Его проблемы

Когда приходит опять очередь Данте выходить на промысел, она едва не пляшет от радости; после происшествия, когда ее едва не заметили, брат ходил сам, оставляя ее охранять их палатку. И это было попросту тошно, тоскливо и очень обидно! Она же не могла передвигаться с такой скоростью как брат благодаря Ямато! — Будь осторожна. — Дя! — Не выделяйся! — Дя! — Издеваешься?! — не выдержал старший и попытался отвесить этой заразе затрещину покрепче, но она, лишь показав ему язык, мягко переступив с ноги на ногу, ушла от захвата и метнулась прочь, крутанувшись в четком и красивом сальто. — Дя! — хмыкнула она, выскакивая в давно выбитое окно. Первым делом девчонка обошла все известные супермаркеты, а точнее, мусорные баки около них; не сказать, что улов был хорош. Да и с кучей бездомных, половина которых, узнав ее, подняла шумиху, могли быть проблемы. Но она почти успокоилась. Где брат берет разные интересные штуки типа бумбокса она не знала, но в принципе… если так подумать, они раньше крали еду из магазинов. Люди на своих ногах не могли за ними угнаться. Но с тех пор, как они добрались до крупных городов, в этом просто пропала необходимость. Подумать только, из крупных магазинов каждую неделю выносили упаковки с продуктами! Правда, съедобными их считали только бездомные. Они, к слову, серьезно отличались от близнецов. Даже сейчас какая-то женщина попыталась швырнуть в малолетнюю конкурентку камень, но Данте и тут умудрилась улизнуть, зажав под мышкой пакет с маринованным для шашлыков мясом. Это было здорово. Сейчас они очень сильно выросли, и им требовалось прийти в порядок. А благодаря большому количеству еды они достаточно быстро, всего за неполный месяц, из обтянутых кожей скелетов стали просто очень худыми подростками. Вполне возможно, скоро они уже станут нормальными и не будут так привлекать взгляды. Сейчас можно было расслабиться. В самом деле… в меру допустимой шустрости… девочка рванула вперед по улице, вчувствываясь в развевающий волосы ветер и улыбаясь такому приятному на ее взгляд шуму. Бегать с полным рюкзаком для нее было легко и просто — главной проблемой было то, что рюкзак мог лопнуть, но ей-то до этого точно не было дела. Точнее, она этого просто не понимала и это была чистая удача. Ей было важно то, что так она могла пробежаться по людным улицам. Она на самом деле так любила это чувство, когда она бежит, потому что хочется, а не потому что ей пытаются отгрызть ее костлявую задницу! — Слушайте, у меня ничего нет, вы вчера забрали все! — негромкий хнычущий голосок, пробившийся сквозь шум ветра в ушах, заставил тело резко изогнуться, перенаправляя и отклоняя инерцию, от чего ее крутануло, как пушинку на ветру. Уже бросаясь к переулку, мимо которого она уже пробежала, Данте вдруг вспомнила слова брата о том, что они не должны лезть в дела людей, но… тот голос молил о помощи! Девчушка слабо улыбнулась, медленно проходя в переулок, чтоб понять, что впереди тупик и там ребята приблизительно ее внешнего вида бьют ногами скорчившегося ребенка. Зоркий глаз полукровки сразу подметил то, что все эти дети одеты настолько же плохо, как и она. Обычно, когда они с братом, он легко пресекал любые ее попытки во что-либо вмешаться. Вердж всегда главный, к этому Данте уже привыкла. Братец всегда знает, что для них лучше. Но мама говорила, что нужно защищать слабых. Всего этих нападающих было четверо. Смешное количество для сражавшейся с демонами Данте, и более чем за глаза для ребенка, чья красная майка задралась, открывая обзор на грязную, покрытую синяками спину с выпирающими позвонками.  — Может, вам стоило бы выбрать кого-то вашего роста? — это выражение она слышала из новенького мультфильма, что они с братом тайком посмотрели, сидя на балке в местном кинотеатре. Мультфильм был наивный и глупый по меркам ее брата, но к основной завязке проняло и Верджила. Что уж было говорить о его сестренке, которая растащила все предложения в личное пользование. — Тебя что ли, хиляк? — судя по взглядам, ее опять приняли за мальчишку. Данте почувствовала, как ее губы расплываются в недоброй усмешке, и она потянулась, картинно похруствая шеей и кулаками. Ей всегда было интересно проверить, насколько серьезно она сможет себя сдерживать! Это был эдакий особый вызов. Чтобы, оставаясь просто шустрой девчонкой, не уходя за пределы человеческих возможностей, аккуратно обезвредить субъектов той же весовой категории, что и она должна быть внешне. Ей оказывается до ужаса тяжело ловить летящие ей в лицо кулаки не на излете, а словно у самого своего лица и с видимым трудом. Это кажется интересным и необычным. Брат сам сказал, что она должна не выделяться. И это на самом деле тяжело. Особенно, когда движения беспризорников, направленнные на нее, кажутся такими медленными и слабыми. Тяжело перехватить летящий в лицо кулак и не сломать его, потому что они уже не первый год сражаются, выживают и становятся сильнее. Справиться с человеческими подростками не в мгновение ока оказывается просто физически тяжело. И сделать так, чтоб они смогли, пусть и постанывая, убраться из переулка на своих ногах. — Эй, ты как, в порядке? — тихо спросила она, присматриваясь к спасенному и протягивая руку вперед. Это оказался мальчик: маленький, худой и весь в ссадинах. На спасительницу он уставился с искренним изумлением, но помощь принял. Его рука дрожала, как и он сам. Данте искренне изумилась, что настолько слабое существо умудрилось выживать на улице. — Спасибо. Ты брат того самого мальчика, который работает с той бандой? — а вот это уже заставляет Данте изумленно вскинуться. — Чего? — она знала, что брат откуда-то берет новые вещи, но ей казалось, что когда она ему сказала, что этого делать нельзя, он послушался. — Нет, ты перепутал и вообще — я девочка… — Меня спасла девчонка?! — изгвазданую в грязи рожицу мальчишки перекосило и… Данте резко развернулась, готовая уйти прочь размашистым и резким шагом, с которого так легко было сорваться на бег. — Подожди, стой, я не хотел тебя обидеть, просто очень удивился, ты… совсем не похожа на девчонку! — зачастил ребенок, и Данте тяжко вздохнула. Они вполне могли быть ровесниками. Но она чувствовала некое высокомерие; на самом деле она была во многом согласна с братом. Как-то чем больше они с братом были в бегах… тем больше она остановилась на него похожа. Точнее, он словно подавлял ее личность. Словно… чем больше она с ним соглашалась… тем больше себя теряла. — Ладно, это ты меня прости. Я вообще хотела узнать, что случилось? — Эти банды по всему городу, мы с друзьями двигаемся в Нью-Йорк, говорят, там родня одного моего друга Джейкоба… — болтовня этого спасенного действует расслабляюще. В ней почти нет смысловой нагрузки, и в то же время она действует благотворно. Потому что ей нравится общаться. Потому что когда люди говорят с ней просто потому, что благодарны и просто пытаются быть с ней добрыми… это очень для нее важно. Она даже представить себе не могла, как же ей нравится разговаривать, фонтанировать эмоциями и… не бояться того, что очередное ее слово станет причиной скандала. Причем не шуточного. Тот день она провела в общении с ребятами, которые также, как и она с братом, жили в заброшенном доме, но значительно ближе к жилым улицам. — А где вы берете еду? Тоже в мусорниках у магазинов? — непосредственно вопросила она, осматривая простенькое укрытие. Это были просто комки линялого одеяла за грудой мусора, которая перекрывала дверной проем и, чтоб попасть в Укрытие, потребовалось пролезть в окно. — Не всегда, эта еда опасна, знаешь ли! — Правда, мы просим милостыню и потом покупаем еду, — перекрикивая друг друга, заявили приятели того самого спасенного мальчишки, которого звали Марти… видя то, как они общаются между собой, Данте стало несколько тошно… Потому что… она ощутила, что не так далеко находится брат. И он явно очень недоволен. Она понимала, что это не правильно, что так нельзя. Что брат не может все решать за нее. Но она не могла позволить себе его нервировать. Потому что… Она не могла себе позволить сомневаться в Верджиле. Это было равносильно проигрышу в бою с демонами — этого нельзя было позволить.