Ангел-хранитель для бывшего Директора. Часть 2 "Чужой"

Дверь в каюту Кренника не была заперта, и Ронда вошла беспрепятственно. Он лежал на койке, лицом к стене, сжавшись в комок. Ронда не была способна читать мысли, но едва взглянув на него, она вцепилась рукой в переборку, её охватила тревога — она поняла, что душу экс-Директора буквально рвало на части от отчаяния. Если бы можно было заставить сердце перестать биться, Кренник давно бы это сделал. Она села на край койки и попыталась заговорить с ним. — Адмирал, мы покидаем систему Джакку. С полными трюмами мы следуем в астероидное поле Кафрены. Сделаем там все дела, и можно будет отдохнуть некоторое время. Можете сами выбрать, куда лететь дальше. Хотите — на Корусант, хотите, долетим до Куата или Кореллии, а можем вообще умчаться на Набу… куда скажете, туда и полетим… Кренник молчал, лишь иногда тяжело вздыхая. Ронде самой стало неспокойно на душе, захотелось плакать, словно это она провела шесть лет лишений на Скарифе, словно она осознала, что вся прожитая жизнь не окончилась ничем, кроме тупика. Сглотнув подступивший к горлу комок, она снова обратилась к нему: — Адмирал, не надо так убиваться. Да, я могу представить себе, что для вас значила Империя, при всех её недостатках, и что вы столько сил в неё вложили. Но это не конец для вас. Вы живы, это главное. Кренник не отзывался. Ронда поняла, что он крепко заснул. Сняв с полки одеяло, она укрыла его и села на край койки. Нерешительно она протянула руку и коснулась пальцами серебристых волос. Боясь разбудить его и в то же время чувствуя неукротимое стремление хоть как-то поддержать этого пусть и не самого праведного, но морально сломленного человека, она несколько раз провела ладонью ему по волосам, оказавшимся очень мягкими. Удивительно, почему-то она до сих пор считала всех имперцев жёсткими и колючими, как космический мороз… Ей очень хотелось утешить его, обнять за плечи и уговорить отринуть старые амбиции как изжившие себя. Но она не решилась. Поймет ли он её правильно? Немного посидев рядом с ним, она беззвучно покинула каюту. Когда она вернулась в кабину, КС-35 доложил: — Расчеты готовы, капитан. Запустить гипердвигатель? Ронда покусала губу и отрицательно покачала головой: — Нет, КейСи. Продолжай путь тем же курсом. — Капитан, до Кольца Кафрены 3100 парсек. На планетарных двигателях мы долетим туда минимум через 100 тысяч лет. У нас не хватит топлива. — Мы совершим гиперпрыжок, но не сейчас. Оставайся на посту и жди моей команды… Ронда ушла с мостика прочь. Дроид проследил за ней и попытался проанализировать ее поведение, насколько ему хватило уровня его искусственного интеллекта. Интонации ее голоса довольно сильно отличались от привычных, манера поведения изменилась. КС-35 сделал вывод что психология поведения разумных существ — не та сфера деятельности, в которой дроиды способны преуспеть. Ронда поднялась на верхние палубы, в собственную каюту, которая была размерами всего в два раза больше, чем у Кренника, и отличалась от гостевой наличием большого рабочего стола с голопроектором и выводом в голосеть, и двери, ведущей в персональный санузел. Ронда разложила кровать, оказавшуюся размерами втрое больше стандартной, и хотела рухнуть на нее с размаху, но передумала и села за стол. Приложив комлинк к потайной дверце в столе, она открыла встроенный сейф, откуда извлекла маленький голокрон. Активировав его, она завороженно вглядывалась в открывшееся перед ней фантастическое зрелище. Перед ней возникла карта центра Галактики. От Корусанта на ней протянулась ярко-красная линия гиперпространственного маршрута, уводившая в глубокое ядро и обрывавшаяся там. Ронда нажала на конец маршрута, и вид Галактики изменился. Это была уже не их территория, другой мир, другая галактика, хотя и по форме похожая на её родную. Красная линия продолжилась оттуда до точки в одном из её спиральных рукавов. Ронда приблизила её — это оказалась планетная система у небольшой желтой звезды. Четыре дальних планеты были необитаемыми газовыми гигантами, остальные же походили на обитаемые. Но признаки жизни были только на одной. Ронда увеличила карту планеты