Закован в сталь бескрылый дух Лежит на самом дне, И годы мимо уж идут В кромешной пустоте. Кричит. На волю рвется. В бой. Не в силах разорвать Порочный круг своих оков. Горит огнем печать. Твой долгий путь забыт давно, И след крыла истёрт. Спасать других летишь сквозь шторм, Но кто тебя спасёт?..
На этот раз, он появился в совершено незнакомом месте. Большой круглый зал располагался, без сомнения, под землей. Спираль уходящей вверх винтовой лестницы кружила над головой. На последней ее ступени и стоял Марк. Оттуда же сверху по стенам скатывались потоки воды и текли по небольшим канавкам дальше в центр зала. Воздух сырой, однако никакого запаха плесени или болота нет. — Мне… не нравится это место, — нарушил тишину Джарв и Марк разглядел сидящую неподалеку крысу. — Здесь… плохо. Сила не поет, а кричит. Так громко… Зверек огляделся и взобрался на плечо Марку. Тот был с остроглазым полностью согласен. Стражу тоже здесь было не по себе, хоть ничего кроме своего дыхания не слышал. Энергия Эрика маячила далеко впереди мрачного зала. Ее зов, был настолько слаб, что еле слышен. — Либо Рик слишком далеко, — произнес Маркус, — либо он очень слаб. — Слаб, — без сомнений ответил Джарв. — Мы на Грани миров. Здесь нет таких вещей как «расстояние» и «время». Все условно. В зале пахло холодом и сыростью и…магией. В этом месте ее было слишком много. Сила не то, что наполняла его до краев. Она лилась через эти края и покалывала на коже неприятным зудом. — Найдем отражение и попробуем настроиться на Эрика получше, — решил Марк. Вокруг царила холодная тишина, и Маркус двинулся вперед, тщетно стараясь не нарушать ее ни шагами, ни дыханием. То тут то там камень прорезали трещины, из которых вырывалось свечение. Где-то ярче, где-то слабее, но оно достаточно освещало помещение что бы разглядеть барельефы на стенах. Обветшалый камень с высеченными на них сценами окружали со всех сторон. Годы, тысячелетия войн и мира кружили вокруг выцветшими образами и оживали в голове сценами, лицами, фразами. Мольбой и проклятиями. Уже через пару минут страж зажмурился и потер виски, отгоняя головокружение. Он обнаружил, что стоит самом центре зала. Здесь потоки воды собирались в небольшое углубление, высеченное в полу наподобие купели. Неглубокая, но дальше она переходила в полноценный… бассейн. Наверное, это был самое близкое слово, которое мог подобрать Марк. Джарв на его плече повел носом и задрожал. — Так много крови… Марк непонимающе взглянул на крыса. У стража складывалось стойкое ощущение, что они говорят о разных местах. Он сам видел воду, при том чистейшую. Мир кошмаров соткан из воспоминаний и мыслей своих жертв. Из их тайных желаний и страхов, — вспомнил он недавно прочитанный текст. — Возможно, каждый из нас видит свое. То, что привлекло его внимание, находилось на самом дне. Страж перестал дышать, когда заметил странный цилиндр, маячивший под толщей чистейшей воды. Больше всего это напоминало причудливый гроб вдоль и поперек окованный магическими цепями, наподобие тех, что удерживали грифона в Тайном Саду. Едва увидев его, Марк захотел сбежать, но подавил в себе это. Чего нельзя было сказать о его спутнике. — Уйдем отсюда! — сорвался остроглазый на кричащий шепот. — Умоляю, давай уйдем! Некуда было уходить. Марк обернулся в сторону лестницы, но той не было на месте. Кошмар запер их здесь, сжав сплошным кольцом из каменных стен. — Это ловушка, — озвучил Джарв упавшим голосом. — Это только сон. Очень. Херовый. Сон, — сдержано напомнил Маркус им обоим. — Мы с тобой видели вещи похуже. Давай, соберись. Он замолк и погладил крысу по холке, хотя сам внутри трясся, как лист на ветру. Хуже он себя не ощущал никогда. Ни в этой жизни, ни в предыдущей. Даже когда умирал, было не так… тогда он был уверен — все кончится быстро. Раз и все. А вот сейчас, смотря на саркофаг под водяной гладью его пробирала до костей уверенность в обратном. Марк бросил косой взгляд на воду и через силу шагнул к ней. Опустился на колени. Желудок судорожно сжался, когда его ладонь зависла над поверхностью. Прыгать в отражение здесь, не было никакого желания и сил. К счастью требовалось только коснуться воды и подумать об Эрике. Но едва его пальцы разрезали ее поверхность, как их пронзила боль. Перед глазами мелькнула тесная темнота и сжимающийся вокруг камень. Марк вскрикнул. Часто моргая он отшатнулся назад. Воздух потяжелел. То и дело мотая головой Марк отполз подальше от берега и только потом посмотрел на окровавленную лишенную нескольких ногтей руку. Вода мгновенно потемнела, окрашиваясь в темный. Забурлила вырываясь из мраморных берегов. Маркус пошарил руками по ее темной поверхности, безуспешно пытаясь вернуть назад прозрачность, но ничего кроме волн и брызг не получилось. Где-то неподалеку истошно пищал крыс. Крови становилось все больше. Она стремительно наполняла зал, в то время как стены неумолимо съезжались к центру. — Жидкость не сжимаема, — забормотал Маркус. — По идее нас не должно раздавить… — Прекрасно! Даже если и так, мы утонем! — яростно сорвался Джарв. — Не время вспоминать школьный курс физики! — Крыс гневно растопырил усы. — Лучше найди мне зеркало, а не майся херней! — Я так успокаиваюсь! — рявкнул страж, но следом ошалело моргнул, уставившись на зверька. — Что ты?.. Постой! — Марк подпрыгнул на месте озаренный внезапной идеей. — Ты же можешь перенести меня следом за собой! Мои глаза… В них есть отражение! Тем временем уровень крови в комнате уже доставал до груди Марка и тому приходилось держать крыса на вытянутых руках над ее поверхностью. Зал сжавшийся до размера маленькой комнаты угрожающе скрежетал стенами. Дышать становилось труднее словно его грудь уже сдавливало ужасной тяжестью. Клаустрофобия? Это какой-то бред! Я никогда не боялся подобной чуши! — Призвать тебя из другого места кошмара? Мы ни разу так не делали, — беспомощно сказал крыс. — Я не знаю смогу ли… — Это был не вопрос! Марк старался сохранять спокойствие. Видит Истина, старался! Но каждый раз впивался взглядом в свою раненую руку с почерневшими обломкам ногтей, что остались только на двух из пяти пальцев. Он прекрасно знал, отчего могут быть такие повреждения, но ничего такого с ним никогда… — Посмотри на меня! — приказал Марк и внимание остроглазого мигом приковалось к нему. — Я знаю, ты справишься. Просто возьми и сделай это. Тепло мягкой шерстки грело пальцы и, а ее слабое свечение не давало окончательно сойти с ума от ужаса. Если вспомнить она всегда чуть поблескивала, но сейчас этот свет стал будто бы ярче. Настоящий маяк. Привлеченный этим светом страж забыл о происходящем полностью сосредоточенный на сверкающих бусинках впереди. Насквозь черные, но сверкали они по особенному ярко. Марк и не знал до этого, что черный цвет может сиять. Крыс тихо сидел у него в ладонях и смотрел необычайно внимательно, будто увидел стража впервые. — Я вернусь, — пообещал Джарв, растворяясь в воздухе и Марк не сдержал усмешки от пришедших в голову ассоциаций. — Верю, Арни. — Это… не мое имя, — прозвучало в голове Марка эхо чужого сожаления и зверек окончательно растаял в его руках. Тьма обрушилась внезапно. Маркус замер в ней. Как только Джарв растворился в воздухе, кровь, наполнившая почти все вокруг просто исчезла. Но стены, судя по скрежету продолжили сжиматься. Маркус уперся ногами в противоположную стену, стараясь замедлить ее движение. Откуда-то из реальности доносилось уханье загнанного сердца. Стены сжались вокруг него узким цилиндром и их камень внезапно обернулся металлической прохладой. Марк лежал в этом подобие гроба в полной темноте и уже не знал сон это или реальность. Страх завладел им, вытеснив все остальные мысли. Грудь изнутри давило раскаленным воздухом. — И снова ты заперт, — послышалось над самым ухом. — Снова в неволе. Боль пронзила его внезапно. Несколько острых шипов одновременно впились в тело обездвижили, пришпилив будто бабочку. Страж повис на них боясь лишний раз вздохнуть. — Мне больно видеть твои мучения. — Только подумать какой сострадательный! — прохрипел Марк и поднял яростный взгляд, но ничего кроме темноты не увидел. — Почему бы тебе тогда меня не выпустить, а? — Я не желаю тебе зла, Марк, — отозвался голос с ноткой обиды. Говоривший обращался к нему по имени, да еще и с таким отчаяньем. Его слова оказались настолько чистой правдой, что Маркус не сразу заметил, подвох. Секундное замешательство, но этого хватило, что бы незваный гость, проникший в его сознание, смог зацепиться за эту мысль. — Одно твое слово, — голос, ранее звучавший издали, оказался рядом, — одно согласие и все закончится. Кто-то стоял напротив него, хотя Марк отчетливо понимал, что в стальной коробке попросту не нашлось бы места для еще одного человека. Это сон, — напомнил он себе когда по его виску вниз к линии челюсти скользнули прохладные пальцы. — Джарв, где же ты?.. Будто по зову под веками полыхнуло золотистым светом. Голос начал отдаляться пока наконец не растаял полностью. Марк только и успел раскрыть рот, силясь сделать вдох. — Упрямец, — заключил шепчащий издали. — Ничего. Я подожду. Я умею ждать. Скоро ты сам приползешь ко мне. На коленях. Марк падал вниз, как Алиса в кроличью нору, безуспешно пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь лишь бы не оказаться снова в том ужасном зале. Лишь бы не оказаться в том проклятом саркофаге. Теперь Марк был уверен, что точно знает, как тот выглядит изнутри. Его смерть. Его тюрьма. Марк вынырнул из-под воды, жадно глотая воздух. Ледяная вода отдавала болотной жижей. Кое-как, отплевавшись страж выполз на глинистый поросший травой берег, где уже восседал такой же насквозь мокрый Джарв, на этот раз в своем «человеческом» обличье. Они находились на узеньком клочке земли под мостом, по обе стороны которого протянулись обшарпанные, домишки с крытыми побитой черепицей крышами. Портовый район Залива. — Ты призвал меня через лужу, — без обвинения заметил страж отдышавшись. — Через… канаву, — поправил остроглазый глядя куда-то вдаль. — Ну, извини, джакузи не нашлось. — «Джакузи»? — взвился Марк по новой. — Ты серьезно?! Увидев его реакцию, Джарв хлопнул глазами, будто только что его заметил. — Это слово… Из