Падший принц

      Спустя несколько дней после памятного турнира, наделавшего много шума, Артас шел по Стальной улице, разглядывая ровные стеллажи с оружием и доспехами. Воздух здесь гудел от жары и звона молотков, даже толпы народа, создающего шум, не могли заглушить беспрерывный лязг и грохот. Завидев кронпринца, идущего в сопровождении охраны, владельцы лавок и мастерских спешили на улицы, раскланиваясь и приглашая юношу посмотреть на их товар. Посмотреть здесь было на что, не раз и не два Менетил останавливался, чтобы взглянуть то на двуручный меч с изумительной чеканкой на доле, то на новинку рынка — шлем армет, который стоил столь дорого, что позволить себе его могли лишь очень состоятельные господа.       — Нам сюда, — прохрипел Клиган, чувствуя на себе взгляды окружающих. Весь город знал, кто обезглавил Гору, и теперь горожане не знали, как реагировать на присутствие Пса. С одной стороны, септоны яростно осуждали тех, кто проливал родственную кровь, с другой — Клиган защищал кронпринца и вроде бы как его действия никак нельзя было назвать греховными. Не зря ведь король Роберт лично наградил Сандора увесистым кошелем с золотом и титулом, от которого, впрочем, Клиган тут же отказался. Он и без того получил во владение земли своей семьи, с которыми теперь не знал что делать. Возвращаться в родной дом Пес не желал.       Артас зашел под навес, укрывавший посетителей лавки от палящего солнца, и огляделся по сторонам. Тобхо Мотт, владелец лавки и прилегающей к ней мастерской, был одним из немногих мастеров в Вестеросе, что умели обращаться с валирийской сталью, в связи с чем пользовался покровительством многих знатных лордов. В частности, Артас узнал о том, что Ренли Баратеон заказал у Мотта новый панцирный доспех.       — Ваше Высочество! — мастер Мотт выбежал навстречу неожиданным посетителям. — Позвольте выразить мой восторг, я счастлив видеть вас в моей скромной лавке!       Принц огляделся по сторонам, отмечая занавесы из дорогой ткани, небольшие статуэтки, расставленные по углам и прочие мелочи, стоящие отнюдь не дешево. В общем, скромной лавка точно не выглядела, но Артас не стал на это указывать.       — Чем я могу вам помочь? — поинтересовался Мотт, потирая руки в предвкушении. Наличие такого клиента могло поднять его на недосягаемую для остальных высоту.       — Меня интересует полуторный меч, выкованный под мою руку, — ответил Артас, пытаясь понять, что здесь делал лорд Старк. Странное шевеление десницы совершенно ему не нравилось. Непонятные встречи, прогулки по борделям, бегущие взад-вперед слуги — все эти действия вызывали у принца беспокойство.       — О, я с превеликой радостью сделаю все, что от меня потребуется, — оружейник разве что не светился от счастья. — Прошу сюда. Джендри, живо ко мне!       В помещение вошел черноволосый юноша с синими глазами, широкой грудью и сильными руками от постоянной работы в кузнице. Схватив со стола портняцкий метр, Мотт принялся снимать мерки, в то время как юноша все тщательно записывал на клочке бумаги. Судя по тому, как старательно он выписывал числа, писать Джендри научился лишь недавно. Сандор Клиган разглядывал доспехи с затейливой резьбой, в которые был облачен манекен из потемневшего от времени дерева.       Тобхо Мотт что-то радостно пояснял принцу, который делал вид, что внимательно слушает, но его внимание было сосредоточено на Джендри. Весь облик юноши говорил о его истинном происхождении, и в этот момент Артас хотел встретиться с отцом и от всей души дать ему по зубам, хотя чего-то подобного следовало ожидать. Распущенность короля Роберта была известна во всех Семи Королевствах, так стоило ли удивляться наличию очередного королевского бастарда? Наверное нет, но принц мог лишь пожелать, чтобы Серсея никогда не узнала о существовании Джендри. В противном случае за его жизнь нельзя будет дать и ломанного медяка.       Разумеется, Артас знал, что у Роберта были бастарды. Более того, одного он успел зачать еще до своего знаменитого восстания. Сколько всего их было в Вестеросе вряд ли кто-нибудь смог бы сосчитать, но лишь одного из них, Эдрика Шторма, король Роберт соизволил признать, но мальчика в столице никто и никогда не видел, тот жил в Штормовом Пределе вместе с дядей Ренли. Артас никогда его не видел и не горел желанием познакомиться, Серсея же и вовсе убила бы мальчика своими руками, но согласилась терпеть его существование до тех пор, пока бастард будет находиться как можно дальше от столицы.       И вот принц неожиданно для себя самого встретил сводного брата и гадал, что его существование может дать Старку. Вряд ли десницу удивило наличие бастарда, как-никак, он не понаслышке знал характер Роберта. Тогда что могло привести Эддарда Старка на Стальную улицу, что он ищет? Количество вопросов лишь возрастало, но пока что на горизонте не видно ни одного ответа.

