депрессия — это как последствие смерти родителей? Или были какие-то другие причины? — Джесс рассказывала, что на нее несколько раз нападали всякие извращенцы и грабители, но она сама цела была, все обходилось. Тем не менее это сильно отразилось на нее состоянии. Снова Чак слегка улыбнулся. Еще одно прекрасное подтверждение его теории. Он лишь сильнее убеждался в своей правоте. Но в этот раз Уоллис постарался поскорее избавиться от улыбки, чтобы не смущать парня. — Еще вопрос, — Чак убрал блокнот с ручкой во внутренний карман куртки. — Твоя подруга получала какие-нибудь травмы ног в течение последних двух лет? — больно уж хотелось ему убедиться еще в одной детали. Любит он их. — Да нет, ничего серьёзного. Ушиб только сильный был однажды, левая нога, примерно год назад. С лестницы упала, когда мы гуляли. Долго еще хромала потом, да и сейчас немного прихрамывает, если ногу сильно напряжет. Но так никаких больше проблем нет. — Хорошо… Сколько ей лет? — На следующей неделе шестнадцать исполняется. — Мм, молода, юна, — усмехнулся Чак. — Прекрасно. Значит, еще несовершеннолетняя… Раз у нее нет родителей, то с кем она проживает? С другими родственниками? — С приемным отцом. — А его как звать? — снова Чак достал блокнот, готовясь записать еще одно имя. — Сэм Райт. Уоллис застыл на какое-то мгновение. Он уже знает это имя. Слышал во всяком случае. — Что-то не так? — напрягся Алекс. — Нет, все нормально… Знакомое имя, уже где-то слышал, — Чак уставился в одну точку непонятно где, пытался понять, почему он слышал об этом человеке. — А, ну да, он актер. В театре Гудмана играет, его многие у нас тут знают. Хороший человек. Своеобразный, правда, как и все актеры, наверное, но он очень хороший. О Джесс очень сильно заботится, любит как родную. — Да, да, точно… Актер… — не из-за этого Чак слышал о нем. Какая-то другая причина, интересующая его больше, чем театр. — Что ж, — на этом Уоллис решил закончить. Он чувствовал, что этот парень вряд ли расскажет ему еще что-нибудь полезное. Потому вновь убрал записную книжку. — Спасибо за предоставленное время, ты мне очень помог, — Уоллис положил на стол, рядом с кассой, деньги за заказ. — О, тут немного лишнего. — Это за помощь. Да и чизкейки у вас превосходные, отдельной похвалы стоят, — улыбнулся Уоллис. — Хорошего дня, — затем прошел к выходу, не выслушав ответного прощания от парня. Едва выйдя из магазина, Чак поспешил набрать номер телефона Тома, чтобы похвастаться полученной информацией. — Том, покупай ром и лучшие пирожные, у меня праздник! — гордо заявил Уоллис.