Northern Lights

АльтерМакс гордо подалась вперёд, обводя хищным взглядом зал, наполненный впритык замершими в ожидании телами. Она внушала страх одним своим дьявольским оскалом, удовлетворённая видом полного подчинения со стороны бандитов. И только единственный голос среди тихих шепотков заставлял её бровь едва заметно подёргиваться от раздражения и подпрыгивать над гневно сверкающим глазом — Уоррен Грэхем. — Да кто ты вообще такая, чтобы решать наши судьбы? — парень нагло вертелся возле трамплина, словно заведённая юла, чем выбивал АльтерМакс из относительного хладнокровия всё больше. Колфилд полоснула его презрительным едким смешком, приподнимая руку, готовая в любой момент превратить надоедливого Грэхема в странствующий метеорит или пыль. — Уши по пути снегом занесло, понимаю, — расхохоталась она, пугающе блестя склерами глаз, на которые падал мигающий свет прожектора. — Видишь ли, наивный мальчик, — АльтерМакс сделала нажим на последнем слове, принижая Уоррена ещё сильнее, — здесь моя реальность, а значит сила твоей подружки — жалкий пшик по сравнению с моей. Оглянись на своих друзей, разве ты не хочешь их спасти? — А что я по-твоему делаю?! — Топишь их из желания помочь девчонке, которой всегда был и будешь безразличен. Если не веришь, спроси у неё сам, но кому, как не мне, знать Колфилд наизусть. Мы с ней единое целое, силой разделённое две половины. Уоррен потупился, неуверенно поглядывая на замершую неподалёку Макс, которая почему-то решительно отвернулась, стыдясь посмотреть на парня в ответ. Это движение выглядело настолько резким, показательным и продуманным, что в груди Грэхема всё больно сжалось в комок от неприятной догадки. Он бесцельно потратил время на человека, с которым у него нет будущего, хотя мог с таким же успехом позаботиться о Фрэнке или Хлое с Астрид. Они стали теми яркими звёздами, ведущими Грэхема сквозь тьму, о которых не раз говорил Мафусаил. И даже когда мудрый старик исчез, с Уорреном остался его светлый дух, крепко сжимающий руку на плече парня в знак поддержки. Что бы сейчас не произошло, Грэм не отступится. — Видишь? Она не желает даже глядеть в сторону своего отчаянного спасителя. Ни в одной из реальностей вам не суждено быть вместе, — АльтерМакс больше не кривлялась и не говорила с желчным сарказмом, её голос стал подозрительно плавным и, если можно так выразиться, дружелюбным. — Можешь, конечно, оспорить мои слова, но мне нет смысла лгать, я говорю фактами. Исход Судного дня лежит на плечах Макс. Я поставлю перед ней выбор. — О каком выборе идёт речь? — очнулась наконец от долгого оцепенения Колфилд, пробираясь сквозь скопище людей поближе к своей оппонентке. — Отпусти нас всех! Нейтан сопровождал её взглядом, полным смятения и неподдельного интереса к происходящему, готовый выпрыгнуть, словно Рэмбо, и умчаться с Макс за пределы этого адского котлища, если разборки дойдут до точки кипения. — Ты можешь покинуть эту реальность, выбрав одного единственного человека, который избежит суда, но оставшиеся станут твоей жертвой, залогом новой жизни. Готова ли ты начать с чистого листа, зная цену, в которую обошлась тебе свобода? В первую минуту Макс ужаснулась такому предложению, но постепенно эмоции на её лице начали сменяться, превращаясь в полное спокойствие и принятие. Как будто она не догадывалась, что рано или поздно настанет срок расплаты по счетам. Она переворотила наизнанку столько реальностей и загубила невинных людей бесчисленное множество раз. Каждая перемотка времени приближала её к краю бездны, в которой Макс теперь отбывает наказание за судьбоносные решения, стоившие кому-то жизни. За всех голову на плаху не положишь, ведь она всего одна, а, следовательно, придётся всё-таки встать перед ненавистным ей выбором. Только раньше по одну сторону весов стояла Хлоя, по другую — город, а теперь ситуация осложняется наличием новых вариантов. — Выбирай тщательно, — эхом откликалась АльтерМакс