***

      — …сообщили, что принц Джоффри нашел бастарда, скоро найдет и остальных. Он идет по следам лорда Старка.       — Что вы намерены предпринять, друг мой? — в голосе мужчины слышался акцент.       — Пока ничего, все идет своим чередом. Скоро Лев и Волк вцепятся друг другу в глотки, честь не позволит Старку молчать, когда правда вскроется. Война неизбежна.       Арья вжалась в черную драконью кость, молясь богам, чтобы ее не заметили. Она не видела говоривших, а потому могла лишь слушать, о чем они говорят.       — Слишком скоро, слишком рано. Война ничего не даст нам сейчас, мы не готовы. Нужна передышка. Да и принц вызывает некое беспокойство.       — Он смертен, как и все остальные. Меня больше беспокоит новый десница.       — Так может будет лучше избавиться от него? Отправить вслед за его предшественником?       На миг высунувшись, Арья разглядела толстого мужчину с раздвоенной желтой бородой, двигался толстяк очень легко и плавно. Его собеседник был облачен в кольчугу, на голове красовался шлем, но лица не было видно.       — Его предшественник был стар, внезапная смерть нового десницы вызовет ненужные вопросы и внимание. Лучше скажите мне, как долго кхал Дрого собирается ждать?       — Он не торопится, — ответил толстяк с желтой бородой, подходя к глубокому колодцу. — Принцесса брюхата, так что кхал не выступит до самого рождения сына, да и поведение молодого Визериса не может радовать. Каждым своим словом он приближает тот день, когда у кхала Дрого кончится терпение. Ты же знаешь нравы дикарей, возможны непредвиденные последствия.       — Плохо, друг мой, вам нужно ускориться, — мужчина в шлеме на что-то нажал, и с потолка опустилась толстая плита, накрывая колодец. — События набирают ход, мы можем не успеть.       — А как быть со Старком?       — Я еще не принял решение на его счет, да и королева не спускает с него глаз. Сложно прогнозировать события, когда число игроков увеличилось. Станнис Баратеон и Лиза Аррен за пределами моей власти, по слухам, они собирают вокруг себя мечи. Рыцарь Цветов добился того, что его сестра приехала ко двору. Девушка мила, прекрасна и послушна, я лишь не могу понять, кому в постель ее собираются подсунуть — Роберту или Джоффри. Мизинец… Одним богам ведомо, какую игру ведет Мизинец. Старк почти вплотную подошел к правде, у него есть книга и бастард, скоро истина откроется перед ним. Ты говоришь, что нужна передышка, а я говорю, что мы должны ускориться! Даже я не могу держать абсолютно все события под контролем, малейший промах может дорого нам обойтись.       — Я не прошу у тебя невозможного, друг мой. Я лишь прошу хотя бы на время отсрочить конфликт между Старками и Ланнистерами. Пусть едут хоть на Стену, хоть демонам в пасть… нам… время…       Голоса постепенно стихли, собеседники удалились по тому коридору, по которому пришла сама Арья. Другого пути не было, пришлось идти туда, куда шли мужчины. Идти пришлось долго, ориентируясь лишь на отсветы маячившего впереди факела, не было сомнений, что девочка давно покинула территорию замка. В конце концов факел исчез, затихли шаги, мужчины исчезли. Один раз Арья споткнулась и упала, но поднявшись, снова шла вперед, одна в темноте. В какой-то момент каменный пол сменилась зловонным месивом, что налипало на туфли, идти стало труднее. Спасло ее лишь то, что коридор был прямой, без каких либо ответвлений, в противном случае Арья бы давно заблудилась.       Бредя уже почти по колено в грязной зловонной жиже, Арья выбралась из подземелья когда уже стемнело, и обнаружила, что стоит в жерле сточной канавы, извергающейся прямо в реку. От вони нечем было дышать, от одежды и тела немилосердно смердело. Сняв одежду и бросив ее на берегу, девочка бросилась в реку и плавала до тех пор, пока вода не смыла с нее всю грязь. После этого она выбралась и принялась стирать одежду, ежась от холода. Несколько раз неподалеку проезжали всадники, но если они и заметили нескладную голую девочку, то не придали тому значения.       