Убить его

Наконец, вместе с протяжным свистящим выдохом, Юн Бум открыл глаза, заставив тем самым Сын Бе невольно улыбнуться.Офицер поймал себя на мысли, что всё время, пока тот был без сознания, его глаза неустанно изучали каждую мелкую деталь. Как мелко подрагивали ресницы, иногда приоткрывался рот, а брови сдвигались, образуя мелкую морщинку на бледной коже. Юн Бум спал совершенно спокойно, если не считать некой встревоженности, порой мелькавшей на лице. Но тело его совершенно не двигалось. Тонкие изящные пальцы, хрупкие плечи, легонько приподымающаяся грудь. Он был похож на куклу. И, вместе с тем, то и дело в голове мелькала мысль о том, как хочется прижать его к себе, чтобы скрыть такое нежное и невинное существо от всех горестей на свете. Алые губы раскрылись, выдавливая беспомощный стон: — Ти Ён… — Я позвонил Вашей жене, — тут же ответил Сын Бе, — она хотела приехать, но я убедил её не делать этого. Вам нужно некоторое время побыть в состоянии полного покоя. Можете оставаться здесь сколько угодно, я отвезу Вас домой, как только почувствуете себя лучше. Чёрные глаза мельком оглядели небольшую, но уютную комнату. — Это Ваш дом? — Да, — ответил офицер. Юн Бум лежал на боку, его тонкие изящные пальчики мелко дрожали, слегка касаясь свисающих со лба чернильно-чёрных прядей волос. — Я должен извиниться, — сглотнул офицер, — мне не стоило тревожить Вас и, тем более, просить приехать в участок. Господин Ли убеждён, что Вы можете помочь следствию, хоть я тысячу раз и умолял его о том, чтобы он не бередил старые раны. — Офицер Ян, — вздохнул Юн Бум, — Вы тоже верите, что Сан У жив? Сын Бе замер. Если бы его спросили об этом ещё два месяца назад, то он тут же отклонил даже саму мысль. Но доказательства следователя Ли говорили только об одном — О Сан У был жив и он снова начал убивать. Более того, теперь они не знали, где скрывается этот беспощадный убийца и когда нанесёт свой следующий удар. И всё же, полицейскому не хватало сил, чтобы высказать всё это вслух. — Господин Юн, — вздохнул офицер. Он нежно стиснул, тонкую руку темноволосого мужчины и продолжил, — я клянусь, что буду рядом с Вами и госпожой Ти Ён. В этот раз я не позволю О Сан У навредить Вам. Хочу, чтобы Вы знали — я всегда буду рядом. В ответ хрупкий человек прямо перед ним тут же разрыдался. Он выглядел так, словно все беды и горечи жизни скопились в один момент в его сердце и бешеным потом вырвались наружу. Его тонкие пальцы дрожали, тело содрогалось. Без возможности дать словесный ответ, Юн Бум рыдал столь беспомощно, что сердце офицера сжималось от невыносимой боли. — Прошу Вас, — мягко произнёс Сын Бе, нежно прикасаясь к покрасневшим щекам молодого мужчины, — я не хотел довести Вас до слёз. Простите, если причинил боль. Всё ещё продолжая заливаться слезами, Юн Бум резко подскочил и обвил руками шею полицейского. — Спасибо, — сквозь слёзы прошептал брюнет, — спасибо огромное за Ваше доброту, офицер. Спасибо. Потрясённый до глубины души, Сын Бе крепко обнял хрупкое существо в своих руках. Его нежное тепло тут же передалось и душе полицейского. Словно бы маленькая птичка, замёрзшая на диком холоде, прижимающаяся к тебе в попытке согреться. Юн Бум тихо всхлипнул и слегка отстранился от полицейского. Всё ещё сжимая того в объятьях, Сын Бе вновь заглянул в эти огромные тёмные глаза и они моментально поглотили его. Это было похоже на волшебство. Не помня себя, Сын Бе подался вперёд и Юн Бум с готовностью принял его поцелуй. Сначала робко, легко прижимаясь, но вскоре соблазнительные алые губы распахнулись, позволяя языку партнёра проникнуть внутрь. Мягкая кожа нагревалась, поэтому струйки слёз казались неестественно холодными. Но вскоре даже эти ощущения становились настолько неважными, что будто бы растворялись в происходящем. Юн Бум прерывисто дышал, судорожно хватая ртом воздух каждый раз, когда они разрывали поцелуй. И тогда лицо его становилось настолько красивым, что невозможно было поверить в правдивость происходящего. «Только посмотри на него? — пронёсся рядом с ухом ухмыляющийся низкий шёпот. — Разве тебе не хочется обнять его крепче? Разве тебе не интересно, каково это — овладеть этим хрупким телом?» «Нет! Я не такой, как ты! — твердил про себя Сын Бе. — Я никогда не причиню ему вреда!» «Но ты ведь хочешь этого! Почему ты говоришь «нет»?!» Глаза Юн Бума. Два тёмных омута, что затягивали внутрь себя. В них становилось возможным потерять собственную душу. Мягкие губы, прикасаться к которым было так нестерпимо сладко. Сын Бе закрыл глаза и мягко запустил пальцы в чёрные пряди длинных волос. Если не знать, кто перед ним, то можно было бы подумать, что это девушка. Такая хрупкая и нежная, каких он никогда и не видывал. «Не стоит винить себя, господин полицейский! — вновь ухмыльнулся голос Сан У в его голове. — Это ведь всего лишь желание!» И, прежде чем, Сын Бе смог это осознать, он оказался на собственной кровати, продолжая прижимать к себе хрупкой тело человека, столь открыто и, в чём-то бесстыдно, отвечающего на его ласки. Отрываясь от губ, Юн Бум теперь покрывал поцелуями щёки и шею полицейского. Сын Бе чувствовал, как его внутренний стоппер даёт сбой. Поддаваясь чарующему волшебству ласк и поцелуев, он с трудом приподнялся на руках и резко распахнул глаза. Дымя сигаретой, О Сан У — этот безжалостный ублюдок — сидел в кресле напротив. Его глаза неотрывно наблюдали за происходящим. И хищная улыбка не сходила с губ. «Просто сделай это! Не думай!» — одними губами произнёс он. И тут же тонкая нежная рука легонько, словно дуновение ветра, коснулась его шеи. Она была так холодна, что почти обжигала кожу. И от этого ощущения мурашки прошли по спине. «Давай же!» — произнёс властный голос. Сын Бе опустил взгляд ниже и перед его глазами всё поплыло. Он не видел ничего, кроме раскрасневшегося лица Юн Бума, который так и взывал к самым грешным желаниям плоти. Соблазнительно изгибаясь, молодой человек ухватился за руку полицейского, тяжело дыша. Он был так невинен и при этом, слишком порочен. — Офицер Ян? — сладко простонал брюнет. И словно что-то в голове полицейского лопнуло. Он больше не мог сопротивляться. Его глаза вновь закрылись, а тело и губы вновь прижались к желанному существу. Это было слишком прекрасно, чтобы закончиться просто так.