Секрет наших летних отношений

— Эй, ты давно видел Чонина? — к Феликсу, который сидел за партой с грустным взглядом, подошел один из одноклассников. — Мммм, — в согласие с медленным кивком промычал омега.       Малыш не появлялся уже вторую неделю в школе, не отвечал на сообщения и звонки, а когда веснушчатый пришел к нему домой, то родители сказали, что мелкий уехал на несколько дней к родственникам, но эти несколько дней затянулись на две недели. Феликс грустил, скучал, устраивал истерики Чанбину, звонил Чану и материл его, в общем, делал все, чтобы успокоить свою душу. Бин молча терпел все.       На третью неделю утром, когда альфа подвозил своего веснушчатого в школу, Чонин появился и успел удивить всех. Феликс даже выскочил из машины. Чонин приехал на черном мотоцикле с каким-то альфой, крепко прижимаясь к спине. Темные волосы превратились в красные. Всегда прилежная школьная форма превратилась в белую рубашку с кожанкой на плечах. Парочка припарковалась недалеко от машины Бина. Высокий альфа долго приводил в порядок волосы малыша, поцеловал в лоб и увел в сторону входа в здание, крепко держа за руку. Феликс, видя, как пара скрылась за дверьми, поспешил забрать рюкзак и добежать до класса до звонка, чтобы успеть поговорить с Чонином. — Йа, Чонин, — блондин бежал по коридору за парой, — Ян Чонин!       Омега повернулся на крик. Яркие волосы играли на солнце, ослепляя. На лице была широкая улыбка. Феликс никогда бы не подумал, что буквально недавно на этом светлом лице были слезы, а в сердце большая черная дыра. Его друг что-то прошептал альфе, и тот скрылся за дверьми класса. Схватив друга за руку, блондин повел его подальше в тихое место. — Чонин, что происходит? — сразу же, как только скрылись в каком-то темном углу школы, где вообще не было народу, начал нападать с вопросами на омегу. — Ты о чем? — непонимающе спросил малыш. Возможно, он все понимал, но специально притворялся дурачком, чтобы было меньше вопросов, с надеждой, что так сможет оттянуть время до звонка, и тогда вопросы на неопределенное время исчезнут. — Я понимаю, что тебе больно, но не делай другим также, Чонин-а. Не пудри Хенджину мозги, — Феликс заглядывал в глаза напротив, пытаясь достучаться до сердца малыша, но улыбка на лице малыша расцвела еще шире. — Я люблю Хенджина, — слова легко слетели с уст омеги, и он просто ушел, оставив своего друга в недоумении.       Феликс следил, выслеживал, подмечал, додумывал. Внутри была неугомонная буря. Не мог он просто так взять и поверить в искренность слов мелкого. Неужели он решил забыться в другом? Феликс переживал за всех. Вдруг он сделает больно и другим? В состоянии, когда наше сердце разрывается, а душа плачет, мы не можем думать о других людях, не можем оценивать ситуацию трезво. Малыш был слишком мал и мог запутаться, подумать, что так легче все преодолеть. Выискал себе замену, чтобы просто почувствовать то тепло, которое ему недодал другой человек. Думает, что так может заглушить свои чувства, что сможет полюбить другого человека.       Феликс переживал. Донимал вопросами и своими догадками Чанбина. Парень молча слушал, молча терпел истерики своего любимого. Любой бы другой не выдержал, сбежал. Феликс прекрасен, но в этом плане тяжелый. Но с другой стороны все мы имеем и хорошее и плохое. Но Чанбин любил даже темные стороны своей омеги. Веснушчатого иногда бесил такой альфа, тихий, молчаливый. Когда они только начали встречаться, омега закатывал истерики по этому поводу, но Бин лишь молча слушал, обнимал омегу, и их ссоры заканчивались.       Феликс смотрел на то, как во время обеда Хенджин кормил своими палочками Чонина, а тот в благодарность дарил яркую улыбку. Он не верил каждому дыханию этой парочки. Но больше всего бесило, что малыш перестал уделять внимание своему лучшему другу совсем. Он отдалился. Постоянно проводил время только с Хенджином. Когда звонишь по вечерам, он не берет трубку под предлогом занятий по скрипки, после школы сразу же убегал с Принцем. Чонина стало мало в жизни Феликса. Возможно, это всего лишь ревность, но для веснушчатой омеги это целая катастрофа.

