Чума

«Это все еще тупая идея. Иди нахер», - это была почти та же самая фраза, что подготовил Алан для первого праздника. В этот раз, причин для отказа у него было несколько. Во-первых, он до сих пор считал, что избирание мальчишек для того, чтобы обряжать их в девчонок, а потом целоваться – нелепо. А во-вторых, он по-прежнему не мог внести в бланк имя Чумы. Незадолго до наступления февраля, Алан спрашивал у рыжего о правилах и уточнял момент использования кличек вместо имен, тот согласился, что прозвища вполне способны заменить законное имя, если известны широкому кругу лиц, но после этого Чума ехидно уточнил: «А какие с этим проблемы?» - и желание юноши вписывать в бланк хоть чье-нибудь имя испарилось окончательно. Прошло уже больше года с тех пор, как Алан оказался в Исправительном Центре. Его уже давно перестали называть новичком, но в душе все еще считали, что парень не может быть одним из них. Если бы не Чума, Алан, возможно, и вовсе бы держался в стороне от всех выдумок, на которые мальчишки были горазды, но дружба с рыжим обязывала участвовать в этих сомнительных мероприятиях. 14 февраля Чума заявился к Алану самолично, вероятно, припоминая свое прошлогоднее фиаско. Он похитил его с третьего этажа, выудив прямо из комнаты. Затем они, вместе с избранным в этом году мальчишкой, заперлись в свободной комнате. Кому эта комната принадлежала, Алан так и не понял, но Чума без зазрения совести плюхнулся на кровать. Симпатичный мальчик, на этот раз он оказался обладателем светлых волос по плечи и голубых глаз, был усажен на стул. Алан вытряхнул содержимое сумок с барахлом, припасенных Чумой, прямо на пол. Аляповатое тряпье накрыло разноцветным ковром облупившийся пол. - Вы ограбили цыган? - поинтересовался юноша. - Ты же знаешь, Блэр в отпуске, а кроме нее никто из этих теток в одежде не смыслит. - Тебе это, похоже, только в радость, - хмыкнул Алан. - Что с того, что мне нравится яркая одежда? Алан подобрал с пола платье в крупный цветок и яркую растянутую футболку с какими-то мерзкими крапинками под деформированной тканью, словно обтягивающей невидимое пузо. - Если надеть это под низ, - парень взмахнул футболкой. - А затем завязать платье как юбку, может получиться что-то нормальное. - Вот и делай, как сказал, - Чума раскладывал по постели косметику: красненькое к красненькому, синенькое к синенькому. В нем внезапно проснулся озабоченный перфекционист. Алан принялся наряжать мальчика в «девочку». Как он и предполагал, вышло не так уж и плохо. По крайней мере, это было лучшим из того, что можно было сделать из вещей, притащенных Чумой. - Положи на место, - грозно прикрикнул Алан, глядя, как рыжий вертит в пальцах красную помаду. - Да не буду я ничего красить! Просто смотрю, - обиделся мальчишка и откинулся на чужую подушку, по-прежнему играясь с блестящим корпусом женского оружия. Алан подозрительно поглядывал на друга, пока накладывал макияж на несчастного подопытного. В этот раз работа спорилась куда быстрее, ведь было не нужно предварительно исправлять результаты странных представлений Чумы о красоте. - Иди сюда, - виновник торжества был уже готов, когда рыжему пришла в голову очередная бредовая идея. Алан еще, правда, не знал какая, но не сомневался, что это снова какая-то глупость. - Обойдешься, - Чума невозмутимо подполз ближе сам. Ему не казалось эгоистичным ползать по чужой кровати в тех же кроссовках, в каких он носился по улице. Алан понял, что ему не отвертеться. – Ну? - Вот, - рыжий продемонстрировал другу флакончик с розовым блеском. - И? Мальчишка резко потянул приятеля за ворот футболки, заставив высокого подростка наклониться. Чума открутил колпачок зубами и выплюнул его на кровать, не переставая пугающе улыбаться. - Да что тебе нужно? - Я проверил, она смывается, - доверительно сообщил рыжий. - Дальше-то что? - Теперь замри. А то не попаду, - Чума потянулся к губам Алана липкой кисточкой, истекающей розовым блеском. Парень попытался отстраниться, но цепкие пальцы крепко ухватились за его футболку. – Говорил же, что не попаду, если будешь вертеться. Рыжий хмуро осмотрел результат своих стараний. По большей части накрашенными оказались щеки, а не губы. Это не совсем соответствовало ожиданиям Чумы, но он счастливо улыбнулся и выпустил футболку Алана из своих рук. Юноша раздраженно вытер лицо, едва оказался на свободе. Щеки были противно липкими, а на губах все еще чувствовался приторно-сладкий вишневый привкус. - Прекращай страдать херней, и выведи уже этого мальчика к людям. - Будет сделано, - Чума шутливо отдал честь и потянул мальчишку в юбке за собой. В дверях рыжий обернулся. – Мне ждать тебя внизу, или ты снова решил пропустить все веселье? - Жди, - хмуро отозвался Алан. Чего он сейчас не хотел - так это оставаться в одиночестве.

