***
На горных тропах было тихо, однако на отсутствие компании Гастон жаловаться не собирался. Без назойливого Голоса было только лучше, спокойнее. Никто не отвлекал, не втягивал в глубины сомнений и не отвлекал само копанием. Изломанные горные пейзажи наконец-то перестали выглядеть удручающе, заиграли новыми красками и будоражили дух, подстёгивая желание идти вперёд. Миновав перевал, Гастон увидел перед собой знакомый лес и хотя время близилось к ночи останавливаться он и не подумал. Родные края словно бы придали ему сил. После серого ущелья, угнетающего одним своим видом, он вновь почувствовал себя здесь царём. Самым главным хищником в округе, которого опасались даже волки, чьи жёлтые глаза поблёскивали в темноте между деревьями. Дальняя дорога без перевалов ощущалась лёгкой прогулкой, а разыгравшаяся непогода и ливень с грозой – весенним грибным дождиком. Чем яростнее сама природа мешала идти дальше, тем легче ему дышалось, тем неуязвимее он себя чувствовал. В деревушке было темно и безлюдно. В окнах домов не горело пламя свечей, а из труб не шёл дым от натопленных печей. Казалось, что людей здесь не осталось вовсе и только в таверне едва различимо горел свет, однако и там было практически пусто. Только Лауретта со скучающим видом сидела за стойкой меланхолично водя углём по страницам своего альбома. Услышав скрип входной двери она нехотя оторвала свой взгляд от бумаги, однако опознав вошедшего быстро оживилась. ― Гастон! Как я рада тебя видеть, ― улыбнулась девушка, выходя ему на встречу. ― Долго же тебя не было. ― На сколько долго? ― спросил охотник, грубым жестом убирая с лица мокрые волосы. В помещении было тепло и сухо. В большом камине мерно потрескивали угли, а дождь всё так же яростно стучал в стекло. По какой-то причине безлюдное и уютное помещение вызывало то же тревожное чувство, что и серые пейзажи лимба. Поддавшись внезапно свалившейся на него усталости, Гастон сел на ближайшую лавку. Насквозь промокшая одежда неприятно липла к телу, а жар камина раздражал. ― Достаточно, чтобы начать переживать, ― произнесла девушка с улыбкой. Стоя напротив него невысокая блондинка смотрела на него сверху вниз, с этой странной тёплой искоркой в зелёных глазах. ― Должно бы ты очень устал с дороги, ― произнесла она легко касаясь его широкого плеча. Внезапный хруст под пальцами девушки испугал. Гастон увидел, как его тело рассыпается под лёгким и ласковым прикосновением Лауры. Проваливается внутрь него самого, будто бы он сделан из шелухи. ― Что случилось? Ты плохо выглядишь, ― девушка обеспокоенно провела ладонью по его скуле, словно не замечая того, что часть его лица сухими осколками осыпалась на деревянный пол. ― Отойди! ― воскликнул он, попытавшись оттолкнуть от себя Лауретту, но даже с места её не сдвинул. Руки рассыпались в прах, стоило ему едва коснуться девушки. Сердце билось отчаянно быстро, заставляя грудную клетку осыпаться на пол, словно старую штукатурку. ― Скажи чем я могу помочь и я помогу, ― голос девушки звучал так ласково пока она разрушала его, едва касаясь тонкими пальцами висков. А его сердце стучало всё быстрее.***
Гастон резко открыл глаза. Сердце билось всё так же неумолимо быстро, пока он обводил взглядом помещение, скрытое в полумраке. В окружающей обстановке кое-как узнавалась его спальня на втором этаже таверны. В ней чего-то не хватало, но точно нельзя было сказать, чего именно. На улице шумел дождь, а на прикроватной тумбе догорала свеча, освещая желтоватым светом лицо задремавшей в кресле Лауретты.