Чума

- Правило первое: никогда не попадать в карцер зимой, - бодро продиктовал Чума, и Алан, неожиданно получивший должность секретаря послушно перенес правило на бумагу. Писать было поручено ему, так как он был единственным, кто мог без ошибок написать хотя бы слово «корова», хотя никаких коров не было в правилах и в помине. Или были. Соглашаясь на должность, мальчик этого знать еще не мог. Ребята собрались вечером в темной столовой. Персонал уже давно ушел, комендантский час был в самом разгаре, но никто из взрослых и не думал спускаться на первый этаж. Алан сидел за столом, в окружении листов бумаги, половина из которых была смята Чумой, который бесцеремонно взгромоздился прямо на столешницу. Его друзья сидели рядом и подсвечивали новоиспеченному секретарю единственным фонариком с ручным генератором, который передавали по кругу, когда у очередного добровольца уставала рука. Стиви и Джастина Алан уже знал, была и пара новых лиц, которых мальчик видел только издалека. Один из них, очень миловидный и большеглазый, с темными кудрями вокруг лица, так и не справился с фонариком. Когда до него дошла очередь, он сделал рукой пару жимов, и тоненьким голосом пожаловался, что это ему не по силам. Другой мальчик, которого Алан не знал, забрал у страдальца фонарик, обозвав кудрявого неумехой. Новых лиц, пожалуй, было слишком много. Несколько ребят учились с новичком в одном классе, и новыми их было назвать сложно, но до сегодняшнего дня они не перемолвились с мальчиком ни словом, поэтому это было не в счет. Алан порадовался, что Чума не притащил с собой бугая-второгодника, выкинувшего его из окна. - Правило второе: никаких упражнений в карцере, - провозгласил рыжий. - Это еще что за бред? - Пиши, - не приняв возражений, отрезал Чума. – Я тогда очень сильно замерз. Алан вывел новое правило на листке. Юный хулиган задумчиво проследил за бегущей по бумаге строкой. - Нет, лучше зачеркни. Ты подогрелся, и стало даже теплее чем раньше. Мальчик раздраженно заштриховал написанное жирными линиями. - Даже ты не знаешь своих правил. - Они не мои, а общие. Поэтому их и не нужно записывать. Алан смерил рыжего грозным взглядом. - Ладно-ладно. Правило три. Или два. После карцера всегда нужно ходить в душ. И вообще, мыться нужно не реже, чем раз в полгода. Если реже, то начинаешь вонять. - Да неужели? - Честно, я проверял. - Не мылся полгода? – скептично хмыкнул новичок и с подозрением посмотрел на Чуму. Тот, конечно, особой чистоплотностью не отличался, но раз в полгода. Это уж слишком. Чума только развел руками. - По поводу душевых правил. Как ты уже убедился сам, мыло ронять нельзя, а то придет Большой Педофил. - Это был долбаный физрук! – Алану чертовски надоело записывать бред. Всякий раз, когда он пытался выяснить хоть что-то серьезное и имеющее значение, мысли Чумы уносились в неведомые дали. – Твой Педофил это просто хреновая шутка. Если повторишь – смешнее не станет. - Нихрена. С чего ты взял, что физрук не может быть педофилом? - А я видел, как он дрочит на детский порножурнал в своем кабинете, - хихикнул кучерявый мальчишка. - Пиздишь. Детских порножурналов не бывает, - огрызнулся голос из темноты. - Я же видел. - По-любому это была просто книжка с картинками. - Тогда зачем он дрочил? Злобный голос умолк. - Какого хрена ты вообще делал в его кабинете? Мальчишки заржали. Все, кроме кучерявого. - Насчет порнухи… - вставил свое слово Чума. – Если у кого есть, то нужно делиться. - Даже если это детское порно? Рыжий поперхнулся. - Нет, свои извращения можешь оставить себе. - Ой, - Джастин подпрыгнул на месте и скатился со стола. - Болезненная