***

- Идем со мной, - был самый разгар веселья, но Чума отчего-то не хотел оставаться в центре праздника. Он только что умудрился засосаться с «девочкой» второй раз за день, причем прежде рыжий похитил у «нее» первый поцелуй, и очень гордился этим обстоятельством. Алан покорно позволил вести себя за руку. Они все сильнее отдалялись от необузданного шума беспечной ребятни, поднимаясь выше и выше по ступеням. Миновав четвертый этаж, Чума подошел к железной лесенке, уводящей на чердак. Потолок растворялся в темноте, и было не видно, закрыт люк или открыт. Чума, очевидно, был убежден, что этим путем он обязательно сумеет пройти. Молча, он вскарабкался вверх и скрипнул железной крышкой. Та без колебаний поддалась, и мальчик скрылся в темноте зияющей в потолке дыры. Сглотнув, Алан начал подъем следом за ним. Чердак был завален разнообразным хламом, неразличимым в тусклом освещении вечерних сумерек. Путь Чумы, видимо, лежал еще дальше. Его темный силуэт показался на фоне маленького окна, за которым виднелся пологий скат крыши и кусок синеющего неба. Мальчик на мгновение застыл посреди окна и скрылся за пределами чердака. Алан продолжил эти безмолвные догонялки. Когда он увидел рыжего снова, тот уже сидел на холодной металлической кровле, застилающей поверхность крыши. Он все еще молчал, и лицо его было на редкость серьезным. - Что теперь? – Алан первым разорвал тишину, но Чума все равно откликнулся не сразу. - Просто хотел привести тебя сюда… - рыжий стукнул по железному скату рядом с собой. Юноша сел рядом. Ледяной металл обжег ягодицы холодом, напомнив о первой ночи, проведенной в карцере. Тогда они тоже были вдвоем. - Забавно... Тебе все еще не нравится этот праздник, я же его просто обожаю. Думал, в этом году ты поменяешь свое мнение, но ты не меняешься. - Я должен был измениться? Чума внимательно посмотрел на своего собеседника и покачал головой. - Это только мои мысли. Алан опустил взгляд. Он не мог понять, нравится ему или нет, когда Чума так пристально смотрит в его глаза. Это сражение юноша всегда проигрывал, отводя взгляд первым. С крыши открывался вид на двор, за ним располагалась территория женского корпуса, еще дальше – дорога. Алан помнил, что когда привезли их с Кристин, было так же прохладно и уже вечерело. Тогда небо было свинцово-серым и грозилось упасть им на голову, теперь же оно загадочно синело, кутая мир в темные тона и наполняя обыденные вещи тайным смыслом. - Ты отличаешься от нас, - с улыбкой произнес Чума, глядя за горизонт. Видел ли он то же, что видит Алан? На этот вопрос ему никогда не получить ответа. - Ты всегда говоришь за всех? - А ты всегда ищешь индивидуальность, там, где ее нет. Алан не нашел, что ответить. - Знаешь, мне ведь ничего не стоит засосаться с первым встречным. Я бы, наверное, был бы даже не против отдаться за пачку сигарет. А лучше две… Другими словами, совершенно никакого значения не имеет то, что происходит с моим телом. Мне плевать. Плевать накрашены ли у меня губы, или вымыты ли волосы. Это все не имеет никакого значения и смысла. Здесь вообще ни у кого нет никакого смысла. Чума замолчал, но юноша чувствовал, что он еще не закончил. - Ты похож на нас. Внешне. Растянутая футболка, старые джинсы с чужого пояса, кроссовки, перемотанные изолентой – я сам ее тебе дал. Но это только то, что снаружи. Внутри ты по-прежнему хороший мальчик, у которого точно есть будущее. Знаешь, мне не хочется даже завидовать. Мы из разных миров. Рыжий криво улыбнулся одними губами. - Это только твои мысли, - повторил Алан слова Чумы, и тот безразлично устремил взгляд за горизонт, словно он знал сценарий разговора наперед, и ему не было необходимости слушать слова и дальше. – Я похож на вас больше, чем ты думаешь. А ты похож на меня, намного сильнее, чем сам для себя решил. Я не знаю, как мне это объяснить, но… Юноша поднялся и протянул приятелю руку. - Пойдем... Теперь моя очередь показывать тебе окрестности. Чума с интересом посмотрел на протянутую ладонь, не спеша вложить в нее свои продрогшие пальцы. - И что же нового ты можешь мне показать? - Ничего, из того, что ты бы уже не знал. Рыжий без колебаний дал свою руку Алану.