твоих воспоминаний. — Я в курсе, умник! У меня другой вопрос: как мои воспоминания оказались в твоей голове? Остроглазый поморщился от резкого тона и пожал острыми плечами: — Если ты не забыл, голова у нас с недавних пор общая. Один сосуд на две души не рассчитан. Это чревато последствиями: частичное слияние памяти одно из… — О, и ты об этом успешно умолчал! — Проигнорировав робкое «ты не спрашивал» Марк возмутился снова: — и, кстати, почему я до сих пор ничего не узнал из твоего грязного прошлого? — Ты не много потерял, — фыркнул остроглазый, которого Марку сейчас очень хотелось придушить, но прежде чем страж снова открыл рот в праведном возмущении, Джарв рявкнул так, что тот чуть не подпрыгнул: — не смей на меня орать! Мне тоже сложно! Я старался ставить блоки, но из тебя хлещет, как из дырявого котла. И что б ты знал, приятного мало: твоя энергия это… Это орудие пытки! Не знаю, какие там у тебя комплексы, но… «Комплексы»? Прекрасно! Стоило ему выучить пару новых словечек, а у меня теперь «комплексы»! Марк не сдержался и заржал от абсурдности ситуации. Этот чокнутый эльф с манкой вместо памяти теперь заделался его личным психотерапевтом? Вот уж чего действительно не хватало! Но поняв, что Джарв не лжет, Маркус немного успокоился. Осадок от этой краткой перепалки стыл в душах обоих, и оба молчали, ожидая пока он уляжется на самое дно. Сейчас было не до ссор. — Нет у меня комплексов, только потребность в личном пространстве, — буркнул наконец Маркус. — Я не смотрел ничего личного. — Марк на это заявление только глаза закатил. — Почти… иногда… Но я не лез туда нарочно! «Девушка, я видел вас голой, но не подумайте, я туда не смотрел!» Сейчас страж себя и впрямь ощущал невинной школьницей раздетой догола и выставленной на всеобщее обозрение. Припомнилось то самое «джакузи» и все что с ним связано. Неловко получилось. Джарв молчал, ожидая дальнейших распеканий и всей своей фигурой выражал раскаяние. Хлопал большими глазами, но периодически отводил их в сторону. Ну, чисто застуканный подросток! Марк искренне надеялся, что он не видел нарезку воспоминаний из колледжа. Там же одной порнухи на несколько суток! От этих мыслей внизу живота сладко потянуло. Маркус потер пылающее лицо. Так-то он уже давно был «в завязке», но в теле зверя это не ощущалось. А вот в мире духов как накрыло. Будто не пару месяцев, а лет сто ни с кем… Марк медленно втянул воздух и досчитал до десяти, прежде чем заговорить снова. — Говоришь, орудие пытки? — серьезно спросил страж. Джарв неловко повел плечами, но ответил: — Да. То есть… холодая очень… колючая. Раньше было ужасно. Но Кетсу… сделал что-то, — добавил он тихо. — Знаешь, я только сейчас понял: неверно зажившие кости ломают, чтобы срослись правильно. Так и здесь. Было невыносимо, но теперь намного легче. Я даже на человека стал похож Скорее уж на эльфа. Марк оценивающе оглядел остроглазого. Тот сидел темнея щеками и все кусал нижнюю губу. Кончик его единственного уха забавно подрагивал, наталкивая стража на неутешительные мысли. Если подумать, то собственных воспоминаний у Джарва было не так уж много… Но это не повод заполнять пробелы чужими! — Как вернемся, научишь меня этим «блокам» и считай мы в расчете, — решил страж. — А пока, будь добр, сделай хотя бы вид, что не роешься там, где не следует. Услышав последнюю фразу, Джарв вспыхнул еще сильнее и поджал губы, но возражать, не стал. А Марк твердо решил пока что не мусолить это. И так проблем хватает.***
…услышь… Рэст проснулся еще до того как ранние сумерки уступили место утру. После мягких перин Дома Встреч ночь на земле далась тяжело. Все тело неприятно ломило. Из-за того, что пришлось спать в одежде хотелось умыться, а еще лучше принять горячую ванну. Рэст не был брезглив, но годы проведенные во дворцах среди всевозможных удобств, накладывали отпечаток. До недавних пор он не знал иной жизни. …услышь меня… Шелест листвы над поляной полнился живым шепотом. Стараясь не шевелиться лишний раз Рэст осторожно выбрался из своего одеяла и прошелся по лагерю. Все остальные еще спали: у самого огня храпел лорд Фост, под боком у которого пристроилась Нэл, по другую сторону от пламени лежал уже более здорового вида Лис. Воронки в его ауре стали меньше. …поддайся мне… Сместившись немного вбок, мальчик увидел, и Змея сидящего в корнях дерева в той же позе, что и вчера. Только голова его свесилась вбок, а часть черных прядей выпала из потрепанного хвоста. Чародей даже ухом не дернул, когда Рэст приблизился. Спал крепко, без памяти. Впрочем, было понятно, что что-то не так. Дыхание Змея то и дело срывалось. Бинт на руке был насквозь пропитан чернотой. Стойкий кисловатый запах стоял в воздухе. Порча. От варгулов подцепил через связь, — подумал мальчик, морщась от нахлынувших воспоминаний той ужасной ночи. — Поделом. Наверняка сам же их и проклял, но не рассчитал что-то. Вот и поплатился. Укол совести пришелся некстати. Рэст поморщился, вспомнив вчерашние события и мысленно себя стукнул. …ты не нужен… — шептал лес. — …никому не нужен… Я — пленник, — напомнил себе мальчик. — Доказательство «бесчестности» агратцев не более. Потому Змей и защищал. …никому… Рэст сам слышал, как посол еще в гостинице говорил лорду Фосту: «Поверь, друг, мальчишку покажу на совете — сразу завертятся. Забудут про агратское золото и вспомнят про ксантийское серебро. Своя шкура к телу ближе». А вот что с «пленником» потом сделают, Рэст даже представлять не хотел. Вряд ли агратцам отдадут. А если и отправят назад, что там его ждет? Яма с гадюками? Костер? Или в заточении оставят, как мать: так тоже долго не протянуть. Да и здесь, в Заливе вряд ли будет что-то хорошее. В Белый Шпиль отдадут, чародеям, а те… и думать страшно. …тебя снова используют…всегда использовали… Риша наказывала — в Залив ни ногой, — помнил Рэст и еще тогда в Доме Встреч решил: — нужно сбежать, еще до совета. Он так и планировал сделать сразу, как представится возможность. Но прошлым вечером и ночью просто смог. Кроме того, вчера, поддавшись сочувствию, Рэст поступил опрометчиво. Чего, таить, как идиот поступил… Так можно бдительность потерять, а со Змеем еще и голову. …твое сострадание — слабость… Нет уж, доводить ситуацию до подобной крайности Рэст не то, что не хотел — не имел права. На какую угодно смерть он был согласен только не на такую. Только не от рук этого…не человека. Магистратский прихвостень. Ненавижу… …будь сильным… Рэст потянулся рукой к чужой шее, не отрывая взгляда от уродливого лица чародея. Аура Змея повреждена и сама себя не восстановит. Всего-то и нужно — вытянуть остатки чистой силы и порча убьет чара за считанные минуты. Всего одно касание. Даже не убийство. Ксантиец сам виноват. Он сам обратился к оскверненной магии. Это не убийство, а справедливость. Услуга всему миру. …убей для меня… Змей дернул головой, и глухой стон прорвался сквозь плотно сжатые губы. Беспокойно зашевелились глаза под веками. На лице застыло напряжение. Рэст замер, затаив дыхание. Ему показалось чародей вот-вот проснется, но постепенно его лицо расслабилось. …убей, актари! — Убир-райся… — выдохнул таир сквозь сон и его хрипучий голос больше напоминал звериный рык, — …не…твой…больше. Пульсирующая в голове мысль стихла. Мальчик отдернул руку, едва понимая, что именно собирался сделать секунду назад. Шелест ветра звучал в приглушенным желанием чужой смерти. Что со мной такое? — Обхватив себя за плечи, он отошел подальше озираясь по сторонам. — Это все его гнусная магия! — решил Рэст. — Бежать. Как можно дальше бежать! Он сжал кулаки впервые за долгое время ощутив решимость. За спиной, словно крылья выросли. Легкий ветер шепчущий сквозь листву гнал его вперед. Подальше от лагеря. Подальше от Змея с его фокусами! Светало. Рэст шел сквозь лес в обход вчерашней тропы. В старом святилище не было барьеров. Он не стал терять времени. Конечно, в голову закралось подозрение, что неспроста никто не озаботился дозором, но Рэст списал это на вчерашние события. Прошло около сорока минут, но погони за ним не было и мальчик было расслабился, а потому звук ломающихся впереди веток застал его врасплох. Рэст остановился на тропе не смея вдохнуть. Огромный темный силуэт продирался к нему сквозь бурелом с медленно, но неотвратимо, приминая валежник косолапыми лапами. Сердце пропустило пару ударов. Рэст сглотнул и отошел на пару шагов. Разве здесь водятся медведи? Зверь, словно услышав его издал низкий рев, привлекая внимание. Медвежьи глазищи посмотрели прямо на него очень осознанно и в голове зазвучал измененный, но узнаваемый голос: — Гуляешь? — ехидно полюбопытствовала Нэл и пораженный Рэст ничего не придумал кроме как кивнуть. Медведица фыркнула, нависла над ним, грозно. — Не боись, я детенышей не ем, мелковаты, — вопреки собственным словам Нэлсаари облизнулась. — А вот за Змея ручаться не могу. Лучше тебе вернуться, пока он не очухался. Обратно они брели в молчании. Нэл шла рядом с ним накрывая своей огромной даже для медведя тенью. Теперь оглядев ее хорошенько, Рэст увидел кожаный ошейник и пробитые серьгами в нескольких местах уши зверя. Когти медведицы покрывало что-то вроде жидкого металла, а на шерсти виднелось несколько нанесенных светлой краской узоров. Наверняка все это не просто так — очередные чародейские примочки. Периодически с ее стороны раздавался смачный хруст веток. Остроглазая вела другой более удобной, но и более длинной тропой. При желании здесь могла и повозка проехать. Рэсту показалось, что в некоторых местах были видны следы колеи. — Холодом от тебя тянет, — заметила Нэлсаари, поймав его взгляд. — Болен. — Ледяная хворь, — отозвался Рэст, заученным на зубок ответом. — С рождения. Вы знаете, что это такое? — Видела больных ей — до двадцатой зимы не дотягивают: ломаются. Скверно, — добавила Нэлсаари, но не из сочувствия, а каким-то своим мыслям. — Хотя… Эрик Арен шутил, что жить можно, только осторожно, — будто случайно вспомнила остроглазая и приглушенно зарычала: — ты напоминаешь его, маленький южанин, — призналась она и вновь качнула косматой головой: — скверно, все это. Рэст вспомнил того человека. Виделись однажды, но этого мальчику хватило за глаза. Лорд Арен приехал в