со своего трамплина, вознося голос к потолку высокого помещения. — Изначально я засыпала и просыпалась с одной целью — найти мою лучшую подругу Хлою, — на этих словах толпа расступилась перед Прайс, которая с волнением и благодарностью глядела на Максин. — Потом бандиты подкосили мои планы, но именно это сблизило меня с группой, состоящей из Брук, Уоррена и старика Мафусаила, — лицо Брук осветилось надеждой и теплотой от таких слов. Она кивнула, придавая Колфилд ещё большей уверенности в нелёгком выборе. Уоррен только сейчас заметил, как Астрид и Уилл, воссоединившиеся после долгой разлуки, приводят в чувство Фрэнка, сгрудившись над его телом в углу зала. Гринвуд не проронила ни слова, перевязывая раны тугим бинтом, а крепкий коренастый Маккензи ободряюще ворковал над пациентом, иногда вызывая у медсестры желание стукнуть его за неуместные шутки и болтовню под руку. Септ, свесив язык по-собачьи набок, грел Бауэрса своим густым мехом, прижимаясь к его коленям. Забавно, что именно этот человек недавно назвал его будущей шубой. Мир замер в ожидании одного единственного имени. — Все эти люди оказались здесь не просто так, ты знаешь. Каждый из них пострадал от последствий твоей неконтролируемой перемотки времени и искажения событий разных реальностей, и только тебе нести перед ними ответственность за содеянное. Кейт что-то испуганно лепетала, стараясь удержать обмякшую в её объятиях Вик от второго обморока. Они вдвоём оставались поодаль от скопища заключённых, укрываясь за нагромождением из ящиков для оборудования. У Макс в голове не укладывалось, каким образом она, будучи вменяемой, по крайней мере, умудрилась навредить Кейт. Словно читая её мысли, АльтерМакс кивнула в сторону Марш, задерживая на ней долгий изучающий взгляд, а затем вновь обернулась к Колфилд, слегка поджимая губу. — Ты, наверное, задаёшься вопросом — как здесь оказались Кейт и Виктория? Вспомни, чьи неосторожно брошенные слова не смогли убедить святошу спуститься с крыши, — у Макс внутри всё похолодело, она попятилась. — А Виктория… зная об опасности, ты предпочла оставить её в благом неведении о происходящем на той вечеринке. И что же ты решила после стольких злоключений в этой ледяной яме? — протараторила с нетерпением АльтерМакс. — Я думаю, что Нейтан нуждается во втором шансе как никто другой, — выпалила Макс на одном дыхании, привлекая всеобщее внимание. Хлою словно ледяной водой окатили, она моментально сменила лучезарную улыбку на едкую гримасу ненависти, устремлённую к Прескотту. — Уоррен, тебе кажется справедливым такое решение? — АльтерМакс обернулась к парню, который уже искал пятый угол, куда бы провалиться подальше отсюда. Синие глаза застыли на коже, посылая миллион колких импульсов по телу Грэма. — Согласен с выбором? Нейтан вовсе не скрывал своего презрения, продолжая сверлить Уоррена надменным победным взглядом. Что бы сейчас не пискнул ботан, на фоне сказанного это будет крайне жалким зрелищем. Он может бесконечно скулить о правосудии, выдавать себя за всепрощающего рыцаря, но ничто не изменит агрессивного настроя Прескотта Младшего, который ненавидит Уоррена всем своим чёрствым сердцем. — Пусть будет так, не вижу смысла как-либо препятствовать, но Хлоя, на мой счёт, заслуживает куда больше этого жалкого неблагодарного куска кретина. Прайс шокированно уставилась на Уоррена, не ожидая разглядеть такую решительность и твёрдость в его убеждениях. Похоже друг всё-таки почерпнул из её уроков хоть немного сути и стал гораздо увереннее в себе. Нейтан скорчился, балансируя в паре шагов от желания накинуться на Уоррена во второй раз и задать ему трёпку. Двое парней напряглись, сжигая друг друга полными бурлящей ненависти взглядами. Неожиданно, чья-то рука хлопнула по плечу взбешенного Прескотта, заставляя мгновенно распрямиться и взметнуть кулак в воздух, проезжаясь им в паре сантиметров от грозного, словно туча в непогоду, старческого лица. Мафусаил