до максимально возможного масштаба и завороженно наблюдала за сказочно красивыми видами неведомой планеты, её заснеженными вершинами, цепочками тропических островов в лазурном океане, бескрайними лесами… При этом по её щекам текли слезы. Закрыв голокрон и надежно спрятав его в недра сейфа, Ронда легла на стол и закрыла лицо руками. Уставшая от долгой работы на сожженной солнцем Джакку, она уснула прямо за столом, и снилась ей чудесная планета, увиденная в голокроне… Спал и Орсон Кренник, но сон его был тяжел, из-за одолевающих его черных мыслей. Он снова видел себя на Корусанте, в своей квартире, но сейчас там было темно, словно произошла авария, и отключили подачу энергии. Экс-Директор слонялся из угла в угол, он понимал, что видит сон, но совершенно не мог сообразить, что именно он означает. Усилием воли он заставил себя искать выход из квартиры — но в почти полной темноте не мог нащупать дверь. Логично было бы вылезти в окно, и он открыл его, поднял защитную решетку. Внизу мигала огнями ночная жизнь Галактической столицы. Закусив губу, Кренник поднял ногу на подоконник, и…его ослепил невесть откуда взявшийся ярчайший свет, который затопил всю квартиру, но, что удивительно, не жёг глаза. «Орсон, проснись, открой глаза! Зачем ты упорно тянешь себя вниз? У тебя есть шанс подняться, не падай! Есть свет, отринь тьму!» Адмирал упал на пол и закрыл лицо руками. — Я ничего не вижу! Кто ты? Что мне делать? Скажи мне, куда идти? «Проснись и найди свет. Иди к свету!» — звучал в ушах странно знакомый ему голос. — Где?! — с этим криком Кренник проснулся. На пороге каюты стояла испуганная Ронда с подносом в руках. — Сэр? — обратилась она к нему. — Вы истошно кричали во сне. Я принесла завтрак, вы уже двенадцать часов спите беспробудно. Кренник протер глаза. — Стергис… У тебя не будет палочки смерти? — Сожалею, сэр, но я не держу на «Дьюбэке» ни алкоголя, ни наркотиков. — Ох… — экс-Директор сел на кровати. — Где мы? — Удаляемся от системы Джакку. Я… Тут на запястье Ронды пискнул комлинк. Поставив поднос на столик, она покинула каюту и бегом помчалась по коридору. Кренник горестно вздохнул и снова улегся на кровать, оставив еду нетронутой. Ронда прибежала в кабину управления. КейСи сидел за приборной панелью. Индикаторы показывали остановку двигателей. Дроид неподвижно ждал капитана. — Что случилось, КейСи? Почему затормозили? Дроид вывел на голограмму карту маршрута перед кораблем. — Впереди по курсу гравитационная аномалия. Если мы не войдем в гиперпространство, нас раздавит. Это нужно сделать немедленно. Курс на Кольцо Кафрены? Ронда на секунду задумалась. — Нет, КейСи. Я сама введу координаты. Следи за том, чтобы мы не соскользнули в зону притяжения, а я настрою компьютер. Ронда села за пульт управления компьютером, а дроид подключился к гравитометру. Через полчаса мусорщица скомандовала: — Запускай гипердвигатели, КейСи! Летим! «Дьюбэк» исчез из видимой Вселенной. Ронда следила за показаниями приборов. — Есть! Проскочили! — выдохнула она. Молодец, КейСи, спасибо, что предупредил. Уф, я вся в мыле. Просигнализируй, когда будем у цели, я должна принять душ. — Куда мы летим? — Туда, где меня всегда ждут… — улыбнулась Ронда. Она отправилась в каюту, сбросила грязную робу в стиральную машину и прыгнула под душ. Через полчаса она переоделась в такую же серую и мешковатую, но чистую и мягкую рабочую одежду и легла на кровать. Теплая вода разморила её, и от усталости и пережитого стресса она уснула мгновенно. Экс-Директор же долго лежал на койке, не вставая и не притрагиваясь к еде, погруженный в мысли. Он мечтал забыться от боли в наркотическом бреду, но здесь это невозможно. Ему оставалось только одно… Вдруг, как наваждение, в его ушах раздался крик: «Орсон, не смей, заклинаю тебя! Где же тот Орсон Кренник, который всегда был лидером, за которым шли тысячи?» Адмирал снова проснулся. Опять этот голос, галлюцинации. Он явно постепенно сходит с ума. Пора уже прекратить это… Дверь в его каюту снова открылась. На пороге стояла Ронда, облаченная в рабочую одежду, но с тяжелым ремнем на талии, к которому был прикреплен в кобуре массивный бластер, использовавшийся