***

- Что ты делаешь? – Чума смирно сидел на скамейке, пока Алан вычесывал колтуны из его растрепанных сырых волос. – Когда ты позвал меня с собой, я уж точно даже представить не мог, что мы отправляемся в душ. Ты умеешь удивлять. Юноша промолчал. Он снова и снова проводил расческой по рыжим волосам, оказавшимся на удивление длинными. Алан пытался сообщить Чуме нечто важное, но еще не совсем понял что именно и какими словами. Он знал, что так было сделать нужно. Нужно было показать мальчику, что может быть иначе. Что он не вечно будет грязным и лохматым хулиганом из Исправительного Центра. Что будущее, которое он видит у Алана, может быть и его будущим тоже. Это было сложно объяснить на словах, поэтому парень сделал то, что сделал. Засунул голову рыжего под душ и хорошенько его вымыл. - Если не объяснишь, зачем мы здесь, я или усну, или уйду. Еще не решил, - Чума откинул голову назад, заглядывая Алану в лицо, но тот, аккуратно вернул ее в исходное положение и продолжил расчесывать. - Подожди еще немного. Пока парень вычесывал колтуны, волосы почти высохли. Они все еще были влажными, но Алан счел, что и так испытывает терпение Чумы достаточно долго. Он еще раз провел расческой по гладким густым волосам и поднялся со скамьи. - Вставай, - Алан потянул рыжего за руку, и тот, ворча, подчинился. - На этот раз-то куда? Юноша вышел из душевой и тут же скользнул за соседнюю дверь, он легонько толкнул Чуму к умывальникам. Над раковинами висело единственное на этаже зеркало. Рыжий скептично оглядел свое отражение. - И что ты от меня хочешь? – хмуро поинтересовался он у Алана, стоящего позади и сжимающего его плечи. - Просто смотри. Чума посмотрел в зеркало. Ничего нового. Этого бледного мальчишку с волосами цвета ржавчины он видел не одну тысячу раз. С носа еще не успели сползти последние веснушки после солнечного жаркого лета. Каре-зеленые глаза темными пятнами выделялись на фоне светлой кожи. Они были широко распахнуты – мальчик изо всех сил старался увидеть то, что пытался показать ему друг. Что он должен был увидеть? Что хотел Алан, чтобы он увидел? - Иногда, чтобы изменить внутреннее устройство, нужно измениться сначала внешне. Это относится к нам обоим. Рыжий закрыл глаза и отвернулся от зеркала. Через мгновение его взгляд уже блуждал по лицу Алана. - Я не особенно понял, что ты пытаешься мне сказать… Но мне нравится, когда ты трогаешь мои волосы. Юноша отвел взгляд. Его задумка не удалась. Наверное, они смотрели на мир слишком по-разному. Но ведь это необязательно должно значит, что им было не по пути… На втором этаже было тихо. Снизу отчетливо доносились звуки музыки и детские голоса. - Давай спустимся вниз. Хочу успеть до конца праздника поцеловать Дэвида еще раз, - Чума развернулся к двери и вышел в коридор. Алан неохотно отправился следом. Ему мучительно сильно захотелось вновь подняться на крышу, устремить взгляд за горизонт и сидеть так, пока не забрезжит рассвет. Как жаль, что это не поможет ему понять, что творится в голове у мальчишки, чьи бодрые шаги эхом разносились по коридору.