резиденцию глубоким вечером. Тайно. Мир-джари лично привез его в своем экипаже. Рэст из окна наблюдал как они выходят из повозки и поднимаются по ступеням. Очередной гость выглядел совершенно неприметно и только отношение кхана выдавало высокое происхождение. У Мирзы несмотря на его темперамент было очень мало приятелей. Еще меньше друзей. И образ одного из них часто всплывал в его мыслях. Эрика Арена, лорда Золотого Залива, Рэст узнал его еще до того, как тот представился и снял с лица морок. Тогда мальчик не знал, что это такое. Раньше он даже издали чародеев не видел, а потому испугался до дрожи. — Эрик — слаб, но в каком-то смысле сильнее многих, — продолжила Нэл. — Видела его всего ничего: из замка не вылезает. Того и гляди по ветру развеется, а нет-нет улыбнется и в помощи не откажет. Ему с таким характером прямой путь в виар, но поганая хворь… — Лорд не может быть виар, — исправил ее Рэст. — Удел последних — война, гуща боя. Они должны защищать правителя, а не наоборот. От лорда зависит слишком многое, он не может подвергать себя такой опасности. — Глупые, человеческие порядки, — отмахнулась Нэл. — Вы так запутались в своих условностях, что уже не видите истину. Положение должно зависеть от натуры человека, а не его натура от положения. К тому же все познается в сравнении. Вот взять тебя к примеру… — Я видел лорда Арена всего один раз, — отчеканил Рэст, избегая взгляда медведицы. — У нас. Ничего. Общего. Было в лорде Залива кое-что пугающее. Он напоминал Рэсту прозрачную ширму, за которой притаилось дикое существо, почти безумное и грызущее изнутри. Без сомнений Эрик Арен был проклят. Еще в утробе матери, должно быть. Оттого и сила внутри него была неуправляемой. Изначально злое колдовство привлекло темную сущность, и та поселилась в душе еще нерожденного ребенка. Монстр, которого нужно было все время держать на привязи. Ничего общего, — повторил Рэст про себя. Глядя на лорда Залива, мальчик проникся к нему уважением и бесконечным сочувствием, но страх был гораздо сильнее. Эрик Арен был живым напоминанием о том, кем каждый из них может стать, если перейдет черту. Увидев его, Рэст снова окунулся в воспоминания о бегстве из Аграты и смерти матери. Вскрылись только зажившие раны. В ту ночь, после прихода лорда и многие последующие, кошмары мучили его особенно сильно. Ровно до тех пор пока в резиденции не появился вольер с большим крылатым львом. До разразившейся над Заливом грозы. Гриф-джари… Маркус… Он сейчас в руках у верховного лорда, — вспомнив об этом Рэст прикусил губу до боли. — Если бы я только набрался смелости и сказал Мир-кхану о том, что это разумное существо, тот никогда бы так не поступил. Если бы я предупредил Кахира или других ловчих о Солнцеликой, возможно в ту ночь они были бы в резиденции. Какой же я трус! Увидев внимательный прищур медведицы, Рэст мысленно отвесил себе подзатыльник. Нэл не просто так завела эту тему. Она наблюдала. Слава Шансу, не прочла… Но остроглазая и без того была довольна его реакцией: — Конечно. Что может быть общего у верховного лорда и агратского мальчишки? Или тебе есть, что скрывать, южанин? — Всем есть, что скрывать, — пожал он плечом. — И я не южанин. Мое имя Рэст, я из Южнолесья. Мои родители — ремесленники… — А сам ты — высший. — Ремесленники-чары, — невозмутимо поправился мальчик. — Из побочных ветвей. — Таких семей в Южнолесье немного, — заметила таири, довольная игрой. — И все выходцы из Дриаров. — Странствующие, ремесленники-чары, средней руки, не известные, — поправился он вновь. — Я родился в пути. Когда это случилось, отец решил осесть в Южных Землях, но через несколько лет оказался на грани бедности из-за конкуренции. Меня продали агратскому купцу. А Мир-кхан выкупил у него. — И привез обратно на родину, — проурчала Нэл, и в голове зазвучал ее глубокий смех. — Какое благородство. — Он — милосердный человек! — возмутился Рэст сарказму в ее интонации, но добавил для убедительности: — к тому же я давно отработал выкуп. Все честно. Нэл на последнее заявление просто взорвалась хохотом, и сам Рэст тоже не сдержал улыбки. Чего-чего, а вот смеющихся медведей он никогда не видел. — Хотела бы я увидеть лицо Вэллара, в тот момент, когда он это услышал! Рэст вспыхнул, едва понял, на что она намекает: — Все не так! — резко возразил он. — Я — переводчик. Пишу и говорю, на семи языках. Не знаю, что ты там успела надумать, но!.. Легкий ветерок прошелся меж ними. Из чащи потянуло гнилой плотью и порчей. Медведица и немертвь забыв, друг о друге синхронно повернулись в сторону запаха, когда ветки захрустели и на тропу вылезло гниющее тело, отдаленно напоминающее боевого варгула. Он был огромным, раздувшимся и в холке был чуть ниже Нэл. Из его разорванной пасти капала темная жижа. Часть плоти на правом боку срезана и под белыми торчащими наружу ребрами видно ходящее ходуном легкое. Оно еще дышит?! Что за гадость?.. …убей для меня… Мальчик отшатнулся назад, закрывая рот и нос ладонью. От былой решимости не осталось и следа. Почти с радостью Рэст окунулся объятья холода. Готовый в любой момент обернуться туманом, он напружинил ноги, когда варгул исчез. Просто стерся вместе с красками мира, когда сердце мальчика остановилось. Рэст несколько раз слепо моргнул, пытаясь вернуть себе зрение. До ушей донеслось угрожающее рычание. Листва на тропе примялась, будто сама собой. Варгул все еще стоял там переминаясь с лапы на лапу и источал ужасное зловоние. В один момент листва примялась сильнее. Варгул коротко взвыл перед прыжком, но захлебнулся этим звуком. Мимо Рэста пронеслась медведица. Заглушая волчий вой ревом, Нэл набросилась на невидимого пса со всей своей яростью и бесстрашием. Медвежий силуэт сиял обжигая и одновременно маня своей магией. Два зверя сцепились не на жизнь, а насмерть и Рэст вдруг с ужасом понял: силы равны. Когда эти твари успели так вымахать? — Он слепо моргал, наблюдая за тем с какой легкостью варгул повалила медведицу. — Нужно что-то… Ну конечно! Опустившись на землю, Рэст зарылся в нее обеими ладонями и мысленно потянулся сквозь лес обратно к святилищу. Ярд за ярдом. Расстояние не такое большое, но тянуть силу все равно тяжело. Умирающий источник и без того слаб и не желает отдавать последнее. Крупицы магии таяли, стоило их только коснуться, но кое-что удавалось собрать, стянуть ближе, напитать землю вокруг себя. Рэст словно живой магнит притягивал к себе крохи магии и та пела в его голове. Отдавалась в теле дрожью. Ярче. Живее. Громче. В один момент эти звуки усилились настолько, что продолжать было невыносимо. Прижав руки к ушам, Рэст отполз подальше от места боя. Для него самого магия в таком диком количестве была губительна и бесполезна. Но вот для чародеев все обстояло наоборот. Нэлсаари, ощутив прилив сил взревела оглушительно громко и вновь кинулась на противника. На этот раз без труда, опрокинув варгула на землю она придавила его лапами. Хрустнули кости, но тварь все продолжала сопротивляться пока не раздался влажный треск плоти и земля вокруг окрасилась алым. Боевой пес испустив последний вдох, замер в опавшей листве. Когда последние крохи чужой энергии покинули тело зверя Рэст смог различить едва заметный след, растаявший в воздухе. Едкая, кислая вишня.***
Марк выпрыгнул из зеркала, на одну из проходивших мимо тварей. Прежде, чем она успела ударить страж впечатал ее в окно. Нагретое солнцем цветное стекло пошло трещинами и лопнуло, но сама тварь падать не планировала. Растопырив лапы слуга кошмара хрустнул шеей и голова его повернулась к Марку. Раздвоенные челюсти клацнули у самого носа стража. — Джарв, лови! Маркус навалился на уродца всем свои весом и они, сцепившись, упали вниз. Брусчатка стремительно приближалась, когда Марк внезапно вылетел из отражения и оказался в той же комнате, что и раньше. Вопль падающей химеры все еще раздающийся за окном оборвался. — Быс-стро с-спелись, — прошипела вторая тварь, переводя ошарашенный взгляд с остроглазого на Марка и обратно. — Взять их! Две из трех тварей кинулись к стражу. Уходя от прыжка одной из них, Марк метнулся в сторону камина. Под руку попалось что-то тяжелое. Кочерга? Сойдет. Перехватив ее на манер бейсбольной биты страж хорошенько размахнулся, как раз тогда когда вторая тварь сделала выпад в его сторону. Разгоряченная сталь лязгнула о когти духа. Марк не стал дожидаться пока враг снова занесет лапу и следующим пунктом двинул уже по морде. Голова твари дернулась в сторону. Шея хрустнула свернувшись, но химера только зашипела и резким движением вернула ее обратно. Не успела она вновь разинуть челюсти, как острый конец кочерги вошел вертикально в ее пасть. Когда Марк вырвал оружие тварь развеялась. Один есть. Краем глаза Марк увидел, как Джарв сцепился с третьей химерой в другом конце комнаты настолько тесно, что понять, кто из них побеждал, было трудно. — Неплохо, тень, — привлек снимание стража один из его противников. — Узнаеш-шь? Существо оскалилось, показывая еще не до конца зажившую лапу. Марк сразу узнал ту тварь, которая «играла» роль Мирзы в посольстве. Тогда его чуть было не сожрали. Нет, на этот раз Маркус подобную хрень даже близко не подпустит! Страж выставил перед собой кочергу, пресекая попытку химеры сократить расстояние. Слуга кошмара пренебрежительно рассмеялся и отвесил ему шутливый поклон, принимая правила. Глядя на его клыкастую ухмылку, Марк взвесил свое «оружие» оценивая снова и сделал пробный выпад, который слуга кошмара играючи отразил. Он был сильнее чем тот, первый. Второй удар гад блокировал также без особого труда. А затем ответил, будто играясь. Что бы удержать когтистую лапу Марку понадобилось перехватить оружие обеими руками. — Много на с-себя береш-шь, — прошипело порождение кошмара ему в лицо. — С-сраж-жаешься, как с-смертный. Создание Схаша перехватило раскаленную железку лапой и приложив небольшое усилие согнуло. Треск — и тварь отломила острый конец кочерги, выпад — и тот вонзился марку под ребра. Страж пошатнулся от неожиданной боли. — И с-слаб, как с-смертный! Злость заплясала под веками. Собрав все силы Маркус вогнал обломок своего оружия, в грудь твари, вызвав у той крик удивления, сменившийся гневным шипением. Навалившись