leave me here forever in the dark

— Мистер Мэй, вы в порядке? Девушка в белом халате взволнованно заглядывала в лицо Брайана. Тот с усилием кивнул и даже попытался улыбнуться. — Может быть, вам ещё посидеть? — в её карих глазах явно читалась тревога за его состояние. Но Брайан поднялся и уже более уверенно мотнул головой: — Всё нормально, просто нервы. Ему было ужасно стыдно за то, что расплакался в морге и долго не мог успокоиться. Но никто его не корил. Вильям быстренько вывел его из холодного мрачного помещения, приволок в холл, где его подхватили в четыре руки, отвели в пустую палату, дали выпить что-то шипучее и кислое, и укутали в одеяло. Крупная дрожь, колотившая его всё это время, постепенно отпустила. — Правда, всё хорошо, мне нужно идти, — Брайан решительно шагнул к двери. Обернулся у порога, — спасибо вам, — и быстро вышел. Набрал из автомата свой домашний, не особо надеясь, что ему ответят, но Джон мигом снял трубку, будто ждал. — Ну что? — голос глухой, тоже волнуется. — Это не он. Не Роджер, — выдохнул Брайан, успев подумать, что ему жаль того мальчишку, который остался лежать в холодильнике морга, но боже, какое счастье, что это действительно не Роджер. Кажется, он бы свихнулся на месте, окажись там Тейлор, бескровный, синюшно бледный, с отчётливо проступившими жилками и сосудами на усохшем теле. Мэй передёрнул плечами от мистического холода. — А у вас что? — с надеждой спросил он Джона. — Фредди всех своих людей поднял, а я решил остаться на телефоне. Мало ли, вдруг он захочет позвонить домой. Брайан понял, что Дикки имеет в виду Роджера. Интересно, помнит ли он этот номер? — Я возвращаюсь, Джон. Брай повесил трубку и вышел из будки. Уже смеркалось, накрапывал меленький скучный дождь, и фары машин расплывались в мокром асфальте оранжевыми кляксами. Он решил пойти пешком, потому что понял, что сейчас не в силах будет находиться в замкнутом пространстве с пассажирами автобуса или даже с водителем такси. Хотелось побыть наедине со своими мыслями, немного успокоиться. Брайан медленно шёл по улице, вспоминая, как Роджер потерянно и обиженно смотрел на него, когда Мэй отругал его за виноград. Как Родж сидел на пыльном складе, приложив к губам свою гармошку и выдувая из неё пронзительно-чарующие звуки. Как тот стоял у окна в первый вечер, когда Брай принял его за девушку. Можно ли полюбить того, кого, вроде бы, совсем не знаешь? Ведь Роджер никогда не рассказывал ему про свою жизнь, он вообще говорил мало и обрывисто, и явно бы не смог поддержать разговор на любимые Брайаном темы, но сейчас это было так не важно. Потому что вспоминалось как Роджер восхищённо смотрел на него блестящими глазами, когда Брай рассказывал ему различные истории, вычитанные им из книг или увиденные в фильмах. В такие минуты губы Тейлора трогала детская робкая полуулыбка и всё лицо светилось, будто никогда не случалось с ним ничего плохого и горького. Или будто Брайан смог это плохое и горькое перечеркнуть одним своим присутствием. И, так же, смог сделать ещё хуже. Стиснув в карманах кулаки, Брайан постарался пережить новый приступ ненависти к себе. Получалось из рук вон плохо. *** Фредди медленно вёл машину, внимательно вглядываясь в редких прохожих, дёргаясь каждый раз, когда видел копну светлых волос или кого-то худого, одетого в оранжевое. Ложная тревога. Он решил немного передохнуть и купить сигарет. Припарковался на глухой улочке, недалеко от маленького магазинчика из разряда тех, где в любое время суток можно приобрести за наличные что угодно, включаю копию Моны Лизы или надувную лодку для рыбалки. Однако он ограничился пачкой мальборо. Зажигалка предательски гасла под порывами дождевого ветра, и Фредди чертыхался, пытаясь всем телом прикрыть её от непогоды. Наконец, ему это удалось. Он затянулся дымом и выпрямился, тут же встретившись взглядом с кем-то очень бледным и лохматым, всем видом напоминающим удравшего беспризорника. — Можно? — «беспризорник» просительно протянул руку к зажжённой сигарете, и Фред мигом отдал её, пристально разглядывая незнакомца. Растрёпанные светлые волосы, впалые щёки, длинные, свалявшиеся, как после плача, ресницы, безразмерная оранжевая олимпийка. — Роджер? «Беспризорник» вздрогнул, подняв на Фредди