Сезон охоты

      Сон, приснившийся Уиллу в следующий раз, не походил на все предыдущие.       Все ночи до этого он вновь и вновь оказывался в полутёмной комнате с колыбелью, но теперь сама атмосфера детской неуловимо изменилась - она больше не была стылой, хотя огонь в камине не горел и окружающее пространство освещалось лишь льющимся сквозь окно лунным светом. Подойдя к окну, Уилл выглянул наружу с высоты второго этажа и внутренне запнулся - над дверью магазинчика на другой стороне улицы светился газовый рожок, освещая вывеску "Завитки и кляксы". Лишь теперь он понял, что оказался в Хогсмиде, хоть и не мог понять, почему его это удивляет.       - Красиво здесь, правда?       Обернувшись, он увидел в дверях комнаты ту самую женщину, которая явилась ему после нападения келпи. Теперь она была одета иначе, в синее платье, мягко струившееся по телу, а длинные волосы были сколоты у висков невидимыми в темноте шпильками, но глаза, когда она смотрела на Уилла, по-прежнему ярко горели в полумраке.       - Мне всегда нравился этот дом, - сказала она, подходя к окну и останавливаясь рядом с Уиллом так близко, что почти касалась его плечом. - Жаль, не удалось остаться здесь дольше.       - Зачем ты здесь? - спросил Уилл, едва сдерживая дрожь в голосе. - Почему ты приходишь ко мне?       Коротко усмехнувшись, она подняла руку и коснулась его щеки костяшками пальцев. Ладони у неё были тёплые и гладкие, как нагретые солнцем камни, и немного жёсткие от постоянной работы руками.       - Потому что моё место здесь, - шепнула она, на мгновение прикусив губы, и по её щекам побежали, срываясь с ресниц, крупные слёзы.       Видеть её горе было невыносимо, и Уилл обнял её, прижавшись лбом к тонкокостному плечу как к последней преграде на пути охватывавшего его безумия. Он отчётливо понимал, что спит, но всё же чувствовал исходивший от её русых волос запах - лимонник и кленовый сироп, и совсем чуть-чуть Бодроперцового зелья.       - Прости меня... - прошептала она, коротко поцеловав его в макушку, но так и не отняв губ. - Прости, маленький. Я должна была быть с тобой, всё это время только с тобой... Она обманула меня, - прибавила она, и Уилл вдруг всей кожей ощутил, как у неё внутри поднимается волна звенящего гнева. - Эта старая ведьма... Я думала, что защищаю тебя, а оказалось... Но так лучше, понимаешь? Ты хотя бы жив, а это уже немало.       Внезапно где-то совсем рядом заплакал ребёнок. Вскинув голову, Уилл сразу же понял, что звук исходит из стоявшей у стены колыбели, но не успел задать очередной вопрос, потому что женщина стиснула злые зубы.       - Я ведь предупреждала, чтобы ты не давал ему спуску, - прорычала она, отпуская его и подходя к кроватке, склоняясь над ней так, что длинные локоны почти коснулись барахтавшегося в пелёнках младенца. - Мерзкий выродок... Ты должен бороться с ним, - повторила она, обернувшись к Уиллу, на что он лишь беспомощно воскликнул:       - Как я могу бороться с тем, о чём понятия не имею! Я даже не знаю, что это такое!       - Знаешь, - резко ответила она. - Ты прекрасно знаешь, что это и как сделать так, чтобы он исчез раз и навсегда... Просто боишься признаться в этом.       Ничего не понимая, Уилл медленно подошёл к ней и озвучил то, о чём задумался ещё в первую их встречу:       - Но я даже не знаю, кто ты.       Странно, но она вдруг улыбнулась - немного грустно, но от этого не менее прелестно, так что он невольно пожалел, что она так редко смеётся.       - Знаешь, - шёпотом возразила она, подавшись вперёд, так что они почти соприкоснулись лбами. - Ты давно меня знаешь, Фрэнки... Не плачь, - улыбнулась она, ладонью ласково утирая ему слёзы. - Что ты, маленький... Я с тобой.       Сдавив её руками так, что, казалось, вот-вот затрещат кости, Уилл прижался к ней всем телом и скорее почувствовал, чем услышал, как она тихонько напевает:       - Жил-был горбун на горбатом мосту, монетку нашёл он в горбатом лесу...       Открыв глаза, он всё ещё слышал звук её голоса. Гриффиндорская спальня тонула во мраке, и в этой тьме носились отголоски его кошмара, но снаружи, из коридора, уже напирали другие звуки. Приподнявшись над подушками, он протёр глаза и понял, что сейчас не ночь, а, должно быть, глубокий вечер, потому что кровати его соседей были гладко застелены.       Сев и уткнувшись лбом в собственные колени, он закрыл глаза, пытаясь хотя бы так отгородиться, защититься, глухими переулками ускользнуть от окружающей его правды.       Дверь приоткрылась, и в спальню заглянул Гарри.       - Привет, - шипящим шёпотом окликнул он, подходя ближе и, не спросив разрешения, сел на край кровати, по старой привычке поджав одну ногу под себя. – Ты как? Ты пропустил обед. Ужин, наверное, тоже, - спохватился он, взглянув на часы.       - Я не голоден, - откликнулся Уилл, игнорируя вопрос. Проведя рукой по влажному от пота лицу, он медленно сел ровно и только потом удивлённо спросил: - Где все?       - В гостиной. Там Аврора, она... В общем, слегка расстроена. – Отряхнув руки от невидимых крошек, он осторожно спросил: - Может, позвать её?       - Нет, - ответил Уилл, странно дёрнув подбородком. - Я сейчас не хочу никого видеть.       Несколько секунд Гарри явно размышлял, не стоит ли и ему убраться, пока цел, но желанию Уилла было не суждено сбыться, потому что в открытую дверь вошли Джаред, Антарес и Корнелия.       - Как ты, Уилл? - спросила она, жалостливо приподнимая брови.       - Всё хорошо, - быстро ответил он, опасаясь допроса, но взгляд Корнелии стал совсем уж понимающим.       - Уилл, - проникновенно сказала она, - тут нечего стыдиться. Ведь ты живой человек, и…       - Что, пожалеть меня пришли? – с вызовом рыкнул он.       Проворно двигая ногами, он слез с кровати с противоположной от Гарри стороны и, схватив со спинки стула собственный пиджак, принялся натягивать рукава.       - Я же говорил, что всё напрасно, - вздохнул Джаред, скрестив руки на груди. - Он не станет слушать.       Уилл отвернулся и выдохнул сквозь зубы. Он не хотел ругани, особенно сегодня… Особенно сейчас, когда он был настолько уязвим.       - Уходите, - отрывисто бросил он. - Здесь нечего обсуждать.       - А ночевать нам прикажешь в гостиной? - язвительно уточнил Антарес, но взял себя в руки и серьёзно прибавил: - Слушай, друг, я понимаю, что поверить в случившееся сложно...       - Поверить? Да как... Как этому вообще можно верить?! - взорвался Уилл, подходя ближе и переводя беспомощный взгляд с одного друга на другого. - Это же бред помешанного!       - Так нельзя, Уилл, - предупредил Джаред. У него уже начал краснеть кончик носа - недобрый знак.       - Нельзя? - заорал Уилл, который, в противоположность другу, стал бледным как призрак. - Значит, ты веришь всему этому бреду, который несёт Аврора и эта Грэйволф? Значит, по-твоему, они правду говорят?       - Да, правду, - сердито подтвердил Джаред.       - Ну, тогда ты тоже чокнутый, как и твоя мамаша, - с раздражением бросил Уилл.       Джаред побледнел и замер, только трепетали под напором воздуха крылья носа.       - Слушай, ты! – воскликнул Гарри, хватая Арлингтона за грудки и встряхивая так, что непонятно, откуда силы взялись. – Если ты ещё раз…       Он не успел даже подумать о том, чем можно было бы пригрозить, как вдруг за его спиной раздался чудовищный утробный рык, больше напоминающий раскат грома.       Гарри обернулся и коротко закатил глаза – на том месте, где до этого стоял Джаред, присел готовый к прыжку громадный волк. Скаля дюймовые сверкающие белым клыки, зверь снова угрожающе зарычал и, чиркнув хвостом по полу, сделал шаг навстречу остолбеневшему от страха Уиллу.       - Хватит, - дрогнувшим голосом попросил тот.       - Рэд… - позвал Гарри, осторожно протягивая руку. – Я думаю, Уилл тебя понял. Завязывай с этим.       - Не смей говорить так о моей матери, - отчеканил Джаред, поднимаясь с пола и отряхивая ладони. – Ты понял меня?       Уилл лишь отвёл глаза, потому что уже сейчас ему было стыдно, ведь Аврора была ни в чём не виновата. Да и никто не виноват, напомнил он себе. Он и сам не понимал, почему отреагировал на весть о возможном родстве настолько остро, но, кажется, откровение о том, что он приёмный, он воспринял в своё время гораздо легче. Может, всё потому, что он никогда до конца не верил в то, что может быть волшебником? Настоящим волшебником.       Видя, что он не торопится вновь кричать, Корнелия осторожно протянула руку и, мягко подталкивая, усадила его на край кровати и сама села рядом.       - Слушай, - вкрадчиво начала она, когда остальные мальчики устроились кто где, - я понимаю, что для тебя это дикость... То есть, как вообще можно такое понять... Но Аврора нам всё объяснила. Я, может, забыла кое-какие даты, но попытаюсь тебе всё повторить, ладно? Уилл, пожалуйста, послушай, - прибавила она, взяв его за руку. - Это очень важно для тебя.       В её голосе было столько мольбы, что он едва не передёрнулся, но всё же кивнул, позволяя ввести себя в курс дела.       Коротко переглянувшись с братом, Корнелия неспешно начала - так, будто читала очередное сочинение по зельям:       - У каждой теории должна быть доказательная база, верно? И в твоём случае доказательства, как мне кажется, весьма убедительные. Уилл... Ты не задумывался, почему так легко смог открыть Тайную комнату?       - «Задумывался»? – огрызнулся он. – Как будто ты не в курсе, Корни! Меня, вообще-то, Волдеморт тогда задурил!       - Я знаю, - поспешно откликнулась она ласковым тоном, каким обыкновенно разговаривают с душевнобольными. – Мы все так считали. Но ты не думал о том, что... Словом, что только сведений о расположении Комнаты и парселтанга может быть недостаточно?       Он сперва и не понял, к чему она клонит, и глухо хмыкнул:       - О да, наследником Слизерина всё это время был я!       Уилл горько рассмеялся, но, к его удивлению, никто из друзей не улыбнулся в ответ - даже Антарес, которому обычно ничего не стоило расхохотаться, пусть даже его смех в последнее время всё чаще напоминал истерику.       - Именно, - подтвердила Корнелия и заверила: - Я всё объясню, только дай мне немного времени, хорошо?       Уилл медленно кивнул, не вполне понимая, почему она выбрала для розыгрыша такое неудачное время.       - На этот счёт мало информации в открытом доступе, - призналась Корнелия, теребя ленточку на воротнике собственной блузки, - но в министерских архивах записано, что последними наследниками Салазара Слизерина была семья Гонтов. Нам с Терри про них ещё бабушка рассказывала - она говорила, что Гонты до того помешались на чистокровности, что женились только на собственных сёстрах и рожали умственно отсталых уродов.       - Семейка что надо, - оценил Джаред, и Антарес согласно кивнул:       - Если даже по мнению бабушки Гонты были чокнутыми фанатиками, то это о многом говорит.       - При чём тут это? – нетерпеливо воскликнул Уилл. – Я ведь не какой-то там Гонт!       - Разумеется, нет, - согласилась Корнелия. – Последний представитель этой фамилии умер задолго до твоего рождения, так что ты прав – ты не Гонт. Но ведь все волшебные семьи в родстве между собой, так?       Уилл, который понемногу начал успокаиваться, вдруг почувствовал, как горло ему стиснула чья-то удивительно сильная ледяная рука.       - К чему ты клонишь? – хрипло переспросил он.       - К тому, что у Слизерина, жившего тысячу лет назад, не может быть всего один наследник. - Она в задумчивости осеклась, но одёрнула сама себя и вдруг усмехнулась: - И почему только никто никогда не берёт в расчёт девочек?.. Незадолго перед тем, как род Слизеринов прервался, когда не осталось больше мужчин с фамилией их прославленного предка, одна из дочерей Маркуса Слизерина сбежала из дому, как описано в летописи, «с нищим проходимцем». Их следы потом надолго затерялись в Восточной Европе, но, думаю, мне удастся восстановить всю последовательность событий. Потому что…       Она вновь замолчала, будто споткнулась на очередном слове, но взяла себя в руки и объявила:       - Уилл, этого нищего проходимца звали Джонатан Грэйволф.       Уилл, давно отчаявшийся понять хоть что-то в этих временных петлях и крутых виражах истории, отчётливо вздрогнул.       - Вот почему ты говоришь со змеями, - подытожил Антарес, глядя на него чуть ли не с жалостью. - Потому что эта способность веками передавалась в твоей семье из поколения в поколение, от отца к сыну.       - Или к дочери, - напомнила Корнелия. - Кажется, Адаре наглядно это продемонстрировала в Дуэльном клубе.       Мысленно вернувшись в тот день, когда гостья из Дурмстранга едва не получила плетей за колдовство, Уилл припомнил их разговор и задумчиво произнёс:       - Она... Адаре сказала, что её брат не может говорить со змеями.       - Наверное, она имела в виду Генри, - предположил Джаред и пояснил в ответ на удивлённые взгляды друзей: - Это он привёз в Хогвартс драконов - тогда мы и познакомились.       - Я уж думал, дело дошло до знакомства с родителями, - хмыкнул Антарес, за что тут же получил от друга мощный тычок под рёбра и согнулся пополам, потирая ушиб ладонью.       - Ну, до того ещё рановато.       Обернувшись на голос, Уилл смерил стоявшую в дверях Аврору смущённым взглядом. Она выглядела очень уставшей, и он понимал, что косвенно виновен в тенях под её глазами, хоть он и не хотел делать ей больно.       Предчувствуя нелёгкий разговор, Гарри заметил:       - Нам, наверное, лучше в гостиной подождать.       - Нет. - Уилл покачал головой. - Вы все можете остаться. Я... Я хочу, чтобы вы знали тоже.       Благодарно кивнув, Корнелия сжала ему пальцы и встала, уступая место Авроре, а сама устроилась на соседней кровати рядом с Гарри.       Сев рядом с ним, Аврора расправила складки платья и сложила ладони на коленях, будто боролась с желанием взять Уилла за руку; говорить она, однако же, не спешила, и тогда он сам, собрав в кулак остатки стремительно гибнущей воли, спросил:       - Аврора, почему так? Почему они меня оставили?       - Тебя не оставили, - мягко возразила она и всё же протянула руку, ласково пригладив ему волосы. - Арвин ведь так любила тебя... Она никогда бы не позволила, чтобы с тобой что-то случилось.       Взглянув на неё, Уилл понял, что вот оно - то имя, которое он столько раз слышал, но никак не мог запомнить. Арвин... Выходит, так звали красавицу, являвшуюся ему во снах? Он не сразу догадался, что она - его настоящая мать. То есть, у него были какие-то сомнения с тех самых пор, как впервые увидел её, но ведь тогда он думал, что единственная мать, которая у него есть, это Амелия Арлингтон. И всё же, не зная наверняка, он всегда что-то чувствовал - будто в её присутствии у него внутри вставала на место недостающая часть, которую она носила с собой на тонкой цепочке, храня у сердца.       - Её давно нет? - переспросил он, не в силах произнести имя матери вслух.       - Её убили в апреле восемьдесят первого.       - А мой отец? Он ещё жив?       - Да, - отрывисто выплюнула Аврора. - Он ещё жив и, надеюсь, мучается каждую минуту.       Более чем удивлённый такой реакцией, Уилл поднял голову и смерил её взглядом. Конечно, Аврора никогда не была образцом терпимости - ведь по её представлениям мир был населён сплошь идиотами, которые отказывались видеть задом (да и передом) столько, сколько было им положено, а потому не поспевали за ней, раздражая своей медлительностью. Но ни разу он не видел в её золотых глазах таких гневных молний, никогда. Кажется, будь она анимагом - обернулась бы драконом и спалила обидчиков дотла.       И тут его поразила внезапная догадка - настолько резко и сильно, что спальня вокруг вдруг покачнулась. Прикрыв на мгновение глаза, он вновь увидел детскую с дремлющей у камина змеёй и вспомнил, что он - не единственный змееуст, побывавший там.       - Он - Пожиратель смерти, - прошептал он, поднимая на Аврору слезящиеся от напряжения глаза. - Мой отец служил Волдеморту?       Не в силах ответить, Аврора кивнула, и тогда он задал новый вопрос, больно царапнувший горло:       - Но это ведь не он её убил? Нет?..       Тихо ахнув, Корнелия зажала рот ладонями, но Уилл на неё даже не взглянул, не сводя глаз с Авроры, пытаясь высмотреть, хотя бы так считать ответ с её белого как мел лица.       - Да, - выдохнула она наконец. - Я... Уилл, я сама не слишком понимаю, как это возможно. Но жена профессора, твоя бабка... Она умерла не так давно, - объявила она, поднимая глаза к потолку и подталкивая слёзы обратно, в клокочущую солёную глубину. - По словам самого профессора, на смертном одре она призналась, что вынесла тебя из дома, а Аласер убил другого ребёнка под Оборотным зельем. Немыслимо... Мерлин, да она ненавидела Арвин всю жизнь, - прошептала она, больше не в силах бороться со слезами. - Конечно, никто не мог подумать, что ты остался в живых. А потом, в октябре того же года...       Её голос прервался, и она отвернулась к окну, кусая губы, но Уилл и без того знал, что было в октябре - в ночь на Хэллоуин погибли родители Невилла и мать Гарри. Джаред давно ему рассказал.       Сам Синистра, который стоял у двери в ванную ни жив ни мёртв, подошёл к матери и со спины обнял её за плечи, пытаясь успокоить.       Оглядев притихших друзей, Уилл задержал взгляд на Корнелии, лицо которой блестело от слёз.       - А Блэки? – вдруг жутковато усмехнулся он. – Мы тоже в родстве?       - Разумеется, - серьёзно откликнулась она, тихо шмыгая носом. – В тысяча восемьсот двадцать втором году Селения Блэк вышла за Роберта Грэйволф... Если бы тебя бабушка ставила в угол под гобеленом, Гарри, - объяснила она недоумённо нахмурившемуся парню, - ты бы тоже запомнил.       Испустив болезненный смешок, Уилл прижал кулак ко рту, но не мог сдержать рвущийся наружу хохот.       - Так, тихо-тихо... - зачастил Антарес, подходя ближе и с силой сжимая ему плечи. - Только давай без истерик, ладно?       Уилл в ответ лишь покачал головой, продолжая нелепо хихикать, когда вдруг понял, что по его лицу градом текут слёзы - он просто не успел их сдержать, да и что толку? Его мать мертва, его отец - убийца, и ничего уже нельзя поправить.       - Ведь ты же хотел этого, - напомнил Антарес, тщетно пытаясь встретиться с ним взглядом. - Сам хотел найти семью, свою настоящую семью.       - Я сам не знал, чего хочу, Терри, - прошептал Уилл и, закрыв лицо руками, беззвучно заплакал.