всем весом на кочергу Марк оттолкнул противника вперед. Слуга кошмара вытянул обломок металла из своей груди и в один скачок приблизился. Тот успел увернуться от нацеленного в него острия и перехватил «оружие» твари прежде чем та успела опомниться. Оскал сверкнул ему в лицо. Химера, резко извернувшись, припечатала его кочергой к стене и приподняла над полом. Марк вцепившись руками в раскаленный прут только сейчас понял, что не ощущает боли. — Дивно пахнеш-шь, — прошипел слуга Схаша и приблизившись заглянул в его глаза. — Все не мож-жешь рас-статься с прош-шлым? В этот миг морда химеры начала изменяться. Черты лица стали более жесткими, разрез глаз увеличился почти вдвое, они наполнились знакомой зеленью. Глаза в глаза. — Скучал, Гриф? Услышав знакомый ехидный тон, Марк вздрогнул, захотел было отстраниться, но тело как парализовало. Оскал твари обратился ироничной усмешкой и уже человеческие губы выдохнули в лицо стража раскаленный воздух. Рид, точно такой, каким Марк его запомнил, смотрел на него сейчас. От одной этой мысли внутри стража все странно сжалось. Нос наполнил едкий запах газа и… — М-м, текилла, — изменяя остатки внешности, химера облизнулась. — У тебя все-таки отличный вкус. Был. За плечом химеры Джарв сдавал позиции. Вторая тварь сидела на нем сверху. «Убийца, ты убийца…» — обвиняющее скрежетала она, вытягивая шею. Остроглазый с трудом удерживал клацающие челюсти на расстоянии от своего лица. Марк дернулся, но оказался лишь сильнее прижат к стене. Это подделка, — напомнил себе страж. Точно также как и тогда в посольстве химера разинула пасть и потянулась к нему, удлиняя шею. Марку хоть и удавалось удерживать эту жуть на месте, но скинуть ее с себя он не мог. Тварь склонялась все ниже. Огоньки глаз мерцали в каких-то сантиментах от его лица. Мне бы когти… — Я — призрак твоего прошлого. Личный Каспер, — шепот Рида перекрыл все его мысли. — Тебе от меня не отделаться, Ма-арк. Мы с тобой свя-язаны. Здесь. — Коготь твари расчертил полосу поперек его лба. — Как там было?.. «Вместе на веки»?.. Когти… Маркус ударил больше наугад, но химера зашлась воплем. Хватаясь за лицо, слуга кошмара вдруг повалился на ковер, заизвивался ужом отползая от него подальше. Марк решил не терять времени. Но прежде чем на химеру обрушился новый удар, тварь успела откатиться в сторону окна. — Стоять, уродец! Маркус рванул следом и умудрился схватить беглеца за прежде чем тот выпрыгнул в окно. Слуга кошмара зашипел от боли когда черные когти впились в его шкуру. — И куда ты рвеш-шься, бракованный с-страж-ж? — прошипела химера ядовито. — Ты себя-то спасти не сможеш-шь, не то, что того, другого! Услышав последние слова, Марк дрогнул. Знакомая фраза отдалась в воспоминаниях многоголосным эхом. На миг ему показалось он ослеп. Страж обернулся. Джарв уже давно сбросил с себя противника. Когда Маркус опомнился, его персональная тварь в обличье Рида уже сиганула на улицу. Ловко цепляясь за нити, из которых состояла стена, химера в несколько секунд очутилась на крыше одной из пристроек. Янтарные глаза стража искрились бешенством, наблюдая за тем как враг скрывается из виду. Что-то подсказывало: они еще встретятся. Тем временем Джарв припечатав своего уже порядком потрепанного врага к зеркалу, пытался засунуть его голову в зазеркалье. Химера шипела и молотила лапами по раме. Едва у остроглазого вышло, отражение сменилось на пустоту. Тело химеры с идеально ровным срезом на шее обмякло, после чего исчезло. Сияя как начищенная монета, остроглазый повернулся к Марку, но улыбка его тут же померкла. — Гриф, ты ранен! Услышав прозвище, страж поморщился, тряхул головой отгоняя наваждение. О торчащей из его тела железке Марк уже и думать забыл. Боли не было. Крови тоже. Сама рана больше напоминала трещину на фарфоре или камне. Кожа по ее краям стала прозрачнее, и потемнела, осыпаясь на пол пылью. Джарв даже рванулся потрогать, но выражение лица Марка заставило его передумать. — «Сражаешься как смертный», — повторил страж, крутя эту фразу так и эдак. — «Как смертный»… Он подошел к зеркалу и вгляделся в отражение. Прищурился, рассматривая в зеркале янтарные отблески глаз, казавшихся чужими, на его лице, черты которого, к слову, были совершенно не читаемы, как и все остальное. Только сейчас Маркус заметил, что его отражение действительно больше напоминает бесформенную тень, чем живого человека. Страж цыкнул и несколько раз, сжал когтистую руку, свыкаясь с ее новой формой, а заодно и простой мыслью: «Стража Истины так просто не убить». Не обратив внимания на вскрик остроглазого, Маркус выдернул из раны обломок стали. Стоило избавиться от него, трещина на коже сама собой затянулась. — Так просто не убить… — повторил он. — И почему меня это совсем не радует?***
Когда они подъехали к обнесенному стеной и неглубоким рвом городишке время подошло к полудню. Перекрестье — так гласила вывеска перед поворотом на мост, ведущий к поселению — располагалось на перекрестке двух главнейших трактов Южных Земель: Золотого, идущего от Залива до самого перевала, и Пепельного, который проходил все Южные Земли насквозь с запада на восток. Сам город разросся вокруг храма Истока, светлый купол которого было видно от самых врат, однако наличие этого места никак не внушало мальчику спокойствия. Было здесь что-то зловещее, но смотря на ухоженные улочки и довольных жизнью горожан, понять что именно его пугало мальчик не мог. Только сжимал в замок немеющие пальцы. Бросив взгляд на хмурого Лиса, Рэст понял, что не один он чувствует это напряжение. Рыжик был бледен, но выглядел намного лучше чем вчера. По крайней мере, он пришел в сознание. Сейчас юный ворон сидел, привалившись боком к стенке кибитки, и кутался в вязаную кофту до самого носа. За утро он сказал от силы пару слов, и всю дорогу от святилища проспал, да и сейчас клевал носом. Но несмотря на егонездоровый вид Рэст не мог не заметить — он быстро идет на поправку. Заживает на глазах, — еще утром подумал мальчик, когда застал ворона сидящим у костра. — Неужели у всех высших так? Лагерь они решили покинуть сразу, после того как Нэл рассказала о встреченном ими варгуле. Змей тут же полюбопытствовал, что они вообще там делали. Остроглазая неопределенно ответила, мол, прогулялись. Змей естественно все понял, однако промолчал. Сама Нэл странностей «южанина» не заметила. Рэст склонялся к тому, что во время боя магия слишком вскружила ей голову, а после остроглазую занимали какие-то свои мысли. Отпустив свою косолапую виар обратно в леса, она надолго замолчала, обдумывая что-то. — Порча, дуэль… Этьен, собачий сын, чтоб ему просраться: странные совпадения. Не просто так все это, — ворчал Бергауз, когда они шли обратно к дороге. — Черныш, тебе бы залечь на время, а не по всему Побережью шляться. На Перевале например, своих навестить… — Без меня поживут, — фыркнул Вэллар. — Если я вдруг исчезну — подозрения только укрепятся. Нет. Нужно быть на виду. Вернусь в Залив, — твердо решил он. — Но прежде выясню одну вещь. Почти вся дорога до Перекрестья прошла для Рэста стороной. Ночь на голой земле была ужасной, особенно после мягкой перины Дома Встреч, так что едва оказавшись в теплом экипаже мальчик задремал, но очнулся когда повозка подскочила на особо большом ухабе. Вереница из экипажей лорда Фоста разделилась. Повозка и всадники остановились у городского трактира, в то время как их карета продолжила путь к храму. Заметив белый фасад Лис скривил лицо, закрыл окно шторкой после чего спросил тихо, но с претензией: — Ну, и нахера? Я в порядке. До святилища Залива дотяну точно. — Вы то, ваша светлость — дотянете, а вот дядя ваш того и гляди озвереет, — кивнул Бергауз, неодобрительно посматривая на посла. Змей до того момента читавший книгу, резким движением захлопнул томик. — Мы здесь по другому делу, — заверил он племянника. Карета въехала на территорию храма и чувство тревоги обрушилось на мальчика с новой силой. На траве прямо около входа в обитель виднелись здоровенные, обгорелые прогалины. Следы боевой магии. Они прошли во внутрь и оказались в полукруглом зале, где их встретили две послушницы. Уже в этот момент Рэст насторожился: в обычное время слуги Истока носят алое, но сейчас они были облачены в белый — цвет траура. Девушки в длинных одеяниях, верхнюю часть лиц которых закрывали вуали, провели их в менее просторный, но почти пустой внутренний зал, куда обычно допускались только высокопоставленные гости и члены духовной коллегии. Лиса тут же увели под руки. Ворон успел, натянуто улыбнуться напоследок, прежде чем скрыться за тяжелыми дверьми. Все остальные принялись ждать. Нэл сразу же направилась к изваянию Истока, где и замерла. Берг составил ей кампанию. Вскоре. Из дверей появились три женщины в белых облачениях, но с открытыми светлыми лицами. Они вплыли в зал, двигаясь так изящно, что трудно было даже разглядеть колыхание их юбок. В царившей вокруг тишине звуки шагов были не слышимы. Одна жрица шла чуть впереди и отличалась прямой горделивой осанкой. Рукава ее одеяния были длиннее, а по краям широкого пояса вилась кайма золотистого узора. Лицо ее и руки были начисто выбелены, а скромную, прическу украшал церемониальный гребень. Однако стоило этой «даме» подойти ближе и Рэст увидел, что перед ним молодой мужчина. Даже покрой его одежд отличался: вместо юбки штаны, расширяющиеся к низу, но из-за обилия ткани заметить это издали было трудно. Верховный, — тут же понял Рэст. — Да укроет тень Порядка вас и ваших спутников, — жрец поприветствовал их оберегающим жестом и обратился персонально к Бергаузу. — Надеюсь, вы прибыли сюда не за четвертым отказом? Законы Ро запрещают… Нэл прервала его немного резко: — При всем уважении, не Ро писали законы, а ваша человеческая церковь. — Склонив голову, остроглазая коснулась лба двумя пальцами и улыбнулась, не без издевки: — Да укажет свет Хаоса вам верный путь, господин Нарций. Я пожалуй, переночую в трактире. Последние слова таири предназначались лорду Фосту. Как и долгий демонстративный поцелуй — на прощение. От последнего у жреца свело лицо судорогой. Когда Нэлсаари покинула зал, верховный переместил строгий взгляд на посла. — Вэлиар, — поприветствовал