перехватил руку парня за запястье, глядя с укором в широко распахнутые глаза серо-голубого цвета. Нейтан дёрнулся, стараясь освободиться, но мудрый старец держал его крепко, предотвращая любую попытку побега. — Я хоть и стар, но ещё не растерял сил и тактических навыков, мальчик. Нейтан шикнул на него, пуская в ход ноги, чем приблизил себя к красивому кувырку в сторону напольной плитки, потому что старик вовремя сориентировался и поставил блок коленом. Прескотт повис на его ноге, согнувшись пополам и гневно скрипя зубами. — Отпусти, старьё! — Слишком много необдуманных телодвижений, Нейтан. Остынь-ка ты немного, тогда и отпущу. С виду взрослый адекватный парень, а такой злюка, бросающийся на всех с кулаками, как бунтующее малолетнее дитя перед тарелкой манной каши. Он кивнул Уоррену, продолжая удерживать извивающегося, как уж на сковородке, Прескотта на своей ноге, закатав одну руку ему за спину, а второй крепко сжимая его за шиворот. — Соглашусь с Уорреном Грэхемом, — прохрипел безэмоционально низкий басистый голос откуда-то из толпы, и Грэм, к своему удивлению, обнаружил Прескотта Старшего. — Мой сын едва ли заслуживает такой жертвенности, если в свои девятнадцать так и не научился уважению к людям. Уоррен доказал мне, что богатство не несёт в себе счастья, и открыл глаза на жизнь без всех этих вычурностей. — И это говорит мудак, пачками пихающий в меня психотропные препараты только потому что ему вечно кажется, что со мной что-то не так, а на деле он сам болен манией сделать из меня идеального наследника богатой семьи. Одержимый ублюдок! АльтерМакс внимательно наблюдала за разгорающимися разборками между разными группами людей, которые наперебой расхваливали Уоррена. Один её глаз прищурился, когда яркая вспышка света снова упала ей на лицо. — Моя напарница Хлоя достойна освобождения, но ещё больше его достоин Уоррен. Пусть он и совершал ошибки на своём нелёгком пути, это лишь закалило и укрепило его характер. Уоррен смущённо повернулся к Астрид, его щёки едва заметно горели от неожиданной похвалы со стороны ворчливой женщины. Все кругом повторяли его имя, перешептываясь между собой, даже АльтерМакс глядела на парня с тёплой улыбкой. — Я? — Не скромничай, Грэм, люди любят тебя за искренность и доброту. Что ж, Макс сделала выбор, а значит настало время приведения приговора в действие. АльтерМакс подняла обе руки, и потолок над ней раскололся на множество частей, сквозь которые начало просачиваться небо, освещённое множеством огней. Они становились только ярче, по мере того как блэквелльская крыша растворялась вместе со вторым этажом. Лицо Уоррена осветилось поочерёдно малиновым, зелёным и фиолетовым светом. По толпе прокатились удивлённые возгласы, перерастающие в волчий вой где-то вдалеке. Макс нервно кусала губу, сомневаясь в сделанном выборе, когда кто-то нежно подхватил её ладонь, приближаясь сзади. Нейтан встал рядом плечом к плечу, выражая поддержку перепуганной девушке. Колфилд обернулась, глядя на его пылающие множеством цветов щёки и сверкающие фиолетово-бирюзовым зрачки глаз. Прескотт ладонью притянул Макс за подбородок к себе, мягко целуя её горячие губы. Их дыхание слилось воедино, расплываясь цветной дымкой в похолодевшем ночном воздухе, пропитанном морозом. Грэхем старался абстрагироваться от увиденного, концентрируясь на красочном небе над головой, испуганно выдыхая, когда на его плечах повисла Хлоя, вцепившись во-дикарски ему в одежду. — Я скучала по тебе, пацифист, — хихикнула она в затылок парню, щекоча кожу тёплым воздухом, вырывающимся у неё из груди. — Астрид тоже, пусть никогда и не признается, что твоя научная болтовня приятно грела уши по вечерам, в отличие от моих выходок. Она даже пыталась сделать бомбочки из газировки и вовлечь меня в процесс, но мы только облились содовой с головы до ног, путая пропорции. Ха! Я запомнила это трудное слово! — Я тоже очень скучал по вам двоим. Фрэнк тот ещё