***

      Будто кроме этого не хватало проблем, в среду профессор МакГонагалл подкинула собственным студентам новое задание.       - Объявление касается всех, - провозгласила деканесса в конце урока, когда последнюю цесарку, сохранившую окрас морской свинки, заперли в клетку. - Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов...       Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парвати ткнула её в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились на густо покрасневшего Невилла, но профессор МакГонагалл и бровью не повела.       - Форма одежды - парадная, - продолжила она. - Бал начнётся в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале и продлится до полуночи. И ещё пара замечаний... - МакГонагалл вздохнула и прибавила с явным неодобрением: - На Святочные балы, как правило, приходят с распущенными волосами.       Лаванда ещё громче хихикнула, и на этот раз Джаред понял, в чём дело: профессор трансфигурации всегда носила тугой пучок на затылке, не позволяя себе ходить распустёхой как в прямом, так и переносном смысле.       - Это, однако, не значит, - профессор строго оглядела класс, - что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит.       Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на перемену, но Джаред первым оказался на ногах.       - Вы не ждите меня, ладно? - бросил он друзьям, на ходу запихивая учебник в сумку. - Идите на уход за магическими существами, я догоню!       - Ты к Авроре? - окликнул его Симус, но Синистра лишь махнул рукой - мол, некогда, не мешай.       На предельной скорости преодолев расстояние в два этажа, он упруго затормозил перед дверью Больничного крыла и замер на мгновение, пытаясь выровнять дыхание, после чего рванул на себя дверь и решительным шагом вошёл.       - В чём дело, мистер Синистра? - подняла голову мадам Помфри, измерявшая температуру какому-то первокурснику. - Вам нехорошо?       - Всё отлично, мадам Помфри, - заверил он, стараясь не улыбаться как идиот. - Скажите, Адаре Грэйволф сейчас здесь?       Он так и не успел получить ответ, потому что в этот момент сама Адаре выглянула из сестринской, держа в руках моток бинтов.       - Джаред! - удивлённо воскликнула она. - Всё в порядке?       - Да. Можно с тобой поговорить?       Коротко кивнув, она на мгновение скрылась в сестринской, но тут же вернулась, уже без бинтов и без длинного белого передника.       - Ты хорошо себя чувствуешь? - уточнила она, когда они отошли подальше от медсестры и приболевшего бедолаги. - Ты слишком бледный, тебе нужно чаще бывать на солнце.       Он смотрел на неё с улыбкой и не знал, как объяснить, что, когда она рядом, солнце всходит даже в подземельях.       - Адаре, - окликнул он, - можно тебя спросить?       - Да, конечно. О чём?       - Я понимаю, - заметил он, говоря медленно, тщательно подбирая слова, - что уже два часа дня, и ты наверняка перебираешь среди сотни кавалеров для бала, но… Могу я стать одним из них?       Усмехнувшись, она на мгновение прикусила губу и со смешком заметила:       - Как же ты пробьёшься – среди доброй сотни молодцов?       Он в ответ лишь запросто пожал плечами.       - Говорят, я везучий, - заметил он и объяснил: - Мне трижды суждено было погибнуть от когтей зверя, но я всё ещё жив, а это уже немало.       Чему-то тихо усмехнувшись, она подняла на него глаза и запросто кивнула.       - Да. Я пойду с тобой на бал, Джаред. Раз уж ты такой поразительно везучий, - прибавила она и первой рассмеялась.       - Я тебя не разочарую, - заверил он, взяв её руку в свою ладонь. Приложившись сухими губами к тыльной стороне её запястья, он разогнул спину и искренне поблагодарил: - Спасибо за оказанное доверие.       Густо покраснев, Адаре сцепила руки в лёгкий замок и отвела глаза, а Джаред вдруг подумал, что теперь, ниже него на добрую голову, с огненным румянцем и кружевной тенью от ресниц на щеках, она вовсе не кажется такой уж взрослой.       - Я никогда и не думала, что ты способен стать разочарованием, - призналась она совсем тихо, но всё же совладала с собственным голосом и спросила: - Ты придёшь сегодня в библиотеку? Я хотела немного позаниматься зельеварением.       - Зельями? - переспросил он, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке. - Отлично! Прекрасная идея. Обожаю зелья. Тогда в семь?       - Да, в семь. Увидимся, - напутствовала она и быстрым шагом направилась в сестринскую, но возле самой двери всё же обернулась, послав ему беглую улыбку, и от этого сердце Джареда, споткнувшись, пропустило удар.       Выйдя из Больничного крыла, он прислонился спиной к стене, пытаясь отдышаться, а после, с трудом оторвавшись от прочной каменной кладки, зашагал вниз по лестнице, стараясь не споткнуться, потому что мир вокруг слегка покачивался и шёл огненными долго остывающими пятнами.       Несмотря на его просьбу, друзья поджидали его у входа в третью теплицу, чуть в стороне от Хагридовой хижины.       - Вот он! - воскликнула Гермиона, первой заметив Джареда, и поспешила поделиться негодованием: - Это форменное безобразие! Хагрид, кажется, решил попробовать собственные силы в волшебной селекции - не представляю, где он взял эту гадость, с которой нам придётся работать...       Слушая её гневный клёкот, Джаред вдруг ощутил, как у него внутри поднимается волна хохота.       - Ну что ты улыбаешься? - возмутилась Гермиона. - Я же говорю совершенно серьёзно!       Но Джаред, не в силах больше сдерживаться, от души расхохотался.       - Гермиона, я тебя обожаю! – воскликнул он, порывисто поцеловал её в щёку и бросился вниз по пригорку.       - Чего это с ним? - переспросил Симус, недоумённо подняв брови.       Корнелия в ответ на его удивление лишь тихо усмехнулась.       - Есть у меня одна теория, - поделилась она, но, когда к ней обернулись головы всех присутствующих, лишь с видом бывалой заговорщицы прижала палец к губам.