он Змея на ксантийский манер и величественно оправив полы одеяния, спустился к ним в зал. — Отрадно видеть тебя здесь, пускай и при таких обстоятельствах. — А я-то как рад, лицезреть тебя, — отозвался посол не скрывая сарказма. — Славная лужайка. Инара украшала? Кстати, поздравляю с получением гребня. Нарций приподнял едва обозначенную краской бровь. — Я ослышался или это претензии? Времена настали тяжелые. Морок, да и прочие…проблемы. Если ты не заметил храм в трауре. Стоит молить Исток прощении, а не сыпать лживыми обвинениями. — Молить Исток или тебя? А то я вечно путаюсь… — Довольно, — прошипел верховный ощетинившись. — Смерть Азур стала ударом для нас всех. А Нара не соизволила даже похороны посетить! Зато имела наглость приехать, оспорить завещание. Мы… поговорили. Что еще ты хочешь услышать? Что наша сестра истеричка? — Хотя бы! — съязвил Вэллар. — Иначе мне трудно объяснить внезапные изменения. То она беспокоится за меня, то игнорирует, то исцеляет, то подставляет под удар. Знаешь ли, последнее особенно обидно. — А ты не думал, что это заслужено? — едко предположил жрец. — Может ей надоели твои метания и она, наконец, решилась занять верную сторону? — нажал он снова. — У нее и лорда Арена накопилось достаточно причин тебя презирать. Лицо ксантийского посла дрогнуло. — Эрик тоже был здесь? Но зачем?.. — Змей, задумался и вдруг стал мрачнее тучи. — Это всё ты?.. Из-за тебя, — произнес он тихо, будто поняв нечто важное. — Что ты им про меня наплел?! — Не наплел, а открыл глаза на Истину, — поправил Нарций с особым удовольствием. — Тебе ли не знать о положении дома Арен в последнее время? Верховный лорд как никогда нуждался в поддержке. Это мой долг слуги Порядка — наставлять, давать утешение. Эрик сильно беспокоился о тебе. Как же он там говорил?.. «Вэл изменился». Он спрашивал меня о связях. О том, могла ли смерть актари повлиять на тебя. Я всего лишь… Услышав последние слова, таир вспыхнул, как зажженная спичка. — Вмешиваться в дела чужих семей тоже долг служителя Порядка?! Будь ты проклят! — Посол рванул, было с места, но одна из жриц преградила путь к верховному. Берг опомнившись остановил Змея и оттащил назад, но тот все не унимался и продолжал сыпать обвиняющими вопросами, срываясь на кричащий хрип: — зачем Инара вдруг сорвалась сюда спустя столько лет, а Нарций?! Она это место за милю объезжала! Из-за чего вы повздорили? Мамкины цацки не поделили?! — Не сошлись во мнениях, — осадил жрец, смахнув с одежды невидимую пылинку. — В настоящих семьях так бывает: люди ссорятся и прощают друг друга. Но я не жду, что ты это поймешь, — взглянув на внезапно притихшего посла, верховный вскинул подбородок, еще больше напомнив павлина. — К счастью, мы с Нарой все уладили, а лужайка… Чтож зарастет. Не уладили. Жрец мягко улыбнулся, но Рэст уловил ложь. Об истиной причине спора Нарций так и не обмолвился. Возможно, это касалось дел храма, разглашать которые тот не хотел. Учитывая личность собеседника, Рэст его даже понимал, но тревога все равно никуда не делась. Она нарастала, как и искрящее в вокруг напряжение. Фальшь витала в воздухе. Она была не только в словах. Весь жрец был, как на иголках. Что-то скрывал этот Нарций. — Так и быть, из почтения к памяти Азур, я позволю вам остаться в обители, пока Лис не поправится. Но рекомендую не делать глупостей. Уважение к Ро… — Чхал я на твоих Ро, — доверительно сообщил Змей. — Отпусти меня, Фост! Он яростно выдернул свой локоть из рук Бергауза, но не успел ничего сказать Нарцию. Из целительного зала вышла одна из послушниц и торопливо прошептала что-то на ухо верховному. Рэст уловил только «мало магии» и «два дня». Стало быть, служители храма не справляются. Он обратил внимание на то, что руны исписывающие все стены по периметру мерцают, а освещение слишком приглушено — сначала он думал это связано с трауром, но теперь… У них не хватает магии?— Он прислушался и поморщился от пронзительного скрежета энергии в святилище храма. — Но ее здесь более чем достаточно… На что они ее тратят в таком количестве? Нарций, понизив голос, шепнул раздраженно: — Используйте амулеты… Послушница поджала губы, но склонив голову, исчезла за дверьми. Жрец дергано повел плечами и смерил посла презрением. — Боги дали тебе такой дар! — сказал он. — А ты растратил его в погоне за силой. Я и сейчас вижу на тебе отпечаток порчи! Снова черная магия, да? — На это обвинение таир лишь цыкнул и закатил глаза. — Еще удивляешься, почему к тебе такое отношение! Мой совет, Вэл — раскайся. Стань одним из наших дремлющих, как и обещал когда-то. Свою жизнь ты не спасешь, но душа!.. Надрывный хохот заставил жреца замолчать. — И что кто-то на это всерьез ведется? — издевался посол. — Вот мой совет: поработай над подачей, у Нары и то проникновенней выходило. Душу, он мою спасает… Себя спаси для начала! Последнюю фразу Вэллар бросил уже в закрывшиеся двери. Они остались в кампании одной из послушниц и она молчаливым жестом пригласила следовать за собой. Всю дорогу до комнат Змей ворчал что-то невнятное себе под нос. Его потряхивало. Пряди выпавшие из растрепанного хвоста торчали в разные стороны. Оказавшись в отведенной им комнате, он тут же накинулся на Рэста с допросом. Вытягивал каждую мелочь, каждую странность, что тот успел приметить в храме. И все сильнее мрачнел. Мальчик отвечал: молчать или, упаси Ро, спорить было страшно. Таир сейчас больше походил на дикое, разъяренное животное, чем на разумное существо. И непонятно было вина это Нарция или порчи, засевшей глубоко в черных венах. — Скрывает что-то… — шептал Змей уже после, когда они сидели в трактире и пересказывали Нэл произошедшее. — Святоша!.. Пипирка не доросла морали большим дядям читать. Услышав новости, остроглазая даже не удивилась, но на ксантийца косилась с явным неодобрением. Даже намекнула, что хамить жрецу в положении Змея было слишком опрометчиво. Тот отмахнулся, ушел в себя и молчал достаточно долго. Нэлсаари за это время успела сообщить свою неприятную новость: морок разрастался. По ее словам он загибался полумесяцем вокруг Прибрежья, а в самом центре этого еще незавершенного круга стоял Залив. «Не приближайся к городу, » — вспомнил Рэст слова служанки. — Как она могла это знать? Или же имела в виду другое? Неприятный осадок стянул нутро и не отступал весь вечер. Погруженный в свои размышления Рэст, не слышал, о чем говорят Нэл и Бергауз. Но когда к их столу подошел человек, мальчик разом собрался и осторожно посмотрел вверх, на незнакомца. Мужчина с острой бородкой и зачесанными назад волосами поприветствовал поочередно и посла, и лорда, а следом поцеловал руку Нэл, после чего осторожно опустился на скамью. От незнакомца пахло кровью и костром, он был уже не молод, но еще не стар. Средней силы энергия исходила от него спокойными, прохладными волнами. — Сайрус. — Бергауз приветственно потрепал костистое плечо пришедшего. — А ты в этом захолустье что забыл? — Да так одного преступника выслеживаем с ребятами, — ответил тот и кивнул на дальний стол, за которым разместилось несколько крепких, но порядком потрепанных людей. — От самого Залива по следу шли, через катакомбы. — Ба! Неужто придворным чарам нынче так плохо платят, что ты в охотники за головами подался? — хохотнул Бергауз. — И как? Поймали? Сайрус поморщил крючковатый нос. — Если бы! На пол пути упустили — прыткий зараза. Целюсь в него, а он как чует! Но я все-таки успел зацепить, прежде чем он в расщелину сиганул, — довольно похвалился маг. — Теперь не побегает. Он не высший даже: с такими ранами и дня не протянет. — Внимание мага его переместилось на Рэста. — А это что за мальчонка с вами? Твой что ли выкормыш, Берг? А что в мороке? Маг чуть наклонился через стол, будто желая разглядеть лицо мальчика через иллюзию. От его проницательного взора последнему захотелось спрятаться подальше, а когда Сайрус протянулся, чтобы потрепать его по волосам Рэст и вовсе съежился. — Мой, — тихо, но очень проникновенно проронил гневный таир из своего угла и кивнул на протянутую руку чародея: — лишняя? После этого вопроса Сайрус резко потерял к мальчику интерес и принялся флегматично расписывать свои злоключения. И начал как раз с новостей из замка лорда Арена. Вэллар слушал все отстранено, только когда речь зашла о его сестре — леди Инаре — сжал челюсти. Вскоре на улице начало темнеть, и Берг намекнул, что пора бы им вернуться в храм, но беседа чародеев только набирала обороты. Змей отмахнулся от лорда Фоста, сказал что задержится. Вернувшись в обитель, Рэст весь вечер провел в комнате. Она была гораздо меньше той, из Дома Встреч, и была рассчитана на двоих постояльцев. Не слишком богато, но уютно. Две кровати, небольшой комод, столик и зеркало. У последнего-то Рэст и проторчал большую часть времени, пытаясь изменить обличье на нормальное, человеческое. Или хотя бы вытравить тьму из глаз. Сегодня он отчетливо понял, что ему надоело дергаться каждый раз, думая на месте ли морок. Он пытался скопировать глаза матери, но тут же понял, что ее образ в памяти не так ярок. Да и она сама большую часть времени проводила в истинном обличье. Другое дело — Мир-джари. Они с Рэстом даже внешне были похожи: треугольные лица, миндалевидный разрез глаз, высокие скулы и пухлые губы. Однако и тут все шло не так. Рэст хоть и знал своего дядю достаточно хорошо и уважал его, но настоящей родственной привязанности между ними не было. Спустя часа полтора попыток, мальчик пришел к неутешительному выводу: у него просто нет человека, которого он знает достаточно близко, чтобы примерить на себя, его черты. А потому он бросил это безнадежное дело и, вновь нацепив амулет, рухнул на ближайшую кровать. — Это все бесполезно, — выдохнул мальчик, наблюдая за восходящей за окном луной. — Я — недоразумение! Белолунье совсем скоро, — размышлял он смыкая тяжелые веки. — Нэл говорила, что ее клану дали срок в три луны. Интересно она вернется домой к тому времени? — он поморщился. — Какое мне вообще дело?.. Самому бы вырваться. Время перевалило за полночь, когда дверь в комнату отворилась. Рэст к тому времени уже успел задремать. Сквозь легкий сон он ощутил дуновение сквозняка на коже. Послышались нетвердые