огромные голубые глаза, под которыми залегли тёмные тени. — Я? — Ты ведь Роджер, верно? — Фред чуть не подпрыгивал от радости. Нашёлся! — Роджер, — утвердительно повторил тот, наклонив голову к левому плечу. — О, боги! Фредди опасливо протянул к нему руку, будто боялся, что найдёныш внезапно исчезнет, словно видение. Но тот стоял на месте, глубоко и жадно затягиваясь, и вдруг пошатнулся, и осел на землю, выронив сигарету из ослабевших пальцев. — Твою мать! Он огляделся по сторонам, подхватил почти невесомое тело и аккуратно усадил на заднее сиденье машины. Со стороны это выглядело, как будто он похитил мальчишку прямо посреди улицы. *** Брайан топтался у своего подъезда, почему-то никак не решаясь подняться наверх. Представлял пустую — без Роджера — квартиру. Как он раньше жил без него? Удивительно. Приводил себе каких-то Дженни. Проклятых Дженни, из-за которых (которой) Роджер и потерялся. Маленький глупый Роджер, о котором он собирался заботиться и на которого точно не следовало орать без причины. — Ты только найдись, ладно? — пробормотал Брай, обращаясь куда-то в сторону темнеющего неба, — ты найдись, и я обещаю, что больше никогда… Ни себе, никому не позволю. Обещаю. Ему открыл Джон, за спиной которого маячил взбудораженный Фредди. Брайан медленно переступил порог и насторожился. В квартире было что-то не так. Что-то изменилось за то время, пока его не было. Стало будто уютнее, теплее. Может быть, потому что вкусно пахло свежесваренным кофе? Или? — Роджер? Фредди и Джон синхронно расступились, и из мягко освещённой кухни вылетел светловолосый вихрь, тут же впечатавшись в Мэя и крепко обнимая его. Брайан с глухим стоном стиснул худые плечи, недоумевающе глядя поверх головы Тейлора на довольно улыбающихся парней. — Мне кажется, Дикки, наша помощь тут больше не нужна. По крайней мере, пока. — Я тоже так думаю, — Джон похлопал Брайана по плечу, и они с Меркьюри как-то очень быстро исчезли за дверью, оставив слабо всхлипывающего Роджера в объятиях до безумия счастливого Мэя. *** — Я очень боялся, что потерял тебя совсем, — признался Брайан, намыливая мягкие светлые волосы. Горячая вода доходила почти до кромки, Роджер подтянул к себе порозовевшие от тепла коленки и довольно зажмурился от прикосновения рук Брайана, который решил, что первым делом Тейлору не помешает ванна. — Жарко. — Потерпи, Роджи, тебе надо помыться, а потом ужин, да? — Еда? — Точно, — Брайан постоянно расплывался в улыбке, так, что даже скулы сводило. Он ещё никогда не чувствовал себя таким счастливым. Роджер нашёлся. С ним всё хорошо. Просто устал и проголодался. Но это легко можно исправить. А самое главное — он совершенно не сердится, нежно подставляется под его руки и честно терпит прикосновения мыльной губки и аккуратных мэевских пальцев. Несмотря на всю интимность момента, Брайан затолкал куда подальше мысли о том, что практически ласкает обнажённого Роджера. Сейчас это был просто замёрзший несчастный мальчишка, которому показаны тепло и забота, а вовсе не похотливые взгляды озабоченного сожителя. Окатив Роджера тёплой водой, Брайан закутал его в огромный махровый халат и помог выбраться из ванны. Когда они устроились на кровати, Роджер прижался к Брайану, временами крупно вздрагивая всем телом, от пугающих воспоминаний. — Тише, — Мэй погладил его по влажным волосам, — я больше никогда не допущу такого, Родж, обещаю. Роджер покивал, задевая шею Брайана и шумно сопя. Брайан подумал, что надо бы встать, чтобы приготовить Роджеру нехитрый ужин, но никак не мог заставить себя разомкнуть эти объятия. Ему казалось, что Роджер опять куда-то потеряется, сбежит, исчезнет, и тогда он точно не переживёт этого. — Ты не сердишься на меня, Роджи? — всё-таки спросил, потому что хотел убедиться наверняка. Тот повозился, глубже утыкаясь Брайану в подмышку и сонно пробормотал: — Прости меня, Брайа-ан, я больше не буду есть немытый виноград. Кажется, со времён их знакомства это была самая длинная произнесённая им фраза. Мэй ещё крепче обнял его, сглатывая комок, вставший в горле. Он, честно-честно, никогда больше себе не позволит сорваться. — Родж? В ответ только размеренное дыхание. Брайан нежно погладил подсыхающие пряди волос, решив, что ужин может подождать.