Сезон охоты

      Как Гарри ни готовился к первому сентября, всё равно ранним утром проснулся с таким чувством, будто день отправления в Хогвартс свалился ему на голову.       - Привет, родной, - поприветствовала его Вэррон, когда он спустился в кухню, и с наслаждением зевнула. – Кофе будешь?       - Давай, - откликнулся он, садясь к столу. – Что, опять ночное дежурство?       Она в ответ кивнула, всей ладонью проведя по лицу.       - Как будто в них есть хоть какой-то толк – мы не нашли ни единого следа. Сириуса снова таскали на беседу к Скримджеру, - вздохнула она, поставив на стол перед Гарри чашку и придвинув корзинку с тостами.       Взяв один, он тихо хмыкнул. То, что Вэррон максимально корректно обозначила как «беседа», на деле являлось допросом в чистом виде, а потому Гарри недоумевал – ведь Сириус ничего не знает о том, где сейчас находится его сбежавший брат, так зачем это всё? И, если глава Управления мракоборцев так уж не доверяет собственному заместителю, то почему просто не отстранит его от дела? Надеется, что Сириус случайно выведет их на след беглеца?       Вэррон, по-видимому, думала о том же, потому что, подперев голову рукой, пробормотала:       - Бред какой-то… Это всё равно что ловить дым голыми руками.       На лестнице раздались шаги отца, и разговор на этом естественным образом прервался. Когда Джеймс спустился вниз, Гарри уже живо интересовался тем, что следует первым делом посетить в Хогсмиде – с этого года он, как и все третьекурсники, получил разрешение посещать деревню примерно раз в месяц по выходным.       - Да, в «Зонко» стоит заглянуть, - подтвердил старший Поттер, мимоходом поцеловав Вэррон в макушку и подходя к плите, где аппетитно шипел жареный бекон. – Не знаю, как сейчас, но раньше у них был неплохой ассортимент.       - А что насчёт Воющей хижины? – уточнил Гарри. – Гермиона где-то вычитала, что там самое большое количество привидений. Правда, я забыл, в сравнении с чем – только с Британией, или по Европе в целом.       Поправив очки, Джеймс ответил не сразу; наполнив чашку тем, что ещё оставалось в кофейнике, он принюхался, отпил глоток, а после рассеянно откликнулся, глядя в завешенное туманом окно:       - Нет там никаких привидений, сынок. И никогда не было.       Переглянувшись с Вэррон, Гарри пожал плечами и ничего не ответил, но даже час спустя, уже в собственной спальне, собираясь на вокзал, он чувствовал что-то вроде угрызений совести. Решив, что, если он хочет поговорить, то сейчас самое время, Гарри вышел на лестницу и постучался в дверь в конце коридора.       - Па… Можно к тебе?       - Конечно, - откликнулся Джеймс, который, стоя перед зеркалом, воевал с вечно съезжающим на сторону галстуком – сегодня ожидалось малое заседание у министра спорта Брума, а потому старший Поттер, ввиду готовящегося чемпионата спихнувший бОльшую часть своих министерских обязанностей на бедняжку Агату, хотел хотя бы собственным внешним видом показать, что более образцового чиновника не сыскать во всём Лондоне. – Что такое?       - Я поговорить хотел, - объявил Гарри и, стушевавшись, совсем тихо прибавил: - О маме.       Взглянув на него сквозь отражение, Джеймс нахмурился, но всё же стянул с шеи никак не складывавшуюся галстучную петлю и сел на край кровати, всем своим видом показывая, что готов к разговору.       - Мама… Её ведь убил Регулус Блэк?       - Я точно не знаю, Гарри, - с сожалением откликнулся он и, протянув руку, усадил сына рядом с собой. – Он не был единственным, кто пришёл в наш дом той ночью. Там был Барти Крауч…       - Крауч? – Гарри выпучил глаза. – Начальник Отдела сотрудничества?       - Нет, малыш. Его сын.       Гарри нахмурился. Он прекрасно помнил мистера Крауча – всегда выхолощенного, в безупречно сидящем костюме и мантии, усы подстрижены под линейку, причёска волосок к волоску, воплощённый порядок и благочестие… И тут выясняется, что его сын – Пожиратель смерти. Ещё не легче…       Словно не заметив его смятения, Джеймс продолжил перечислять:       - Ещё Эван Розье, Август Руквуд, Рабастан и Беллатриса Лестрейндж – словом, почти семейный пикник. – Он горько усмехнулся и пояснил в ответ на недоумённый взгляд Гарри: - Беллатриса – кузина Сириуса.       - Я никогда не слышал о ней, - признался Гарри.       - О таких, как она, обычно не говорят, - откликнулся Джеймс и, понимая, что рассказать всё-таки придётся, с большой неохотой продолжил: - Наверное, в какой-то момент я потерял сознание под Круциатусом, а когда пришёл в себя… Словом, было уже поздно.       Прикусив губы, Гарри наклонился и обхватил отца руками поперёк туловища, неудобно ткнувшись макушкой ему в грудь.       - Это всё из-за меня, - прошептал он. – Из-за того пророчества, да?       - Что?.. Нет. Нет-нет-нет, даже не смей так думать! – яростно зачастил Джеймс, схватив его за плечи и заставив сесть ровно. – Ты ни в чём не виноват, Гарри, и никогда не был. Это было страшное время, ни один из нас не знал, доживёт ли до утра следующего дня, и то, что ты выжил – самое настоящее чудо. Да, маму нам уже не вернуть. Но я хочу, чтобы ты знал – она погибла, защищая тебя. И я бы сделал то же самое, не задумываясь. Возможно, когда у тебя самого появятся дети, ты поймёшь, что это за чувство… А пока просто поверь, ладно?       Скупо, как-то дёргано кивнув, Гарри под очками вытер глаза и снова обнял отца, но уже без горечи, просто пытаясь извиниться за то, что сделал больно, и как никогда остро чувствуя биение собственного сердца. Всё хорошо. Папа рядом.       Когда Поттеры в сопровождении Вэррон прибыли на вокзал и сквозь барьер прошли на платформу девять и три четверти, Гарри сразу увидел стоявших у головного вагона Блэков в обществе Гермионы, Джареда и Симуса.       - Привет! – воскликнул Гарри, пожимая стоявшему ближе всех Финнигану руку и свободной посылая воздушный поцелуй Марлин. – Уилла ещё не было?       - Нет, - откликнулась Корнелия, от волнения заламывая руки. – Как всё-таки неразумно с его стороны ехать в Хогвартс! Рука ведь ещё не отросла.       - Ничего, - успокоил Сириус, - мадам Помфри обязательно проследит, чтобы всё было в порядке. Она и не с такими травмами справлялась – верно, Сохатый?       Марлин, укачивая испугавшуюся толпы Шарлотту, лишь закатила глаза:       - Если ты о Бертраме Обри, то я даже вспоминать не хочу – это было омерзительно, Сириус!       - Колдовал не я, - заверил он и за спиной жены украдкой подмигнул другу.       Джеймс спешно отвернулся, пряча усмешку, и внезапно его взгляд стал сосредоточенным. Проследив, куда он смотрит, Гарри заметил, наконец, Арлингтона, который неспеша передвигался по платформе, высматривая своих. С ним рядом, немного позади, шла миссис Арлингтон и высокий мужчина с седеющей каштановой бородой – Гарри догадался, что это отец их друга.       - Уилл! – воскликнул Джаред, обернувшись вслед за Гарри.       - О, а вот и наш однорукий бандит! – завопил Симус и обнял Уилла с такой горячностью, что даже слегка оторвал от земли.       - Чёрт, - засмеялся тот в ответ, - нужно было поспорить с Гермионой хоть на пару галеонов – она-то была уверена, что ты промолчишь и не станешь шутить на этот счёт!       Сама Гермиона показательно надула губы, но всё же промолчала.       Очевидно, миссис Арлингтон была полностью согласна с девочкой, потому что смерила Симуса взглядом и чопорно откликнулась:       - Мальчики, это не предмет для шуток…       - А по-моему здорово, - чрезмерно резко откликнулся Уилл, чем вызвал недовольный вздох отца.       - Значит, - уточнил он, оглядывая старших Блэков, - вы и есть те, кто чуть не угробил моего сына?       Повисла неловкая пауза. Гарри видел, как вздулись жилы на шее у Сириуса и Антареса и понимал, что, если сейчас никто не вмешается, то грянет скандал, но тут сам пострадавший нетерпеливо взмахнул покалеченной рукой и воскликнул:       - Отец, немедленно перестань! Блэки – мои друзья!       - Помолчи, Билл, - коротко бросил мистер Арлингтон. Гарри его тон почему-то напомнил констеблей в старых магловских фильмах, хотя он и не был уверен – Уилл никогда не рассказывал, кем работают его родители да и работают ли.       - Я мог бы запросто подать в суд, - заметил он, обращаясь преимущественно к Сириусу, на что тот лишь осклабился:       - О, так мы почти коллеги? Но видите, какая загвоздка, мистер Арлингтон… Ведь Вы, случись что, пойдёте в магловский суд – я прав?       - Сириус, - предупреждающе окликнула Марлин. – Здесь совсем не место для выяснения отношений.       - Отчего же, мисс, - возразил старший Арлингтон, очевидно, приняв её за очередную наследницу благороднейшего семейства, а вовсе не за многодетную мать.       Покраснев так, что от него начал исходить жар, Уилл обернулся к старшим Блэкам и искренне попросил:       - Простите моего отца. Он расстроен и не понимает, что он говорит и кому. Идёмте, ребята.       И он, неловко взвалив рюкзак на плечо, первым зашагал вдоль поезда.       - Билли! – беспомощно окликнула миссис Арлингтон, и в её голосе явственно звенели слёзы, но он так и не обернулся.       - Идём, Амелия. – Мистер Арлингтон взял жену за руку, и метнул злобный взгляд в собравшихся вокруг него волшебников. – О нём, очевидно, есть, кому позаботиться.       