***
Ещё не открыв глаза, Джаред почувствовал чудесный запах жареного мяса и чая с какими-то травами – кажется, чабрец. С трудом подняв налитые свинцом веки, он от подушки огляделся. Комната тонула в неярком солнечном свете – должно быть, было около семи утра. На письменном столе стоял источавший ароматы поднос с едой, а в кресле рядом, закинув ногу на ногу, сидел Антарес и читал свежий номер «Ежедневного Пророка». - Привет, - окликнул он, заметив, что Джаред моргает, и свернул газету. – Ты как, Рэд? Джаред честно прислушался к себе. В шрамах на груди и правом боку ощущалось мерзкое подёргивание, но боль была тупой – такой, с которой вполне можно жить. Сдвинув вниз плед – кто, Мерлин раздери, его укрыл? – он приподнял бинтовую повязку и осмотрел собственный торс. Выглядели раны довольно неаппетитно, но многообещающе; по крайней мере, ему больше не грозила смерть от острой кровопотери. - Не трогай, - предупредил Антарес. – Адаре сказала пока оставить повязки, а тебе соблюдать постельный режим хотя бы до вечера, а лучше до завтра. В принципе, до возвращения Авроры ещё есть время, так что отлёживайся… - Где она? – перебил Джаред и прибавил, когда лицо Блэка недоумённо вытянулось: - Адаре. - Наверное, пошла на корабль. – Он пожал плечами. – Ей ведь тоже нужно спать – она всю ночь тут с тобой просидела, даже глаз не сомкнула. И она велела тебя покормить, - спохватился он, поднимаясь из кресла и беря со стола поднос. – Давай, садись. Стейк, прости уж, без крови… Ничего не ответив на остроту, Джаред сел, спиной опираясь на подушки. В его памяти всполохами мелькали картины вчерашнего дня и ночи, мешая сосредоточиться на происходящем. - Как Кензи? – спросил он, наконец выбрав один вопрос из доброй сотни. Нахмурившись, Антарес сел на край кровати и нехотя ответил: - Она в больнице святого Мунго. Отец и Мораг отправились с ней. Сам понимаешь, ведь родители Кензи – маглы. Её жизни ничего не угрожает, но… Рэд, она изуродована, - выдохнул он, обхватив голову руками. – От левого глаза ничего не осталось, и эти шрамы… Мерлин… Если мне попадётся тот, кто с ней это сделал, я его без помощи палочки, голыми руками удавлю! - Мы его вычислим, - заверил Джаред и многозначительно прибавил: - Я свои следы узнаю, будь уверен. - С чего ты вообще взял, что это кто-то из Хогвартса? – вздохнул он, поднимая голову. - Потому что оборотень явно был молодой и не слишком опытный, - со знанием дела откликнулся Джаред, отрезая от стейка изрядный кусок. – Иначе бы он сразу кусал, а не драл когтями без толку. И если это не дурмстрангцы притащили с собой ручную зверушку, то я боюсь представить, кто ещё это мог быть. Кстати, о Дурмстранге, - спохватился он, отправляя мясо в рот, поскольку есть хотелось зверски. – Откуда ты знаешь Адаре? Смерив его взглядом, будто проверяя, достоин ли он быть посвящённым в тайну, Антарес признался: - В прошлом году она проходила практику в больнице святого Мунго. И так получилось, что за ней была закреплена палата, в которой лежал я. У неё талант к перевязке, если честно. Джаред после этих слов нахмурился. - У вас ведь ничего не было? - Почему ты спрашиваешь? – удивился он, но, догадавшись о возможных причинах, тихо хмыкнул: - Что, так понравилась? Не переживай, я не в её вкусе. - Иди ты, - отмахнулся Джаред, но, как показалось Антаресу, после этих слов его друг чуть повеселел. - Ладно, шутки в сторону, - объявил он, садясь ровнее. – Гермиона. - А что с ней? Антарес в ответ смерил его настолько уничижительным взглядом, что