Его проблемы

Костер, разожженный в заброшенном доме, дает намного больше дыма, чем тепла. Ну или проблема в том, что пластиковые пакеты — не лучшее топливо для костра. Дым воняет, но насаженные на выструганные палочки сосиски все же подрумяниваются; и, может, согреться удается с трудом, ведь на улице уже вторые сутки льет дождь, но с палаткой и повышенной живучестью недостатки отходят на второй план. Главное, чтоб вонючий дым как раз в палатку и не занесло, ибо сквозняки — штука коварная… Данте сидела перед костром, подобрав ноги и вытянув руки с палочками, на которые были нанизаны свежевыброшенные из супермаркета сосиски, словно пытаясь отогреть их после вылазки наружу. Большой костер разжигать было нельзя — их уже не раз ловил патруль из-за подозрительно большого количества дыма или особенно ярких отсветов в окнах. С маленьким костерком было надежнее. — Давай есть, не бойся, даже если там что-то есть, нам оно не страшно, — криво улыбнулся Верджил, демонстративно тыкая своим импровизированным шампуром ее. Девочка грустно улыбнувшись кивнула, отросшие и еще влажные пепельные волосы упали на лицо. — Я понимаю, просто в последнем бою наш бумбокс повредился, а без Рамштайн мне грустно. Это успокаивало, — вздохнула она, все же прекратив жарить и без того уже коричневые сосиски. К слову сказать, до рытья в мусорнике при супермаркетах они дошли совсем недавно. Когда добрались до достаточно крупного города. Они скитались так уже три года после того, как в их девятый день рождения демоны пришли, почуяв их возросшую энергию и убили приемных родителей. Девочка молча откусила кусок поджаристой снеди с хрустящей корочкой и опять попыталась улыбнуться, ее брат сидел напротив и покровительственно улыбался, поедая свою порцию с таким изяществом, будто за столом дома и у него в руках тонкое столовое серебро, а не выструганный прутик. Данте зло насупилась и, расслабившись, плюнула на все воспитание, следующий кус вышел смачным, сытным, а в костер брызнуло жирным соком. Брат так забавно поморщился, что она не могла не поступить ему назло хотя бы в такой малости. Раньше они еще пытались искать работу. Но идея была плохая. Либо их угощали, пытаясь незаметно сдать в приют, либо били, либо сразу звонили в полицию. Так или иначе, а они на одном месте не оставались. Как оказалось, еще у приемных Верджил готовил побег, предполагая, что их найдут, ведь они почти не скрывались, и это было важно. Ведь демоны же не все такие неразумные, и если был их отец, значит, и другие похожие на людей бывали! Как бы то ни было, а в рюкзаке для побега была маленькая палатка, сухие крупы, соль, сахар и галетное печенье. Все продукты закончились давно, и дети правда могли голодать долго, но от этого страдали их тела. За три года они серьезно вытянулись и сверкали ребрами. Глядя на них теперь, трудно было поверить, что им всего двенадцать. Да, а принять Данте за девочку было еще сложнее, чем раньше — острые локти, коленки; длинная нескладная фигура могла принадлежать четырнадцатилетнему подростку, так же как заострившиеся из-за недоедания черты лица. Они давно не наедались так, как в этом городе. Подумать только, люди выбрасывали из магазина такую восхитительную, сытную и вкусную еду! Да, конечно, они были не одни такие, но пока им удавалось успеть набрать еды и удрать. Сегодня был ливень с градом и пришло не так много народа, а потому Данте удалось набрать полный рюкзак упаковок с сосисками и несколько растаявших куриных тушек для гриля. — Скажи, брат, мы никогда больше не сможем жить среди людей? — грустно вопросила девочка, косясь на испорченный магнитофон. — Мы демоны. Зачем нам жить среди них? — Наш папа жил с мамой. Она тоже была человеком. Разве нет? — Тц! Их разговоры в последнее время сводились к спорам, а в тренировочных поединках они действительно теряли кровь. Данте не видела пока от людей того ужаса, что творили демоны. Но и хорошего было мало. Да, конечно, одно дело отъесться и прийти в нормальную форму! Но… совершенно другое — скитаться по катакомбам бесконечно со своим братом. — Не бойся, осталось не так долго, мы растем. Пока мы