шаги и звуки возни, будто кто-то перебирал вещи. До уха мальчика донесся шелест страниц книги. Затем последовал треск бумаги и гадкое хихиканье. — Ебучие жрецы… ебучие Ро…ебучие сказки… бред! — негромко шелестело поблизости. — На-асра-ать мне… на это все. Твою ж!.. Что-то неловко ударилось о стенку шкафа. И из темноты прозвучали еле слышные ругательства, и затем снова хихиканье: «Это место хочет меня убить. Не-е — в очередь…» Он что?.. — Приоткрыв глаз, Рэст увидел покачивающийся силуэт кантийского посла на фоне распахнутого настежь окна. — Да он же пьян в стельку! Мальчик затаил дыхание. В прошлый раз встреча с пьяным высшим ничем хорошим не кончилась. Рэст похолодел во всех смыслах и быстро прикинул, сможет ли незаметно выскользнуть из комнаты. Но не успел. Змей нетвердым шагом прошелся обратно. — Тэро эрсу. Сверху небрежно опустилось покрывало, после чего Змей вылетел из комнаты. Дверь снова скрипнула закрываясь. И что это вообще было? Выждав пару минут Рэст подошел к столу, на котором остались смятые обрывки бумаги. Ксантийские ровные буквы, красовались на них вытянутыми, прямыми зарубками. Это из его карманной книжонки? Я то думал там, что-то более зловеще, а не стишки тысячелетней давности. Сразу вспомнились легенды, которые любила рассказывать мать. Древние небылицы: интересные, но бесполезные. Рэсту всегда больше нравились реальные люди и истории. Но народное творчество жило своей жизнью — то там, то тут всплывали одни и те же образы. В книгах, на полотнах, в пьесах они представали скорее чем-то абстрактным, чем реальными лицами. Тень, укрывающая главного героя от врага. Маленький огонек, на тропе указывающий верную дорогу. Элементы фольклора не более. Их существование отрицала даже сама церковь, хотя ей-то как раз подобные заблуждения были выгодны. »…Из злата в чернь… Сквозь смерть лицо к лицу они восстанут, и встанут, наконец, спина к спине, » — Мельком прочтя часть текста, Рэст почти сразу узнал его и разочарованно хмыкнул под нос: — «Песня о Страже и Вестнике»? Действительно, тот еще бред.***
Это место и в кошмаре было сделано на совесть. Как и в реальности, возвышение увенчанное троном маячило в самом конце. По обе стороны тянулись ряды высоких колон, отчего зала больше напоминала клетку с массивными прутьями. Длинные тени зловеще простирались на полу. Огромный зал был невероятно пуст. Ни души. Ни духа. Ни единого паука, ни даже звука хитиновых лап, перебирающих о пол, ни звучного клацанья их жевал. Мне и в реальности, здесь было не по себе, а сейчас тем более. — Мы в самом сердце кошмара лорда Арена, — пояснил Джарв полушепотом. — Не отходи далеко. Ты должен видеть меня. Тронный зал был невероятно длинным. Все тянулся и тянулся вперед. Вскоре Марк догадался — место увеличивается в размерах, растягивается, намеренно не давая им достигнуть цели. Джарв шел рядом, но уже не так резво, будто через силу делая каждый шаг. Сам Марк тоже путался в загустевшем воздухе, но ему было заметно легче, в то время как остроглазый почти валился с ног от усталости. Контуры его тела размывались, а он сам больше напоминал призрака. Золотой Трон заметно выделялся на темном фоне. Он, вопреки названию был сделан, совсем не из благородного металла, а из обычного, хоть и искусно обработанного белого мрамора. От одного взгляда в ту сторону Марку хотелось посочувствовать человеку, что должен сидеть там. Трон был узок и без сомнений холоден, высокая спинка слишком пряма для удобного положения тела, а подлокотники слишком узки и коротки, что бы положить на них руки. Точеные из камня лозы, украшающие куполообразный потолок и нависали сверху, острыми шипами, будто грозясь вонзиться в сидящего на троне монарха. Внизу близ подножия темный, отполированный до состояния зеркала пол, будто водная гладь, отражал эти «колючки», придавая композиции вид смыкающихся клыкастых челюстей. Надежный капкан. Наверняка такая зловещая атмосфера служила простым напоминанием: правление — тяжелая ноша, а не развлечение. — Сомнительное удовольствие. Жаль не всем дано это понять. Эхо знакомого, печального тона раздалось в тишине сразу отовсюду. Маркус заозирался, но говоривший сам решил проблему. Просто вышел на свет из-за высокой спинки трона. После чего посмотрел в упор, улыбнулся неловко, словно извиняясь. — Рик, — произнес страж одними губами. — Ты меня видишь?.. Лорд согласно опустил светлые ресницы, и счастье ударило стража. Сдержать ответной улыбки Марк не смог, и остаться стоять на месте тоже. Не помня себя, он ускорил шаг, всей своей сущностью стремясь оказаться около бледного лорда. Эрик казался еще более изнеможенным, чем был раньше. Почти неосязаемый призрак. Защитить. Уберечь. Спасти, — стучало в голове стража набатом. — Я ему нужен. Очень нужен, прямо сейчас. — Нет! — Джарв схватил стража за руку, прежде чем тот успел сделать шаг вперед. — Гриф, он не в себе! — прорычал остроглазый неожиданно враждебно глядя на лорда. — Неужели ты не видишь?! Вижу. В том-то и дело. Не могу противиться. Марк и сам не знал, что с ним. Энергия Эрика рядом, мешала думать. Однако самого лорда тут не было, хоть человек перед ним и выглядел точно так же. Он смотрел на стража, как удав на мышь. Опасность танцевала мурашками на коже, а грудь разрывалась изнутри радостью. Маркус абсолютно сбитый с толку этим контрастом замер не в силах сдвинуться с места. — Все в порядке, — мягко сказал Эрик. — Я здесь, мой страж. Лорд протянул к нему бледную кисть. «Мой страж, » — все еще пульсировали на слуху слова Эрика и манили к себе, обещая долгожданный покой. И только холодная кисть остроглазого сжавшая запястье Марка, не давала ему сорваться с места. Эрик улыбался ласково, но как ни старался Маркус искренней радости он не чувствовал. Только лихорадочный огонь. Только жажду и безумие, разъедающие изнутри. Больно. Разве это правильно? — Кто ты? — смог выдавить Марк сквозь стиснутые зубы. На несколько секунд «Эрик» застыл с удивленным выражением, а потом его глаза расширились, губы сложились в жесткую, торжествующую усмешку. Он запрокинул голову назад и разразился безумным, неправильным хохотом, переросшим в крик, от которого захотелось зажать уши. Эхом страшный звук прокатился по залу. Вопль становился громче. Даже нити паутины на стенах начали вибрировать ему в такт. Марк заметил, что несколько из них тянутся к Эрику. Опутывают его руки, грудь, лицо, врезаясь прямо под кожу. Маркус вместе с остроглазым одновременно сорвались к трону. Едва они приблизились, тело лорда выгнулось, как в припадке. Из него вырвалось туманное нечто. Оно взмыло к потолку, пронеслось по залу и рассеялось в полумраке. Эрик обмяк, но подобно оставленной кукловодом марионетке не рухнул вниз, а продолжил висеть на призрачных нитях. На подлокотнике блеснуло что-то острое. Осколок зеркала. Марк недолго думая схватил его и начал перерезать нити одну за другой. Когда страж избавился от последних, Рик издал тихий, больше похожий на выдох, всхлип. Хорошо, — думал Маркус прижимая его к себе. — Хотя бы дышит. Он опустился на пол и приподнял голову Эрика. Белая, полупрозрачная кожа пылала под рукой жгучим холодом, а раны на ней выделялись яркими тонкими полосами. Сейчас вблизи было отчетливо видно и тени залегшие под глазами и искусанные до мяса губы. Белые волосы спутаны, на руках виднелись свежие ссадины. Приоткрытые глаза смотрели в пустоту. Вниз по вискам стекали влажные дорожки, но на лице застыл отпечаток безразличия. Марк несколько раз позвал лорда по имени. Тот лежал на его руках сломанной куклой. — Гриф… — выдохнул Джарв и опустившись рядом вынул из руки стража осколок зеркала. — Это очень плохо. Остроглазый чуть повернул находку, так чтобы было видно отражение лорда. Вернее должно было быть видно с этого ракурса. Но Марк увидел лишь себя: свои руки обнимающие пустоту. Он вырвал у таира осколок, чтобы удостовериться, но как не крутил поймать отражение лорда не удавалось. Страж мотнул головой, отказываясь воспринимать очевидное. Прижав слабую ладонь Эрика к своей щеке, Марк попытался передать ему хотя бы часть энергии. — Давай, Рик. Ты же делал так раньше… — Тр-рогательно, — прошипели из глубин зала с наслаждением. — И напрасно. Пол вокруг покрылся инеем, а окончательно застывший воздух застревал в горле. Здесь вблизи трона дышать оказалось труднее. Марк загнанно осмотрелся в поисках врага. Никого вокруг. Только жуткий смех продолжал отражаться эхом. — Пошел на хер! — рявкнул страж в пустоту. — Тоже мне зритель! — Теперь он больше мертв, чем жив, — издевались из темноты. — Еще немного. Совс-сем немного осталось. Посреди зала возник туманный силуэт, отдаленно напоминающий самого лорда. Еще пара мгновений и точная до мелочей копия Эрика смотрела на них залитыми тьмой глазами. — Вы опоздали.***
