Знаю я, что любовь такая не увенчается успехом, но была бы она другая, я бы стал нормальным человеком.
«Юнги, собирай вещи, ты едешь к нам», — звук, говорящий о приходе именно этого сообщения заставил парня сначала проснуться, а потом уже и офигеть. Выкарабкавшись из объятий Чонгука, который до сих пор спал, Юнги на цыпочках прошёл на кухню, чтобы позвонить Чимину и спросить, что происходит. Чимин взял трубку не с первого звонка, а с третьего, что заставило Юнги заметно понервничать и проклинать всё на свете. — Ты уже готов? — задал вопрос Пак сразу же. — Какой нахрен готов, я не понимаю ни черта! — вспылил Юнги. — Я просыпаюсь и вижу непонятное сообщение от тебя. Во-первых, зачем мне куда-то уезжать. Во-вторых, куда? С другого провода послышался тяжкий вздох. — Я тебе всё объясню, только, пожалуйста, приезжай. Я скинул билет на электронку. Всё оплачено, самолёт в одиннадцать часов вечера. Остальное на самом билете посмотришь. Сочно матерясь (не вслух, конечно), Юнги всё также на цыпочках вернулся в спальню за своими вещами — идти в одних трусах до дома не хотелось. Но стоило присесть на кровать, чтобы натянуть джинсы на ноги, его сразу же перехватили за талию, укладывая на кровать. Сонный Чонгук уткнулся в плечо Юнги, вдыхая. — Ты по-прежнему не пахнешь. — Ты по-прежнему мудак. Пусти, мне надо идти. Чонгук крепче прижал Юнги к себе. Да так, что Мин стал немного задыхаться. Попытки вырваться не увенчались успехом, поэтому омега просто закрыл глаза, едва слышно вздыхая. «Время ещё есть», — подумал Юнги, хотя знал, что его никогда и не было.***
Лететь Юнги решил налегке, надеясь надолго не задерживаться и уже заранее ища недорогие стоматологические клиники, ведь за этот скудный побег Чонгук точно должен выбить зубы, как давно и обещал. Вроде ничего такого съездить к другу, если б не чонгуково брошенное перед уходом: «Чтоб я пришёл и ты всё ещё был здесь». А бросить Чимина Юнги не мог. Именно по этой причине он в девять часов вечера сидит в зале ожидания. Приехал заранее, на случай если Чонгук вернется раньше и шанс свалить окажется равным нулю. Место у окна. Юнги слегка улыбнулся. Потихоньку всё становится иным. Ещё недавно он ненавидел сидеть на таких местах. Выходить потом сложнее, ведь рядом ещё человек. Пейзаж заставляет желать лучшего. А сейчас это казалось глотком свежего воздуха. «Всё меняется. От мелочей до многого. И люди не могут с этим ничего поделать»***
— Я рад, что ты всё-таки прилетел, — Чимин крепко обнял Юнги. — Я понял, что у меня нет выбора. Поодаль стоящий Намджун что-то недовольно пробубнил себе под нос. Юнги не услышал, но враждебное настроение против него перенял. «Что я такого сделал?» — недоумевал Мин, идя к машине, на которой приехали друг с его парнем. Ехали молча. Это совершенно не похоже на Чимина, поэтому Юнги ещё сильнее насторожился, а не на кладбище ли его везут в такой могильной тишине. А почему нет? С Чимином отношения уже давно не те, неудивительно, если он послушает, например, того же Намджуна и воткнет кухонный нож в спину. Ножи, похоже, откладывались, они приехали в какое-то кафе. «Ну там хотя бы есть люди», — успокаивал себе Мин. Людей, там, кстати, помимо официантов и поваров, не было. «Чимин мой друг. Он ничего мне не сделает, так ведь?» — Садись. Юнги недоверчиво глянул на предоставленный стул, даже не представляя, что хотел на нем увидеть. Явно что-то ужасное и вредное для жизни. — Рассказывай, — Юнги решил не тянуть и первое, что он сказал, когда сел, было это. Чимин тягостно вздохнул, не ожидая такого быстрого начала. Он думал, что сначала пойдут расспросы о жизни, потом о планах на будущее и только потом стоило бы перейти к делу. Хотя, наверное, так будет лучше. Для всех. — Намбин мне сказал, что ты согласился… — Ага, согласился, — злобно сказал Юнги, перебивая. — Меня ты, конечно же, не стал предупреждать о том, что тебе вообще предлагают что-то подобное. Намджун-то в курсе? Намджун рядом поперхнулся недавно заказанной водой. Похоже, не знал. — Конечно Джун-и