Джаред вспыхнул. - Ты же знаешь, что она моя, - напомнил Блэк, насмешливо дёрнув бровями. - А она сама-то в курсе? Ладно-ладно, - поспешно прибавил Джаред, поднимая руки, и поморщился, - я не претендую. Правда, Терри… Она сама пришла, и в меня будто бес вселился… Одни проблемы от этих девчонок, - подытожил он с грустным вздохом. Пристально взглянув на него, Антарес усмехнулся. - Ешь, пока не остыло, - напутствовал он, но Джаред даже не взглянул на тарелку, полушёпотом признав: - Ты спас мне жизнь. - А что с тобой ещё делать, если ты, идиот отборный, вечно лезешь на рожон? – усмехнулся Антарес и, протянув руку, взъерошил другу волосы. – Свела же меня судьба с недобитым рыцарем, Мерлин тебя раздери… Увернувшись, Джаред коротко усмехнулся и признал: - Знаешь, Терри… Ты, конечно, иногда ведёшь себя, как законченный ублюдок… Но я рад, что ты мой друг. Нисколько не оскорбившись, он пересел обратно в кресло и развернул газету. - Жуй свой стейк, - велел он скучающим тоном, - пока я тебе его в глотку не затолкал. С довольной ухмылкой кивнув, Джаред принялся за еду. Поднявшись по трапу, Адаре сбросила Дезиллюминационные чары и, прижавшись спиной к стене, осторожно выглянула в коридор. Дежурных видно не было, но путь до их каюты предстоял немалый – до упора вперёд и вправо. Напряжённо прислушиваясь, она уловила какие-то шорохи слева и повернулась, но не увидела никого. Можно было, конечно, применить Гоменум ревелио, но тогда существовал риск быть обнаруженной, а ей бы этого очень не хотелось – рука ещё не до конца зажила после предыдущего раза. - И какая же необходимость подняла с постели нашу британскую прелестницу? Чертыхнувшись сквозь стиснутые зубы, Адаре вновь выглянула в коридор и оказалась лицом к лицу с Куртом Вагнером, на правом рукаве которого чернела повязка дежурного по кораблю. - Я отбывала повинность в Больничном крыле, - объяснила она, и Вагнер коротко кивнул: - Да-да, я в курсе. Вот только смотри, как получается… Из Больничного крыла ты ушла около часа ночи, а на корабль добралась только теперь. Что же так задержало тебя в пути, моя милая? На это Адаре ответить было нечего, да его и не устроили бы её объяснения или выдумки. Можно было, конечно, сказать, что она просто задержалась у местных родственников – все ведь знали, что в Хогвартсе у неё есть родня, - но одно оставалось неизменным: ночь, проведённая вне корабля, всегда оборачивалась наказанием. Смерив её оценивающим взглядом, Вагнер насмешливо дёрнул светлыми бровями. - Я мог бы как-то объяснить фрау твоё отсутствие, - предложил он. – Правда, взамен я потребую оплаты… Подняв руку, он легко провёл кончиками пальцев по щеке Адаре, и она отпрянула. - Ты мне противен, - отчеканила она, вытирая лицо так, словно могла испачкаться. - Брось корчить из себя невинность, Грэйволф, - усмехнулся он. – Распутство у тебя в крови. Так не лучше ли использовать эту особенность себе же во благо? Не желая и дальше слушать оскорбления, она ловко обогнула сально ухмыляющегося Вагнера и направилась прочь по коридору к собственной каюте. Внутри, когда она вошла, горел верхний свет. Гелена, её соседка и ближайшая подруга, сидела на разобранной постели и рассеянно чесала гребнем концы медно-рыжих волос. - Адаре! – воскликнула она, когда подруга вошла и плотно закрыла за собой дверь. – Вот и ты… Как повинность? - Не иначе, чем всегда, - откликнулась Адаре, смерив Гелену подозрительным взглядом. Обычно её подруга ни за что не поднималась в такую рань, и уж тем более никогда не