Это случилось перед самым рассветом. Странное чувство пронзило его до самых кончиков пальцев. Приказало открыть глаза. За миг до пробуждения почудилось осторожное прикосновение теплых пальцев к щеке. — Мам?.. Рэст сел на кровати и утер влажные следы на щеках. Еще темно. Бледный отсвет луны маячил сквозь плотные облака. Из раскрытого окна тянуло морозной свежестью. Сегодня точно будет дождь. Он умылся и вышел в коридор. Оставаться в комнате не хотелось. Рэст бы и из храма рад был уйти, но люди лорда Бергауза дежурили по часам у входа в гостевую часть обители и на улице тоже, так что сбежать не представлялось возможным. Лорд Фост все предусмотрел. — Даже этот простак не так прост, — буркнул мальчик под нос, завидев одного из таких «надзирателей» у стены. — Эриндор ужасен, — решил он. — Из всех местных абсолютно честен со мной был только один. И тот — враг. Еще, правда, был Гриф, но он и не совсем… Впереди, в узком проходе, кратко промелькнуло золотистое одеяние. Разве жрицы носят такое? Рэст тихонько поспешил вперед, стараясь не замечать раздражающего зуда местного святилища. Он ступал как можно тише, однако стоило выглянуть из-за поворота как его чуть не сбили с ног. — Ох! Схаш, это ты! — Лис, влетевший в спину Рэста, удержал его от падения и развернул к себе. — Чего так крадешься? Шпионишь? — Нет, — тот поспешно мотнул головой оглядев приятеля с ног до головы. — Э-эм…что это на тебе? Рыжик приподнял бровь, но потом, словно вспомнив о чем-то, смущенно отвел взгляд. Лис переминался с ноги на ногу, поджимая пальцы босых ног. Из одежды на нем была только длинная ночная рубашка, прикрывающая колени. Следы ран виднелись на бледной коже розоватыми пятнами. А выбитый ранее зуб теперь стоял на своем законном месте. Всклокоченные короткие волосы всего за ночь отросли на несколько сантиметров. Две еле заметные выпуклости в районе груди Рэст приметил краем глаза. Вот, честно только краем! — Ты — девушка! — Воскликнул он и тут же получил подзатыльник. — Ауч! Я не пялился! — Это — за обвинительный тон! — фыркнула Лис и следом отвесила второй. — А это за то, что пялился. — Я не специаль!.. Лис шикнула, прижав ладошку к его рту. — Тш-ш! Не ори, тут повсюду уши. Где Вэл? — Он… (уполз?) ушел еще ночью. Так и не вернулся до сих пор. — Лис в ответ на это глухо выругалась. — А что случилось? — Херовое место здесь — вот что случилось, — поежилась девушка. — В ушах звон постоянный… Мне здесь и раньше плохо было, но сейчас вообще писец. Только заикнись о том, что это из-за ран и я тебя стукну! — предупредила она гневным шепотом. — И так всю плешь проели эти наседки. «Вам все кажется, леди», «отдохните, леди», «поспите…» Бесит. Еле смылась от них. Рэст хлопнул ресницами. Он то, как раз в слова девушки верил: сам извелся весь еще прошлым днем. — А ты не видела женщину в золотом платье или кого-то?.. — Ты тоже её видел? — Лис вцепилась в его плечи и отпустила только после нескольких кивков. — Знала, что не показалось! Я бежала за ней. Это… мама. Но она не может быть здесь! Она в Заливе! Появление верховного жреца в глубине коридора почти застало их врасплох. Если бы не Рэст, уловивший приближение жизни, их бы точно поймали, а так он успел нырнуть за выступ стены и утянуть за собой Лис. — … сравнение недопустимо! — говорила идущая рядом с верховным жрица. — Дремлющие — бывшие преступники. Но вы же сами знаете, что он не… — Я глава этой обители и я решаю, что допустимо в ее стенах, а что нет! — парировал Нарций. — Он больше века был источником жизни для Древа: вряд ли от его личности вообще хоть что-то осталось. И даже в таком виде он приносит проблемы. Представь что будет, попади эта тварь не в те руки! Нет, нет. На такое я пойти не могу. — До того как появился морок, все было хорошо, — возразила жрица. — А сейчас святилище страдает как снаружи, так и изнутри. Вчера ночью, он перестал дышать! Барьеры сломаны. Древо уже чахнет… — Пробуди его — и оно загнется! — отрезал Нарций. — Я не дам своего согласия и точка. Без него обитель лишится подпитки. Это наш единственный дремлющий! Он останется в храме. И умрет в храме, если мне будет нужно. — Верховный вскинул голову, прислушиваясь. — Ты чувствуешь? Тень магии… Здесь есть кто-то! Не дожидаясь пока их обнаружат, Лис, ауру которой Нарций и учуял, схватила Рэста за руку и они вместе припустили по коридору. В спину сыпались проклятия, но вскоре они стихли. Поворот за поворотом, мелькали перед глазами. Затем лестница, снова бег и еще одна. Так продолжалось пока дети устали. Замедлились. Остановились. — Пронесло. — Лис огляделась и странно нахмурилась. — Схаш, не помню этот зал. Наверное, из старых. Рэст сглотнул комок в горле. — Тут плохо… — прошептал он. — Будто в склепе. — Не боись, всех мертвяков порвем, — заверила его девушка, и взяла за руку. — Идем. Чего на месте стоять? Они снова шли, но с каждым шагом их окружала все больше и больше мрака. Чародейские светильники на стенах и без того тусклые с каждым метром все больше угасали. Барельефы делали это место еще более жутким. — Точно из древних залов, — тихо сказала Лис, осматривая старую заржевевшую жаровню. — Храмы симметричны. Если я верно представляю, то мы с противоположной стороны святилища. Там впереди должна быть лестница и проход. — У тебя глаза светятся, — приметил мальчик огоньки на ее лице. — Бывает, когда волнуюсь, — махнула ладошкой девушка. — Нам, похоже, сюда. Вот же дерьмо!.. Лис подскочила к объемной двери, на которой приглушенно сияли магические символы. Постучав пальцами по поверхности девушка витиевато выругалась. — Разве святилище должно быть опечатано? — спросил Рэст. — Обычно нет, — признала рыжая. — Схаш, придется возвращаться: я не умею снимать защитные чары. Что-что, а идти обратно в тот жуткий, темный проход Рэст не имел никакого желания. Он подошел к двери и поводил по ней похолодевшими руками. Печать оказалась не настолько сильной. Изношенной. Барьеров не было. Если аккуратно вытянуть часть магии, то будет даже не заметно со стороны. Он прикрыл глаза сосредотачиваясь. Энергия хлынула в ладонь горячим потоком. Понадобилось всего пара секунд, чтобы руны перестали сиять. Лис рядом радостно присвистнула: «Ай, молодца!» Они сдвинули одну из тяжелых, каменных створок с места. Сквозной ветер, вырвавшийся из святилища чуть не сбил их с ног холодным потоком. Сначала Рэст не понял почему ноги внезапно стали мокрыми, а опустив взгляд едва не подавился криком. Темная, густая жижа разлилась по полу, стоило открыть дверь. Увидев, что оказалось за ней Рэст отшатнулся назад. Желудок сжался, его замутило от едкого запаха гниения. Лис у него над плечом как можно спокойней выдохнула. — Надо сейчас же вернуться. Найти Вэла, — шепнула она, будто сама себе. — И съебать отсюда поскорее. Из храма и из этого города подальше. Рэст закивал согласно, но остался стоять на месте. Отвернуться от зияющего чернотой провала оказалось невероятно сложно, как и сделать хоть шаг прочь от него. Черная магия пела ему свою песню. Звуки душераздирающей агонии приникали в самую его суть. Звали к себе. Но было среди них еще кое-что. Знакомое. Чистое. И умирающее. Мальчик сам не заметив сделал шаг вперед, и тут же оказался схвачен прыткой Лис. — Сдурел? Оно нас сожрет! Девушка потянула его назад, но вдруг… — Кша-а-а, — донеслось из той стороны откуда они не так давно пришли. — Кша-а-а-ас-са-а. Рэст уловил движение. Мелкое, костлявое, не похожее на человека существо приблизилось к ним на полусогнутых и остановилось зыркая из темноты глазищами. Носа и губ у него не было, зато были многочисленные кривые клыки, выпирающие изо рта и сочащиеся темной слизью. — Что это? — прошептал Рэст на грани паники. — Кша-а-а-а-с-са-а-а, — существо заметило их и облизнулось, обнажив несколько рядов зубов. — Кри-и-и-и! Запрокинув голову оно завопило на одной высокой ноте, но камень прилетевший прямо в клыкастый рот оборвал звук. Прежде чем существо снова закричало, Лис сорвалась с места и голыми руками оторвала жуткому карлику голову. — Гоблин, — скривилась она, отбросив уродливый трофей в сторону. — И какого хрена он здесь делает? — Кри-и-и-и-а-а-а-а! Кри-и-и-и-и! Ответный вопль разрезал темноту. Ему ответил второй. Звуки приближались и раздваивались. Их сопровождало чириканье и дикие завывания. — Я передумала — назад в клоаку! Лис рванула обратно к дверям, когда позади нее появилось еще двое гоблинов. Они передвигались большими скачками и неслись прямо на них. Лис ударила одного, как только он с ней поравнялся. Гоблин отлетел к стене и вмазался в нее со смачным хрустом, но второй тут же прыгнул девушке в ноги. Они упали на землю, где Лис без труда повалила его и свернула шею. В темноте уходившего в подземелья коридора одни за другими зажигались десятки мерцающих глаз. — Большая стая! — крикнула Лис, когда оказалась рядом с Рэстом. — Нужно закрыть дверь! В обратную сторону дверь шла значительно тяжелее: створку заклинило, о выпирающую плитку. — Шарахни магией! — заорал Рэст стараясь перекричать торжествующий вой. — Да ни за что! Толкай давай! Они вместе навалились на каменную дверь и та жалобно скрежетнув съехала с места и захлопнулась. Вновь сошедшиеся половинки защитной руны засияли приглушенным светом, как раз в тот момент, когда с другой стороны в нее что-то забилось и заскреблось. — Не прорвутся? — Это всего лишь гоблины, — отмахнулась девушка и кивнула в глубь святилища. — Ну что прогуляемся в Схашеву пасть? И шлепая ногами по влажному камню, она как ни в чем не бывало пошла вперед. Рэст невольно восхитился, но тут же насупился. Его самого колотило мелкой дрожью, а какой-то девчонке хоть бы что. Головы голыми руками отрывает. В принципе для высшего, это не такое уж усилие. Но все равно было немного… обидно. Скрипнув зубами, Рэст в последний раз взглянул на зловещую дверь и пошел следом.***
Двойник лорда неспешно прошелся по залу, осторожно, будто привыкая к новым ощущениям. Плавные движения перетекали одно в другое, а взгляд по акульи немигающий, безотрывно буравил стража и остроглазого. Маркус поймал себя на мысли, что совершенно не чувствует его. Ни эмоций, ни энергии. Как дичь не чувствует охотника. Тогда на балу было почти также, — вспомнил страж и ему стало жутко не по себе. — Это та самая туманная дрянь. Только теперь более сытая и опасная. Дрянь, словно прочитав что-то на его лице улыбнулась и поклонилась элегантно, безупречно. Тьма вокруг сгустилась сильнее, окружила их троих плотным кольцом. Марк, ощущая ее давление, прижал настоящего Эрика ближе к себе. Увидев это немертвь торжествующе вскинул голову. — Тебя к нему тянет, — протянул он. — Знаешь почему? Потому что он сломан. Нуждается в тебе. Вернее, хоть в ком-то. Уж я постарался, чтобы малыш Рикки познал настоящее отчаянье. Я сделал все, чтобы он приглянулся тебе. Едва немертвь сделал к ним пару шагов, Эрик задрожал, изогнулся в руках Марка, стал вырываться. Он впился в свое лицо ногтями словно пытаясь содрать кожу. Полный боли крик вновь наполнил зал. Стражу пришлось прижать Эрика к полу, чтобы тот не навредил себе еще больше. — Ничтожество, — фыркнул «туманный». — Но оказалось даже его можно использовать с толком. — Немертвь восхищенно оглядел Марка, и улыбка его стала шире. — Он привел ко мне целого стража. — Ублюдок!.. Разъяренный Джарв вскочил на ноги, но прежде чем сделать хоть шаг остроглазый обхватил себя за плечи и рухнул на колени, выдыхая облачка пара. — Не трепыхайся, — небрежно бросил ему немертвь, но добавил: — Твоя боль не приносит мне ни радости, ни выгоды. Марк намереваясь узнать как можно больше, процедил: — Что значит, «привел»? — То и