Не прибавив к уже сказанному ни слова, они удалились в сторону арки, отметившей выход с платформы на вокзал Кингс-Кросс.       - Не поймите меня неправильно, - начала Вэррон, щёки которой всё ещё были пунцовыми как гриффиндорское знамя, - но это уж… Просто дикость какая-то! Ведь рука скоро отрастёт – из-за чего весь сыр-бор?       - Потому что они маглы, милая, - объяснил Джеймс, поправляя очки. – Даже миссис Арлингтон – ну что в ней осталось от волшебницы? Прости, Гермиона, - прибавил он, когда девочка нахмурилась, - если такие разговоры смущают тебя…       - Нет, - она покачала головой. – Вы всё правильно говорите, Джеймс. Те, кто не соприкасается с магией, не привыкли, что утерянную конечность можно вырастить заново. Расскажи я об этом родителям, они, наверное, решили бы, что я чокнулась – а они ведь медики!       Запрокинув голову, Джаред посмотрел на висевшие на стене часы.       - Почти одиннадцать, - объявил он. – Нам пора в вагон.       Попрощавшись с оставшимися на платформе взрослыми и Морганом, друзья один за другим забрались в поезд, и тут как раз паровоз испустил долгий гудок, сигнализируя отправление.       - Где теперь его искать? – вздохнула Корнелия, улыбаясь махавшему вслед братишке. – Не будем же мы в каждое купе заглядывать.       - Есть способ гораздо быстрее, - откликнулся Антарес и трижды стукнул палочкой по дверце головного вагона с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещён!».       Из-за шума набирающего скорость состава они не услышали хлопка трансгрессии, а потому Гарри сильно удивился, когда откуда-то снизу раздался услужливый писк:       - Вы звать, сэр?       Опустив глаза, он увидел перед собой эльфа-домовика, завёрнутого на манер тоги в чайное полотенце с гербом Хогвартса. Гарри заподозрил – сколь ни трудно себе представить такое в отношении домашних эльфов, - что перед ним, скорее всего, женщина.       - Да, - спокойно кивнул Антарес и принялся излагать суть дела: - В толпе на платформе я потерял из виду своего друга и теперь не могу его отыскать. Его имя – Уильям Арлингтон, и у него нет правой руки.       - Я найти его, мастер! – поклонилась домовичка и тут же исчезла.       - Антарес, это омерзительно! – возмутилась Гермиона. – Ты не можешь использовать хогвартских эльфов для своих личных нужд!       - Вот, значит, как ты это рассматриваешь? – оскалился он, готовый к спору, но почти тут же равнодушно пожал плечами: - Ну ладно, Грэйнджер. Будь по-твоему. Ну, что там? – уточнил он, когда в тамбуре вновь появилась маленькая прислужница.       - Мастер Уильям Арлингтон сейчас сидеть в третьем вагоне, - с поклоном оповестила эльфийка, расправив складки полотенца так, будто это было бальное платье.       - Благодарю за помощь, - откликнулся Антарес, высокомерно косясь на Гермиону, будто пытался сказать – видишь, какой я вежливый.       Ничего не ответив, она сунула руки в карманы куртки и качнула головой:       - Идёмте.       Уилл сидел в купе в полном одиночестве, отвернувшись к окну и обхватив себя руками так крепко, будто мёрз. Переступив порог купе, ребята принялись в нерешительности рассаживаться, стараясь держаться от него на безопасном расстоянии.       Наконец Корнелия не выдержала.       - Уилл…       - Корни, не сейчас, - предупредил он, но она не поняла намёка и яростно прижала руки к груди:       - Ну зачем ты так? Это ведь твои родители…       Испустив малопонятный рык, он поднялся и, переступив через вытянутые ноги Симуса, направился к выходу.       - Уилл! – взмолилась Корнелия. – Ну погоди ты! Уилл!       Но он ушёл, захлопнув за собой дверь купе с такой силой, что вправленное в неё стекло выпало и разбилось.       - Репаро! – приказал Гарри, направив палочку на осколки. – Корни, перестань! Он успокоится. Знаешь же, он сам не свой становится, когда речь заходит о родителях.       - Знаю, - откликнулась она, - от этого не легче.       - Захочет – вернётся, - рассудил Джаред и, откинувшись назад, накрыл лицо брошюрой, на обложке которой красовались перекрещенные кость и волшебная палочка – эмблема больницы святого Мунго.       Гарри мимоходом отметил, что если не помощь целителей, то какой-нибудь восстанавливающий настой их другу не повредит – что-то очень уж бледным он выглядит.       Дождь, начавшийся, стоило им выбраться из Лондона, всё усиливался, пока Хогвартс-экспресс мчал всё дальше на север. Заоконных пейзажей было не видно за густым туманом, и вскоре по всему вагону и над багажными полками загорелись яркие жёлто-оранжевые лампы.       - Скоро мы там приедем? – поинтересовался Симус, осторожно опуская на сидение пикового короля – они с Гарри играли во взрывающиеся карты. – Я готов гиппогрифа съесть.       