знает, что мы хотели бы устроить для сына Намбина вечеринку, — нервно хихикнул Чимин, искося посмотрев на своего альфу, и очень быстро зашептал: — Нам надо всё обсудить, но он одного меня не пускает, а посвящать его во всё я категорически не хочу, пойми. «Интересно, что тогда он о тебе вообще знает», — хотел озвучить свои мысли Юнги, но передумал и решил перейти к главной сути. — Продолжай. — Намбин предлагает встретиться на следующей неделе, когда мы вернемся отсюда. Юнги, ты же знаешь мою любовь к устраиванию вечеринок, ты должен мне помочь, поэтому мне пришлось уговорить Намджуна. — Я был против того, чтобы ты портил нам отпуск, но у меня не было выбора, — Ким наконец-то сказал что-то за встречу. — Я думал, что что-то серьёзное, так бы не приехал. Намджун захотел сказать какую-то колкость, но, открыв рот, сразу же его закрыл под пристальным взглядом Чимина. — Ты есть будешь что-то? — желая перевести тему, спросил Чимин. — Нет, спасибо, я бы лучше поспал. А ещё лучше вернулся бы домой и лёг спать там. Ладно, поехали.***
В комнате, которую Чимин любезно выделил как ночлег, совершенно темно. Это первое. Второе. Собственные вещи на стуле казались каким-то страшным монстром, поэтому Юнги закатался в одеяло сильнее. Третье. Дверь под напором какого-то тела распахнулась и в комнату попала хоть небольшая полоска света из коридора. На пороге стоял Чимин с взлохмаченными волосами и с глазами безумца. Юнги подумал бы, что просто у Пака появился чудовищный настрой на что-то грандиозное. Но, к большому сожалению, он знал Чимина слишком хорошо и таким Пак выглядел только в одном единственном случае: он принял дозу всего несколько минут назад. Юнги закрыл глаза и в негодовании покачал головой. Чимин, заметив такое действие друга, громко хмыкнул и доплелся до кровати, падая на неё. Замолчал. Подложил руки под голову и стал пялиться в потолок, при этом счастливо чему-то улыбался. — Я так часто думал, о том, что, если бы всё было по-другому, — с горечью и в тоже время мечтательно начал Чимин. — Если бы я тебя не встретил, послушавшись родителей, просто не пришёл на конкурс. Если бы послал тебя подальше и просто остался сидеть в гримёрке. Если бы не пытался свести тебя с тем уродом. И так до бесконечности. Даже мелочи порой меняют наше существование колоссально. Жаль, конечно, что это пресловутое «если бы» этим самым «если бы» так и остаётся. И вроде времена другие, только вот я тот же. Понимаешь, Юнги. Конечно понимаешь. Нет, у меня даже мыслей не было тебя обвинять. Сам виноват. Виноват в том, что слаб. Я засыпаю с мыслями, что завтра начну с чистого листа, и просыпаюсь с тем, что я привык быть таким и ничего менять не надо. — Тебя потянуло на философию, друг мой, иди поспи. — Нет, я не могу пойти спать. Ты же знаешь, что я только принял. Я боюсь в такие моменты уснуть и не проснуться. Особенно сейчас. У меня есть на данный момент всё, о чём только можно мечтать: офигенный парень, которого я люблю и это взаимно и скоро я до конца расправлюсь со своими врагами… Чимин продолжал говорить, говорить, но Юнги дальше не слушал. Сознался ли сейчас Чимин в своих убийствах или он имел в виду что-то другое? Юнги боялся ложно обвинить друга, поэтому просто промолчал по этому поводу. —…как думаешь, я буду счастлив с Намджуном так, как пишут в книгах, так, как снимают в фильмах. Та самая любовь, которую нам пропагандируют с самого детства и до старости лет. Юнги ненадолго задумался и всё-таки спросил: — Он знает, что ты… — Нет. И, надеюсь, не узнает. Ты же сам знаешь, что такие никому не нужны. Наркоман, сидевший, вляпавшийся в дела политиков, да ещё и изнасилованный в связи с последним. Полный набор. Я поломанный и никчемный, и вот, когда я в метре от счастья, ты вновь растаптываешь меня, как букашку, своим упрекающим взглядом и таким укоряющим «Он знает…» Юнги молчит, затем и вовсе отворачивается. В ту ночь никто из этих двоих так и не уснул. Оба сидели, задумавшись о призрачном счастье. Которого не было, нет и не будет у каждого из них.