***
Лаура была заботлива и деликатна, по крайней мере в его присутствии. Но стоило только ей скрыться за дверью, и тон её голоса менялся в мгновение, из ласкового и трепетного превращаясь в жестокий, холодный и не терпящий возражений, что слабо пытался ей высказать какой-то низкорослик и парочка мямлящих деревенщин. Она кажется хрупкой и слабой, но в момент когда помогала ему поднять с постели перебитое тело, пугала своей цепкой хваткой и силой. Или же это он и правда на столько лёгкий? А ещё Лаура, как ему кажется, любит и умеет врать. Даже к собственному имени, которым она к нему обращалась, он относился с лёгким недоверием. Пусть это «Гастон», произнесённое с лёгким придыханием, и звучало очень приятно и знакомо. ― Скажи, как я потерял ногу? ― спрашивал он, глядя как девушка накладывает повязку на ещё не до конца заживший обрубок конечности. ― На тебя напали волки, ― отвечала она без раздумья, не отвлекаясь, впрочем, на то, чтобы поднять глаза. ― Только волки? ― уточнил он, пристально всматриваясь в её движения. ― Да, ― она не задумалась ни на секунду. ― Ты лишился ноги из-за волков. ― А всё остальное? ― он указал на бандаж на сломанных рёбрах и повязку на голове. ― Это была не самая удачная твоя охота, ― ответила она с улыбкой и поспешно удалилась, щебеча что-то об ужине и делах в таверне. Ещё его часто навещала одна очень неопрятная девочка по имени Кристин, которая звала его «дядя». Она была взбалмошной, громкой и до ужаса грубой, но всё же подкупила его своей честностью. Хотя даже она не отвечала на все его вопросы. ― Скажи, а ты совсем ничего не помнишь? ― спросила малышка, сидя на подоконнике, свесив ноги в сторону улицы. ― Совсем-совсем? ― Можно сказать и так, ― ответил Гастон уклончиво, не совсем понимая, как объяснить своё состояние маленькой девочке. ― Что-то я не помню совсем, а что-то мне кажется знакомым, но точно я не скажу почему. ― А я?! Я хотя бы кажусь знакомой? ― спросила девочка, заёрзав на узком подоконнике так, что мужчине показалось будто бы она сейчас свалится вниз по собственной неосторожности. ― Совсем немного, ― ответил он, поспешно стаскивая ребёнка с подоконника целой рукой и опуская на пол с облегчённым вздохом. ― У тебя знакомый голос. Ты очень честная, но ужасная грубиянка, которая постоянно со всеми дерётся, ―ответил он, бросая беглый взгляд на разбитую губу, счёсанные костяшки пальцев и ссадины на коленках. ― Ты не помнишь, а догадываешься! ― разочарованно топнула ногой девочка, вновь отворачиваясь к окну. Её круглое личико покраснело от негодования и обиды, а в больших глазах заблестели слёзы. ― Это всё из-за неё, точно. Говорила, что не заберёт тебя, но сделала хуже и теперь ты помнишь обо мне ещё меньше чем Мария, ― бормотала девочка себе под нос. ― Кого ты имеешь в виду? ― осторожно спросил он, стараясь не вспугнуть откровения ребёнка. Девочка посмотрела на него с удивлением, но тут же улыбнулась, словно он сказал что-то весёлое. С лёгким смешком бросившись ему на шею девочка весело пролепетала: ― Хорошо, что ты и её тоже забыл.***
Он озвучил желание перебраться в свой охотничий дом, а Лаура с невероятным рвением подхватила эту идею. Заверяла, что в доме, там посреди леса, ему будет полезнее находится. Что так он быстрее «встанет на ноги». ― Если это «охотничий дом», то почему здесь нет ни одного ружья? ― спросил он, опустившись на лавку и вытянув ногу, что ещё не привыкла к протезу. ― Это как-то связано с тем, что я ничего не помню? ―Нет, ― улыбнулась девушка немного грустно. ― Просто небольшая мера предосторожности. Моя инициатива. Обычная женская причуда не стоит твоего внимания. Она кажется наивной туповатой блондинкой. Простушкой, что безропотно будет выполнять любую его просьбу или требование. Но несмотря на слепое обожание и возможно даже искреннюю влюблённость преследует какие-то свои цели. ― Ты ведь понимаешь, что я намерен вспомнить всё что было «до»? ― спросил он. ― Зачем? ― в её голосе слышно плохо скрываемое отчаяние. ― От прошлого одни неприятности. Оно якорь, что тянет тебя вниз. Он не помнил о прошлом ничего, кроме бессвязных эмоций, чувств и ароматов. Отрывков действий, что помнило, скорее его тело, нежели разум. Дорога до небольшого деревянного дома казалась ему незнакомой, однако на крыльце он практически бездумно достал запасной ключ от входной двери из-под черепицы навеса, куда мог дотянутся только он с его высоким ростом. Но в этой чёрной яме скрывалось что-то зловещее. Что-то от чего его, словно маленького ребёнка огораживала эта излишне сентиментальная девушка. ― Если о прошлом забыть оно не исчезнет. Его будут помнить, даже если я забыл. ― Не глупи, ― улыбнулась она, хоть и в зелёных глазах её блестело отчаяние. ― Общество тупой зверь. Сделай вид, будто ничего не было и в это поверят все. Забудь сам и для остальных это исчезнет.