loquela tua manifestum te facit

Юнги лениво открывает глаза и сдвигается на край кровати. Он поднимает телефон с пола и смотрит время. Только десять утра, а Намджун уже отправил сообщение с пожеланием доброго утра. Такая мелочь, а приятно. Мин усмехается, и глупая улыбка появляется на его лице. — Придурок. Он потягивается и заворачивается в одеяло. Почему-то хотелось написать в ответ то же самое. Но был ли в этом смысл? Наверное, был. И все же парень откладывает телефон в сторону. Он поднимается неохотно и направляется в ванную комнату, путаясь в ногах, словно бы они у него превратились в тягучую массу, наподобие патоки. Джун в очередной раз проверяет диалог с Юнги, пока Хосок собирает свои вещи. Долговязый замечает, что Мин прочел сообщение. Чон бросает недоуменный взгляд на друга, который сжимает телефон в руке, усмехаясь. Причиной такого поведения может быть только один человек — Мин Юнги. Этот чертов Мин Юнги. Рыжий мог ненавидеть его только за то, что тот не ценит вещи, события и окружающих, которые помогают существовать в настоящем. — Относись проще. Вчера сам говорил, что между вами нет чувств, но сейчас ведешь себя иначе. Не знал, что ты такой собственник. — Хо натягивает толстовку и кожанку, поправляет ремень на джинсах, — Он любит свободу. Не перегибай палку, иначе спугнешь своего голубка ненаглядного. — Ой, не тебе судить. Получил, что хотел, и теперь строишь из себя всезнающего петуха. — Ким хмурится, прикрыв глаза. — От петушары слышу. — Чон не может сдержать улыбку и, посмеиваясь, обнимает друга за плечи со спины, — Как думаешь, Юнги удивится, узнав, какой властный ты во время секса? — Шантажировать меня вздумал? — Мон поворачивает голову, смотря на приятеля искоса. — Ага. Стоит ему рассказать о том, что мы переспали? Как ты вдалбливался в меня, а потом заставил сделать минет? — Я не заставлял. Ты сам согласился на мое предложение. — Так тебя только это волнует? — рыжеволосый посмеивается, — Твое убийственное обаяние заставляет подчиняться. — Давай ближе к делу. Что ты хочешь? — Ким раздраженно вертит пачку сигарет, которую взял со стола. — Три желания. — Два. Хосок, после сказанного Намджуном, достает телефон и делает вид, что набирает чей-то номер. Он подносит его к уху и через пару секунд радостно произносит: «Юнги, привет! Как жизнь? У меня такие новости, ты не представляешь! Я с Джуном…» Светловолосый отбирает телефон, выкрикивая, что согласен на все условия, лишь бы спасти свою шкуру, совесть, которую предал, и честь, которую порядком запятнал. — Вот и умничка. — Чон чмокает друга в щечку и направляется на выход, — Я обещаю, что Манэки-нэко об этом не узнает. Честное петушарское. Блондин усмехается из-за такого нелепого, детского вида приятеля. «Иду уже», — произносит он, не в состоянии и дальше злиться. Хо покидает квартиру. Ким, недолго думая, отправляет ему сообщение с благодарностью. Четко, сдержанно и лаконично: «Спасибо». Брюнет без особого желания приводит себя в порядок и одевается. Внизу его уже ждет черная иномарка со знакомым водителем, с которым он так и не смог встретиться вчера, отменив встречу. Юнги обходит машину и садится на переднее сидение. — Я думал, что ты и сейчас не придешь. — Прости. Я помогал одному идиоту разобраться в темах, которые нужно готовить к зачету. — Мин пристегивается. — И как все прошло? Темноволосый смущенно отворачивает голову, пока его щеки наливаются румянцем. Он тихо шепчет: «Неплохо», — и подпирает подбородок кулаком. Машина трогается с места. Дорога была долгой, но, благодаря общению, время пролетело незаметно. Чонгук интересовался жизнью Юнги, расспрашивал, буквально, обо всем и получал ответы на свои вопросы. Сын богатых родителей, наследник крупной