маленькие, люди думают, что должны нами управлять. Я им не позволю! — вдруг проговорил Верджил и Данте кивнула. Она на самом деле не поняла и половины. Но глаза брата сверкали такой искренней надеждой! Не тем фанатизмом как когда он уничтожал демонов своим веером ледяных клинков. Сейчас он еще был собой и это дорого стоило. — Спасибо, что ты со мной. Ведь у нас только мы есть! — на этот раз улыбка честная и искренняя… но от затаенной горечи становится плохо. — Не нужно благодарить. Давай я помогу, ты будешь отпускать волосы, тебе очень идут длинные… — наследник Спарды взял из сумки общий на двоих гребень и массивные портняжные ножницы. Ножницы эти свистнула Данте в каком-то ателье, добрая хозяйка которого, найдя бедных сироток, подарила им одежду из ящика с надписью «неликвид» и, отвлекая их, вызвала полицию. О, они уже раз сдавались приюту. Но попали они в такой гадюшник… грязная была история! Тогда Верджил впервые убил человека. И ни капли не пожалел. Данте, впрочем, тоже. Но вспоминать о том случае не хотелось обоим. Во всяком случае, в этом приюте имени святого Брутуса Данте наконец осознала, как же им с братом повезло в первый и второй раз. После побега из того места за ними полиция охотилась с собаками. Сын Спарды спокойно сел за спиной Данте и, положив одну ладонь на плечо, принялся аккуратно, с кончиков проводить по волосам гребнем. Он расчесывал осторожно, расправляя каждую слипшуюся от засохшей и размокшей крови прядку. Мягко пропускал отросшие волосы сквозь пальцы, время от времени щелкая ножницами. В эти моменты был покой, уют… почти идиллия. — Сколько мы еще будем в этом городе? — Обычно они приходят через два-три месяца, — заметил брат, прикидывая в уме и подрезал неровно торчащие волосы, оставляя лишь жесткое благородное серебро, без лишних вихров, хотя некоторые на сестренке смотрелись даже мило! — Значит… — нетерпеливо поторопила она, дернув плечами. — Значит, в худшем случае нам осталось две недели. Мы становимся крепче и сильнее. Здесь нет проблем с голодом… — продолжил Верджил, закончив расчесывать отросшие до плеч волосы, напоследок пригладив их ладонью. — Это радует. Плохо, когда руки как спички! — улыбнулась Данте, подаваясь назад и опираясь затылком о плечо брата. Тот покорно замер, обнимая ее за плечи. После того, как они стали путешествовать, скрываясь и от людей, и от монстров, такие моменты стали нормой. Так становилось намного спокойнее. Уютно и по-домашнему, где бы они ни оказались. И даже пересадки не могли этому помешать. После ночевки в палатке Данте проснулась, со страхом понимая, что брата опять нет рядом. Утро вновь было серым и мерзким. В прочем, это было уже нормой. Налив в кастрюльку дождевой воды, девочка сполоснула одну из распакованных куриц еще порцией воды. А потом натерла тушку перцем с солью и, положив ее в кастрюлю, устроила ее над вновь разведенным костерком. Вернулся Верджил со ссадиной на лице, пошатываясь и едва не падая. К груди он прижимал какой-то свёрток. Данте не стала бросаться к нему и ощупывать на предмет повреждений. Хотя очень хотелось. Она знала, что брата можно и нужно тормошить, не позволяя опять уходить в себя. Но бывали моменты, когда стоит просто налить кружку бульона с кусками куриного мяса и поставить на уже привычное место у костра. В ответ Верджил, молча кивнув, ткнул Данте в руки сверток и пополз к своему месту у костра. Наследница Спарды едва не выронила неожиданный улов. Новенький бумбокс на батарейках с десятком кассет и парой упаковок с батарейками. — Ты хотела свою музыку. Хватит грустить, — спокойно пояснил полудемон, приложившись к кружке бульона. — Верджил… — всхлипнула девочка, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться к брату с ревом на шею. Бумбокс встал на место поломанного, кассета встала на место. Колесико скрутилось на средний звук. По комнате разнеслись звуки рок-металла, а мордашка Данте расплылась в блаженной улыбке. Речь была даже не столько в музыке, сколько в том, что сколько бы ее братец ни крутил носом, бурча о ее человеческих слабостях… он на самом деле добрый! Все тот же, что и давным-давно.