***

      Выглянув из-за угла, Драко стиснул в кулаке палочку и осмотрел простиравшийся перед ним коридор седьмого этажа. Вокруг не было ни души, лишь светила в стрельчатые окна яркая луна, но он не спешил покинуть укрытие, напряжённо прислушиваясь к царившей в этой части замка тишине.       Три дня до этого он провёл этажом выше, в той странной комнате, которая появилась из ниоткуда точно тогда, когда он в ней нуждался. Положа руку на сердце, он остался бы там и дольше, поскольку комната давала не только еду и питьё, но и все необходимые удобства, включая даже такие мелочи, как щётку для волос... Но таков был их с отцом уговор. Если уж он, Драко Малфой, надумал вернуться в Хогвартс, то вести себя надлежит так, будто ничего не произошло, что было и без того практически невыполнимо.       Ещё раз оглядевшись, Драко вышел в коридор и, держась в тени от стены, направился к лестнице.       Пока что Снейп закрывал глаза на его регулярные отлучки, но это не могло продлиться долго - к тому же, иногда у Драко возникали сомнения касательно того, а не прознал ли новый декан о его постыдной тайне. Хотя Снейп, в отличие от того же Слизнорта - и это было огромным его достоинством, - хоть и обладал преогромным носом, никогда не совал этот самый нос не в своё дело, вмешиваясь в распри студентов лишь в самом крайнем случае...       Чего нельзя было сказать о его чертоспасаемых однокурсниках, напомнил он себе и поморщился. Даже Крэбб и Гойл, никогда не блиставшие умом и сообразительностью - и те начали что-то подозревать. И если этим идиотам он ещё смог наплести историй о том, что вынужден помогать отцу при регулярном проведении неких полнолунных ритуалов (Винс так и вовсе затрепетал от восторга и ужаса), то проныру Пэнси его россказни не провели - это было понятно по тому, как она морщила нос, стоило Драко появиться в классе. Разумеется, дальше гостиной Слизерина сплетни бы не пошли, но становиться факультетским изгоем отчего-то очень сильно не хотелось.       - Экспеллиармус!       Палочка вырвалась из руки Драко так внезапно, что он даже не успел отследить направление, в котором она отлетела.       - Салют, Драко, - с ядовитой усмешкой поприветствовал Антарес, выходя из тени.       Различив за спиной кузена стоявших плечом к плечу Поттера, Финнигана, Арлингтона и Синистру, Драко понял, что сейчас его будут бить. Возможно, очень долго и больно.       - Нехорошо пропускать занятия, - напомнил Уилл, скрещивая руки на груди и испепеляя противника взглядом. - Это может негативно сказать на успехах Слизерина в соревновании между факультетами.       Окинув парней гневным взглядом, Драко выпалил:       - Пятеро на одного? Очень по-гриффиндорски!       - Тебя никто не собирается бить, - объявил Гарри и после заминки с сомнением прибавил: - Пока что. Для начала мы хотим кое-что проверить.       - Только тронь меня! - возмутился он, но к нему уже подлетели Арлингтон и Финниган и, после непродолжительной возни скрутив его, заставили вытянуть вперёд левую руку.       Сдёрнув запонку и закатав рукав до локтя, Синистра сощурился.       - Это он, - подтвердил он, бросив быстрый взгляд на Уилла.       - Уберите свои грязные лапы! - рыкнул Драко, попытавшись вырваться, но Джаред, молниеносно вскинув руку, предплечьем придавил его к стене за горло.       - Я – сын оборотня и профессора астрономии, - прохрипел он. – И я лучше других знаю, когда наступает полнолуние. Или ты думаешь, что я не узнаю следы собственных зубов?       Если до этого Драко ещё пытался вырваться, то теперь ошеломлённо замер, глядя на Джареда широко распахнутыми глазами, в которых плескался самый настоящий ужас.       - Да, - кивнул Синистра со странным удовлетворением, - ты со мной дрался тогда в лесу.       - Ты… Ты тоже…       - О нет, - возразил он, сверкнув глазами. – Я не оборотень. Я гораздо хуже.       - А давайте его запрём в одной комнате с Мораг, - предложил Антарес, скрестив руки на груди. – А через пару часов откроем и посмотрим, что осталось от наследника доблестной семьи Малфоев…       До этого Драко не воспринимал их угрозы всерьёз, но вот теперь здорово перетрусил - эта истеричка МакДугал вполне могла его убить. На факультете поговаривали, что она уже отравила Диану Норрингтон, так что станется с неё.       - Я не хотел! – воскликнул он. – Я не знал, что она тоже будет в лесу!       - Благодари Мерлина, что Кензи осталась жива, - оборвал его Уилл. – Случись с ней что, я бы тебя самого удавил. Хотя мне и сейчас очень хочется, - прибавил он, стиснув кулаки.       - Тихо! - шикнул Антарес, вскинув голову и напряжённо прислушиваясь.       Шаги приближались, и мальчики едва успели отпустить Малфоя и нацепить на лица выражения полнейшего смирения, как из-за поворота появился Снейп, который, казалось, вовсе не удивился, натолкнувшись на шестерых студентов в ночном коридоре.       - Так-так... - протянул он, поднимая палочку повыше и освещая обращённые к нему лица. - Что это вы, юноши, делаете здесь в темноте?       - Пробки выбило – хотели щиток проверить, - выпалил Симус, не особо понимая, что он несёт.       Первым, конечно же, сориентировался Джаред.       - Вечно твои тупые шуточки, Симус, - отчеканил он с нарочито презрительной интонацией и прибавил, повернувшись к Снейпу: - Не обращайте внимания, профессор. Антарес задержался в библиотеке, и мы с ребятами отправились ему навстречу. Мы возвращались в гостиную, когда встретили Драко.       - А что на это скажет мистер Малфой?       