***
Им пришлось сопровождать Фабрицио втроём, чтобы заставить его сделать два шага через порог. «Зачем вы пришли?» Марко глубоко вздохнул. «Ладно, Эрмаль ведет себя как обычно как полный придурок, сегодня вечером он особенно плохо отреагировал на меня, тогда я решил отомстить, поэтому приглашаю к нам, чтобы провести вечер. Тебя и Фабрицио, естественно. Мы думали, что найдём вас немного более активными», - добавил Марко, глядя на Фабрицио на диване. «Не волнуйся, он такой, пока у него нет цели». Нико встал с видом человека, кто знал это действительно давно, подошел к своему брату, прочищая горло, и просто сказал: «Хочешь увидеть Эрмаля?» Марко казалось, что он был в одной из этих сказок для девочек, с магией и всем остальным, потому что Фабрицио, будучи зомби, поднялся со всей своей грацией каменщика, пошел в ванную, и он вышел оттуда через две минуты, (почти) причесанный, с освеженным лицом (но с вечными кругами под глазами) и в майке, разорванной в нескольких местах. Нико повернулся к ним с красноречивым жестом.***
Когда они вернулись в квартиру, они увидели выключенный свет и услышали тихие звуки из гостиной. Эрмаль снова начал марафон по «Друзьям». «Плохой знак», - прокомментировал Нико. «Что?» - спросил Фабрицио, игнорируя все наставления, сделанные за минуту до того, как он заговорил. Все затаили дыхание, готовые услышать побег Эрмаля. Ничего. Пронесло. Они зашли в гостиную, пытаясь скрыть Фабрицио, и Марко включил свет. «Монтанари, боже», - воскликнул Эрмаль. «Эрмаль, пора перестать изображать обиженку». «Хотел бы увидеть, как ты заставишь меня». «С удовольствием посмотрел бы на это», - прокомментировал Фабрицио. В комнате наступила тишина. Эрмаль затаил дыхание, исполненный сладострастия, его уши и лицо стали пурпурными на глазах. Медленно трое отошли в сторону, и Фабрицио подошел к дивану, садясь прямо рядом с Эрмалем, у которого не хватало смелости смотреть на кого-либо. «Почему ты такой мрачный?»***
План Марко сработал, как всегда. Эрмаль после нескольких минут отключки, смог выбраться из неё, начав дружелюбно беседовать, как будто ничего не произошло. Было заметно что он нервничает только из-за количества выкуриваемых сигарет, которые значительно сократились в течение вечера. Фабрицио даже не пытался заигрывать с Эрмалем: всё что он делал, говорил, каждый жест, адресованный этому угрюмому мальчишке, в помятой ночной рубашке со звездными войнами, который не мог смотреть на него без улыбки, с легким румянцем, делавшим его скулы лиловыми. Марко подумал, что вечер идет хорошо, наконец, его усилия вознаграждены, когда он с ужасом увидел, в замедленной съемке, руку Фабрицио, который с невозмутимым спокойствием начал её поднимать, и Марко слишком хорошо знал куда он собирался её опустить. Он стоял как вкопанный, затаив дыхание, кроме того привлекая внимание Андреа, которому потребовалось две секунды, чтобы понять, что ядерная боеголовка вот-вот взорвется. Они инстинктивно отдалились, закрыв глаза. -пуф- Вот оно. Это произошло. Рука Фабрицио спокойно лежала среди беспорядочных и влажных от кондиционера кудрей Эрмаля. Но ничего не случилось. Эрмаль застыл на несколько секунд, затем Фабрицио начал поглаживать его и так спокойно, как будто ничего не произошло. Марко был сбит с толку. Также потому, что в первый и последний раз, когда он сделал такой жест, он получил удар по бедру, на котором всё ещё оставался след, большое спасибо мании Эрмаля носить тяжелые кольца. Тем не менее, этому парню, Фабрицио, которого он видел второй раз в жизни, вот ему он позволяет прикасаться к своим волосам. Ему, а не своему лучшему другу всей жизни. Хорошо, но не очень хорошо, на самом деле. «Чего не сделаешь для того, чтобы тебя трахнули», - прошептал Андреа на ухо Марко, притворившемуся, что он подавился пивом. «Эй, Макко, всё хорошо? Тебе что-нибудь нужно?» - Габбани бросился в его сторону. Марко слегка ударил себя по груди, кашляя. «Всё в порядке, спасибо, приступ кашля», - он улыбнулся. Марко косо посмотрел в сторону Эрмаля, констатируя, что он вообще не заметил эту сцену, но был занят, ловя каждое слово с губ этого Моро. Почему он так расстроился? В конце концов, этот глупый план был его. Для его достижения он даже косвенно был причастен к тому, что сработала сигнализация. Так почему это так его беспокоило? «Больше не будет как раньше, дорогой Марко», - вполголоса прокомментировал Габбани, протянув ему ещё одну банку пива и сигарету, Марко уставился на него, понимая как в этот момент, странным образом, он показался ему серьезным. Слишком серьезным. Это его немного напугало. Во всём этом Никколо чуть не спятил. Он чувствовал себя третьим лишним в группе из шести человек. Что его беспокоило? В завершение, злой план Марко был явно размытым: даже Габбани заметил, что мама Макко сделал одолжение этому засранцу Эрмалю, приведя к нему объект его желаний. Они ничего не смогли бы сделать, Марко никогда не сможет навредить кому-либо. Вечер закончился тихо, рука Фабрицио всё ещё была в волосах Эрмаля, Эрмаль гордо носящий своё новое кольцо, которое он практически сорвал с пальца Фабрицио, который заметил вопреки своей воли, что как только малыш знакомится с кем-то, если этот кто-то был в его интересах, естественно, он возвращается немного дерзким придурком, но для того, чтобы поразить. Он не знал, что Фабрицио это не нужно было: его практически уже не было, черт возьми. Тем временем Габбани потратил время, чтобы Нико чувствовал себя менее одиноким, это был первый раз, когда старший брат поставил его на второе место, и, конечно же, он был рад за Эрмаля, он был одним из его лучших друзей, но в любом случае к этому нужно привыкнуть, и вовлек также Марко, который начал чувствовать себя бесполезным и лишним во всей этой ситуации. Всё обернулось против него. Черт побери.