Не успел он закрыть рта, как поезд замедлил ход. Гермиона посмотрела на наручные часы.       - Но нам ещё далеко ехать, - заметила она.       - Так почему же мы останавливаемся?       Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились. Гарри, находившийся ближе всех к двери, выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные.       Поезд резко дёрнулся и остановился, так что Гарри, потеряв равновесие, спиной вперёд полетел в купе и ударился головой обо что-то мягкое – судя по громкому оху и ругани, он упал на Симуса. Секунду спустя ему на грудь рухнул тяжеленный рюкзак Антареса – увлекаемые гравитацией, вещи посыпались с полок. В следующую секунду все лампы погасли, и купе погрузилось во тьму.       - В чём дело? – раздался позади ломкий спросонья голос Джареда.       - Ой! – вскрикнула Гермиона. – Терри, это моя нога!       - Да ладно? А я думал – волшебная палочка! Люмос!       В тусклом свете огонька на конце палочки, Гарри наконец спихнул с себя рюкзак, встал и помог подняться Симусу.       - Может, авария? – пробормотал тот, шумно отдуваясь.       - Дайте подумать, - язвительно отозвалась Гермиона, наколдовывая в чайной чашке фиолетовое пламя и ставя самодельный светильник на стол. – «Хогвартс-экспресс» столкнулся… С чем же?       Что-то зашуршало, и Гарри увидел на фоне окна смутный силуэт Джареда, протиравшего запотевшее стекло.       - Там что-то движется, - сказал он. – По-моему, к нам идут люди.       - Но мы на мосту… - испуганно прошептала Корнелия.       Гарри сел рядом с ней, взял за руку и хотел хоть как-то успокоить, но тут дверь купе открылась и внутрь, держа перед собой зажжённую палочку, заглянула Мораг МакДугал.       - Привет! – воскликнула она, узнав одноклассников. – Что происходит?       - Привет, Мораг, - первой откликнулась Гермиона. – Заходи к нам.       - Не могу, - с сожалением откликнулась она, - мне надо найти сестру.       - У тебя есть сестра? – удивился Гарри.       - Да, поступает на первый курс. Она всё время от меня убегает! – пожаловалась Мораг и всё-таки зашла. – Дома меня убьют, если узнают…       Она повернулась, чтобы закрыть за собой дверь, и вдруг охнула, столкнувшись с кем-то на входе.       Джаред, который всё ещё стоял между сиденьями, дружелюбно улыбнулся:       - Привет, Невилл! Где ты пропадал?       Невилл вошёл внутрь и, щурясь, огляделся, одно за другим узнавая обернувшиеся к нему лица.       - Ребята! – воскликнул он, почти срываясь на писк. – Что тут творится? По всему вагону нет света – мне показалось, что и во всём поезде.       Симус, желая разрядить обстановку, внезапно воскликнул:       - О, а я анекдот вспомнил, и как раз подходит к конкретной ситуации! Рассказать? – и, не дожидаясь приглашения, начал: - Едет чистокровный волшебник в «Хогвартс-экспрессе». Вдруг поезд резко сворачивает с рельсов, доезжает до леса и возвращается на прежний курс. Волшебник идёт к машинисту и спрашивает, что произошло. Машинист говорит, что на путях был магл. Волшебник возмущенно восклицает: «Давить его надо было!», на что машинист отвечает: «Так у леса и догнали!».       Гарри почувствовал, как его брови ползут вверх, и переглянулся с Корнелией. Вид у неё был почти такой же недоумённый.       - Симус Финниган, - чеканя каждое слово, начала Гермиона, - это – самый омерзительный анекдот из всех, что я когда-либо слышала!       - Гермиона, да это же просто шутка!       - Не смешно!       - Тихо, - вдруг предупредил Антарес, вставая. – Слышите?       Все послушно притихли, так что на несколько мгновений в купе воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием пламени в чашке. Гарри, сидя совсем близко к Корнелии, слышал, как она едва дышит, боясь нарушить безмолвие. Но к этому чистому звуку примешивался ещё один – хриплый, тревожный, протяжный, больше похожий на отдалённый стон.       Джаред, с палочкой наизготовку, сделал шаг вперёд, но дверь купе, опережая его, медленно отворилась.       Дрожащий огонёк высветил упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном, но было сразу понятно, что это не человек. Взгляд Гарри, блуждая, метнулся вниз – как раз вовремя, чтобы заметить высунувшуюся из-под плаща руку – лоснящуюся, сероватую, всю в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника.       Дементор.       Гарри никогда прежде их не видел, но рассказов Сириуса и Вэррон хватило с лихвой, так что он почти не удивился, когда существо протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг.       