o tempora, o mores!

      — Карбонара с креветками и яблочный сок, — Сабрина возвращает официанту меню и, сцепив пальцы в замок, кладет ладони на стол, растягивая ярко-красные губы в улыбке. Пятничные вечера она традиционно проводила с друзьями, так что и этот не стал исключением. Разве что Харви обычно к ним не присоединялся. А вот в этот раз все было совсем наоборот — Роз и Тео, сославшись на важные дела, не пришли, а вот Кинкл, по какой-то необъяснимой причине, согласился на ужин.       Николас сидел рядом с ней. Время от времени он как бы невзначай клал ладонь на бедро девушки рядом, но та довольно быстро его одергивала, на что тот смешно фыркал и закатывал глаза. Харви, наверное, рядом с ними было попросту некомфортно (как там говорят в таких случаях? Третий лишний?), но он виду не подавал и сидел вполне себе смирно.       — Ты уже решил, куда будешь поступать, — Сабрина не меняет интонацию на вопросительную, потому что это даже не вопрос. От Роз она слышала, что ее друг уже определился со своим колледжем, но конкретики не было. Дружеская атмосфера ужина — разве не лучшее время, чтобы поинтересоваться?       — Да, — Харви заметно оживляется, и теперь скучно становится уже Нику, — я планирую податься в институт искусств, в Чикаго.       — Я уверена, что у тебя все получится, — Сабрина тепло ему улыбается. Ник не ревновал. Правда. Без скрытого подтекста. Ник знал, что у Спеллман с этим смертным больше ничего нет и быть не может, так что доверял ей больше, чем себе. А вот Сабрина так не считала и ревнивицей была жуткой. Именно поэтому после каждых выходных, проведенных вместе, на шее Скрэтча стабильно появлялись новые синяки. И это уже не говоря о том, что творилось под его рубашкой, на спине.       К счастью, короткий разговор подростков прерывается все тем же официантом, который принес еду. Ник, бедняга, первые десять минут не мог разобраться, что из себя представляет каждое предложенное в меню блюдо, а Брина не преминула подколоть его тем, что, мол, прости, крови девственниц сегодня нет.       Первые несколько минут они сидят молча. Харви ковырялся в своей тарелке с улучшенным после разговора с Сабриной настроением, Спеллман сосредоточенно наматывала на вилку спагетти.       — Я не могу это есть, — девушка вздыхает с видом обреченного родителя, чье чадо отказывается есть брокколи. На ее вполне закономерный вопрос он только морщится.       — Слишком горячо. В чем смысл?       Сабрина уже хочет сказать, что у смертных, к сожалению, принято греть пищу, и если Ник об этом не знал, то она рада его просветить, однако у нее возникает идея получше.       — Ты тоже горячий, но это ведь не мешает мне тебя съесть.       — Touché.*       Со стороны Харви лязгнула вилка, со звоном упавшая на край тарелку.       — Один ужин! Я просто хотел один ужин!       В голове у многострадального Харви было желание уйти отсюда, покончить со всем этим или умереть. Возможно, второе, а возможно, и то, и другое, и третье.       Сабрина удивленно воззрилась на него. Ник, даже не пытаясь сдержать смех, откинулся на спинку дивана.