Сделав шаг вперёд, Гарри наступил слизеринцу на пятку и прошипел:       - Ты хоть кивни, сволочь…       - Всё верно, сэр, - подтвердил он. - Мы случайно встретились здесь. Я как раз возвращался в гостиную Слизерина.       Смерив подопечного таким взглядом, словно не поверил ни единому его слову, Снейп всё же разрешил:       - Тогда вам лучше поторопиться - до отбоя осталось всего ничего.       - Вы совершенно правы, сэр, - с готовностью кивнул Джаред.       Удовлетворённо кивнув, Снейп продолжил обход. Едва шорох его мантии стих на лестнице наверх, Драко сделал осторожный шаг назад, но тут же покачнулся, не в силах продолжить отступление.       - Куда?.. - хмыкнул Антарес, удержав его за воротник мантии. - Пойдёшь с нами как миленький.       Драко на этот раз не стал спорить - палочка Блэка упиралась ему в рёбра. Выждав пару мгновений и наконец удостоверившись, что пленник не будет упираться, Антарес одного за другим послал двух патронусов.       - Хочу, чтобы Кензи видела, кто чуть не убил её, - объяснил он, когда призрачные псы бросились вверх по лестнице.       В гостиной Гриффиндора, когда они вернулись, их уже ждали Мораг, Корнелия, Гермиона и насмерть перепуганная Кензи в длинном тёплом халате - было ясно, что девочку довольно неласково подняли с постели.       Пропихнув Малфоя сквозь портретный проём так, что тот чуть не упал, Уилл напутствовал:       - Ну вот, полюбуйся. Кажется, это твоих лап дело? Я сказал смотреть, - с нажимом прибавил он, когда Драко не поднял головы, и ощутимо дёрнул его за волосы.       - Уилл! - возмутилась Кензи. - Ему же больно!       - А тебе не больно? - парировал он. - Это же он напал на тебя, Кензи!       - Меня не так зовут, - откликнулась она, хмуря бровки.       Сидевшая на диване рядом с сестрой Мораг приобняла её за плечи и согласно кивнула:       - Ответное насилие - не выход, Уилл. Так это правда, что сказала Корнелия? - обратилась она к Малфою. - Ты действительно оборотень?       Окинув её гневным взглядом, он вырвался из хватки Уилла, для безопасности отступил на шаг в сторону и лишь после этого ответил:       - Да.       Прижав ладони к губам, Корнелия тихо ахнула, но, встретив предостерегающий взгляд Гарри, промолчала, зато Гермиона не стерпела, выдохнув:       - Как же тебя угораздило?..       - Сивый на меня чихнул, - огрызнулся Драко, за что получил очередной тычок в затылок от Антареса.       - Ты сейчас не в том положении, кузен, чтобы дерзить. Что хочешь, милая, - пообещал он, обернувшись к Кензи. – Хочешь – убьём его? И никто ничего не докажет.       Приметно вздрогнув, девочка нахмурилась, но промолчала. Она долго смотрела на Малфоя, изучая его, разглядывая под каким-то неимоверным углом, будто пыталась волшебным глазом высмотреть то, чего не видел настоящий, а после медленно покачала головой:       - Нет. Мне не нужно его смерти.       - Кен... Кэтти, - окликнул Гарри, - он же мог тебя убить.       - Ну так не убил же. Мои раны заживут, - просто сказала Кензи. – А его уже никогда. Разве есть что-то страшнее, чем не принадлежать себе? Пусть даже раз в месяц.       Об этом, кажется, никто из них не подумал, и теперь Гарри запоздало ощутил что-то, отдалённо напоминавшее раскаяние.       - Терри... - окликнула Кензи. - А вы можете сделать так, чтобы он никого больше не поранил?       Прикусив щёку изнутри, Корнелия кивнула Джареду:       - Сможешь узнать у матери, сколько Снейп берёт за зелье?       - Что толку? Его варить больше месяца, да и тогда придётся ей всё рассказать, - скептически хмыкнул Джаред. - Я так понял, никто пока что не знает о маленькой особенности нашего слизеринского приятеля.       Малфой, который до этого лишь вертел головой так, будто смотрел теннисный матч, взволнованно выдохнул:       - Чего вы хотите?       - Следующее полнолуние через восемь дней, - откликнулся Джаред, с неохотой оборачиваясь к нему. – И больше ты никого не тронешь.       - Думаю, пришла пора воспользоваться старым проверенным методом, - прибавил Антарес и самоуверенно ухмыльнулся.       Наутро, когда все друзья уже сидели за завтраком, Малфой появился в Большом зале; выглядевший ещё бледнее обычного, он заметил обращённые к нему лица гриффиндорцев и церемонно кивнул, после чего проследовал к собственному столу.       - Как думаете, - медленно произнесла Корнелия, - то, что его укусили...       - Случайность ли это? - догадался Гарри и, замявшись, покачал головой. - Я так не думаю, Корни. Сириус ведь рассказывал, что Сивый служил Волдеморту.       - Ещё как служил, - с ненавистью выплюнул Джаред. - С особым рвением. Доблестный пёс на службе его темнейшего величества... Это Сивый укусил отца, - прибавил он в ответ на настороженный взгляд Гермионы. - Мой дед оскорбил его - назвал полукровкой, а он незадолго до полнолуния затаился неподалёку от их дома и...       Он неопределённо махнул рукой, не имея намерения обсуждать дела давно минувших дней, а Гарри вдруг неловко усмехнулся:       - Ну вот, а ты Терри за те же слова всего-навсего рожу набил... Ай, Корни, да больно же! - взвыл он, хватаясь за лодыжку, которую она с силой пнула под столом.       Смерив взглядом пунцовую от стыда Гермиону, Антарес никак не отреагировал на неудачную шутку и, залпом допив тыквенный сок, поднялся на ноги.       - Увидимся вечером, малышня, а у меня ещё дела.       - Сегодня же воскресенье! - поразилась Корнелия. - Какие у тебя могут быть дела?       - Самые разнообразные, лапочка, - заверил он, ласково клюнув сестру в макушку. - Нужно ведь и загадкой яйца заняться, в конце концов.       