была столь приветлива до тех пор, пока не выпьет утреннего кофе. – А ты что так рано? Ведь сегодня выходной. Голубые глаза Гелены, и без того изрядные, стали совершенно круглыми. - Я… - протянула она, нелепо шлёпнув полноватыми губами. – Я подумала… Ты задерживалась! – воскликнула она наконец, упрекая. – Я ведь волновалась! А вдруг бы с тобой что-то случилось? Такое беспокойство было, в общем-то, очень милым, но Адаре невольно нахмурилась. Обежав глазами скромную обстановку каюты, которую они совместными усилиями пытались сделать хоть сколько-нибудь уютной, она остановила взгляд на стоявшем за койкой Гелены платяном шкафу. То, как испуганно вытянулось лицо подруги, было самым ярким подтверждением, и Адаре, пройдя вглубь каюты, рывком распахнула лёгкие дверцы. - Выходи, Мерлиново наказанье! – приказала она, с трудом сдерживая смех. Потуже обмотав вокруг бёдер простыню, Корнелл выбрался из шкафа и поморщился от ударившего в глаза света. - Прелюбодеи чёртовы, - хмыкнула Адаре, и Гелена, прижав ладони в высокой круглой груди, взмолилась: - Адаре, ты нас не выдавай! Ты ведь не скажешь Островской, нет? - Хотела бы – давно бы уже всё рассказала, - откликнулась Адаре, скрещивая руки под грудью и с усмешкой наблюдая, как Корнелл прыгает на одной ноге, пытаясь натянуть брюки. Даже со спины вид у него был очень виноватый, но довольный. – И в придачу написала бы вельможному пану Валевскому, чем занимается его прелестная дочурка! Вскинув на неё глаза, Гелена хотела было возмутиться, но натолкнулась на смеющийся взгляд Адаре и лукаво улыбнулась. Каких бы строгих взглядов ни была её подруга, она вовсе не была ханжой – что удивительно для англичанки, - а потому предоставляла возможность другим поступать так, как им позволяла совесть и свободное время. Вскочив на ноги, Гелена обняла Адаре. - Dziekuje bardzo! (1) Корнелл, ну ты-то что молчишь? – напустилась она на парня, который будто воды в рот набрал. – Скажи – нам ведь очень повезло с Адаре, правда? - Ну так ясное дело, - откликнулся он, приглаживая тёмные волосы перед маленьким зеркальцем, висевшим на стене. – Будь на месте Адаре кто-нибудь другой, мы оба бы давно уже схлопотали плетей. Но ты, Грэйволф, - повернулся он к девушке, - наш верный друг и соратник, а потому не выдашь нашу пламенную тайну на растерзание тем коршунам, которые только и ждут, как бы поживиться святой плотью первой любви! Отчеканив это с невыносимо пафосной физиономией, он приобнял Адаре за талию и порывисто чмокнул в щёку, но она лишь со смехом увернулась: - Болтун! Гляди, Поклитару, как бы твоя любимая не взревновала и толчёного стекла мне в туфли не насыпала, - напутствовала она, и Гелена показательно наморщила нос. Предположение её было, по сути, не таким уж и беспочвенным, потому что именно так Гелена поступила два года назад, когда на Корнелла положила глаз Марта Шполленхуаэр, учившаяся на курс младше. Иногда Адаре всё же думала о том, как поживает Марта теперь, вне Дурмстранга, и может ли она танцевать. Корнелл, конечно, был в курсе произошедшего, но старался особо не вникать – как и все мальчишки, он сторонился девчоночьих споров. Вот и теперь он засобирался с удвоенной скоростью, ссылаясь на то, что до завтрака осталось не так много времени. - Аккуратнее там, - предупредила Адаре, когда Корнелл исчез под действием Дезиллюминационных чар. – В коридоре Вагнер кружит, добычу высматривает. - Так ты с ним повстречалась? – забеспокоилась Гелена. – Милая, он же теперь расскажет Островской, что тебя не