Моя луна

      Витя в последний раз проинструктировал ребят насчёт уборки реквизита с выезда, крепко обнял Таню со всей благодарностью, на которую был способен, и вернулся к Андрею. Тот ждал его возле места, где остановился автобус. В своём неизменном пальто, в шарфе и с чемоданом. Он был необычайно печален. Это можно было понять. Саша с ним даже не попрощался. Видимо, до сих пор злился. Даже после того, как Андрей прямо со сцены выразил ему благодарность исключительно как наставнику.       — Не скучаешь? — спросил Витя, подходя к председателю. Тот помотал головой. Ему явно было неловко, хотя он сам и предложил куда-нибудь сходить после выезда. — В первую очередь, мы всё ещё друзья, — Витя улыбнулся, чтобы разрядить обстановку. — А потом уже всё остальное. Договорились? Андрей кивнул. Он явно решил молчать. Но Вите было всё равно. Главное, быть с ним. Идти рядом в сторону «Макдональдса», смотреть на случайных прохожих, тащить его чемодан, потому что «да ладно, мне несложно». А самым приятным было воображать, что у них всё хорошо, что они встречаются. Просто любят друг друга со всей взаимностью, какая есть в природе.       — Андрей, ты в порядке? — спросил Витя, осознавая дебильность своего вопроса. Конечно, нет. Конечно, он не в порядке. Вообще сложно представить хаос, творящийся в его душе. Они ведь так толком и не поговорили о луне.       В принципе, не было ничего удивительного в том, что времени для разговора им не нашлось. Там, на озере, они почти час сидели в обнимку, слушая только дыхание и сердцебиение друг друга. Потом Андрея начало потряхивать от ночного холода, и Витя буквально насильно увёл его в корпус, где уложил спать. Ничего не было. Ни поцелуев, ни долгих признаний, ни шаблонной страсти. Витя вообще не был уверен, что правильно понял те слова про луну. «Ты моя луна». Почему? А потом завертелось, последний день. Работа, проекты, работа. Торопливые прощания со всеми, так много объятий не с теми людьми. Автобус в город, где можно было с какой-то дежурной фразой сесть рядом и забыться рваным сном. И вот они здесь.       Они сели за угловой столик у окна, заказав себе по гамбургеру и стакану колы. Андрей даже не притронулся к еде, хотя последний раз они ели много часов назад, ещё на базе. Его лицо было грустным. — Андрей, — Витя с трудом удержался, чтобы не накинуться на свой бургер. Нужно поговорить, а не пожрать. — Андрей, посмотри на меня. Тебе же хреново… Что всё это значит? Объясни мне. — Я и сам не понимаю. Меня как будто разрывает пополам. Ты теперь всё и так знаешь. Я пидор, я влюбился в Сашу. Он, конечно же, против. Мне кажется, даже если бы у него никого не было, он был бы против. Со мной никто не хочет… Да я и сам понимаю, что с Сашей ничего не получится. Но что-то не так с моим сердцем, когда я его вижу.       Витя сглотнул. Вот оно что. С сердцем не так. Красиво, ничего не скажешь. И опять не про него. Он раздражённо начал есть бургер. — С тобой всё иначе, — Андрей вдруг заговорил снова. Теперь он смотрел на Витю, как тот и хотел. Тёмные глаза председателя были полны боли. — Я прекрасно вижу эту искру между нами. С тобой, блин, тепло, хорошо так, но я не могу… Не могу бросить всё и стать твоим парнем. Хоть ты и луна, но фонарь светит ярче. Понимаешь? Прости меня, если сможешь. — Да ты же ему не нужен, — какая-то дикая, едкая злость вдруг всколыхнулась внутри Вити. — Он тебя ударил. Он. Тебя. Ударил. Это вообще первый раз было или у вас это норма? Он любит другого. Ты это блять можешь понять? Я не прошу тебя быть со мной, просто хватит гробить свою жизнь! Прекрати делать это ради человека, которому на тебя, сука, плевать! Он никогда тебя не полюбит. Никогда. Ясно?       