Закончив завтрак, ребята вышли из зала и направились к лестнице - Гарри уговорил Корнелию немного полетать над стадионом, чтобы совсем не растерять навыки за целый год без квиддича. Для очистки совести он и Мораг с Уиллом пригласил, но оба отказались: Уилл - из мужской солидарности, а Мораг - потому что на сегодня было назначено очередное занятие с Вектором.       Однако в холле они натолкнулись на неожиданное препятствие: толпа девочек-подростков собралась вокруг одного места, что-то громко и недовольно обсуждая - лишь по голосу Гарри понял, что девчонки обступили профессора Флитвика, которого попросту не было видно за их длинными ногами.       - Чего это они, Кормак? - спросил он у пробившегося сквозь толпу МакЛаггена.       - Похоже, Флитвику туго пришлось, - выпалил тот, тяжело отдуваясь.       - Что такое? – не поняла Корнелия.       - Девчонки с Когтеврана подняли бунт, - объяснила Мораг, которая наверняка была в курсе благодаря Кензи. – Они не хотят идти на бал в мантиях – считают, что это пережиток прошлого.       - А ты сама как думаешь? – неожиданно спросил Уилл.       МакДугал в ответ пожала плечами:       - Мне всё равно. Я вообще не пойду на бал.       - Как это? – удивилась Гермиона, на что она лишь хмыкнула:       - Вот так, Гермиона. Ничего, поеду к дяде и тёте на Рождество, вместе с Кензи. К тому же, где бы я нашла партнёра, - прибавила она таким тоном, что Гарри сразу же засомневался, а так ли сильно Мораг не хочет идти на бал.       - Я мог бы пойти с тобой, - неожиданно предложил Уилл.       Смерив его удивлённым взглядом, Мораг покачала головой:       - Извини, но мне не нужна помощь.       - Я не предлагаю помощь, - возразил он, во все глаза глядя на неё. – Я прошу. Пойдём на бал со мной, Мораг. Пожалуйста.       С сожалением покачав головой, она, глядя в пол, откликнулась:       - Прости, Уилл, но я уже всё решила. Мы с Кензи уедем накануне. Я пойду, меня ждёт Эдвард.       - Не ходи, - выпалил Уилл, беря её за руку. - Он... Не стоит так уж ему верить, - прибавил он, сконфузившись под пристальными взглядами друзей.       - Но он пытается помочь мне...       - И что, получается? - переспросил он, даже не пытаясь скрыть яд в голосе.       Волком взглянув на него, Мораг отбросила волосы на спину и отчеканила:       - Ясно. Вот, к чему ты клонишь. Уилл, бессовестно так обвинять человека только потому, что тебе приснилось, будто он - предатель.       - Это не было сном! - воскликнул он, но она спокойно, не повышая голоса, ответила:       - Уилл, это был просто сон. И Эдварду Вектор, уж прости, я доверяю больше, чем твоим снам.       У бедняги Арлингтона было такое лицо, будто он сейчас заплачет, пока он молча наблюдал, как Мораг взбегает вверх по лестнице. Она спешила - не к нему, снова не к нему...       Не стоило и рассчитывать, что девичья забастовка ограничится лишь факультетом Когтевран и не затронет другие. Зайдя после обеда в гостиную, Гарри к своему удивлению обнаружил там профессора МакГонагалл в окружении девочек с четвёртого по седьмой курс. Суть их требований, как выяснилось, была предельно проста.       - Все шармбатонки будут в красивых платьях! – громче всех орала Лаванда Браун, словно целью её жизни было перекричать мнимых обитателей Визжащей хижины. – Мы на их фоне будем выглядеть простушками!       - В кои-то веки Браун сказала что-то умное, - заметила Корнелия, когда они с Гарри и Симусом подошли к сидевшим за столом, который уже прогибался под тяжестью книг, Гермионе, Невиллу и Джареду.       - Ты-то не будешь простушкой даже при большом желании, - заверил Гарри.       После этих слов Корнелия немного успокоилась и вполне дружелюбно поинтересовалась:       - Ну что, Невилл, как поживает твоё золотое яйцо?       - По-прежнему орёт, если его открыть, - пожаловался Лонгботтом, выглядевший крайне подавленным. - Мало мне проблем с яйцом, так ещё и МакГонагалл прицепилась!       - А с ней что не так? - не понял Гарри, и Гермиона объяснила, не отрываясь от учебника Батильды Бэгшот:       - Святочный бал традиционно открывают чемпионы и их партнёры, а Невилл никого не может пригласить.       - В смысле - не может? - удивилась Корнелия, которая, усевшись на пол, гладила и тискала Ауду.       Втянув голову в плечи, Невилл с трудом выдавил:       - Я стесняюсь.       - Невилл! - со смешком воскликнул Симус. - Дружище, да ты же чемпион Хогвартса! Участник Турнира! Я бы на твоём месте давно бы уже кого-нибудь заарканил...       - Да? Что-то ты не больно рвёшься "арканить" Сьюзен, - отбрил Невилл, и Симус побагровел.       - Ну так я и дракона не побеждал, - пробормотал он, и Корнелия хихикнула, прикрыв рот ладонью.       - Не расстраивайся, Невилл, - попросила она и вдруг предложила: - Хочешь, я пойду с тобой?       - Нет! - выпалил Гарри столь резко, что она удивлённо вскинула брови. - Это... Это плохая идея, Корни.       - Почему? Если моему другу нужна помощь...       - Ты не пойдёшь на бал с Невиллом, - раздельно повторил Гарри. - Могу озвучить это ещё раз, если ты не услышала.       Закусив губы, она зло сощурилась и отчеканила:       - Назови мне хоть одну причину, почему я не могу пойти на бал с Невиллом и спасти его от позора?       - Потому что это я хотел пригласить тебя, вот почему!       Он выпалил эту фразу, не задумываясь о последствиях; тем не менее произнесённые слова имели эффект разорвавшейся навозной бомбы. Друзья и все гриффиндорцы, сидевшие достаточно близко, притихли и с интересом ожидали развязки.       