было на корабле всю ночь! - Пусть. – Адаре капризно дёрнула плечом и сняла мантию. – Мне не привыкать быть виновной. Тихонько хлопнула закрывшаяся за Корнеллом дверь, и Адаре подошла к собственной кровати, намереваясь вздремнуть хотя бы пару часов. На завтрак она решила не ходить, твёрдо уверенная в том, что сон слаще любого английского пудинга. Сняв кроватное покрывало, она замерла и тут же испустила невнятный рык сквозь зубы. - Гельча! – возмутилась она, с выражением крайней брезгливости сдёрнув с кровати простыню. – Ну почему в моей постели?! Гелена в ответ лишь коротко вздохнула. - Порыв страсти, - признала она, разведя живыми полными руками, и с мечтательным видом прибавила: - Вот когда твоё сердце, моя дорогая, пронзит стрела любви, ты меня точно поймёшь! - Сомневаюсь, чтобы это было возможно, - скривилась Адаре, заклинанием устраняя мокрое пятно на матрасе и переворачивая его незапятнанной стороной вверх. Покончив с этим, она взмахнула палочкой, перестилая постель, и вдруг окликнула: - Гельча… Я сегодня была не в Больничном крыле. В смысле, не только там, - призналась она, поворачиваясь лицом к подруге. Глаза Гелены испуганно округлились, но почти сразу она улыбнулась: - Ага… Выходит, наша маленькая Адаре наконец нашла себе джентльмена по вкусу? - Не говори ерунды, - одёрнула она, садясь на край кровати. – Слушай лучше, что расскажу. Весь рассказ не занял и пяти минут, но лицо Гелены, когда Адаре закончила говорить, выглядело очень и очень обеспокоенным. - Выходит, где-то в округе рыщет оборотень? – спросила она, но тут же нахмурилась ещё сильнее: - Но как это возможно? Я имею в виду… Как можно повстречаться с оборотнем и не быть укушенным? - Можно, - откликнулась Адаре, распуская косу и с наслаждением вороша волосы пальцами. – Ты же знаешь, моего дядю задрал оборотень. Дедушка говорил, что у него на теле не было ни единого укуса, только следы от когтей. Она надолго замолчала, рассеянно перебирая собственные пряди, и Гелена стиснула ей плечо, пытаясь успокоить хотя бы так. Но она не умела молчать долго и, тихонько улыбнувшись, окликнула: - Дэйр… А этот парень, которого ты лечила… Покажешь мне его? - Ты его уже видела, - откликнулась Адаре. – Это тот, что водил нас по территории. С хрустом хлопнув ресницами, Гелена воскликнула: - Вот этот обаяшка? А что, он хорошенький, - оценила она и, склонившись к подруге, заговорщическим тоном прибавила: - Такой обходительный, и шрамы его не портят. Спорить готова, без рубашки он тоже очень даже ничего… Замахнувшись как следует, Адаре запустила в неё подушкой, но Гелена со смехом увернулась. - Что такого? Пора бы и тебе уже в кого-нибудь влюбиться! - Это вряд ли, милая, - горько усмехнулась Адаре и подняла голову на скрип открывшейся двери. - Адаре? – В каюту заглянула Агния Георгиаду, староста отделения. – К госпоже Островской, немедленно. Коротко переглянувшись с Геленой, Адаре встала и принялась натягивать мантию. - Потом приходи сюда, - с сочувствием предложила подруга. – Я тебе помогу руку залечить. - Спасибо, - кивнула Адаре, быстрыми пальцами заплетая волосы и вслед за старостой выходя в коридор.***