К Красному замку Арья вернулась за полночь, решетку к тому времени уже опустили, а ворота заложили, потому девочка сразу направилась к боковой двери. Стоявшие в карауле золотые плащи ответили хохотом, когда услышали просьбу Арьи впустить ее.       — Вали отсюда, попрошайка, — стражник попытался было отвесить ей подзатыльник, но девочка увернулась. — Или дать тебе по уху, чтобы лучше слышала?       — Я не попрошайка, — возмутилась Арья, — я здесь живу! И я хочу видеть своего отца!       — А я хочу трахнуть королеву, — последовал ответ, которому вторил громкий смех.       — Да неужели? — язвительный скрипучий голос напоминал звук пилы. — Безусловно, она будет только рада раздвинуть ноги перед столь доблестным воякой. Или королева скорее велит украсить твоей башкой крепостную стену? Как думаешь?       Сандор Клиган, возвращавшийся из города, был пьян, но на ногах все равно стоял твердо. При виде его жуткой ухмылки стражник побледнел как полотно, он боялся себе даже вообразить, что с ним могут сделать за столь неосторожные слова.       — Какого хрена у вас тут происходит? — спросил Пес, после чего посмотрел на Арью. — И какого хрена здесь делает девчонка Старков?       — Дочь лорда Старка? — стражники переглянулись, вечер у них определенно не задался.       — Да, дурень! — ответила Арья. — Ну что, все еще хочешь дать мне по уху?!       — Открывайте, идиоты, — велел Клиган. — А ты иди со мной, я провожу тебя. Только и делаю в последнее время, что провожаю северян. Ну чего встали, коты помойные?!       Когда Пес довел Арью до башни и передал на руки гвардейцев Старка, девочку тут же отвели к отцу. Лорд Старк сидел в солярии, погруженный в раздумья и склонившийся над самой большой книгой, какую Арья только видела, но, завидев дочь, тут же встал и крепко ее обнял:       — Ты хоть понимаешь, что я разослал людей искать тебя по всему городу? Септа Мордейн от испуга наполовину потеряла рассудок, и сейчас усиленно молится за твое благополучное возвращение. Арья, тебе ведь известно, я запретил вам покидать пределы замка без моего разрешения.       — А я и не выходила за ворота! — выпалила Арья. — Я заблудилась в замке и попала в какие-то подземелья, там черепа драконов и там были они! Мне пришлось идти за ними, и я оказалась за стенами замка! Они говорили о какой-то принцессе, о тебе и принце Джоффри! Они хотят убить вас! Говорили, что у тебя есть книга и бастард, и что скоро ты все поймешь, после чего начнется война! А потом они ушли, и я осталась одна, мне пришлось идти к замку, после чего у ворот меня не хотели пропускать, но пришел Пес, наорал на стражников и провел меня внутрь. Вот! Это та книга? А бастард — это Джон?       — Так, Арья, успокойся, — Эддард присел перед дочерью и пристально посмотрел ей глаза. — Кто все это сказал?       — Жирный такой мужчина с желтой раздвоенной бородой и другой — в кольчуге и шлеме! Они были в подземелье! Жирный говорил, что нужно помедлить, но второй его торопил, говорил, что волк и лев скоро перегрызутся, — Арья пыталась объяснить, но разговор она запомнила не полностью, а сейчас и вовсе все в голове перемешалось. — Жирный сказал, что у принцессы будет ребенок, а принц Джоффри им мешает. Второй сказал, что все смертны, и принц тоже. И они постоянно говорили про бастарда.       Если до этого момента Эддард воспринимал рассказ дочери как выдумку и оправдание для отсутствия, то упоминание принца Джоффри заставило его насторожиться. Он не сомневался, что вокруг короля что-то затевается, но тот факт, что кому-то начал мешать кронпринц, заставил его задуматься. Старк полагал, что за заговором, если он действительно был, возможно стоят Ланнистеры, но не будет же королева строить козни против своего первенца? Получается, семья Серсеи могла быть ни при чем, а смерть Джона Аррена была делом рук кого-то другого?       