***
— Фу, Уизли, опять это твоя крыса? — возмутилась Гермиона, брезгливо отходя назад. — Ты в туалет ее тоже с собой носишь?! — Замолчала бы ты, — прошипел Рон. Симус Финниган и Дин Томас, друзья и соседи Рона, громко расхохотались, когда гриффиндорка вздрогнула от увиливающей крысы. Рон самодовольно улыбнулся и начал наблюдать за пунцовой Гермионой, поглаживая свою крысу. Девочку жутко бесила Короста, но больше всего на свете она ненавидела Рональда Уизли — придурка и остолопа вселенского уровня. Их взаимная неприязнь зародилась еще в начале первого курса и проявлялась во всем, в чем только можно. — Боишься, Грейнджер? Боишься? — неумолимо смеялся Симус. Неожиданно из Большого зала вышли дурмстрангцы. Рон даже обронил Коросту на пол, разинув рот и наблюдая за Крамом. Рядом, чуть поодаль, шла Аврора Поттер. Рон приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать Краму, но тот быстро прошел мимо, даже его не заметив. Гриффиндорец расстроился и случайно наступил на хвост Коросты, которая спряталась за его ботинком.***
Сумерек еще не было. В глубине неба зарождались черные тучи, которые перетекали в нежно-золотой туман. Солнце скрылось за розоватыми серебряными облаками. Осенний вечер изливал запах покидающего шотландские земли лета и увядающих цветов. На палубе пахло вишней. Аврора долго наслаждалась этим. Сегодня вечером она разрешила себе сделать высокий хвостик. Ее волосы доходили до пояса, они были слегка волнистыми из-за распущенной косы и казались еще золотистее в лучах заходящего солнца. Одевшись в длинную черную юбку и светлую водолазку, она молча дожидалась Виктора и смотрела на потрясающий закат.***
— Угадай, что натворил Зарецкий, — сказал Крам, проходя мимо трюма. Заметив пустой взгляд, парень продолжил: — Он снова напился и пошел к Шарлотте. — А где Андрей сейчас? — поинтересовалась Аврора. — Чернов сказал: в комнате Каминского, — ответил парень. — А где сам Ярослав, я понятия не имею. Добравшись до спальни Каминского, Аврора и Виктор сразу же увидели запьяневшего Зарецкого, который спал за столом, обнимая опустошенную бутылку шампанского. — Кажется, у кого-то было свидание, — усмехнулась Аврора, сев напротив Андрея. На столе было разлито по бокалам красное вино, а в середине стояла корзинка с нетронутыми фруктами. Аврора умилилась, увидев опечаленное спящее лицо Зарецкого, и принялась уплетать виноград. Ее взгляд заметил лежащую на полу рубашку. А Виктор, не обратив никакого внимания на Андрея, залетел во вторую комнату, где предположительно находился Ярослав. Крам был суров и озадачен. Раздался женский вопль, и Виктор поспешно вышел за дверь. Бросив на Аврору невидящий блуждающий взгляд, парень разъяренно выдохнул и покраснел. Он взялся за лоб, не зная, куда деть руки, и сделал пару размашистых шагов вперед. Спустя минуту из второй комнаты, вслед за Крамом, вылетел Каминский со свирепо горящими глазами. Он грубо застегивал ремень на крупную пряжку, не замечая юную девочку в комнате. — Витя, блядь, — громко прошептал он, — ты в край охуел?! Ярослав, опустив взгляд, заметил краснеющую Аврору и храпящего Зарецкого. — Вы что, целой школой сюда собрались? — плюнул он, схватив с пола свою рубашку. Одевшись, Ярослав нащупал сигарету в кармане и, подпалив ее, тяжело затянулся. Сев на диван, парень скрестил ноги и устало взялся за переносицу. Аврора догадывалась, что именно Виктор увидел в комнате, поэтому могла лишь молчать и проявлять надлежащее смущение. — Поттер, ты еще здесь?! — возмутился Ярослав. — Иди хоть глазки покрась, у тебя же вечер на носу. — Какой еще вечер? — возразил Виктор, повернувшись к Каминскому. — Зарецкий ведь сказал, что не будет ничего устраивать. — Он обещал нам знатную пьянку, если Шарлотта придет, — сообщил Каминский. Сквозь накопившуюся злость он все еще сохранял добрые глаза. — Так что, Поттер, все в твоих руках. Уговори подружку. Девочка с большим непониманием поглядела на Виктора, ища поддержку. — Она ни за что не придет, — сказал за девочку Крам. Жадно разглядев Аврору, Ярослав принялся размышлять о том, как бы приманить Шарлотту на их «пир». Он глубоко затянулся, почесав голову, а Виктор незатейливым способом решил разбудить опьяневшего Зарецкого. Тот коротко поскулил, схватившись за трещащую голову, и злобно покосился на Крама. Просидев в тишине пару минут, Аврора не выдержала и направилась к дверям, остановившись в проеме. — Через полчаса в кают-компании, Поттер, — напомнил Каминский, хищно улыбаясь. — Через полчаса, — повторил он. Аврора надменно хмыкнула и, снова повернувшись к столу, взяла с него апельсин. Редко можно было увидеть на корабле фрукты. На лице Ярослава появилась улыбка, и он потушил сигарету.***