Началась новая неделя, но мысли Антареса были заняты вовсе не уроками. МакГонагалл не единожды предлагала ему официальное освобождение от занятий, чтобы как следует подготовиться к первому этапу Турнира, но всё дело было в том, что он не знал, к чему именно готовиться. Так что Антарес от предложенной ему поблажки отказался. Если бы у него вдруг возникла такая прорва свободного времени, он бы точно сошёл с ума. Следует отметить, что учителя были единственными, кроме друзей, кто отнёсся к нему с пониманием – даже Снейп. Особой страсти к зельям Антарес никогда не испытывал, а потому на занятиях обыкновенно садился в углу лаборатории с очередной книгой из Запретной секции, пропуском в которую обзавёлся ещё в прошлом году, в ходе подготовки к Министерским тестам. Зельевар его не трогал, что было удивительно, учитывая их более чем натянутые отношения со старшим Блэком. Дело было в среду, во время сдвоенного зельеварения. Антарес как раз добрался до параграфа о временной дезиллюминации части тела при проведении трансфигурации остального объекта (как правило, человека), когда в дверь постучали, и в лабораторию заглянул Гарри. - В чём дело, Поттер? – сухо спросил декан Слизерина. - Простите, сэр, - извинился Гарри, - но Антареса МакКиннон-Блэка вызывают наверх. Снейп, оторвавшись от котла Брайана Маллигана, презрительно сощурился. - И зачем же? – осведомился он. - Все чемпионы должны придти, - спокойно откликнулся Гарри. – Директор сказал, их будут фотографировать для прессы. Порывисто оглянувшись на друга, Антарес одними губами выдохнул: «Чёрт…», а после повернулся к Снейпу. Тот смерил студента скучающим взглядом и приказал: - Берите свои вещи, Блэк, и вон с глаз моих. Благодарно кивнув, Антарес закрыл книгу, а после встал и, прихватив сумку, вслед за Гарри вышел в коридор. Они дошли уже почти до бывшего кабинета Слизнорта, когда он вдруг остановился и принялся через голову стаскивать мантию. - Какого обвислого Мерлина ты вытворяешь? – поразился Гарри. Его голос, когда он отвечал, звучал нечётко из-за складок ткани. - Готовлюсь. Или ты думаешь, что я отдамся на растерзание репортёрам, одетый в школьную форму? – насмешливо переспросил он и, сунув кое-как скомканную мантию Гарри в руки, медленно провёл палочкой в дюйме от собственного тела: - Коатум трансформо! - Где ты взял это заклинание? – вытаращился Гарри, когда вместо джемпера и джинсов на Антаресе оказался великолепно скроенный чёрный брючный костюм и белоснежная рубашка. - Мама научила, - откликнулся он, двумя взмахами трансформируя собственные ботинки в остроносые туфли, начищенные до кристального блеска, и придирчиво осмотрел собственное отражение в стоявших в нише рыцарских доспехах. – Ведь талант к трансфигурации у меня от неё… Нет, галстук лишний, - определил он и, через голову стянув галстучную петлю, сунул её в сумку и расстегнул пару пуговиц на рубашке. – Так лучше? Сам Гарри ещё не вполне пришёл в себя после сцены с переодеванием, поэтому лишь скупо кивнул: - Определённо. Впрочем, Антарес его иронии не заметил или сделал вид, что не заметил, и, лукаво подмигнув, вошёл наконец в аудиторию, где уже ждали остальные чемпионы. Большинство столов сдвинули в конец, чтобы в центре образовалось пустое пространство. Ещё три стола были составлены вместе перед доской и накрыты длинной бархатной скатертью. За ними выставили пять кресел, в одном из которых сидел мистер Брум, мирно беседовавший с ведьмой в алой мантии. Чертыхнувшись сквозь зубы, Антарес громко поздоровался: - Привет, мистер Брум! - Терри… Рад тебя видеть, мой мальчик! – расцвёл улыбкой Брум. – Проходи скорее, члены судейской бригады сейчас подойдут. Не беспокойся, это всего лишь церемония проверки волшебных палочек. - Проверка волшебных палочек? - Да, - Брум беспечно отмахнулся, - нужно проверить, нет ли поломок. Это ведь ваш главный инструмент в соревнованиях! Ты