Эддард посмотрел на книгу, которую взял у великого мейстера, ему стало известно, что Джон Аррен изучал данный фолиант, посвященный родословным великих домов Вестероса. Что покойный десница хотел там найти и как это все связано с бастардом? А ведь еще предстояло посетить бордель, куда наведывался Аррен в компании Станниса Баратеона, и куда сам Старк уже направил Джори Касселя. Правда, капитан ничего не смог узнать помимо того, что десница и мастер над кораблями действительно посещали сие заведение.       — Хорошо, иди спать, — велел Нед.       — Я хочу навестить Нимерию, — попросила Арья. — С тех пор, как ее с остальными поселили в богороще, я почти ее не вижу.       Подумав, Старк кивнул:       — Только быстро. Пуль проводит тебя.       Отпустив дочь, Нед уселся в кресло и задумался. Перед ним была головоломка, которая никак не желала сходиться и открыть перед ним свои секреты. С одной стороны, было письмо Лизы Аррен, которая обвиняла в смерти мужа Ланнистеров и конкретно королеву. Сам Эддард не особо верил в слова Лизы, но и отбрасывать их он не имел права. Не способствовали пониманию и действия самого покойного Джона. Ответ на какой вопрос стоил ему жизни? Нашел ли он то, что искал? И если к его убийству действительно причастна Серсея, то причем здесь кронпринц? Кому понадобилась его смерть?       Старк устало провел по лицу. Завтра он сам направится в бордель и выяснит, что там делали Джон Аррен и Станнис Баратеон. Он бы очень хотел лично пообщаться с лордом Драконьего Камня, но тот упрямо игнорировал приказ короля явиться в столицу, чем лишь вызывал все больший гнев Роберта. Уже совсем скоро его терпение кончится, и он самолично отправится в бывшую твердыню Таргариенов, чтобы потолковать с младшим братом. Молчание лорда Станниса никто не мог внятно объяснить, даже Мизинец позволил себе заметить, что у Баратеона, очевидно, возникли проблемы с головой.       Закрыв фолиант, Нед затушил свечи и отправился в спальню. Он очень устал и нуждался в отдыхе, почему-то не сомневаясь, что завтра ему понадобятся все силы.

***

      Артас разглядывал стоявший на столе ларец, который появился здесь не пойми как и не пойми откуда. На темном дереве золотом была выведена буква "L".       — Вель, — позвал он.       — Что-то хотел? — откликнулась девушка, подходя ближе.       — Откуда это здесь?       — А я знаю? — пожала плечами одичалая. — Спроси лучше у стражников. Мне их позвать?       — Нет, — произнес принц, не спуская глаз с ларца. — Можешь идти.       — Как знаешь, — Вель удалилась, сладко позевывая.       Дождавшись, когда девушка уйдет, Артас осторожно приподнял крышку, убедился в отсутствии отравленных игл и прочих прелестей из арсенала наемных убийц, после чего распахнул ларец. Внутри, на бархатной подкладке, покоился медальон, при виде которого принца захлестнули воспоминания. Вся его прошлая жизнь пронеслась перед глазами, каждое принятое им решение, каждая оборванная жизнь. Медленно протянув руку, Артас взял медальон и осторожно нажал на еле заметный выступ. С тихим звоном медальон распахнулся открывая взору содержимое — миниатюрное изображение молодой светловолосой девушки.       Волна эмоций поднималась в груди принца, захлестывая его с головой. Там было все: вина за содеянное; сожаление об утраченных возможностях; боль утраты. Но над всеми ними главенствовал гнев. Казалось, он горит в жилах Артаса, заставляя его сжимать кулаки и вызывая желание размозжить кому-нибудь голову. Кто-то вновь пытался им манипулировать, вновь пытался решить за него, каким путем ему идти.       — Я не знаю, кто ты, — прошипел Артас, обращаясь в пустоту, — но клянусь, что ты пожалеешь. Не стоило тебе вставать у меня на пути и напоминать о прошлом. То была самая большая ошибка в твоей жизни, жалкий глупец. Когда мы встретимся, ты будешь молить о пощаде.