тема? - Да нет же. Просто у меня журнал завалялся. - С детским порно? - Блять! Нет! С женщинами! – ушастый оскорбленно сверкнул глазами. - Им под сорок? Они мутанты? В чем их проблема? - Все с ними в порядке! - Тогда какого хрена ты все еще тут стоишь? Джастин рванул к выходу. Компания оживилась. - Так. Чего у нас там еще? – протянул Чума. – Да. Ссать можно только в крайние раковины. Средняя для чистки зубов. - И ты говоришь мне это только сейчас?! – рыжий расхохотался, а Алан почувствовал, как его ужин просится наружу. – Какого черта только в одной раковине можно чистить зубы? - Зачем тебе вообще зубы? Ты их ни разу по назначению не применил. - И какое у них назначение? – новичок подозрительно покосился на зубы Чумы. В темноте было сложно различить что-то кроме гривы его волос. - Такое, - рыжий вгрызся мальчику в плечо, и тот насилу отодрал его. – Итак, правило семь, - продолжил он как ни в чем не бывало. - Вообще-то не семь. - Плевать… Нельзя пить молоко, когда на смене в столовой Жирная Мэри. - Это кто вообще? - Престарелая мадам с огромным животом и тремя подбородками. Ее кстати не Мэри зовут, - отозвался Стиви. - Ты че ее фанат? – обладатель злого голоса на сей раз сжимал в руке фонарик, освещавший его смуглое лицо с перебитым носом. - Я просто внес ясность! - Так почему молоко-то пить нельзя? - Она выдавливает его из своих сисек. Видал, какие огромные? Алан закатил глаза. - Это чертова байка, а не правило. - Одно другому не мешает. Я всего лишь посоветовал держаться от сисек Мэри подальше. - Вам я смотрю и без журнала нормально? – в дверях появилась ушастая голова. Луч фонаря немедленно осветил вошедшего, и Джастин недовольно сощурился, прикрывая глаза обложкой. Листы бумаги были моментально снесены со стола, а мальчишки сгрудились вокруг нового центра внимания. Журнал был потрепанный, но это не мешало ребятам с упоением разглядывать фотографии обнаженных девушек, ощущая себя при этом невероятно взрослыми. Для них это все еще были просто картинки, но никто не желал признавать, что действительно «трахнуть этих сучек» им вроде как и не хочется. - Я знаю, что нам нужно, - заявил Чума, когда последняя страница была рассмотрена вдоль и поперек. – Нам нужна девчонка. - Ага, вон их полный корпус. Только ни одна из них к тебе и на километр не приблизится, - фыркнул смуглый мальчишка. - Значит мы сделаем девчонку сами. - Ребро будешь ты жертвовать? – едко уточнил Стиви. - Богослов херов, - Чума огрызнулся. – Есть способ и проще. Рыжий выдержал паузу и дождался, пока все собравшиеся обратят на него внимание. - Скоро 14 февраля. Мы выберем кого-нибудь из парней и нарядим девчонкой. С ней можно будет делать все, что угодно. Сосаться там, или обниматься. Только, это – никакого пидарства. Это тоже правило. Запишешь потом, - кивнул он Алану. Мальчишки переглянулись. - И как выбирать? - Проведем голосование. Напишите имена тех, кого вы считаете самыми красивыми «девочками» в нашем корпусе. - Это же полный бред, - процедил новичок. - Да вроде весело. - Ага, ничего так идея. - Ха, я уже знаю, кого запишу в кандидаты. Все больше ребят соглашалось на эту нелепую затею. В конце концов, только Алан открыто выразил протест против абсурдного конкурса. Даже Стиви, поначалу придерживающийся того же мнения, согласился, присоединившись к голосу большинства. Так и не сумев убедить новичка в крутости идеи, Чума пригрозил вписать его имя во все бланки, и Алану не осталось иного выбора, кроме как согласиться. Два месяца спустя, накануне 14 февраля состоялись первые в истории Исправительного Центра выборы самой классной «девочки» мальчишеского корпуса.