За его спиной Корнелия испустила приглушённый всхлип, почти заскулила, и Гарри вслепую протянул руку назад, нащупал её ладонь и сжал так, что самому стало больно. Пальцы у неё были холодные как лёд, и он чувствовал, как изо рта выплывает облачко пара, как бывает зимой на улице…       Откуда-то издалека донесся жуткий, пронзительный вопль мольбы. Гарри хотел помочь, всё равно кому, попытался шевельнуть руками, но не смог. Его окутал густой белый туман…       Джаред, находившийся к дементору ближе всех, прерывисто вздохнул и – хотя это стоило ему огромного труда – поднял палочку.       - Экспекто патронум, - приказал он.       Из кончика палочки вырвалось бесформенное серебристое облако – достаточно объёмное, чтобы заслонить дементора почти целиком. Шипя и вздыхая, отвратительная тварь скрылась в коридоре.       Несколько секунд Джаред продолжал стоять навытяжку, а после вдруг обмяк и наверняка упал бы, если бы Антарес не успел его подхватить.       При помощи Гарри и Симуса его уложили на сидение, и тут в поезде вновь зажглись фонари – в их свете было видно, что лицо у Джареда изжелта-серое, а глаза закрыты так плотно, будто их Коллопортусом запечатали.       - Что с ним? – обеспокоенно воскликнула Корнелия, которая сама была ни жива, ни мертва.       - Ничего, всё будет хорошо, - заверил Антарес, склонившись над другом и похлопывая его по щекам. – Джаред… Синистра, Мерлин раздери, да очнись ты… Рэд!       Он вздрогнул и, наконец, открыл глаза, явно не понимая, что произошло и где он находится. С облегчением выдохнув, Антарес сел прямо на пол и всей ладонью утёр выступившую на лице испарину.       - Гермиона, - окликнул он, - там ещё остались шоколадные лягушки?       - Д-да, - заикаясь, ответила она, и Антарес махнул рукой:       - Давай сюда.       Раскрыв одну, он протянул её Джареду, который пытался встать, и приказал:       - Ты съешь её всю. Целиком. И лучше бы тебе полежать. Чёрт, Джаред, - прибавил он и беспомощно усмехнулся, - у меня чуть сердце не остановилось! Ты, уж пожалуйста, давай в следующий раз без геройства себе во вред, ладно?       Разломав на части, он раздал шоколад остальным ребятам. Гарри откусил кусочек и вдруг почувствовал, как по венам разливается живительное тепло.       - Ешь, Корни, - поторопил он, видя, что она сжала свою порцию в кулаке. – Вот увидишь, станет легче!       - Я пойду, - сказала Мораг, поднимаясь на ноги, и вдруг покачнулась – поезд вновь пришёл в движение. – Нужно найти сестру.       - Можешь по пути заскочить к машинисту? – попросил Антарес. – Скажи, что в третьем вагоне был обморок – пусть отправят сову в Хогвартс.       - Не надо! – запротестовал Джаред и попытался встать, но Терри толкнул его в плечо и, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать, предупредил:       - Заткнись, Рэд, иначе я за себя не ручаюсь.       Зыркнув на друга из-под сведённых бровей, он предпочёл не спорить, но тут вмешалась Корнелия; подойдя к сидению, на котором лежал Джаред, она села с краю, осторожно положила его голову себе на колени и принялась тихонько гладить по лбу, приговаривая:       - Тш-ш-ш… Всё хорошо. Тебе нужно отдохнуть, понимаешь?       Бороться с её щекотным шёпотом было бесполезно, так что Джаред вскоре затих; взглянув на него какое-то время спустя, Гарри без удивления обнаружил, что друг спит.       О произошедшем больше не вспоминали, да и вообще говорили мало, преимущественно шёпотом. Полтора часа спустя поезд снова остановился – они прибыли на станцию Хогсмид.       Высаживались долго и шумно: совы ухали, коты мяукали, любимая жаба Невилла громко квакала под его шляпой. Крошечная платформа после дождя обледенела, так что приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть и не разбить себе нос и колени.       - Первокурсники, сюда! – громыхнул знакомый голос.       У здания вокзала маячила высоченная фигура Хагрида – лесничий собирал первокурсников, чтобы переправить их, согласно традиции, через озеро. Рядом с ним Гарри с удивлением заметил Уилла; левой рукой тот придерживал за худенькое плечико девочку с двумя светло-русыми косичками, уже переодевшуюся в форму для первокурсников.       - Кензи! – вскрикнула Мораг и бросилась к сестре. – Боже, ты меня до смерти напугала!..       - Всё в порядке, Мораг, - заверила девочка, подставляя голову под ласкающие руки. – Уилл защитил нас от де-мен-торов, представь! – похвасталась она, почти по слогам повторив новое слово. – Представляешь, у него дома раньше жил ручной попугай! Только он улетел в тёплые края. А ещё у него палочка с сердечной жилой дракона – совсем как у меня, представь! Только сделана не из ивы, а из берёзы. Можно, он поедет с нами в карете?       