— Не могу поверить, что тебе дала преподша, — сказал Жак Чернов, выкуривая кубинскую сигару. — Хотя я всегда знал, что она шлюха. — Да еще какая! — подхватил Ярослав, чокнувшись рюмками с Жаком. Ирландский односолодовый виски пятнадцатилетней выдержки оказался одним из лучших, что когда-либо пробовали дурмстрангцы. Кубики льда поглощали очаровательный золотистый оттенок солода, постепенно растаяв под крепкими градусами. — Потрясающе выглядишь, дорогая, — произнес Ярослав, не обратив внимания на одежду. — Иди сюда. Губы Авроры предательски растянулись в робкой улыбке, и девочка села рядом с Ярославом. — Хочешь, я кое-что тебе расскажу? — спросил Каминский, положив руку на спинку дивана, позади Авроры. Аврора почувствовала щекочущее чувство, проходящее по всему телу от его рук, а также сильнейший запах алкоголя и сигарет. Ей хотелось побыстрее убежать отсюда, лишь бы не чувствовать этого, но удивительно трезвый, мелькающий в приглушенном свете взгляд голубых глаз не давал этого сделать. Видимо, Ярослав выпил не так много, как остальные. — Ты знаешь, что этому виски, — продолжил он, слабо бултыхая в бокале золотисто-зеленый алкоголь, — больше лет, чем тебе? — Смотри, — вновь произнес Ярослав, потянувшись к бутылке виски. Он прищурился и, водя пальцем по обертке, упорно пытался найти дату изготовления. Аврора заулыбалась, наблюдая за стараниями Ярослава, и указала на золотистые витиеватые цифры. — Тысяча девятьсот семьдесят девятый, — сказала она, посмотрев на Каминского. — В том же году родилась я. — Вы одногодки, получается? — Получается так, — улыбнулась Аврора. Еще никогда девочка не подпускала Каминского так близко. Притом, по своей воле и своему желанию. — А ведь тебе тогда будет… — задумался Ярослав, делая вид, что якобы вспоминает. Но складывалось ощущение, что парень специально тянет время, изучая жадным взглядом лицо и шею Авроры. — Пятнадцать? — Да, пятнадцать, — подтвердила девочка, разглядывая чуть кудрявые пряди волос. Они были светло-желтыми, такими пшеничными и приятно пахнущими. — Ты уже такая большая? — удивился парень, почесав глаз. Алкоголь, наконец, ударил ему в голову, и он немного помочал. Девочка ощутила, как его рука позади ее спины совсем немного дотрагивается до лопаток. Аврора задержала дыхание. — Не может быть. Я помню тебя совсем маленькой. — Говоришь так, как будто тебе уже под восемьдесят, — усмехнулась Аврора. Она почувствовала горячую волну, проходящую по телу, когда Ярослав невольно коснулся своим коленом ее бедра. — Ты ангельски красива, Поттер. Девочка помолчала, прокручивая те слова в голове. — Кажется, ты перепил. С тобой точно все хорошо? — спросила она, вскинув бровь. — Нормально, — по-русски ответил он, словно забываясь. Потом усмехнулся. — То есть, нормально. Аврора сомнительно прищурилась, уголок ее рта напряженно стянулся в робкой улыбке. Ярослав невинно заморгал глазками. Его радужки, в красках летнего ясного неба, плавились под давлением горячего кофе в глазах Авроры. — На что ты рассчитываешь, Каминский? — поинтересовалась она, лукаво улыбаясь и наблюдая за приближающимся лицом Ярослава. Сердце приятно билось о ребра. Тело тянуло то вверх, то вниз, и Аврора не могла справиться с этим чувством. — А ты как думаешь? — приглушенно спросил он. Внутри расцвели бутоны, а снаружи показались алые пятнышки — точно под глазами, словно маленькие розочки. Аврора засомневалась, действительно ли она трезва. Голова неразборчиво закружилась, в груди что-то приятно покалывало, а дыхание — такое рваное и бесшумное, словно его и нет. — Я не услышал ответа, — не выдержал Каминский. Аврора, отрезвев от пьянящего чувства, опустила глаза куда-то вниз и быстро поморгала. — Не надо, — приглушенно сказала