Сезон охоты

      За завтраком, когда до начала первого урока оставалось не так много времени, профессор Дамблдор вдруг поднялся с места и поднял руку, привлекая всеобщее внимание.       - Позвольте мне прервать вас на минуту.       Когда все подняли головы, он продолжил:       - Вероятно, многие из вас уже успели заметить иву, которую посадили на территории школы уже очень давно. – Студенты недружно закивали. – Это Гремучая ива, редчайший экземпляр подвида плакучих ив. В прошлом году Ива сильно пострадала от нашествия лукотрусов, но теперь, стараниями профессора Стебль, дерево вернулось к своему первоначальному виду.       Раздались хилые аплодисменты, и Гарри понял причину отсутствия восторга у студентов. В их семье ходили легенды о том, как папа и Сириус, будучи первокурсниками, попали под удары её гибких как кнуты веток так, что едва целы остались.       Между тем директор продолжил:       - Так вот, решением попечительского совета школы в ближайшие дни с дерева будет снято Парализующее заклятие. В связи с этим ива может проявить… повышенную агрессивность, поэтому я настоятельно не рекомендую приближаться к ней. Всем ясно?       Ответом было удивленное молчание.       - Значит, вопросов нет, - заключил Дамблдор. – Что ж, тогда прошу вас, продолжайте завтракать.       Вновь Большой зал наполнил звон ложек о тарелки. Гарри наклонился к Джареду, который даже не притронулся к еде, с головой уйдя в увесистую книгу в обложке из зелёной кожи, напоминавшей драконью.       - Интересно, зачем это всё? – спросил он. – Как будто без Ивы забот не хватает.       - Не знаю, хватает или нет, но директор не мог сделать ничего глупее, чем приказать не подходить к ней. Теперь-то жди выбитого глаза или чего похлеще.       - Это почему? – удивилась Корнелия.       - Корни… - Джаред снисходительно улыбнулся: - Ясно как божий день, что после его заявления ученики валом повалят к дереву – просто для того, чтобы проверить, действительно ли ива дерётся.       - Я, например, так и сделаю, - оживленно добавил Симус. Он ткнул Гарри в бок: - Только представь, какое развлечение! Можно даже устроить соревнование – кто сможет коснуться ствола и при этом увернуться от веток.       Затея была не то чтобы очень соблазнительная, но Гарри не успел ответить, потому что Гермиона безмолвно воздела руки к потолку и сказала, повернувшись к Невиллу:       - Что разговаривать с этими олухами! Надеюсь, хоть ты не собираешься подходить к иве?       Бедняга Лонгботтом поперхнулся, и Гермиона принялась хлопать его по спине.       Разговор на этом естественным образом прервался, тем более что вдоль стола шла профессор МакГонагалл и давала каждому в руки расписание. Гарри в своём листке прочитал, что у их класса два первых урока – травология вместе с пуффендуйцами, что можно было считать вполне удачным началом года.       Все вместе друзья вышли из замка, миновали огороды и поспешили к теплицам, где росли волшебные цветы и травы. Подойдя к оранжерее, они увидели у дверей весь их класс, дожидавшийся профессора Стебль. В ту же минуту появилась и сама профессор; вместе с Златопустом Локонсом они шли по газону со стороны Гремучей ивы.       - Всем привет! – с сияющей улыбкой приветствовал Локонс учеников ещё издали. – Я показывал профессору Стебль, как вылечить Гремучую иву! Но, пожалуйста, не подумайте, что профессор меньше меня разбирается в травологии! Просто мне доводилось иметь дело с экзотическими растениями во время моих странствий…       - Дети, теплица номер три! – раздражённо распорядилась профессор Стебль, которая явно была от своего спутника не в восторге.       Она вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы, откуда повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений и тяжёлым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свисающих с потолка. Гарри шагнул было внутрь вслед за Невиллом, но тот вдруг дёрнулся и остановился как вкопанный – ему в рукав мантии намертво вцепилась рука Локонса.       - Невилл! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Невилл опоздает минуты на три?       Судя по недовольному лицу, Стебль возражала.       - Я сам возражаю, - откликнулся Невилл и после небольшого усилия вырвался из хватки. – Травология – мой любимый предмет.       И, не прибавив больше ни слова, он вошёл в теплицу, разминувшись с польщённо улыбающейся профессором Стебль. За спиной Гарри Симус хлопнул по протянутой руке Джареда.       - Мерлинова борода, - чертыхнулся Синистра и полушёпотом объяснил, чуть наклонившись к Гарри: - Я только что проспорил Финнигану два галеона.       В теплице профессор Стебль стояла у деревянной скамейки в самом центре, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока вошедший последним Эрни МакМиллан займёт своё место, профессор начала урок.       - Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры, - объявила она. – Кто хочет рассказать о свойствах этого растения?       Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона.       - Да, мистер Арлингтон?       Все друзья, не сговариваясь, повернулись к Гермионе, которая, казалось, сейчас задохнётся от возмущения – да как профессор посмела спросить не её? Но, нужно отдать ей должное, она почти сразу взяла себя в руки и принялась с интересом слушать объяснения Уилла, готовая в случае чего дополнить ответ. Гарри тоже повернулся, получив возможность как следует рассмотреть нового однокурсника.       Впечатление он производил странное – говорил спокойно, но не скучно, отчего-то притягивая взгляд. Он и в самом деле был довольно симпатичным, но в отличие от того же Антареса совсем ненавязчиво, как бы исподволь, ведь его нельзя было назвать ярким – бледнокожего, с русыми волосами и светло-серыми глазами. Но сейчас, когда он расписывал чудодейственные свойства мандрагоры, лицо его будто светилось – совсем как вчера в поезде – и от этого смотреть на новенького Арлингтона было куда как приятно.       - Мандрагора, или мандрагорум вульгаре, - рассказывал он, немного помогая себе сдержанными жестами левой руки, - это сильнодействующее средство для восстановления здоровья. Прежде всего мандрагору используют, чтобы вернуть человеку, попавшему под действие заклятия, его первоначальный облик. Собственно говоря, мандрагора не является панацеей, но помогает против большинства известных тёмных чар. Однако работа с данным растением требует соблюдения техники безопасности. Извлекать мандрагору из земли, в которой она произрастает, нужно в наушниках, потому что её плач является смертельно опасным для всех, кто его слышит.       - Отлично. Пятнадцать баллов Гриффиндору, - сказала профессор Стебль. – Мандрагоры, которые сейчас перед вами, - рассада, совсем ещё юная, и никого убить не может.       Профессор указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперёд, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зелёных листьев - в каждом около ста маленьких мандрагор. Никакого плача Гарри не услышал.       - Поскольку наши мандрагоры совсем ещё маленькие, - пояснила профессор, - их плач не убивает, но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый день занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь, в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжётся.       Говоря это, профессор довольно сильно шлёпнула темно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к её плечу длинный щуп.       - Возьмите наушники, - распорядилась профессор Стебль.       Толкаясь, ребята бросились к скамье – никто не хотел весь урок сидеть в розовых из искусственного меха.       К Гарри, Корнелии и Джареду присоединился Уилл. Наушники были надеты, так что разговаривать особенно не получалось, но Гарри – как и его друзья, он чувствовал, - краем глаза пристально наблюдали за новым одноклассником, который управлялся с мандрагорами так ловко, будто пересаживал их каждый день. В то время как Гарри и Джаред вдвоём пытались запихнуть в горшок одну особо толстенькую упрямую мандрагору, Уилл расставил вокруг себя горшки и работал с таким видом, будто это не стоит ему никаких усилий, изредка улыбаясь каким-то своим мыслям – хотя к концу урока он, как и все, был по уши в земле.       Грязные, усталые, ребята дотащились до замка, приняли душ, и гриффиндорцы отправились на урок трансфигурации.       На уроках профессора МакГонагалл и всегда было трудно, но сегодня особенно. Всё, чему Гарри выучился в прошлом году, за лето, казалось, напрочь вылетело из головы. Задание состояло в том, чтобы превратить навозного жука в большую пуговицу. У Гарри, как он ни бился, ничего не получалось.       - Гарри, твой жук убегает, - заметила Корнелия и направила на насекомое палочку: - Акцио!       Жук послушно прилетел ей в руки, но Гарри в ответ лишь вздохнул.       - Корн, - окликнул он, - а ты не думала, каково это – быть анимагом?       Удивлённо вскинув брови, девочка задумалась.       - Не знаю, - призналась она наконец. – Смотря по тому, как ты хочешь это использовать, я думаю. Но круто, наверное.       Кивнув, поскольку сам думал о чём-то подобном, Гарри повернулся назад и обратился к Джареду:       - А ты, Рэд? Ты хотел бы стать анимагом?       - Это сложно, - откликнулся тот, не отрывая взгляда от собственного жука, но Гарри лишь нетерпеливо отмахнулся:       - Да знаю! Но всё-таки?       Понимая, что так просто друг не отстанет, Джаред, наконец, взглянул на него и серьёзно ответил:       - Я никогда об этом не думал. Наверное, нет.       Гарри удивился. Джаред в общем-то никогда не был мечтателем, но такой ответ звучал немного странно. Впрочем, задуматься об этом Гарри не успел – удар колокола возвестил об окончании урока, и Джаред поднялся и принялся быстро собирать вещи. Уже в дверях он обернулся и одними губами шепнул: «Я к маме». Гарри в ответ поднял большой палец и махнул рукой, рассчитывая, что они увидятся в Большом зале.       Тем временем, несколько одноклассников столпилось у задней парты, за которой в одиночестве сидел Уилл. Выглянув из-за плеча Симуса, Гарри понял, в чём дело – на столешнице перед Арлингтоном высилась горка отменных пуговиц.       Гермиона, которая и сама превратила немало жуков, была в числе первых.       - Где ты учился раньше? – настойчиво спросила она, пристально разглядывая получившиеся пуговицы.       Уилл, отвечая, чуть замялся, но всё же откликнулся:       - Я учился дома. Родители думали, что так будет лучше, но позже поменяли своё решение. Конечно, пришлось немного подтянуться, чтобы освоить хогвартскую программу, но, кажется, у меня что-то получается.       - Шутишь? – хмыкнул Гарри. – Я бы никогда не подумал, что ты раньше не учился здесь.       Арлингтон смутился так, что покраснел кончик носа.       - У меня были хорошие учителя, - признался он и тут же, не дожидаясь вопросов, объяснил: - Некоторые преподаватели Хогвартса занимались со мной дополнительно.       Гермиона чуть приметно нахмурилась – было понятно, что звание лучшего ученика курса в любой момент может уплыть из рук, а это не могло её обрадовать. Но всё же она взяла себя в руки и кривовато улыбнулась:       - Классные пуговицы.       - Спасибо, - запросто поблагодарил Уилл, ссыпая горсть в карман и забрасывая сумку на плечо. – Я ужасно голоден. Пообедаем?       Возражений ему не нашлось, так что все вместе ребята направились в Большой зал.       У подножия лестницы стоял Антарес в обществе Джареда и профессора Синистры. С первого взгляда было понятно, что Блэк чем-то жутко недоволен – он едва сдерживал порывистые движения рук и что-то яростно выговаривал, сверкая глазами.       Когда они подошли ближе, Гарри сразу стало понятно, о ком идёт речь.       - Он не преподаватель, а просто куча драконьего дерьма! – воскликнул Антарес, но тут же исправил сам себя: - Да даже от драконьего дерьма больше пользы. Мне СОВ в этом году сдавать, а он…       - Терри, нельзя так говорить о преподавателе, - одёрнула Корнелия, покосившись на профессора астрономии, но Синистра внезапно хмыкнула:       - Отчего же, пусть высказывается – у нас ведь свободная страна. Брось, Антарес, - обратилась она к студенту, ласково улыбаясь, и опустила руку ему на плечо. – Я уверена, ты сдашь СОВ и без вмешательства Локонса. Ну же, ведь профессор МакГонагалл тебя так хвалит.       - Да не за трансфигурацию я переживаю, - отмахнулся он, хотя было заметно, что похвала ему приятна. – Защита от Тёмных искусств мне нужна, чтобы…       Он осёкся, будто не решаясь сказать, но тут Корнелия расцвела улыбкой и выдохнула:       - Ты серьёзно?.. Терри, папа будет счастлив.       - Да погоди ты, - одёрнул он. – Где уж мне, с таким-то учителем…       - Не в учителе дело, - возразила девочка. – У тебя высокие баллы за предыдущие четыре курса, плюс трансфигурация, да и с зельями тоже полный порядок!       И лишь теперь, когда она перечислила дисциплины, загибая пальцы, Гарри догадался, что к чему.       - Ты хочешь стать мракоборцем? – переспросил он.       Понуро кивнув, Антарес исподлобья взглянул на него и как бы между прочим уточнил:       - Думаешь, зря?       - Да кому какое дело, что я думаю? – усмехнулся Гарри. – Честно, из тебя получится классный охотник на тёмных магов. Я точно знаю.       Смущённо хмыкнув, Антарес походя взъерошил ему волосы и первым вошёл в Большой зал. Профессор Синистра и ребята последовали за ним.       - Что у нас во второй половине дня? – спросила Корнелия, накладывая себе сосиски.       - Защита от Тёмных искусств, - тотчас отрапортовала Гермиона.       - А почему это у тебя против всех уроков Локонса стоят маленькие сердечки? – нараспев спросил Антарес, выхватив из рук Гермионы её расписание.       Гермиона густо покраснела и потребовала:       - Отдай, Антарес!       - И не подумаю, - веселился Блэк и вдруг дурашливо заголосил: - Я люблю тебя, Локонс, очень люблю! Когда мы не вместе, я ночами не сплю!..       - Отдай моё расписание, дурак! – рявкнула Гермиона под общий хохот и вырвала у него листок с расписанием.       До самого конца обеда она демонстративно смотрела лишь в собственную тарелку, всем своим видом показывая, что смертельно обижена.       Наконец пришла пора идти на первый в этом году урок защиты от Тёмных искусств. Когда все расселись по местам, Локонс громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял «Тропою троллей» - экземпляр, принадлежащий Невиллу – и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке.       - Это я, - сказал он и тоже подмигнул. – Златопуст Локонс, кавалер ордена Мерлина третьего класса, почётный член Лиги защиты от Тёмных сил и пятикратный обладатель приза журнала "Ведьмин досуг" за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!       Златопуст замолчал, ожидая смеха. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись.       - Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнём урок с проверочной работы. Но не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили.       Вручив каждому листки с вопросами, Златопуст вернулся к столу.       - Даю вам полчаса, - сказал он. – Начинайте.       На первой странице Гарри прочёл:       1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса?       2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса?       3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса?       И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так:       54. Когда день рождения Златопуста Локонса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?       - Уж лучше бы папа согласился сам преподавать, - вздохнула Корнелия, пролистывая опросник.       Гарри угрюмо кивнул и решил начать с вопроса номер пятьдесят четыре, попутно представляя, какими были бы уроки у Сириуса. Уж он-то не стал бы проводить никому не нужное анкетирование! Хотя Гарри отметил, что неплохо было бы выяснить у крёстного, какой его любимый цвет – просто на всякий случай.       Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их.       - Ай-ай-яй! – покачал он головой укоризненно. – Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я чёрным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения – благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огденского виски!       И Локонс ещё раз проказливо подмигнул. Гарри обернулся, чтобы оценить реакцию друзей. Джаред уставился на Локонса недоумённым взглядом, будто всё ещё не мог поверить, что всё это происходит на самом деле. Сидевший рядом с ним Симус трясся от едва сдерживаемого смеха.       - А вот мистер Уильям Арлингтон знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения. Молодец! – Он ещё раз перелистал работу. – Он заслуживает самой высокой оценки. Где мистер Арлингтон?       Сидевший за последней партой Уилл поднял руку. Он сидел, вальяжно раскинувшись на стуле, поставив его только на две ножки, и скрестив руки на груди.       - Отлично! – фонтанировал Локонс. – Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдем к делу…       - Сэр, можно чисто практический вопрос? – Уилл поднял руку.       - Конечно, мистер Арлингтон.       Прыжком поднявшись на ноги, Уилл взял со своего стола первую же книгу – кажется, «Каникулы с каргой», – и наобум открыл.       - То есть, Вы считаете, сэр, - медленно произнёс он, глядя в книгу, - что, если я повстречаю на болотах возле моего дома банши, мне стоит подойти к ней и сказать: «Эй, леди! А Вы знаете, что любимый цвет Златопуста Локонса – сиреневый?» Думаю, она будет в восторге. Или, если я, не дай Мерлин, в Запретном лесу нарвусь на стаю красных колпаков, мне, конечно же, стоит усадить их в кружок и рассказать о великой заветной мечте Златопуста Локонса? Да это бред! Такими темпами мама меня к ужину не дождётся!       Локонс продолжал безмятежно улыбаться, словно чего-то не понимал.       - Да ладно! – воскликнул Уилл, уронив руки с зажатой в них книгой. – Вы что, серьёзно?       И он снова плюхнулся на свой стул, пробормотав длинное невнятное ругательство, в котором чётко слышалось «Дурмстранг».       - Мне нравится этот парень, - прошептал сидевший позади Корнелии Джаред, уважительно кивая.       - Итак, к делу, мои юные герои! – прощебетал Локонс.       С этими словами он нагнулся за своим столом и выставил на стол большую клетку, плотно завешенную тканью.       - Сегодня я вас научу, - продолжил он внезапно зловещим тоном, - как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь! Пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственное, о чём я прошу – сохраняйте спокойствие.       Весь класс невольно затаил дыхание, и Локонс сдернул ткань. В клетке было полным-полно ярко-синих тварей ростом дюймов семь-восемь, с заостренными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, дразня зрителей.       - Корнуэльские пикси? – хихикнул Симус, очевидно, прекрасно знакомый с такой живностью.       - Да, это они, - драматически произнёс Локонс. – Только что пойманные корнуэльские пикси.       - Но… но ведь они совсем… неопасные, - выговорил Симус сквозь смех, сдерживать который становилось всё труднее.       - Не соглашусь. – Локонс покачал головой. – Их забавы могут быть чертовски неприятны. А теперь посмотрим, как вы с ними справитесь!       И он открыл клетку.       Пикси вырвались из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить всё, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъяренного носорога: они разбили пузырьки с чернилами и залили ими весь класс, рассыпали содержимое корзины с мусором, разорвали в клочки книги и тетради, сорвали со стен картины, вышвырнули в разбитое окно несколько ученических сумок. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами – только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком.       - Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь просто пикси! – кричал Локонс, перекрывая поднявшийся гам.       Он засучил рукава мантии, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнёс:       - Пескипикси пестерноми!       Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один из пикси даже выхватил у горе-профессора волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя – люстра не выдержала, и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор. Сам почтеннейший резво пронёсся мимо учеников по классу и захлопнул дверь своего кабинета.       - Вот придурок! – усмехнулся Уилл, который оказался под одним столом с Гарри, Корнелией и Джаредом, стаскивая мантию и доставая палочку. – Ну-ка, Поттер, подержи…       Сунув кое-как смятую мантию Гарри в руки, Уилл храбро вылез из-под стола и указал палочкой на ближайшего к нему пикси:       - Иммобилус!       Замёрзший пикси упал на пол класса и больше не шевелился.       - Мерлин, я же знаю это заклинание! – отругал сам себя Джаред, проворно выбираясь из-под стола.       Полчаса спустя все пикси были загнаны обратно в клетку – точнее, аккуратно уложены, потому что к ним всё ещё не вернулась возможность двигаться, - а ребята принялись наводить порядок в классе.       - Да чему он может нас научить! – гневно воскликнула Корнелия, левитируя на место скелет венгерского хвосторогого дракона, испокон веков висевший под потолком и свергнутый синими проказниками. - Да Локонс просто сам не знал, что с ними делать!       - Корни! – одёрнула Гермиона, покосившись на дверь класса. – Он же всё услышит.       - Пусть слышит, - поддержал подругу Гарри. – Терри был прав – от навоза пользы больше.       - Глупости, - сказала спокойно Гермиона. - Ты ведь читал его книги, Гарри. Вспомни все те удивительные подвиги, которые он совершил…       - Это он только пишет, что совершил, - уточнил Уилл, восстанавливая оконное стекло. Он обернулся к однокурсникам, опуская закатанные рукава рубашки, и вдруг смущённо отвёл глаза, оказавшись лицом к лицу с Гермионой. – Что ты так смотришь?       - Кто занимался с тобой защитой от Тёмных искусств? – завистливо выдохнула она. – Это было потрясающе!       - Спасибо, - откликнулся Уилл, но отвечать не спешил, так что Симус высказал предположение:       - Надеюсь, это был не Квиррелл, чтоб ему на том свете икнулось.       При упоминании профессора Невилл скривился и дёрнул рукой, будто хотел почесать шрам, а Арлингтон, догадавшись, что они не отстанут, признался:       - Со мной занимался профессор Люпин.       Ребята переглянулись – имя было им незнакомо, но Джаред вдруг улыбнулся:       - Я знаю его, - и заверил всех остальных: - Он хороший учитель.