Время жить

POV Салли Двигаться было слишком больно, поэтому я все так же продолжила лежать на грязном, испачканном в собственной крови, холодном полу. Через боль поднимаясь с пола, опираясь о стенки кабинки, я наконец-то разгибаюсь, принося себе еще большую волну боли. С трудом пополам я поднимаю протез и отломанный кусочек. В груди поселяется страх. Этот протез стоил денег, на еще один у нас их чисто физически нет. Нажимаю на цифру «4», я чувствую как лифт начал подниматься. По лицу нескончаемым потоком текли слезы, смешиваясь с кровью и от этого больно пощипывали открытые ранки. Я так ненавижу себя. Я такая слабая. Я такая ничтожная. Лифт остановился, а двери отворились, подойдя к своей квартире, я заметила слегка приоткрытую дверь, надеюсь я не наткнусь на отца, который только усугубит мое физическое состояние. Поэтому задержав дыхание и через боль, я побежала к себе в спальню, запирая ее на все возможные шпингалеты и скатываясь по двери на пол, прижимая коленки к лицу, я стала плакать, не сдерживая рыданий. Я не могу понять просто почему и за что. Я разве, конкретно, им сделала что-то плохое? Нет! Так за что? За что мне все это. На коленях подползая к своему тайнику, я открываю дневник. Все мои дневники заполнены лишь плохими воспоминаниями, болью, слезами и обидами. К черту оно все! Дневник улетает в окно, а я приземляюсь лицом в подушку, конечно же опасаясь того, что могу заснуть. Но мне так больно. Мне очень больно. Кто-нибудь слышит меня? Мне больно. Хочется скорее смыть с себя, уже запекшуюся кровь, отодрать свои испачканные в крови волосы, наполнить ванну воды и утопиться в ней. Боже, как же мне этого хочется. Поднявшись с кровати, не обращая внимания на боль, я подхожу к шкафу и достаю чистую одежду. Включая горячий душ и снимая с себя кровавую одежду, я захожу под горячие струйки душа, которые заставляют перестать меня плакать, которые заставляют меня улыбнуться, которые заставляют меня жить. Распустив волосы, я стала их промывать изначально водой, обратив внимание на воду под ногами, которая приобрела розоватый оттенок воды, я улыбнулась. Может я сумасшедшая? Нет, я адекватная, я нормальная. Но если я нормальная, то почему я улыбаюсь, когда вижу свои синяки в отражение, почему я улыбаюсь, когда вытаскиваю из ран кусочки раскрошенного стекла, почему мне так нравится видеть свое измученное тело, покрытое синяками, которые я считаю воспоминаниями. Почему сейчас, я, чувствуя металлический вкус во рту, не пытаюсь его убрать. Почему сейчас, смотря как из моего носа капает кровь, я не пытаюсь ее остановить, а лишь наблюдаю как капли крови друг за другом падают в ванну, растворяясь и становясь невидимыми. Такими же невидимыми, как все люди в этом мире. Даже если ты пытаешься выделиться из этой серой однородной массы людей, ты также в ней и растворяешься. Как эта кровь в воде. Намыливая волосы, и тело, специально, надавливая мочалкой по синякам, я смотрела как теперь и пена приобретает розоватый оттенок, кровь из носа идет уже довольно долго и может быть это странно. Но если честно- плевать. Когда я вышла из душа, я протерла зеркало от капелек воды, попавших на него. Стала рассматривать свое лицо. Ну подумаешь изрезанный подбородок, шрам проходящий от брови и до края растерзанной губы, которая уже срослась и уже не видно, что там не хватает кусочка. Сломанный нос, отсутствие кожи на всем лице, многочисленные царапины и шрамы, но ведь это не так страшно, правда? С людьми должны общаться из-за души. Ведь никто не знает, что с этим человеком произошло. Если у него нет руки, которую он, допустим, отдал своей матушке, от этого он станет хуже? От этого с ним не захотят общаться все? Если ты, защищая ребенка, попал под машину, не дай Бог, конечно, но все-таки, и у тебя теперь тоже нет лица, ты стал