компании… Каким образом эти двое познакомились, если изначально были на разных уровнях? Им самим это до конца непонятно. Все было так спонтанно. Высотка в лучшем районе города. В квартире всегда было чисто, несмотря на количество квадратных метров. Брюнета всегда поражала сдержанность в оттенках этого места. Все было в темных тонах и это безумно привлекало. Обилие грязного серого, темно-синего, как во время шторма в Ледовитом океане. Чонгук сливался с черной мебелью, одетый в деловой костюм такого же цвета. Старшего поражало такое сочетание человека и жилища. Они идеально друг другу подходили. «И вновь я на темной стороне», — он использовал это выражение только тогда, когда начинал задумываться о различиях между квартирами Гука и Джуна. — Где тебе больше нравится находиться? У меня или у своего друга? Как его там зовут? — Намджун. — Мин усмехается, — У него спокойно, хочется расслабиться и ни о чем не думать. А здесь… Такое ощущение, будто бы нахожусь в логове зверя, поэтому каждая клеточка тела напряжена. Возможно, я слишком привык к белому. — Ты всегда у него зависаешь, даже ночуешь. Уверен, что, приходя к себе домой, ты миришься с ощущением, что это незнакомое тебе место. — Чон приносит тарелку со сладостями и ставит ее на журнальный столик, — Угощайся. Я все равно не ем сладкое. — Тогда зачем покупаешь? Я вообще-то тоже не ем сладкое. — Для тебя покупаю, потому что ты нервничаешь. Все губы себе искусал. Как будто я не знаю, что ты можешь съесть коробку конфет, если сильно переживаешь. — Гук подпирает голову рукой, внимательно разглядывая друга, — Может быть, ты хочешь со мной чем-нибудь поделиться? А то все губы себе сгрызешь и целовать уже будет нечего. Темноволосый кашляет, смотря на парня взглядом, аля: «Фильтруй мысли и слова, которые произносишь». Но все же тот был прав. Юнги нужно было поделиться произошедшим для того, чтобы знать, куда и как двигаться дальше. Он тянется к тарелке и берет конфету, которую тут же разворачивает и сует в рот. Сладости были ничем не хуже, но и не лучше алкоголя с сигаретами. Они также прекрасно подавляли стресс, но могли вызвать кариес, да и лишние килограммы никого не красят. Хотя, по крайней мере, это куда лучше, чем рак легких и цирроз печени. — Похоже я попал в любовные сети. Все это так смущает, что даже не знаю, как себя вести. Отношения — это принятие человека таким, какой он есть, а после уже совместное исправление недостатков как своих, так и чужих. Я сказал, что не хочу, чтобы человек сдерживал свои желания и мысли. Но теперь страдаю от этих слов. — старший незаметно для себя ест конфеты без остановки, только успевая снимать обертку с них. — Почему же? — Потому что я боюсь. — Юнги, ты слишком много думаешь. Просто плыви по течению и не заботься о будущем. Все само встанет на свои места. Вдруг вы не подходите друг другу, а ты так переживаешь. Только зря свои нервные клетки губишь. — Чон отодвигает тарелку конфет от парня, когда число фантиков на столе увеличилось до десяти. — Да, наверное, ты прав. Но сказать легче, чем сделать. — Мин на автомате тянет руку, но не находит под ней ничего съедобного. — Вы уже целовались? — Да. — Ты думаешь о чем-нибудь в момент поцелуя? — Нет. — Тогда представь, что ваши отношения — длинный французский поцелуй. Не думай ни о чем и просто наслаждайся. Чонгук протягивает одну конфету другу и улыбается. Все-таки старший был безумно милым, когда растерянность всецело поглощала его. Хотелось отругать за самолично истерзанные губы, которые напоминали отбивную с сотней проколов. Кровь засыхала неравномерно, покрывала жесткой корочкой ранки, которые потом болели от прикосновения языка, пытающегося их залечить. Как кот, он зализывал их и морщил