На последней фразе Витя сорвался на крик. Теперь половина людей в «Макдональдсе» заинтересованно смотрели на них. Опустив голову, Андрей медленно встал и пошёл к выходу. Невооружённым взглядом было видно, как его трясло. И скорее всего он снова плакал. Или даже был убит внутри. Вите стало мерзко от самого себя. Как он мог так поступить со своим любимым? Что на него нашло?       — Андрей, Андрей, да постой ты! — Витя со всеми вещами смог догнать председателя только на безлюдной парковке около «Макдональдса».       Они словно по инерции зашли в узкий загаженный проход между двумя строениями. Там Андрея и накрыло окончательно. Он сел прямо на грязный асфальт и уткнулся в собственные колени. — Купи мне сигарет… — невнятно попросил он. — Нет, — тут же отрезал Витя и протянул ему бутылку с водой. — Попей. Тебе станет легче, обещаю. Я не хотел всего этого.       Андрей еле заметно кивнул. Не поверил, значит. Конечно, поверишь тут. Тогда Витя опустился на колени и притянул к себе совершенно несопротивляющееся тело. Пусть видят все. Пусть прохожие, разглядевшие их в сумраке, думают, что это два бомжа. Пусть даже смеются и снимают на камеры. Только бы быть рядом и обнимать крепче. Скороговоркой шептать «простипростипрости» и касаться губами виска. Чувствовать загнанное дыхание. — Я понимаю, почему ты это сделал, — шёпотом сказал Андрей, когда смог чуть успокоиться. — Ты хотел лучшего для меня. Пусть даже таким путём. Это больно. — Ты ведь понимаешь, что я испытываю. Я влюблён в тебя.       Андрей вздрогнул. Как будто не знал. Вместо ответа он теснее прижался к Вите, закрывая глаза. Пусть так. Пусть сейчас будет так. Завтра он сможет снова разбираться в себе, а пока грязный асфальт, давящие серые стены ларьков и крепкие руки, обнимающие так тепло. Может к чёрту этого Сашу? Витя же прав. Он никогда не полюбит Андрея. Никогда.       — Как ты это терпишь? — вздохнул Андрей, чуть поднимая голову. — Тебя? Мне не нужно терпеть тебя. Любая секунда рядом с тобой — это счастье. Это то, о чём я думаю потом часами. Ты… Ты прекрасен всегда.       Витя договорил и смущённо отвёл взгляд. И Андрей решился. Он одним движением прижался к губам Вити своими, сжимая его руку. Их первый поцелуй прошёл совсем не так, как они оба представляли. Не в красивой обстановке, а в какой-то помойке. Не от большой любви, а просто потому, что чувства нашли такой выход. Кривой, нелепый, но всё-таки выход. И в данный момент времени их обоих устраивал такой выход.       Витя искренне не хотел приходить в университет на следующий день. Ведь это означало, что им надо будет пересечься с Андреем. При этом он жаждал этой встречи, потому что они так нехорошо расстались после поцелуя. Вот они жадно ловят губы друг друга, а уже через какую-то минуту Андрей встаёт, стирает с лица слёзы и извиняется. Витя не успел сказать, что тут нет ничего плохого, председатель уже сбежал, бросив свой чемодан. Как минимум, вещи надо вернуть. Как максимум, всё-таки поговорить.       По закону подлости, когда Витя пришёл в кабинет Андрея, его самого там не было. Зато был Саша. Он разбирал какие-то документы, сидя на краю стола. Это было странно, но вариацией нормы. Ведь, в конце концов, этот кабинет раньше принадлежал Саше. Тут ещё куча его вещей. Витя осторожно постучал по дверному косяку. — Привет, — Саша пожал ему руку и вернулся к своему занятию. — Если ищешь Андрея, он будет через пару часов. Или ты ко мне? Витя не собирался разговаривать с наставником, но, видимо, это была судьба. — Саш, слушай. Я хочу прояснить ситуацию с Андреем, потому что… Потому что я знаю. — Что ты знаешь? — даже со стороны было видно, что Саша напрягся. Он положил бумаги и обошёл стол, как бы выставляя преграду перед собеседником. — Наверное, всё. Я знаю, что у вас с Андреем… конфликт? Если это можно так назвать. И я хотел бы понять, какого хера? Саша приподнял одну бровь. — Не смотри на меня так! — огрызнулся Витя. — Какого хера ты ударил его? Какого хера из-за тебя он ушёл ночью в лес? Один! Ты хоть задумывался, что с ним могло случиться? Какого хера вы не можете спокойно поговорить? Ты… Да ты просто… Агрх. — Кто? Кто я, Витя? — Пидор.       