Ангел-хранитель для бывшего Директора. Часть 2 "Чужой"

От запаха стерилизаторов его сильно мутило, и адмирал поторопился выйти на свежий воздух. Едва он подошел к кораблю, его окружила дюжина патрулей на спидерах и геокосмических кораблях, приспособленных для полетов в верхних слоях атмосферы и на низких планетарных орбитах. Он саркастически усмехнулся про себя — хоть что-то не изменилось в этой неузнаваемо мутировавшей Галактике. Эти неповоротливые служаки всегда останутся таковыми, при любой форме правления. — Корабль «Белый дьюбэк-535»? — произнес патрульный в сине-серой униформе, подойдя к Креннику. — Да. Это мой корабль, — приняв привычную армейскую выправку, подтвердил он. — Вы вторглись в атмосферу Корусанта без предварительного разрешения на посадку. Вы пилотировали корабль в тот момент? — Да, сэр. И у меня была серьезная причина не задерживаться с получением разрешения. Я вёз в госпиталь тяжело раненного человека. Капитана моего корабля. Обратитесь в госпиталь, я только что передал бригаде медиков капитана Ронду Стергис. — Мы это проверим. Предъявите свои документы. — Увы, этого я сделать не смогу. Я потерял свой идентификационный чип во время битвы с Империей. Капитан предложила мне работу на корабле, я нанялся старпомом. — Ситуация с отсутствием документов у беженцев нам знакома. Вам придется пройти процедуру регистрации и получить новый чип. — Я готов. — Мы сделаем это на месте. И, кроме того, нам придется просканировать Ваш корабль на предмет провоза запрещенных грузов. — Не возражаю, — кивнул Кренник, втайне надеясь, что Ронда не припасла в трюмах неприятных сюрпризов. Пока спидеры облетали огромный звездолет и «просвечивали» его, инспектор собрал биометрию адмирала и внес сведения в новый чип. — Представьтесь, — велел он. — Каллан. Без фамилии. Просто Каллан. — Место рождения? — Брентаал, — Кренник решил не упоминать родной Лексрул, назвав планету, где он обучался по программе «Будущее Республики». — Возраст? Кренник напряг память. — Пятьдесят семь. Через две недели будет пятьдесят восемь, — невесело усмехнулся он. — Род занятий? — До войны был архитектором. Ныне — старпом на этом мусоровозе. Инспектор всё задокументировал, и вскоре Кренник держал в руках новый идентификатор. Тем временем, патрули окончили сканирование «Дьюбэка». — Опасных и запрещенных грузов не обнаружено, — доложили инспектора. — Но вам придется перевести корабль на постоянную парковку. Вот её адрес. Кренник получил на комлинк координаты посадочного дока для больших кораблей. — Имперская верфь… — он узнал это место. Произведение Инженерного корпуса… Его рук в том числе. — Бывшая. Теперь там ремонтируется наш Республиканский флот. Это ближайшее место посадки, подходящее для корабля таких размеров. — Благодарю, офицер, — Кренник поднялся на борт и занял место за управлением «Дьюбэка». — Сэр Орсон, смею спросить — как капитан Стергис? — с манерами, свойственными протокольным дроидам, вопрошал КейСи. — Пока не знаю… — отвечал адмирал, а сам чувствовал, как мучительно больно сводило горло. Больше не произнеся ни слова, он запустил двигатель и на небольшой высоте, даже не закрывая люк, переместил корабль на предназначенное ему место. Док был недалеко — всего в двадцати километрах, и оттуда было видно здание госпиталя. Заглушив реактор, он стал думать, что делать дальше. В прежние времена, он просто бросил бы звездолет и отправился восвояси. В принципе, в его силах и сейчас поступить так же. У него новое удостоверение личности. Главное — не попасться на глаза тем, кто знал его в лицо. Он вполне мог так поступить. Но…нет, он не поступит так. Почему? Всю жизнь Кренник и думать не желал о таком качестве, как совесть, а возможно, просто ею не обладал. Но сейчас он начал думать, что если оставит Ронду в беде, то будет мучиться этим всю жизнь. Он будет думать, что поступил неправильно. Это и на самом деле будет неправильно. Он не хотел бросать Ронду в беде. Не потому, что это ему каким-то образом выгодно, а просто так. Время в этом секторе Корусанта близилось к вечеру. Кренник вспомнил, что не спал больше стандартных суток. Наглухо заперев шлюз, он велел КС-35 отправляться на подзарядку, включил диагностику всех систем корабля и поднялся в каюту — не в свою, а в капитанскую. В каюту Ронды. Разложив кровать, он скинул одежду и принял быстрый душ. Вода принесла некоторое облегчение, надевать обратно окровавленную одежду не было никакого желания, и адмирал бросил