девочка, убрав горячие пальцы Каминского со своей шеи. Одного его прикосновения было достаточно, чтобы сойти с ума. Его любовь и все чувства, которые он проявлял, были пылкими, обжигающими и такими… недолгими. Девушки любили Ярослава годами, но тот забывал о них сразу же, как добивался их любви. Хотя Аврора и не мечтала о Ярославе, она не могла относиться к нему с равнодушием. — Давай оставим все так, как есть, — произнесла Аврора, не осмеливаясь поднять взгляд. Его пальцы только сейчас оставили оголенную шею. В его поведении уживались и подчинение, и непокорность. Взгляд опустел, почернел, а предплечье продолжало своевольно дотрагиваться ее тела. — Если завтра я стану чемпионом, — не своим голосом сказал Ярослав, — ты тогда меня полюбишь? — Что ты такое говоришь? — возмущенно спросила она, вглядываясь в лицо Каминского. Это не был он. Это был совсем другой человек, которым словно что-то овладело. — Или ты того… уже с кем-то? — Кажется, Ярослав не услышал ее. Парень пронзительно посмотрел на девочку. Аврора не нашлась что сказать. Стыд, смешанный со смущением, изображался в невинных раскосых глазах. — Могла сразу бы так и сказать. — Ярослав покачал головой, отводя помутневший взгляд, отчего светлая густая прядь свалилась на его лоб, визуально разделив пополам. — Главное, чтобы это не был Крам. Иначе я убью его. У Авроры перехватило дыхание. В глазах отображался страх. — Подожди, это он?! — вдруг сорвался Каминский, заметив ее напуганный взгляд и резко отрезвев в выражении лица. — Нет! — воскликнула девочка, хватая того за руку. — У меня нет никого! Каминский разлепил глаза и резко остановился, плавно повернув голову. Он удивленно вскинул брови, приоткрыв рот, и обратно упал на диван. Аврора все еще держала его руку, сжимая пальцами твердое предплечье, и умоляюще смотрела в его чертовски добрые глаза. — Правда? — спросил Ярослав, осторожно моргая. — Да, — прошептала она, медленно покачав головой. В кают-компании с каждой минутой становилось все темнее. Лампы приглушенно горели в лимонном свечении, а запах виски и солода въедался в стены. В иллюминаторах была видна лишь чернота и слабо мелькающий свет луны. — Мне, наверное, уже пора, — тем же тихим, робким голосом сказала Аврора и поднялась с дивана. Девочка ощутила жалящее чувство на влажных губах и посмотрела сверху вниз на Ярослава. - Останься здесь. К счастью, в кают-компании уже практически никого не было. Аврора почувствовала чудовищный стыд, когда позволила себе поддаться вперед. Ярослав потянул ее к себе за руку, и девочка очень медленно села обратно, ощущая, как другая рука Ярослава скользит по ее талии и вдруг останавливается, немного сжимая пальцы на ткани юбки. Ярослав непринужденно водил большим пальцем по шее, бегая взглядом по бежевому плечику. Воротник ее водолазки садился низко, оголяя тонкую шею. Складывалось ощущение, что этот момент может длиться вечно: прикосновения Ярослава, его добрые глаза, пшеничная прядь на лбу, легкий перегар, бархатная бежевая водолазка, белокурые волосы, свободно лежащие на остром плече, толстые ягодные губы. Кривая ухмылка на красных, жарких губах Ярослава чуть ослабилась, когда он поцеловал Аврору — девочку, которую считают феноменом… или легендой. Так считают они — люди, которые и понятия не имеют, что ей пришлось пережить. Ярослав знал ее. Сейчас он целовался с ней. С лучшей девушкой на земле, которая ненавидит всех и не скрывает это. Он целовался с Авророй Поттер, которая, черт ее подери, слишком хороша, чтобы быть реальной. Она буквально пьянела от Ярослава. Плавилась от его пыла, от его горячих губ и пальцев. Ярослав был хитрым лисом, который одним взглядом был способен заставить любую женщину биться в любовных конвульсиях, теперь целовал ее и только ее, держась за шею и волосы, прижимая к себе, переламывая все ребра к чертям… Аврора запылала до ушей, отстав от губ Ярослава. Первая попытка вырваться из его хватки была безуспешной: она только почувствовала, как парень сильнее сжал пальцы на ее талии. Но затем Ярослав все же отпустил Аврору, провожая взглядом ее быстро удаляющийся силуэт. Аврора знала, что этот поцелуй останется только в ее памяти. Она надеялась, что завтра Ярослав забудет о нем.