Поднявшись с пола, Корнелия отряхнула подол спортивной мантии и подошла ближе к креслу, в котором сидел Гарри.       - Это правда? – негромко спросила она. – Ты хотел пригласить меня?       - И сейчас хочу, - подтвердил он, отнимая ладони от лица и снизу вверх решительно глядя на неё. – Ты пойдёшь со мной на Святочный бал, Корни?       Сидевшая рядом Гермиона глубоко вздохнула, словно хотела крикнуть подруге, чтобы соглашалась, но Симус, особо не церемонясь, зажал ей рот ладонью. Что до Корнелии, то она, заправив волосы за уши и качнувшись из стороны в сторону, скромно улыбнулась и вложила ладонь в протянутую руку Гарри.       - Да. Я пойду с тобой, Гарри.       - Руки прочь от моей сестрёнки, Поттер! - со смехом окликнул вошедший в гостиную Антарес, выглядевший почему-то страшно довольным. Подойдя ближе, он по-отечески заботливым тоном осведомился: - Ну что, партнёрами для бала уже все обзавелись? Рэд?       - Не твоё дело, - хмыкнул Джаред, возвращаясь к переводу текста, начертанного рунами.       - А ты, Гарри? Спорить готов, тоже красотку себе отхватил?       Перебросив быстрый взгляд Корнелии, он простодушно кивнул:       - Да, ещё какую, - так что она покраснела ещё гуще него самого. - Терри, а ты сам-то с кем идёшь на бал?       От внимания Гарри не укрылось, как Антарес, прежде чем ответить, тихонько вздохнул.       - Я пригласил Флёр, - объявил он. - А вы, ребята, поспешили бы, а то останетесь без прекрасного сопровождения.       Подмигнув угрюмо глядевшей сестре, Антарес скрылся на лестнице, ведущей в спальни, а Симус, глядя ему вслед, горько вздохнул:       - Он прав, Невилл. Пора что-то делать… А то останутся одни тролли.       - Кто-кто останется, прошу прощения? – вспыхнула Гермиона, переводя гневный взгляд с лестницы на Финнигана.       - Ну, знаешь... – Он пожал плечами. – Я лучше пойду один, чем, например, с этой... как её… Элоизой Миджен.       - У неё прыщей почти уже нет, - вступилась за однокурсницу Корнелия. – И она очень хорошая!       - Да у неё нос не в середине лица!       - Понятно! – Гермиона опять ощетинилась. – Вот какие у тебя принципы, Финниган. Ты пригласишь самую красивую девушку – конечно, которая пойдет с тобой, - пусть даже она и полная идиотка?       Симус ничего не ответил, и Гермиона в ярости обернулась к группе поддержки:       - Джаред, ну хоть ты ему скажи!       - Что именно сказать?.. – меланхолично откликнулся Синистра, в сотый раз сверяясь с толстенным словарём. – Брось, Гермиона. Сейчас не стоит рассуждать о моральном падении сэра Финнигана, поскольку время и в самом деле поджимает. На худой конец, он может пригласить Плаксу Миртл – она всегда была к нему неравнодушна, - прибавил он и поднял на друга весёлые глаза.       - Ну спасибо, Рэд! – всплеснул руками Симус. – Вот сам Миртл и приглашай, раз это такая чудесная идея!       - Был бы счастлив, - откликнулся он,- но у меня немного другие планы.       - Это какие же? – усмехнулась Корнелия.       - Я уже пригласил кое-кого, - сознался он, не отрываясь от рунического справочника.       - Что?! – Симус, казалось, ушам своим не поверил. – И кто же эта несчастная? Это ведь реальная девушка, не привидение?       - Симус, как не стыдно! – одёрнула его Гермиона. – К твоему сведению, с Джаредом любая согласится пойти, потому что он – настоящий джентльмен.       Склонив голову в ответ на такую изысканную похвалу, Синистра искренне поблагодарил:       - Спасибо, Гермиона. Мне очень приятно слышать это от тебя.       Красноречиво ткнув в него большим пальцем – мол, я же говорила! – Гермиона вернулась к сочинению по истории магии, а Симус всё не мог угомониться.       - Ладно, шутки в сторону. Она зрячая?       Гарри, не сдержавшись, фыркнул в подставленный кулак, ловко спрятав смех за кашлем, а Джаред, наконец, закрыл книгу и размеренно проговорил:       - Да, Симус, она определённо живая, реальная и не жалуется на слух, зрение и прочие чувства. Я иду с Адаре. Адаре Грэйволф, если ты не понял, - прибавил он и откинулся на спинку кресла, с интересом наблюдая за реакцией друзей.       Зрелище было и впрямь занимательное. Симус вытаращил глаза так, что они едва не вылезли из орбит, Невилл от смущения стал густо-малиновым, а Гермиона замерла, так и не донеся перо до пергамента, и не замечала, что чернила заливают её сочинение.       - Ты как решился её пригласить? – со смехом уточнил Гарри.       - Подошёл и пригласил. – Джаред пожал плечами. – Кажется, именно так это делается.       Тряхнув головой, Гермиона направила палочку на пергамент:       - Тергео! Джаред, но она же старше тебя...       - Всего на два года, - откликнулся он с такой готовностью, словно репетировал этот спор много раз. – Да хоть бы и на десять – что с того?       - Она из Дурмстранга, вот что! – горячился Симус. – Она враг!       - Соперник, - ледяным тоном исправил Джаред. – И не мой лично, а Антареса и Невилла. И с какой бы теплотой я ни относился к ним обоим, моего решения это не изменит. Я уже пригласил Адаре, а слов своих я назад не беру.       Смерив его усталым взглядом, Гермиона повернула голову и окликнула:       - Гарри, ну ты-то что молчишь?       Подперев голову кулаком, Гарри с усмешкой взглянул на Синистру, который, казалось, ждал его вердикта как окончательного, решающего в долгом споре, где силы оказались равны.       - Хороший выбор, Джаред, - оценил он и продемонстрировал другу два кулака с отставленными большими пальцами.