значит. Знаешь ли, там, на балу ты застал нас врасплох. Такое эффектное появление! Уже тогда мы поняли, что нужно что-то с тобой делать, — пожал плечами немертвь. — Убить стража Истины — не просто. Манипулировать куда надежней. Особенно если знать, на что давить. Последнее, каюсь, мне подсказали. Но в остальном… — Он ухмыльнулся шире. — Уж тут я развернулся! Всего-то нужно было объявить голодовку, да нашептать ему на ушко пару мерзостей… — Ты его доводил! — выдохнул Джарв, не веря своим ушам. — Эрик… он же думал, что сходит с ума! И то зелье… Он пил его, будучи здоровым. Слишком часто. Я сам его ему… Господи… да что же это… Остроглазый задрожал и схватился за голову. Нити кошмара свисающие с потолка, ожив, потянулись к нему прозрачными змеями. Немертвь, помрачнел, напрягся как хищник перед прыжком, но остался неподвижен. — Он сам себя довел, — отмахнулся дух небрежно. — Стоило только заронить в его душу пару сомнений, и лорд Арен сломался. Держу пари, он был готов выпить даже яд, лишь бы остаться человеком. Не стоит убиваться по такой слабовольной душе. Он не достоин ни одного из вас! — Немертвь посмотрел на Марка. — Я не желаю причинять вам вред. Просто не мешайте. — Может, нам еще поаплодировать пока ты будешь его добивать? — предложил Маркус. — Ну, так, для поддержки. — Добивать? — возмутился не мертвый. — Мы с ним единое целое. Я, в отличие от него, это всегда знал. Не бойся страж, он не умрет: останется вечным узником в мире кошмаров, станет его частью, а я займу тело как мне обещали. — Обещали? — прищурился Марк, решив воспользоваться болтливостью твари. — Кто же такой щедрый? — Друг, — сверкнул клыками не мертвый. — Ты же не ждал, что я назову имена и явки? Уже назвал. Так ли много у тебя «друзей»? Видеть акулий немигающий взгляд, и жестокую ухмылку, исказившую лицо лорда было жутко, но Марк не мог отвернуться. Хищник мягко приблизился, и ледяное касание обожгло кожу. — Радуйся, — шепнул он Марку на ухо. — Скоро «лорд Арен» вернется в Залив с триумфом, и ты будешь служить ему как того и желал. — Немертвь погладил его по щеке и обжог губы холодным дыханием. — Нам будет хорошо вместе. Может, и тебе понравится: зачем этот довесок в виде души человека? Да еще и такой жал… Внезапный удар заставил немертвя пошатнуться. Марк вскочил на ноги и тряхнул рукой изменяя ее форму. — Это ты — довесок! Второй раз он ударил наотмашь уже острыми гранями когтей. Немертвый отшатнулся назад и растворился в воздухе, после чего появился в нескольких метрах от стража. Выглядел он неприятно изумленным, даже обиженным. Под правым уголком губ духа появилась трещина точно такая же, как раньше у Марка. Словно спиной ощутив волнение Джарва, Маркус обернулся через плечо. Сгорбленный остроглазый сидел в нескольких метрах от Эрика. К ним обоим тянулись обрывки паутины, извиваясь тонкими живыми отростками. Есть у меня конечно мысль, но это как-то совсем… Внимание стража вновь приковал Эрик. Настоящий Эрик, лежащий там у трона. Все его тело застыло в напряжении. Он был почти прозрачным. Почти неосязаем. Моргнешь, и в ту же секунду рассеется, исчезнет. — Если бы не ты, мы бы здесь не оказались! — бросил страж остроглазому как можно яростней и жестче. Марк и не надеялся, что выйдет правдоподобно, ведь сам он так не думал. Но вышло. Юноша вскинул голову. Огромные глаза наполненные болью смотрели умоляя. Умоляя пощадить. Прозрачные путы вверху заизвивались, чуя добычу и позабыв об Эрике рванулись к остроглазому. Твою мать, что я сделал?.. — Нет… Прежде чем Марк сорвался с места силуэт немертвя размылся туманом. Марево щитом нависло над остроглазым прежде, чем того достигла хоть одна из нитей. Соприкоснувшись с немертвем они задергались как угри, некоторые начали каменеть и осыпаться вниз мелкой крошкой, другие потянулись обратно наверх. — Есть контакт, — прошептал Марк, и сам не заметил как ухмыльнулся. — Джарв! К Эрику быстро! И не отходи от него ни на шаг! Будто только и ожидая команды остроглазый оказался рядом с лордом. Немертвь снова принявший человеческий облик сверкнул в сторону Марка совершенно взбешенным взглядом. — Ну, ты и мра-азь, — прошипел он, тяжело дыша. — Я всего ожидал, но прикрываться беззащитным!.. — Ты сам привязал меня к Эрику! — игриво напомнил Марк. — Как думаешь, меня ебет благополучие кого-то кроме него? Боже спасибо тому, кто придумал риторические вопросы! Немертвь дернул лицом. Сжал и разжал белые пальцы то и дело поглядывая в сторону остроглазого: мало ли что. Марк понятия не имел в чем причина такой привязанности, но сейчас это было очень кстати. Они обошли друг друга полукругом, точно также как тогда в Тайном Саду. Только теперь у Марка не было ни силы грифона, ни его крыльев. Зато руки как никогда чесались врезать по вражьей морде. Сам немертвь, судя по лихорадочно блестящим глазам, тоже был на взводе. Наконец, немертвый сорвался. Обратился туманом и возник прямо перед ним. — Даже если ты вытащишь его в реальность, он никогда не станет прежним! — рявкнул немертвь. — Я не вернусь в клетку! Ни за что! С нечеловеческим воплем он обрушился на стража со всей своей яростью. С каждым ударом вытягивая, вырывая нещадно осколки силы. Марк в долгу не остался. Улучив момент, схватил засранца за плечи и притянул к себе, приставив к белому горлу когтистую руку. Четыре острия уперлись по обе стороны кадыка немертвя. — Давай! — поддразнил враг. — Уверяю, без меня он долго не протянет. Немертвь резко подался вперед, напряг шею до самых жил, вжался белой кожей в когти. Марк отдернул руку раньше, чем успел понять, что делает. — Мы — единое целое! — с еще большим удовольствием надавил немертвый. — Привыкай, ко мне, чудо мое! С этими словами лорд ударил его наотмашь. Белая рука оказалась тяжелой, как мрамор. Марка отшвырнуло в сторону, протащило по отполированному полу. Едва страж перевернулся навзничь, немертвый сверкнул клыками и растворился туманом. По тронному залу эхом пронесся его издевательский смешок. Порыв ветра пронесся рядом, обжигая холодом. Немертвь хихикнул за плечом и спину пронзила боль. Марк резко обернулся но, дух уже унесся прочь и исчез за дальними колоннами. Прятки, значит, любишь, — ядовито подумал страж сжимая непривычно тяжелую руку. — Я тебе сейчас устрою прятки… Еще в прошлый раз он заметил, что перед самым ударом немертвя его будто обжигает холодком. Нужно только дождаться. Маркус замер посреди зала прикрыв веки. Готовый в любую секунду сорваться он весь обратился в осязание. И да! То самое чувство пришло. За миг, пронеслось по загривку стаей мурашек. Марк успел его заметить. Поворот и удар со всей силы. Туманный сгусток пролетел через весь зал, снес две колонны и осел на пол. Марк пошатнулся, его рука снова стала обычной человеческой. Он взглянул краем глаза на странный темный туман, что сочился из его собственных ран вместо крови. Ну, да все верно, я же дохлая тень! Внезапно эта мысль показалась ему такой привычной, что стало жутко и горько. Будто крылась за этим, какая то менее приятная правда. Неутешительный вывод, что вертелся в мыслях, но никак не мог обрести внятную форму, точил его изнутри тянущей болью. Хватит ныть, Гриффин, возьми себя в руки! — приказал себе Марк неотрывно наблюдая за противником. Немертвь поднялся на ноги держась за колонну. Он попытался развоплотиться вновь, но чуть не упал от слабости. В глазах стража мутнело, а на губах играла улыбка. Марк понимал, что время на исходе не только у него. С полминуты они смотрели друг на друга, как два барана, пока, наконец страж не сделал решительный шаг к врагу. Нужно было заканчивать этот цирк. Не дав твари опомниться, Маркус подлетел к ней и от души врезал в солнечное сплетение. Так и не дав задохнувшемуся лорду опомниться Марк повалил его на пол и оседлал бедра. — Единое целое говоришь? — прошипел страж склонившись к самому его лицу. — Эрик, — позвал страж тихо, и вгляделся в дрогнувшее выражение. — Рик! Очнись! — Не смей, его звать! Враг зашипел, попытался ответить, но страж оставил новую трещину на скуле, после чего прижал обе его руки к полу. И Марк позвал снова. На зло. Со всей мстительностью, на которую был способен. И в слух, и в мыслях, он обращался к лорду Арену, раз за разом повторяя одно лишь его имя. — Гриф, получается! — восторженный крик Джарва раздался как сквозь вату. Он и сам видел. Видел как отражение лорда в зеркальном полу становится все четче, а немертвый напротив все больше напоминает призрака. Отчаянное желание тепла заволокло все вокруг. Остатки сил уходили, но на этот раз туда куда нужно. Эрик был здесь. Был рядом. Он и эта тварь действительно уже давно срослись в одно целое. Не отделить. И чувства у них одни. И душа. И тело. И голод. Все общее. Кошмар разорвал это единое на части и ослабил одну из сторон. Нужно было только восстановить равновесие. — Это все моя вина, — шепнул Марк притягивая его к себе обнимая так крепко, как только мог. — Я не был рядом. Не удержал. Не… Нити паутины рванулись к ним, мгновенно опутывая обоих. Немертвь задергался и завопил, так что у Марка заложило уши. Он вновь попытался обернуться туманом, но слишком слабый для этого добился только того, что нити сильнее впились в его тело. — Теперь не такой резвый? — спросил Маркус. — Вот мы и вместе прямо как ты хотел! Нити резали его, тянули силу. Беспощадно вырывая ее большими жадными глотками. Но, видя как отражение немертвого в полированном камне меркнет Маркус был готов это потерпеть. Видя как поверхность зеркального пола под Джарвом и Эриком всколыхнулась и стала затягивать их в себя, он был готов терпеть, что угодно. Немертвь извивался в путах пытался вырваться разорвать их. А когда понял что ничего не получается, обратил ярость, на стража проклиная его последними словами, снова и снова полосуя его тело. Их общие крики бесконечным звуком застыли в стенах тронного зала. Но с каждой секундой боль становилась все менее осязаемой. Кошмар расступался, фальшивые декорации рассыпались нитями, с треском рвался шелк паутины. Зеркальный пол вокруг шел рябью, утягивая их обратно в реальность. Они медленно погружались под водную гладь черного озера. Но стоило Марку оказаться под водой, как та разделила их, ледяной толщей.