знаком с Ритой Скитер? – Он указал на женщину в алом. – Она пишет небольшой материал о Турнире для «Пророка». - Не такой уж и небольшой, Альфред, - исправила Рита, впиваясь взглядом в татуировки на шее у Антареса и серьгу у него в ухе. Коротко улыбнувшись, он живо откликнулся: - Лишь заочно, мистер Брум. Мисс Скитер, - кивнул он, - весьма рад нашему знакомству. Антарес МакКиннон-Блэк. Не скрою, я являюсь давним почитателем Вашего творчества. Согнув спину, он галантно приложился губами к запястью репортёрши, что требовало немалых моральных усилий, поскольку назвать творчеством ту писанину, которую она регулярно выплёскивала на передовицу «Пророка», язык не поворачивался. Однако уловка сработала, если судить по тому, что Скитер расцвела довольной улыбкой. - Да уж, правильность выбора Кубка очевидна, - оценила она, шамкая массивным подбородком, придававшим ей сходство с бульдогом. – Альфред, Вы не против, если я использую время ожидания с пользой? Хотелось бы перед церемонией взять небольшое интервью у Невилла Лонгботтома. Самый юный чемпион, несомненно, прибавит статье живости. Антарес, обернувшись, взглянул на Невилла. Лонгботтом стоял в стороне от девушек и находившегося тут же коротышки-фотографа с таким видом, будто забрёл сюда случайно. - Разумеется! Невилл, ты не возражаешь? - Вот и отлично. – Красные когти Скитер железной хваткой вцепились Невиллу в руку прежде, чем он успел хотя бы подумать. Журналистка потащила его в жилые комнаты и захлопнула за собой дверь. - Надеюсь, она его не обесчестит, - пробормотал Антарес и тут же услышал за спиной приглушённый смешок. - Поразительная женщина, - сказала Флёр по-французски, когда он обернулся. – Как ловко в ней сочетаются безвкусица и самоуверенность. - Не самое дурное сочетание, - откликнулся Антарес, и она очаровательно улыбнулась: - А Вы неплохо владеете правилами чиновного этикета, мистер МакКиннон-Блэк. - Просто Антарес, - разрешил он и прибавил по-английски: - Мы в Хогвартсе стараемся обходиться без церемоний. Так, Адаре? - Верно, - запросто кивнула она и, помолчав, спросила: - Как девочка? Мне показалось, вы с ней в родстве. - В косвенном, - уклончиво кивнул Антарес, но всё же ответил: - Отец вчера прислал письмо – вместо глаза ей вставят протез, так что зрение удастся сохранить полностью. А шрамы… Целители делают всё возможное. - Пусть обратятся к мистеру Земмельвейсу, - посоветовала Адаре. – Он – целитель в отделении травм от рукотворных предметов. Конечно, его методы весьма радикальные и очень дорогостоящие… - Деньги значения не имеют, - оборвал Антарес. – Думаешь, он сможет помочь Кензи? Посомневавшись, Адаре всё же кивнула и, вдруг понизив голос, спросила: - А твой друг? Как он? Смерив её взглядом, он криво усмехнулся: - У меня много друзей. Если ты о Невилле… Ладно, не дуйся, - одёрнул он, когда Адаре нахмурилась. – С ним всё в порядке. На нём же заживает, как на собаке… Спасибо тебе, - прибавил он абсолютно серьёзно и объяснил, когда она удивлённо приподняла тёмные брови: - Спасибо за то, что спасла Джареду жизнь. В обмен проси, чего хочешь – сделаю всё, что в моих силах. В аудиторию вошли профессор Дамблдор, мистер Крауч и сгорбленный седовласый старик, в котором Антарес узнал мистера Олливандера, мастера волшебных палочек, державшего магазинчик в Косом переулке. - Прошу прямо сейчас, - объявила Адаре, не сводя взгляда с вошедших. – Постарайтесь сделать так, чтобы мне больше не пришлось никого лечить. - Jawohl (2), - откликнулся Антарес и усмехнулся.