приколист, который чуть не кинул меня к пауку-отшельнику в подвале. Юмор в стиле «скорми друга какой-то твари». — Как по-бауэрски. Когда я приходила к нему за порцией дури, он не выглядел таким шутником, скорее ворчливой старушенцией. Фрэнк, сильно сгибаясь при ходьбе, радостно трепал загривки неизвестно откуда взявшегося Помпиду и Септа. Он был жив и полон энергии, на лице сияла умиротворённая улыбка. Астрид продолжала отчитывать его за резкие неосторожные движения, которые могли открыть рану, но увлёкшийся своей незатейливой игрой Бауэрс слушал её вполуха. — Уж не знаю, что будет со всеми нами дальше, но из нас получилась крутая команда. — Это точно, — задумчиво протянул Уоррен, когда свет огней начал приближаться к земле с неумолимой скоростью и растворил всё вокруг. Макс очнулась от громкого писка и лампы, бьющей своим обжигающим белым светом ей в лицо. Над ней склонились размытые фигуры, бормочущие непонятные слова, больше схожие на древнее заклинание. «Что за чертовщина?». Затем фигуры исчезли, и над головой всё закрутилось в стремительном танце, тело куда-то поплыло, подпрыгивая на ходу. — Кто-нибудь сообщите мистеру Колфилду, что его дочь вышла из комы! — взволнованно выкрикнула женщина, продолжающая бежать с каталкой через коридор. Санитары расступались у неё на пути, посетители, дожидающиеся возможности навестить близких, донимали расспросами про их состояние, чуть ли не цепляясь за докторский халат, а некоторые увивались следом. — Всё в порядке очереди, миссис Прескотт. Мы не можем поставить вашего сына на первое место по важности, ведь есть и другие пациенты. «Неужели я снова в родной Аркадии Бэй? Что же случилось с остальными?» Макс терзали вопросы, но она никак не могла до конца вникнуть в происходящее и понять, что всё происходит наяву. «Это не сон? Где Нейтан? Помнит ли он…» Она попыталась пошевелиться, но женщина врач тут же пресекла это действие, мягко укладывая Колфилд назад на каталку. Макс сковал страх неизвестности, руки и ноги словно сжало невидимыми цепями, не оставляя ни единого шанса встать и убежать, грудь придавило чем-то тяжёлым, затрудняя дыхание. Она закашлялась, ощущая, как что-то липкое и густое вырывается из лёгких прямо ей на ладонь. — Срочно в палату её! Сэм, помоги мне! Дальше Макс вновь провалилась в черноту, не чувствуя больше ничего. В теле поселилась странная опьяняющая лёгкость, а мысли больше ничто не тревожило. Голоса стихли, оставляя её лежать в окружении врачей, впадая в глубокое состояние оцепенения без реакции на внешние раздражители. Она не знала, как долго длился этот провал в сознании, но, когда она пришла в себя, на улице было уже темно, а звёзды усыпали небо яркими всплесками созвездий. Рука сама по себе потянулась к маленькой лампе на прикроватной тумбочке, нажимая переключатель. На тумбе лежал её любимый старенький полароид, несколько фотоснимков и тарелочка с фруктами. Колфилд потянулась к записке, находящейся возле фотоаппарата, предполагая, что она от родителей, но пальцами нащупала какую-то медицинскую карту, оставленную суетливыми врачами. Макс бережно подцепила ослабевшей ладонью свою находку, поднося к лампе, и принялась разглядывать закорючки далеко не каллиграфического почерка. На лице застыл шок, а в глазах непроизвольно блеснули капельки слёз, скапливаясь у ресниц. Они скатывались, оставляя влажные солёные дорожки и окрапляли холодный больничный пол. «Палата 213. Пациент: Уоррен Грэхем. Переведён в морг. Причина смерти: травмы несовместимые с жизнью, болевой шок» «Не этого я хотела! Нет! Я не хочу, чтобы всё было именно так! Я должна всё исправить!» Макс выронила на пол злосчастную карту, подбирая тщательно свёрнутую записку. Сейчас ей не хотелось никого видеть, даже беспокойство родителей стало ей безразлично. Груз от очередного поспешного выбора тяжестью лёг на её сердце. Каково же было её удивление, когда в записке оказался вовсе не родительский почерк, и она