***

      Чонин был не единственный, кто пропал. Джисон не появлялся в университете уже больше трех недель. Чанбин и Минхо переживали, но никто не показывал виду. Тихо все держали в себе, в свободные минутки писали сообщения и звонили этой Белке, которая не отвечала, стучались в двери квартиры, но в ответ была лишь тишина. Двое альф все понимали, но при встрече просто проходили мимо друг другу, не подавая виду.        Минхо было тяжело. Многие замечали, что тихий, добрый и податливый парень, который всегда дарил мягкую улыбку и спешил помочь всем, сидит темнее ночи, хмурится, стал рассеянный, никого не слушает. Альфа перестал общаться с друзьями, перестал хорошо кушать, совсем не спал по ночам. Изменения заметили все, но молчали из-за уважения к парню. Было видно, что расспросы ему ни к чему. Минхо было очень тяжело. Он постоянно звонил своей омеге с целью вернуть все, сказать, что был неправ, что все было просто глупостью обиженного парня. Каждый вечер приходил к дверям квартиры и звонил. Раньше у него был хотя бы код от двери, но Джисон его поменял, что для альфы стало ударом. Ему казалось, что это словно шаг к их окончательному расставанию. Это было бы конец не просто отношений, но и жизни. Родители альфы тоже переживали, но молчали, не желая ранить чувства сына.       Однако Джисон все это время сидел в квартире. После того разговора в университете омега сначала долго рыдал, а когда успокоил свои слезы решил залечить свои раны дома, плача в подушку. С потекшим макияжем и черными кругами под глазами он просто ходил по большому магазину с тележкой и брал только сладкое и алкоголь. Люди оборачивались на него, но омега просто шел с безжизненным взглядом между стеллажей с продуктами. Продуктов вышло на шесть пакетов. Разгружая машину в несколько этапов, омега брал по две сумки и относил их в квартиру. Соседи, проходившие мимо, были шокированы видом парня с пшеничными волосами.       Уже дома омега просто первую неделю рыдал, жалел себя, объедался до тошноты сладостями, смотря фильмы про любовь, а потом долго обнимался с туалетом, не в силах переварить все это. Некоторые дни он заливал свое горе алкоголем. Джисон просто потерял себя. Из-за своей жалости к себе не видел, что творит со своей жизнью.       На вторую неделю он просто начал замыкаться в себе, разгромил всю квартиру, думал о смерти, рыдал в ванной, кричал о ненависти ко всему миру.       К третьей недели омега успокоился, и просто сидел в темноте. Он прекрасно слышал все дни как к нему приходили и парень и друг, но не открывал. В последние дни к Джисону никто не приходил, тогда он подумал, что потерял все. Перестал жалеть себя и выдумывать страдания, начал копаться в себе самом. Омега понимал, что все, что сейчас происходит с ним, только его рук дело. В тишине каждый раз вспоминал Минхо. Казалось, что сейчас он абсолютно не нужен альфе, возможно, Ли уже нашел себе прекрасную, хорошенькую омегу, водит ее в кафе, в котором они любили бывать вместе, и громко смеется над шутками другого любимого. От таких мыслей парень с пшеничными волосами еще сильнее загонял себя.       В один из таких вечером Джисон услышал стук в дверь и родной голос, который произнес его имя. Это было словно спасением для парня. В тот момент он впервые подумал о том, что хочет, чтобы сейчас рядом был альфа. Впервые за долгое время почувствовал, что голоден, и вспомнил как Ли вкусно готовит тушеное мясо с рисом. Подумал о том, что было бы здорово, если сейчас его любимый придет и приготовит ему эту вкусность, после отправит в душ, а сам будет мыть посуду, а уже поздно к ночи ляжет рядом с ним на мягкую кровать, крепко обнимет продрогшее тело, поцелует в макушку и скажет нежным голосом: «Сладких снов, Бельчонок».       В эту ночь впервые Джисон перестал жалеть себя, и подумал о том, что можно все вернуть, лишь немного осмелиться сделать шаг вперед.