Говоря так, она отступила на шаг и вцепилась Арлингтону в здоровую руку, всем своим видом показывая, что без спасителя никуда не пойдёт.       Понимая, что ситуация складывается патовая, Уилл обрубком почесал в затылке и примирительно произнёс:       - Не думаю, чтобы это была хорошая идея, Кензи. Мне не хотелось бы никого смущать… К тому же, ты ведь поплывёшь на лодке, вместе с остальными первокурсниками.       Но Мораг едва его слушала – всё её внимание было приковано к бинтам, на которых вновь выступила вязкая сукровица.       - Что с твоей рукой? – прошептала она, почти не шевеля губами.       Покосившись на Кензи, которая, конечно же, навострила уши, он нехотя признался:       - Её нет. Летом на меня напал келпи, и мистеру Поттеру пришлось применить Режущее заклятие. Ничего, через месяц отрастёт.       Покраснев так, что румянец проступил даже через привычную смуглость, Мораг коротко поцеловала сестру в щёку и ласково подтолкнула к Хагриду:       - Иди с остальными ребятами, ладно? Увидимся в замке.       - Хорошо, - кивнула девочка и помахала рукой: - До встречи, Уилл!       - Увидимся, Кензи, - откликнулся он и повернулся к Мораг: - Ты в порядке?       - Что?..       - Дементоры, - объяснил он и поморщился. – Гадость какая… Где ты была, когда поезд остановился?       Она пожала плечами и первой зашагала к стоявшим неподалёку экипажам.       - Я искала Кензи и наткнулась на купе, где были Гарри и Корнелия – ну, и остальная ваша банда.       Уилл неловко усмехнулся:       - «Банда»?       - Или как вы себя там называете, - поправилась она и усмехнулась. – Как получилось, что моя сестра за пару часов узнала о тебе больше, чем я за целый год?       Он в ответ максимально равнодушно пожал плечами:       - Ну, ты ведь никогда не спрашивала. Замечательная малышка, - улыбнулся он, - такая любознательная и открытая. В этом вы, мягко говоря, не похожи.       Странно, но после этого замечания Мораг вдруг посерьёзнела и заметила так тихо, что он едва мог её слышать за свистом ветра, разгулявшегося на равнине:       - Она мне не родная сестра. Кузина, дочь дяди.       - А ты…       - Он меня воспитал, - откликнулась она, верно угадав следующий вопрос. – Он, и его жена, я имею в виду. Но они маглы – сам понимаешь… И тут вдруг Кензи приходит письмо! Я так обрадовалась… поначалу. Но это ничего, честно. Из неё получится отличная волшебница.       - Конечно, - заверил Уилл и, спохватившись, открыл перед ней дверцу экипажа – немного неловко, но от этого не менее галантно.       Вместе с ними внутрь забрались ещё пуффендуйцы Эрни МакМиллан и Ханна Аббот, так что продолжить разговор не получилось. Дверца захлопнулась, и карета, трясясь на ухабах и опасно кренясь под порывами ветра, сама покатила к замку.       Cлева и справа от чугунных ворот высились каменные колонны, увенчанные крылатыми кабанами, а рядом парили два дементора, с ног до головы укутанные мантиями. Уилл ощутил подступающий озноб, откинулся на пухлую спинку сиденья и, пока ворота не остались позади, не поднимал глаз. Карета покатилась по длинному извилистому подъезду к замку и, наконец, качнувшись, остановилась.       У ступеней его уже поджидал Гарри, от волнения выламывающий себе пальцы.       - Арлингтон, Мерлинова борода! – воскликнул он, всплеснув руками, стоило Уиллу вылезти. – Идём быстрее, там с Джаредом беда!       Не переспрашивая, Уилл стремглав бросился в замок.       У дверей Больничного крыла собралась вся банда – по формулировке Мораг, естественно. Ближе всех к дверям стоял Антарес; в данный момент он беседовал с мужчиной в дорожной мантии, бледным и каким-то болезненным на вид, что, впрочем, можно было списать на магнитные бури и окруживших школу дементоров. Однако Уилл сразу же узнал его.       - Профессор Люпин! – обрадовано воскликнул он, подбегая к любимому учителю. – Вы теперь здесь, в Хогвартсе?       - Здравствуй, Уилл, - со сдержанной улыбкой поприветствовал его профессор. – Ну что, как прошёл год?       - Сносно, - откликнулся он и тут же пламенно заверил: - Но по защите от Тёмных искусств у меня был высший балл! Ребята, - обернулся он к остальным, - вы уже знакомы? Профессор Люпин, я так понимаю, будет в этом году вести у нас защиту.       Гарри услышал, как за его спиной Симус пробормотал: «Хуже Локонса и Квиррелла не будет…» и присмотрелся к новому преподавателю. Где-то он уже видел его открытое, вызывающее симпатию лицо, но пока не был уверен в собственных догадках.       И, лишь когда в коридоре раздался стук каблуков, и к ним почти бегом приблизилась профессор Синистра, он вспомнил.       - Что с Джаредом? – резко спросила она, обращаясь преимущественно к Антаресу. – Где он?       - С ним всё в порядке, - откликнулся профессор Люпин. – Это был просто обморок. Мадам Помфри никого пока не пускает…       Не дослушав, профессор Синистра обеими руками толкнула тяжёлую дверь и вошла в больничное крыло.       Джаред сидел на краю койки, а вокруг него хлопотала мадам Помфри, причём недовольные возгласы медсестры разносились далеко за пределы вверенной ей территории.       - Оборотни! Квиддич! Ива! Теперь дементоры, Мерлин, Моргана и все основатели!..       - Джаред! – Профессор Синистра бросилась к сыну, ласкающей ладонью тронула лоб, пригладила сырые от пота волосы. – Сыночек, с тобой всё хорошо?       - Мам, всё в порядке, - заверил он, уворачиваясь, будто ему была неприятная такая чрезмерная опека, и искренне радуясь, что друзья так и остались ждать в коридоре. – Честно, я уже совсем хорошо себя чувствую…       Она не слушала, обернувшись к мадам Помфри:       - Что бы Вы рекомендовали, Поппи? Может, постельный режим?       - Да я в порядке! – запротестовал Джаред и попытался встать, но женщины с таким единодушием гневно зашипели на него, что пришлось остаться на месте.       Сев рядом с ним, профессор Люпин со вздохом облегчения заметил:       - Аврора, это был просто обморок, а не поцелуй. Пусть поест шоколада и всё.       - Я уже ел, - поспешно оповестил Джаред. – Антарес заставил меня съесть целую лягушку!       - Надеюсь, лягушка была шоколадной? – усмехнулся профессор, и Джаред украдкой показал ему язык.       Мадам Помфри наконец уронила суетливые руки и с чувством выдохнула:       - Храни Мерлин младшего Блэка! Этот мальчик в кризисной ситуации соображает лучше иных профессоров. Ну вот что, мистер Синистра, - обратилась она к Джареду. – Сейчас я измерю Вам температуру и ещё кое-что проверю и, если всё окажется в порядке, можете идти с друзьями на праздничный ужин.       - Хорошо, - кивнул он и обратился к профессорам: - Вы идите – вам лучше не пропускать церемонию распределения.       - Ты точно в порядке? – не унималась профессор Синистра, и он со слабой полуулыбкой заверил:       - Правда, мам. Иди, я живой.       Тихо вздохнув, она развернулась на каблуках и первой направилась к дверям, но внезапно Джаред окликнул:       - Мама!       Профессор Синистра тут же остановилась и даже сделала два шага назад, словно её потянула неведомая сила.       - Что, родной? - обеспокоенно спросила она.       - Я вас люблю.       - И мы тебя, сынок, - с легкой улыбкой откликнулся профессор Люпин. – И мы тебя.       Тем временем профессор МакГонагалл, не досчитавшись доброй трети собственного факультета, лично отправилась в Больничное крыло и чуть ли не пинками загнала ожидавших под дверью ребят в Большой зал, так что теперь Уилл с самым благочестивым видом наблюдал за церемонией, изредка косясь на сидевшую чуть дальше Мораг, которая от волнения стиснула кулаки так, что пальцы посинели.       - МакДугал, Катриона!       Передвигаясь почти вприпрыжку, Кензи вышла из строя, царственно опустилась на краешек табурета и, закусив от волнения нижнюю губу, принялась ждать решения Шляпы. Лишь теперь Уилл догадался, что Кензи – не более, чем уютное домашнее прозвище, означающее, если только он не ошибался, «милая, хорошенькая». Скорее всего, так оно и было, потому что внешне Кензи была просто прелестной девочкой – лёгонькая, пышноволосая, круглоглазая, со временем она обещала стать настоящей красавицей, причём сбыться это обещание должно было очень скоро.       - Когтевран! – объявила Шляпа.       Нисколько не расстроившись, девочка спрыгнула с табурета и проследовала к соседнему столу.       Едва дождавшись того момента, когда можно будет подняться со скамьи, Уилл обежал стол и, едва разминувшись с Парвати Патил, подошёл к Мораг.       - Эй, - окликнул он, - всё в порядке?       - Да уж, конечно, - саркастически откликнулась она. – Моя сестра будет учиться на одном факультете с Мэнди Брокльхерст – всю жизнь мечтала!       - Не расстраивайся, - попросил Уилл и со смешком прибавил, лукаво сверкнув глазами: - Неужели ты думаешь, что в случае чего мы не найдём на Мэнди управы?       Обернувшись, Мораг смерила его взглядом, будто не понимала, шутит он или говорит всерьёз.       - Спасибо, - поблагодарила она и, будто спохватившись, прибавила: - И за Кензи… Спасибо тебе.       - Обращайся, - откликнулся он, почесав в затылке, и тогда Мораг вдруг улыбнулась – немного скованно, но улыбка её от этого не становилась менее прелестной и по-прежнему обладала такой оглушающей силой, что он замер, как вкопанный, и лишь несколько мгновений спустя невпопад кивнул:       - Я пойду… ты знаешь… Проверю, как там Джаред… Доброй ночи!       - И тебе, Уилл, - откликнулась она, и он на негнущихся ногах пошёл прочь из зала, на выходе чуть не столкнувшись с Гермионой.       - Уилл, осторожней! – предупредила она и нахмурилась, наблюдая, как на его лице расцветает абсолютно дурашливая улыбка от уха до уха. – Что это ты такой довольный?       Вместо ответа он вдруг обхватил Гермиону за плечи, оторвал от земли и закружил – правда, сделать удалось всего два оборота, потому что она оглушительно завизжала:       - Поставь меня на землю! Что с тобой такое?       - Она мне улыбнулась! Понимаешь? Улыбнулась! – воскликнул он и, порывисто поцеловав её в щёку, бросился вверх по лестнице.       - Во даёт, - оценил подошедший Гарри. – Совсем парень с катушек съехал… Ты Корнелию не видела?       - Нет. Она ушла чуть раньше, - откликнулась Гермиона, потирая щёку и очевидно размышляя, что это вообще такое было.       Решив, что Корнелия, наверное, уже в гостиной, Гарри поднялся по лестнице и тут же увидел Джареда – тот стоял у рыцарских доспехов и о чём-то весело беседовал с профессором Люпином.       По отношению к новому преподавателю защиты от Тёмных искусств Гарри испытывал смешанные чувства. С одной стороны, стоило присмотреться к Люпину, потому что опыт предыдущих лет никуда не делся. И всё же его спокойный, уверенный тон, неспешная манера разговора заставляли слушать его с неослабевающим вниманием.       Вот и сейчас, изредка кивая, Джаред глаз не сводил с учителя, так что даже неловко было им мешать. К несчастью, Люпин первым поднял глаза и заметил замершего у лестницы студента. Гарри не оставалось ничего, кроме как подойти и поздороваться.       - Добрый вечер, Гарри, - кивнул профессор и тут же извинился: - Мне пора, пожалуй. Всего доброго, юноши.       - До скорого, профессор, - улыбнулся Джаред и обернулся к Гарри. – Ну что, на боковую?       - Ты как? – поинтересовался он, на что Синистра саркастически хмыкнул:       - О, лучше всех! – и прибавил, будто извиняясь: - Не люблю, когда со мной так нянчатся. Голова дракона! – назвал он пароль Полной даме, и вдвоём они вошли в гостиную, где их, как оказалось, уже ждали.       - Джаред!       Бросившись к друзьям, Корнелия крепко обняла Синистру и раньше, чем Гарри успел неловко пошутить на этот счёт, порывисто поцеловала в щёку.       Гарри побагровел; впрочем, то же самое можно было сказать и о самом Джареде. Очевидно, поняв, что натворила, Корнелия отступила и, пряча глаза, обронила:       - Рада, что ты цел.       - Спасибо, - кивнул он, но при этом выглядел так, словно его в кипяток сунули.       Решив не дожидаться конца пантомимы, Гарри прошагал через всю гостиную Гриффиндора, плечом толкнув стоявшего на пути Антареса, но не испытав при этом даже тени облегчения, и широким шагом направился в спальню.       Да что этот парень вообще себе думает! Всем в замке прекрасно известно, что Корнелия – его: только он имеет право её смешить, утирать ей слёзы и, уж конечно, никому не позволено целоваться с ней вот так, на виду у всего факультета!       В ярости пнув собственный чемодан, так что тот завалился набок, Гарри остановился и обернулся на звук шагов.       Войдя в спальню, Джаред прошёл к собственной кровати, сел на край и спокойно вздохнул.       - Так хорошо снова быть дома… Знаешь, мне иногда так хочется, чтобы у меня была большая семья, - поделился он. – Чтобы были тёти и дяди, и тысячи кузенов и кузин… И сестра.       Подняв голову, Гарри смерил его непонимающим взглядом и наконец уточнил:       - К чему ты клонишь?       - Мне дорога Корнелия, - признался он, слабо улыбаясь, - но это не то, чем может показаться. Я люблю её как сестру, которой у меня никогда не было. Мне жаль, если ты воспринял всё иначе.       - Ничего я не воспринял, - огрызнулся Гарри, но всё же почувствовал, что узел в груди ослаб и дышать стало в разы легче. – Рэд… - окликнул он немного погодя. – У меня к тебе странный вопрос.       - Глаза тебя не обманывают, юный Поттер, - хмыкнул он и перевернулся голову так, что его лицо оказалось в полоске лунного света из окна. – Он мой отец.       - Ты же говорил, что твой отец – оборотень? Выходит, профессор Люпин…       - Да. Ты только…       - Я – могила, - заверил Гарри и, не сдержавшись, протянул руку и стиснул Джареду плечо. От нахлынувшей было обиды не осталось и следа. – Здорово, что вы теперь будете так часто видеться. Ты, наверное, рад?       - Да. Больше, чем ты можешь себе представить, - кивнул он и смерил недоверчивым взглядом луну, которая со дня на день готовилась начать неуклонно расти.