Саша, вопреки опасениям, не стал злиться и взрываться. Вместо этого он усмехнулся. Его глаза не выражали никакой неприязни. Только терпение и относительное спокойствие. — Витя. Ты сейчас очень сильно заблуждаешься. И такими словами ты меня обижаешь. Давай ты сейчас успокоишься, и мы во всём разберёмся. Ты сейчас как кот-дальтоник, который не знает обо всех красках мира. Убеждаешь себя и всех остальных, что мир чёрно-белый, а реальности не видишь. И некому тебе рассказать об этом. Ты же кот. Витя не смог сдержать нервной улыбки. Ну, что за глупость? Кот-дальтоник… Какой потрясающий бред. Даже ругаться расхотелось. — Вот видишь. Не нападай, пока не разберёшься. Да, я не буду отрицать очевидного, но и от тебя я прошу того же. Да, я ударил Андрея. И это был не первый раз, — Саша испытующе посмотрел на собеседника. — Если бы был какой-то иной выход, я бы не стал применять силу. Но он нарушил границы. Нельзя так поступать. Теперь твоя очередь. — Что? — Не надо так удивляться. Всё честно. Я ответил на твой вопрос, а ты ответишь на мой, — теперь Саша был напористым. Он встал посреди кабинета и скрестил руки на груди. — Что у вас с ним?       Витя выдохнул. Ясно. Саша, как и всегда, обыграл всех. И, главное, никому не известно, откуда он вечно берёт информацию. Хотя, наверное, это заметно. Или Таня раскололась где-то, или попросту рассказала. Саша сощурил глаза. — Ничего у нас, — отмахнулся Витя. Это ведь даже не было ложью. У них ничего. Случайный поцелуй, какие-то фантасмагорические объятия и целое море недосказанности. Зато они хотя бы не дрались, если можно так назвать то, что Андрей периодически получал по лицу. — Почему тебе так важно знать это? Разве тебе не похуй? — Прекрати материться. — Прекрати указывать мне, что делать. Саша вскинул голову. Витя смотрел на него с вызовом.       Их зрительный контакт длился около минуты. Первым взгляд отвёл Саша. Он вздохнул и покачал головой, возвращаясь к стопке бумаг, которыми занимался раньше. Монотонное перекладывание документов, периодические росчерки ручки на них, отдалённое дребезжание трамвая за окном — всё это выбешивало Витю, снова выводило его на состояние конфликта.       — Мы целовались прошлой ночью! — не выдержав, отчаянно бросил он. — Вы целовались или кто-то кого-то целовал насильно? — Саша даже глаз не поднял, как будто ничего необычного в сказанном не было. Он звучал как отец ребёнка-подростка. — Мы целовались, — повторил Витя, чувствуя, как вдруг прилил жар к щекам. Что же он такое говорит? Как можно говорить об этом с Сашей? Он прижал руку ко рту, но потом продолжил: — Мы оба этого хотели. Я… Я не знаю, что тебе сказать. — Не говори ничего. Я и так знаю достаточно. Витя. Послушай меня очень внимательно. Не надо думать, что ты тут один против всех. Я тоже через это прошёл, так что послушай моего совета. Ты должен выделить время и поговорить с Андреем начистоту. Без драм. Без истерик. Без лишних свидетелей. Если боитесь идти домой друг к другу, закройтесь в любой аудитории. Не мне тебе рассказывать, сколько потайных мест есть в этом здании. Ты понял меня? Вам нужно поговорить. Иначе вы оба будете страдать.       Витя несмело кивнул.