нос от боли, похожей на жгучую. Младший вздыхает и поднимается с дивана. Он покидает гостиную, поднимаясь по лестнице на второй этаж, и скрывается за дверью своей комнаты, но вскоре возвращается с небольшим тюбиком мази в руках. Парень садится рядом с приятелем и поднимает его голову за подбородок. Он откручивает крышечку и выдавливает немного лекарства на большой палец, а после проводит им по губам Юнги. Тот, как дикий зверек, пытается отстраниться из-за болезненных ощущений от прикосновений, но цепкие пальцы намертво держат за подбородок так, что не убежать. Намджун отправляет очередное сообщение с просьбой встретиться вечером в парке у университета. Он перекидывает сумку через плечо и натягивает наушники, направляясь в сторону станции метро. Это воскресенье было самым сумбурным и ленивым за месяц. Хотелось, чтобы оно прошло быстро и бесследно. Но не все подвластно человеку. На улице у лестницы, ведущей вниз, к перрону, его уже ждал Тэхен. Черные волнистые волосы развивались от легкого дуновения ветерка. Шнурки на его кроссовках были развязаны, а карманы на джинсовке слегка разорваны. Он был белой вороной, которая не только выглядела иначе, но и думала совершенно по-другому. Впрочем, все люди — белые вороны, которые то и дело красят перья в черный. Так с детства приучили, а после, повзрослев, тяжело избавиться от этой привычки. Также невозможно, как и отказаться наркоману от наркотиков. — Долго ждал? — Джун подходит к приятелю и хлопает его по плечу. Он стягивает наушники и капюшон спортивной кофты, ставит музыку на паузу и, улыбаясь, возвращает внимание на друга. — Нет. Идем. — Тэ кашляет, направляясь по лестнице вниз. — Заболел. — Немного. Они останавливаются на перроне, дожидаясь поезда. Светловолосый пальцами впивается в ремешок сумки и прикусывает губу, смотря на край платформы. «Неужели люди ничего не чувствуют, переходя эту границу?» — подумал он и незамедлительно нашел ответ на свой вопрос: «Они чувствуют в этот момент слишком много». Парни проходят в вагон и останавливаются у поручня. Ким младший рассматривает людей, цепляясь взглядом за неприметные мелочи. — Куда пойдем? Не против осесть где-нибудь рядом с моим университетом? — Назначена встреча? Нет, не против. Неподалеку есть кафе при оранжерее. Неплохое место. — темноволосый переводит взгляд на Намджуна, а тот в ответ лишь кивает, гипнотизируя экран телефона. Это было похоже на одержимость. Он боялся потерять то, что еще не обрел. Боялся, что это все всего лишь сон. Но это было жестокой реальностью, не знающей сострадания. Мон видел, что сообщения были прочитаны, а улыбка на его лице сияла из-за короткого ответа, в котором не было эмоций. Лишь сухое и привычное согласие под сочетанием двух букв — «ок». В кафе было немного народу. Основным контингентом являлись туристы и девушки, решившие запариться и сделать красивые фотографии, чтобы обновить свои социальные сети. Тэхен выбирает столик и садится на стул. — Нам, пожалуйста, горячий шоколад и капучино. Десерт будешь? — он смотрит на Джуна и получает отрицательный ответ, — Десерт не нужно. Парень отдает официанту меню, так и не открыв его. Он закидывает ногу на ногу и сцепляет руки в замок. Темноволосый обводит взглядом округу, и легкая улыбка появляется на его лице. Ким старший, заметив это, глубоко ушел в свои мысли. Он сделал вывод, что Тэхен смотрится прекрасно и органично среди зеленых листьев, пестрых лепестков цветов. Не зря он хочет быть флористом. И все же Тэ даже сейчас выделялся. Он диссонировал с остальными людьми. Создавалось впечатление, что в тесной клумбе с дикими розами и сорняками пытался жить пион. Когда-то окруженный домашней заботой и любовью, младший теперь был совершенно неспособным