боевыми дроидами во времена Войн клонов. — Сэр, мы вы… так вы и не съели то, что я вам принесла? Экс-Директор попросил: — Стергис, дай мне на время свой бластер и покинь каюту. Заранее извини за беспорядок. Ронде стали понятны его намерения. Ну, это было уже слишком! Она только что с трудом спасла и его в том числе, от черной дыры, она проявила заботу и думала, что поможет ему! А он не видит ничего в упор! Темно-зеленые глаза почернели от негодования. Мусорщица схватила поднос и со всех сил швырнула его на пол. — Ситх вас побери, Орсон, да хватит уже киснуть! — в сердцах вскричала Ронда. — Вы меня старше на полжизни, это я должна смотреть на вас и идти за вами. Вы лидер или нет?! Слова девушки подействовали на Кренника как холодный душ. Он резко сел на койке. Ронда покраснела и добавила: — Извините за резкость, адмирал… А про себя она выругалась: «Вот дура набитая, какая вомпа тебя укусила?» — Ничего… — Кренник потер виски и погрузился в раздумья. Немного успокоившись, капитан продолжила там, на чем остановилась. — Мы вышли из гиперпространства и сейчас направляемся на одну очень важную встречу. Вы должны сопровождать меня, адмирал. Приведите себя в порядок. И действительно, хватит уже. Погоревали и будет вам… С этими словами она ушла прочь. Кренник почувствовал, будто его хлестнули по спине куском проволоки. Больно, но действенно. Он встал с места, покорно собрал с пола разбросанную еду и последовал за Рондой, в кабину. «Дьюбэк» приближался к ярко-зеленому шару — лесистой планете, на которой не наблюдалось больших городов, по крайней мере, в видимом полушарии. — Куда мы прилетели? — спросил Кренник настороженно. — Это Такодана. Островок относительной свободы в свинцовом потоке Имперской тирании. Я здесь жила некоторое время, пока не перебралась на Маластер. Я очень многим обязана этой планете и одной женщине, обитающей на ней. Она многому научила меня и смогла хотя бы частично заменить мать, которую я потеряла. Экс-Директор спросил: — Стергис, а… как ты потеряла мать? Горький комок слёз подступил к её горлу, но мусорщица, прикрывая боль под маской отстранённости, сосредоточенно рассматривала показания приборов и так поведала свою историю: — Её репрессировали вместе с отцом. Она не хотела оставлять его одного и решила, что если его растерзают имперские стервятники, то она будет с ним до последней секунды. За несколько часов до того, как за ними пришли, она успела передать меня подпольной повстанческой ячейке, которая вывезла меня на базу. Повстанцы верили моей матери, убежденной республиканке, поэтому приняли меня. На Явине я и научилась пилотировать корабли и разбираться в технике. У повстанцев не хватало рабочих рук, я подрабатывала механиком. Три года я была в отряде. За два года до Явинской битвы находиться на базе стало опасно, и меня перевез на Такодану один пилот-повстанец. Я прожила здесь также три года, а потом на корабле контрабандистов перебралась на Маластер. Ронда рассказывала о своей жизни, деловито перебирая клавиши на пульте управления компьютером. Адмирал же настороженно вглядывался в зеленый шар. Что-то тревожило его в этой планете, на которой он никогда не был… Они висели на орбите Такоданы больше часа. Ронда молчала, словно ждала чего-то. Кренник сложил руки на груди и ворчливым тоном спрашивал: — И чего мы ждем? — Знака, адмирал. Сила находит нас мгновенно, в любой точке Вселенной, ибо она вездесуща… Она пока не дома, но скоро будет… Имперец, закоренелый скептик и атеист, совершенно не понимал смысла слов Ронды. Они казались ему бессвязной болтовней. Или может, капитан стала терять рассудок, как и он? Внезапно над горизонтом планеты блеснул крошечный летающий объект. Ронда широко улыбнулась и прошептала: — Спасибо тебе, милая Маз, что вернулась ради меня! Вновь взявшись за управление, она запустила двигатель. Корабль стал снижаться. — И куда мы прилетим в итоге? — Креннику надоело мучиться неизвестностью, тем более, что странная планета так его тревожила. Мусорщица повернулась к нему. Адмирал не ожидал увидеть её такой — она светилась радостью, в глазах проблескивали зеленые молнии. — В замок Маз Канаты!