от этого хуже? Нет. Так почему весь этот мир ведется на внешность, на жалкую оболочку, не замечая людей, которые, действительно, заслуживают хоть немного общения. Которые заслуживают тут быть, которые заслуживают жить. Люди, пожалуйста, будьте аккуратны со своим языком, иногда слова ранят хуже, чем любой другой поступок. Пока я рассуждала, я уже обработала лицо и переоделась, собрав всю одежду, в которой сегодня была, в кучу. Сидя за рабочим столом, держав в одной руке краски, а в другой кисточку, я разложила все что нужно. А именно: клей, скотч, краски, бутылка с водой, кусок от протеза и сам протез. Я принялась его склеивать, ювелирная работа. Руки все еще дрожали, а кровь все так же иногда покапывала из носа, я лишь молилась, чтобы она не капнула на протез. Склеить, я склеила, но есть моменты, где деталей не хватает, какие-то крошки все-таки отлетели, поэтому сделав несколько слоев скотча поверх склеенного шва, я подождала немного, и вылила немного воды в крышку от бутылки, макнула туда кисть, набрав розоватую краску на кисточку, я принялась закрашивать этот кусок. Спустя полчаса, он был готов, но еще не высох. Подумав, чем заняться, я решила пойти прогуляться, как раз, пока соберусь, он высохнет. Найдя телефон, вытащив старый ранец, я закинула его туда, закинула так же и клей, на всякий случай, сигареты и зажигалку. Я нацепила протез, оставив волосы распущенными. Прихватив еще кучу своей испачканной одежды, я постаралась, бесшумно, выйти из дома, мне это удалось. Покидая апартаменты, меня встретил прохладный ветерок, надо было одеваться теплее, но да ладно. Пройдя на задний двор, я нашла то, что искала, мусорный бак. Бросив вещи туда, я в ранце нашла пачку сигарет, вытащила оттуда последнюю и бросила пустую пачку в тот же бак. Затянувшись, я почувствовала, как горит горло, видать давно не курила, но со второй тягой, все было проще. Докурив, я бросила его поверх пачки, минуты через две появился маленький огонек. А спустя полчаса вещи вспыхнули, скорее всего это было из-за крови. Огонь уже был выше меня, а я все также стояла, максимально близко к нему, иногда отскакивали искры, больно обжигая руки, но я так и стояла. - Отойди оттуда. Что? Что за голос из помоев? Прокрутившись во все стороны, я увидела, что, кто-то стоял возле дерева. - Если ты хочешь поговорить, то будь добр, подойди и говори со мной на расстоянии метра, а не тридцати метров. Иногда я жалею, что стала снова говорить, но это только иногда. Голос мне не ответил, поэтому я так и продолжила стоять около огня, кажись тот чувак уже ушел, может оно и к лучшему. - А может я не добрый? Даже поворачиваться не хочу, чтобы понять кто говорит, но голос был однозначно знакомый, а исходил он у меня из-за спины. Резкая вспышка от костра, полетела прям в меня, я даже среагировать не успела, как стояла уже в трех метрах от бака, из которого шел огонь. - Ну раз ты подошел, то ты добрый. Спасибо, кстати. Как я поняла, это именно он меня отодвинул. - Мне кажется это твое. Передо мной появился дневник, мой дневник. Черт! Я так сглупила, что выкинула его в окно. Идиотка. - Ты читал его? - Нет. - А как ты понял, что это мое? - Это вылетело из твоего окна, Салли. Так ладно, пора заканчивать спектакль, надо узнать кто со мной говорит. Повернувшись я увидела высокого парня в капюшоне, который прикрывал его лицо. - Знакомы? Парень стянул капюшон. И я отошла на несколько шагов назад, почти готова убегать, но крепко схватившие руки меня за талию, не дали мне совершить задуманное. - Салли, прости. Прости, я был против, давай начнем сначала наше знакомство. Я понимаю, что никогда не простишь, но попробовать- то стоит. А действительно, хуже точно не будет. - Я Салли Фишер. - Ларри Джонсон, приятно познакомиться с тобой. Возможно не все так плохо как я думала.