к выживанию и борьбе за звание сильнейшего. Вскоре приносят напитки. Светловолосый пододвигает к себе капучино и делает глоток. — Почему хотел встретиться? — он ставит чашку на стол. — Было скучно. Вспомнил о тебе. К тому же, выводить тебя из себя довольно весело. Видел бы ты свое лицо, когда я попросил тебя отдать мне наклейку. — Ни черта не весело. — долговязый хмурится, — Это дорогой мне подарок. От хена хрен чего дождешься. Вот и храню на память. — Юнги-хен… Сколько я о нем слышал? Раз двести? — Тэхен усмехается, отпивая немного горячего шоколада. — Он — мой друг. Что я могу поделать? Практически все время мы проводим вместе. — Это он помогает тебе с учебой? — темноволосый ставит чашку на блюдце. — Да. Хен очень старается, чтобы получать стипендию. Еще на подработки бегает. — Понятно. Они разговаривали мало и только на определенные темы, которые могли волновать их двоих. Изредка был слышен смех Намджуна, а еще реже — Тэхена. Но улыбка на его лице сегодня блистала. Блондин даже успел поностальгировать. Он вновь увидел парня, в котором кипела жизнь, хоть и не так сильно, как раньше. Время, действительно, меняет людей. Казалось, что приятель повзрослел, стал более сдержанным в выражении собственных чувств. Но тревога почему-то не уходила. Где-то через час они решают закругляться. Джун отдает деньги официанту быстрее, чем Тэ, и улыбается, сказав, что не стоит переживать на этот счет. «Друзья на то и друзья, чтобы спасать в трудную минуту», — он поднимается изо стола и достает телефон. Мин написал, что будет на месте минут через тридцать. — Не хочешь пройтись со мной? — долговязый покидает вместе с приятелем кафе. — Можно. Там станция метро недалеко. По дороге парни забегают в пекарню и светловолосый покупает пирожные, которые просит упаковать. Тэхен же в это время пытается спрятаться от назойливых взглядов девушек. Они пересекают улицу, направляясь в сторону парка, и останавливаются у входа, продолжая общаться. — Это случайно не Юнги? — Ким младший кивает в сторону перекрестка, где из машины выходил парень в черной толстовке и с сумкой через плечо. — Вроде бы… — Намджун внимательно вглядывается в силуэт, — Нет, это Юнги. — он наблюдает за тем, как Мин прощается с незнакомым человеком за рулем серебристого мерседеса и закрывает дверь. — Привет. Долго ждал? — старший подходит к парням и с недоумением смотрит на Тэхена, пытаясь понять, кто этот незнакомец. — Привет. Нет, не долго. Мы недавно только сами подошли. Познакомься, это Тэхен. Я про него тебе рассказывал. — Привет. Приятно наконец-то познакомиться с тобой, Юнги. Намджун постоянно говорит о тебе. Можешь подарить мне такую же наклейку, как у него на телефоне? Я большой фанат искусства. — Тэ улыбается своей квадратной улыбкой и забирает телефон Джуна, чтобы показать «сокровище» приятеля. — Ты ее до сих пор хранишь? — брюнет бросает удивленный взгляд на долговязого, — Просто забери ее у Джуна. — Возражаю! Подарки не передаривают. — Ким старший прячет телефон в карман. — Не будь идиотом. Я тебе другую куплю. А эту отдай. — Мин хмурится и раздраженно проговаривает слова. — Точно? Обещаешь? — Мон достает телефон и снимает с него чехол, чтобы вытащить наклейку. — Я тебя когда-нибудь обманывал? — Каждый день… — Просто отдай. — темноволосый вздыхает. — Ладно… — блондин протягивает наклейку Тэ, который наблюдал за этим цирком. — Спасибо. Юнги, с тобой приятно иметь дело. Я пойду. Надеюсь, что еще увидимся. — Ким младший забирает «подарок» и убирает его в карман. Он машет им на прощание и уходит. — Ты обязан возместить мне ущерб. — долговязый бурчит, смотря на старшего. — А ты обязан вернуть мне мои нервные клетки, которые уничтожил. Пошли, клоун. Куплю тебе безделушку.