имела совсем иное содержание, чем предполагалось. «Надеюсь, ты сполна насладилась последствиями своего выбора, Макс, но дай мне знать, если всё ещё готова что-то поменять» Макс беспомощно откинулась на подушку, зажмуривая глаза. «Как я могла быть такой эгоисткой?» Щёки неприятно липли к выглаженной, пахнущей порошком ткани, пропитывая её слезами. Небо за окном помрачнело от туч, сковывающих поле из звёзд, а вдалеке послышались первые раскаты грома. Уоррен лежал посреди огромного цветочного поля, уже знакомого ему ранее, когда он видел Макс во сне. Радостные возгласы привели его в чувство, и парень поднял голову, чтобы разглядеть источник шума и жёлтых лепестков, осыпающихся прямо ему на макушку. Хлоя носилась по полю за Помпиду, удирая от Фрэнка, который трусил следом, продолжая привычно ворчать, только без всякой злобы. Его ран словно и не бывало, поэтому мужчина больше не корчился от боли на каждом шагу. Прайс сделала разворот, поскальзываясь на ярком полотне из цветов, и распласталась по лужайке, ловя всем своим телом солнечные лучики. Бауэрс плюхнулся рядом, после чего они оба принялись катать ангелов в траве, размахивая руками. Помпиду, радостно лая, обогнал Септа и плюхнулся всей своей увесистой тушкой на хозяина. Фрэнк лишь шутливо отмахнулся от пса, перекатываясь на бок. — Эй, Грэмопедия! Долго будешь валяться там в одиночку и смотреть на чужое веселье? — фыркнул Бауэрс, замечая растерянность друга. — Он просто не хочет столкнуться с живностью, обитающей там в траве, — поддержала парня Астрид, рассевшаяся на огромном камне. — А ещё лучше будет, если он поможет Уиллу перенести наши вещи в хижину и порыбачить на озере. Скоро вечер, разведём костёр и сможем пожарить свежей рыбки, если наши великие добытчики не пойдут ко дну к той рыбе-убийце. «Их вообще не смущает, что мы где-то в параллельной реальности? Что происходит? Где Макс?» — Хех, а я пойду контролировать Уоррена, — весело откликнулась Хлоя. — Помощь друга, так сказать, а то найдёт приключений на свою задницу и без меня. Астрид шутливо погрозила Хлое пальцем и удалилась в сторону дома, что Прайс, естественно, сочла за ожидание согласия с некоторыми условиями, которые она, конечно же, не будет соблюдать. Эта женщина с чемоданом просто загадка, а ещё умеет включить режим пожарной сирены, если напарница начинает баловаться и влипать в неприятности. На крыше дома Уоррен заметил знакомую фигуру, беззаботно изучающую происходящее на поле. Хлоя оставила Грэма на пять минут, забегая внутрь дома за какими-то пожитками. Парень поднял голову вверх, встречаясь взглядом с АльтерМакс. — Зачем ты перенесла нас сюда? — А тебе разве не нравится это прекрасное поле у озера? — она старательно изображала полное непонимание такого вопроса. — Наслаждайся тёплым солнцем и общением с друзьями, разве не этого ты так отчаянно желал? Аркадия Бэй была разрушена, к чему тебе возвращаться в неприглядные руины и наблюдать, как спасатели носят трупы. Старое себя отжило. «Нет. Нет. Нет» — Разве нельзя ничего изменить? Вернуть Макс, оживить жителей города? Ты ведь на всё способна. АльтерМакс вздохнула. — Моя сила достаточно мощная, но я не всесильна. Только с помощью второй Макс можно исправить этот беспредел, но она ведь сделала свой выбор. Громкий визг отвлёк Уоррена, и парень подскочил на месте от неожиданности. Доносился он со стороны берега, где стояли Кейт, Брук и топталась на камне Виктория. — Змея! Чейз подняла на уши почти всю округу, от чего даже олени в страхе бросились врассыпную по полю. — Это просто палка, лежащая в траве, — монотонно бубнила Брук, пытаясь снять Вик с камня, но та верещала и отбивалась, продолжая паниковать. — Ты никогда не была на природе с родителями? Ах да, богатая привилегированная девочка. АльтерМакс лишь откинулась на доски крыши, греясь на солнышке, и совершенно не замечала больше присутствие Уоррена. — Пожалуйста, выслушай меня. «Ты — моя последняя надежда»