Убить его

— А сам ты как думаешь? — прозвучал злобный смешок в его ушах. И от тона этого голоса Ян Сын Бе тут же подскочил на ноги. Он так чётко почувствовал горячее дыхание, что не оставалось никаких сомнений — это был Сан У. Стоял прямо за его спиной и посмеивался над офицером, который потратил столько усилий, чтобы поймать этого сукина сына. Пять лет назад этот парень обманул всех, Сын Бе чуть не уволили. Этот урод два раза пытался его убить. И теперь он пришёл, чтобы продолжить свою пытку. Сын Бе оглянулся. Никого. Но он же только что слышал издевательский громкий смех О Сан У. Внутри его головы этот подонок смеялся, издеваясь, наслаждаясь тем, как офицер Ян сходил с ума. — А сам как думаешь? — повторял голос из самой глубины ада. «Заткнись!» — мысленно скомандовал офицер. Он схватил со спинки стула свою куртку и натянул её на себя, пока спускался вниз по лестнице. Казалось, навязчивый звук голоса Сан У уже не был слышен, но Сын Бе чувствовал его всей кожей, словно это был паразит, забравшийся под неё и теперь медленно пробирающийся всё глубже и глубже. И только когда офицер сел в свою машину, плотно захлопнув дверь, навязчивый голос растворился в воздухе. Ян Сын Бе снял очки и протёр глаза. «Похоже, стоит вновь принять успокоительное, — подумал он, — так совсем чокнусь. Надо проехаться — это поможет!» Да, это было верное решение. Вождение всегда успокаивало его. Сын Бе любил машины, любил их мыть, полировать, ремонтировать и, конечно, водить. Руки крепко удерживали руль, глаза следили за дорогой. Он полностью сосредотачивался на процессе и даже не замечал звуков, поэтому никогда не включал радио. Голова полностью освобождалась от ненужных мыслей. Нужно было просто следовать дорожным знакам, ехать спокойно, соблюдая правила. А дорога была такой ровной и бесконечной. Дорогой в вечность, которая могла бы длиться целую жизнь. Он вспомнил, как погибший отец учил его водить в первый раз. Ещё подростком на их старом автомобиле. От отца пахло машинным маслом, а скрипучее радио тихо напевало какую-то джазовую мелодию. — Ха! Когда ты встретил меня в первый раз, то тоже сидел в машине! — донеслось с заднего сидения. Резкий удар по тормозам заставил машину остановиться. Благо, никого вокруг не было. Сын Бе обернулся, но никого в салоне не оказалось. — Что за чертовщина? — тихо произнёс офицер. Он протёр вспотевший лоб. Горячее дыхание коснулось его уха: — Посмотри только куда ты приехал! Неужели это случайность? Осознание резко пронзило разум. С неохотой, не желая даже смотреть в сторону стоящего рядом дома, Ян Сын Бе поднял глаза. Руки всё ещё крепко сжимали руль. Хоть он ни разу сам не заходил внутрь, но ему было прекрасно известно что это за район и кто тут живёт. В большом доме с тёмно-синей крышей и железной кованой оградой. Наверно, тут стоит самая современная сигнализация. Если он попробует пробраться внутрь, то в этот раз точно легко не отделается. — Иронично, ведь ты получил медаль, когда забрался ко мне в дом, — хихикнул голос. Сын Бе взглянул в зеркало заднего вида и по спине прошёл холодок — ОН сидел так, играясь со своим любимым кухонным ножом. Ножом, которым нанёс студентке Чжи Ын двенадцать ножевых ранений. Но стоило только моргнуть, как наваждение исчезло. Вздохнув, Сын Бе поправил зеркало заднего вида и внимательно изучил своё отражение. За пять последних лет внешность его изменилась мало: всё те же коротко остриженные волосы, чистое, гладко выбритое лицо. Но вот взгляд. Порой этот взгляд пугал даже своего владельца. Заглядывая в самую глубину, он внезапно улавливал где-то там ту густую темноту, от которой можно было ждать резкого нападения. И ту же темноту он когда-то видел в глазах О Сан У. С самой первой их встречи. В памяти мелькнуло фото Юн Бума, оставшееся в архиве. Какое печальное лицо. «Что ты чувствовал, глядя в эти глаза каждый день, пока был с ним?» — так и хотел спросить офицер Ян. Но он знал, что тот никогда не ответит ему. От глубокой задумчивости мужчину отвлёк громкий стук по стеклу. Повернув голову, он увидел красивую женщину, которая приветливо улыбалась ему. Порадовавшись тому, что смогла привлечь его внимание, красавица жестом позвала Сын Бе выйти наружу. Отказать ей он не мог. — Добрый день, госпожа Юн, — произнёс полицейский, пытаясь казаться непринуждённым. — Я не брала фамилию мужа, так что не надо, — произнесла женщина. Её лицо резко изменилось, — офицер, что Вы делаете тут? Мне казалось, что полиция давным давно оставила нас в покое. Вы же знаете, что это не пойдёт на пользу моему мужу. — Да, простите. Я просто был тут неподалёку… — И Вы думаете, что я поверю? Вы же приехали потому что в горах нашли трупы, — глаза красавицы смотрели строго, протыкая насквозь, подобно иглам, — но ведь с Бума были сняты все обвинения! Зачем тревожить старые раны? Оставьте его в покое и дайте спокойно жить! Он не знал что ей ответить. Лицо женщины вновь переменилось. Казалось, она вот-вот разрыдается. — Ведь Вы же сами нашли его тогда! Он чуть не погиб в том доме! Несколько дней… один… и никого не было рядом! Столько лет ушло, чтобы он оправился и пришёл в себя. — Я дико извиняюсь, госпожа… — Просто уходите. Сын Бе прикусил губу. — Хорошо, я… — начал было он. Но в этот момент ворота тихо двинулись. — ТиЕн, ты вернулась? Я хотел попросить… Увидев это лицо, по спине полицейского пробежали мурашки. Тёмные глаза глядели на него со всё тем же выражением. Словно напуганный ребёнок. Но, как же он изменился за пять лет! — Добрый день, офицер Ян! Уголки губ Юн Бума дрогнули, складываясь в неловкую улыбку. Точно так же он улыбнулся Сын Бе пять лет назад. С переломанными ногами, сидящий на полу в доме О Сан У, где был заложником несколько месяцев.