её в стиральную машину. В шкафчике у капитана имелось несколько банных халатов неопределенного размера, которые показались ему подходящими. Облачившись в халат, он лег на постель. Хотя он сильно устал, ему не спалось. Он включил ночную подсветку и стал разглядывать интерьер каюты. Его внимание привлекла полочка над столом, где стояло несколько вещиц, очевидно, ценных для Ронды. Кренник встал с постели и решил рассмотреть их подробнее. Самым крупным предметом здесь был блестящий металлический кубок, украшенный чеканкой традиционным дагским орнаментом. Под кубком лежала расписка за подписью Гроксама Хаса о передаче ей, Ронде Стергис, в постоянную собственность, корабля. Для Ронды это были свидетельства успеха. Как и для него — Звезда Смерти, приметил экс-Директор. Далее лежали более интересные предметы. Кренник снял с полки инфокрон. Что там? Перед его глазами вспыхнула голограмма, на которой были изображены немолодой мужчина в офицерской форме времен конца Войн клонов, с капитанскими знаками отличия, женщина, внешне немногим моложе, и младенец, которого она держала на руках. В мужчине адмирал распознал старого капитана Брембара Стергиса. Следовательно, та женщина была его женой, а младенец у неё на руках — малышка Ронда! Словно в подтверждение его догадки, голографический капитан Стергис произнес речь: — Добрый день, девочка моя. Мы с мамой делаем эту запись, чтобы сказать — сегодня утром, считанные часы назад, у нас появилась ты. Наше славное, долгожданное дитя, наша Ронда. Долгие годы ожидания позади, и теперь ты с нами. Тебя ждет долгая, интересная и счастливая жизнь. С днем рождения, доченька! Адмирал открыл другую запись, последнюю. На ней появилась лишь мать Ронды, сильно постаревшая внешне и изможденная тревогами за свою семью. — Ронда, милая наша доченька! Мы обращаемся к тебе, вероятно, в последний раз. Твой отец слишком сильно хотел сделать Галактику более добрым и светлым уголком Вселенной, а исповедующая тьму Империя не терпит таких мнений и действий. Твоего отца скоро арестуют по доносу, а я не могу допустить, чтобы он страдал в одиночестве. Я приняла решение уйти с ним. Моя любовь к Брембару призывает меня поступить так. Я молю Силу, чтобы и ты в жизни полюбила так же, и я, взаимно и очень сильно, до самого слияния двух душ в одну. Ты будешь в безопасности, пока не войдешь в полную силу, а когда повзрослеешь, твоим врагам будет лучше не попадаться на твоём пути. Я верю в тебя, девочка моя. За нас не переживай. Когда мы сольемся с Силой, мы станем ближе к тебе, где бы ты ни была. Запомни — Сила вне времени и пространства, и наступит тот славный час, когда мы снова будем вместе, и отныне уже не расстанемся всю вечность. Завещаем тебе хранить память о Силе и нас, передать знание потомкам. Не возвращайся на Корусант — он осквернен ситхской ненавистью. Найди мир, полный Силы, где свет способен победить тьму. И да пребудет с тобой Сила, милая моя Ронда! До встречи! Кренник отключил инфокрон и вернул его на место. Его сознание переполняла буря эмоций, смесь любопытства и — внезапно — сочувствия. То была единственная память Ронды о её родителях. И вот теперь их дочь лежит в больнице, на грани жизни и смерти от бандитских выстрелов. «Сила Вселенной, или как ты называешься?» — подумал Орсон. — «Если ты есть, услышь меня, хоть я в тебя и не верю. Помоги Ронде Стергис преодолеть смерть. Если ты спасла меня, то и её сможешь. Если для этого будет нужна моя жизнь… а ну её, забери взамен!» Кренник не заметил, как уснул, и во сне его опять посетило наваждение. Давно не было, приметил он. Снова он сидел в своей квартире, глядя на огни ночного Корусанта, при полном параде, в белом плаще, и знакомый голос вещал, словно звенел хор колокольчиков: «Милый Орсон! Радость моя бесконечна с момента, как ты заявил о готовности пожертвовать своей жизнью ради ближнего. Ты уже не прежний хладнокровный эгоист и карьерист, Орсон, и моя душа поёт от радости за тебя!» Кренник проснулся от сигнала комлинка. То был врач Ронды — представитель расы каминоанцев. «Сэр Каллан, у меня приятная новость. Капитан стала приходить в сознание, её состояние меняется к лучшему. Но для полного заживления внутренних органов ей необходимо провести в бакта-камере минимум неделю». — Благодарю Вас, доктор, — Кренник чувствовал неподдельное облегчение на душе. Может быть, Сила всё же есть, пусть он и отрицал это всю жизнь, порой сам себя уверяя в ошибочности древних знаний.