Возвращение домой

      Дин хотел сделать всё, и как можно скорее. Он даже не стал тратить время на то, чтобы найти какие-то особенные способы задержать Пустоту, или строить какой-то план. Просто взял наручники, пару клинков, прихватил с собой Бадди и помчался туда, куда ему сказала Ровена. Он должен был спасти брата. Ведьма пока что уехала — рыться в своих древних свитках и искать способ исцелить Каса. Дин надеялся на неё, потому что другого выхода уже не видел. Девочки не справлялись. Благодати ангелу не хватало, чтобы выжить — пусть даже прикованным к постели.       Они выследили ту Пустоту. Молодая девушка, почти девочка, направлялась в сторону заброшенного здания. Винчестер обогнал её, въехал туда, спрятал машину, и вместе с Бадди растворился где-то за недостроенными стенами. Он весьма смутно представлял себе поимку Центра, как смутно представлял себе и то, что будет делать после того, как его схватит. Но так далеко охотник ещё не планировал.       Дин почти не слышал Пустоту, когда тот начал нашёптывать ему какой-то план — в поле их зрения появился Сэм. Но явно не тот Сэм, которого они знали и помнили: все движения его были другими. Даже глаза были другими — сейчас Пустота не застилала их, но взгляд всё равно был иным. Центр отличался ото всех версий Сэма, которые за свою жизнь видел Винчестер. Даже Люцифер порой, хоть и ради издёвки, позволял проскальзывать некоторым знакомым движениям. Впрочем, что там — тот же самый Люцифер несколько недель притворялся Касом, и они не смогли его раскусить.       Винчестер очнулся только тогда, когда Бадди отчаянно кинулся на Центр. Память услужливо подкинула охотнику те слова, которые он практически прослушал — «я отвлеку его, а ты заканчивай с наручниками». Точно. Дин бесшумной кошкой оказался рядом с Центром. Подставил металл под струйки антиматерии, бегущие с разорванного горла девушки. Честно говоря, ему сейчас было плевать на побочных жертв — здесь его образ мыслей совпадал со мнением Джека. Ведь эту девушку, на самом деле, убили уже давно. И умирала сейчас не она сама, а лишь её оболочка.       Он быстро защёлкнул наручники на руках брата — и Центр растерянно взглянул на него, будто не понимая, как такое произошло. Потом усмехнулся — они в четыре руки оттащили почти не сопротивляющийся Центр к машине. Втолкнули в неё, не слушая заверений в том, что Джек готов пойти с ними и добровольно.       Охотник рванул обратно. Где-то на полпути ему позвонила Саманта, сообщила, что Касу стало совсем плохо, что они не справляются. Она просила Дина поторопиться, но охотник и без того выжимал из своей Детки всё, что мог. Бадди молчал всю дорогу — только изредка смотрел на Дина или на Сэма, о чём-то думал и глубоко вздыхал. Он явно жалел сейчас, что не является более мощной Пустотой, и не может взять и перенести Винчестеров в бункер. Центру они сейчас оба не доверяли, и снимать с него наручники никто не рискнул бы.       Винчестер побил все разумные рекорды. Сначала он хотел запереть Джека в застенке, но потом рассудил — вдруг он понадобится ему прямо сейчас? Тащить его к Касу сразу — явно не стоило, но вот после, когда Дин узнает, как он там…       Так что охотник поручил Бадди присматривать за Джеком, посадил обоих прямо в библиотеке и поспешил в комнату к девочкам и Касу. Но чем ближе он подходил к ней, тем меньше ему хотелось заглядывать туда, откуда доносились полные муки стоны. Дверь была чуть приоткрыта — видимо, Касу было жарко, и трансляторы пытались хоть как-то ему помочь. Когда Винчестер заглянул в щель, то увидел, как Саманта и Ева стискивают дрожащие руки Кастиэля и пытаются его исцелить — но ничего не выходило, ему не становилось лучше, благодати не хватало. Дин бросил взгляд в сторону библиотеки — комната находилась сразу за аркой, так что они могли встретиться с Джеком взглядом. Тот почти сочувственно смотрел на него и качал головой — он понял, для чего Винчестер так летел в бункер, рискуя на каждом повороте.       — Не поможет, — сказал он. Очень тихо, но Дин услышал. Он почти возненавидел себя за то, что не попросил Бадди усыпить Каса раньше — пусть Пустота был слабее Центра, пусть он не сумел бы притормозить развитие болезни, как надеялась Ровена, но может, хоть чуть-чуть… — Ему никто уже не поможет, — губы Сэма кто-то скривил в полусочувственной мерзкой улыбке. Винчестеру захотелось врезать Центру, он даже шагнул в его сторону, но из комнаты донёсся болезненный крик. Дин остановился, будто столкнувшись с невидимой стеной. Обернулся, снова заглянул в щель. Что-то большое, грязно-кровавое, валялось в дальнем от него углу комнаты, за кроватью Каса. Судя по тому, как подскочили девочки, они тоже не ожидали появления этого предмета.       — Отец, пощади, — расслышал охотник. Его рука замерла у самой дверной ручки. Он понимал, что опоздал, что уже ничего не сможет изменить. Понимал, что должен сейчас пойти поддержать ангела, проводить его, напомнить ему, как им здесь дорожили, но… Как Дин посмотрит ему в глаза? Как признается в том, что не сумел его спасти? Это же предательство, он бросил Каса, опять бросил, опять выбрал Сэма, опять…       Винчестер отступил на шаг назад, понимая, что не сможет войти в эту комнату. Кто-то, похоже, уловил движение, потому что дверь вдруг открылась — и Дин, уже отвернувшийся, опустивший плечи, сломленный, вдруг почувствовал, как его сильно толкают сзади. Он обернулся. Перед ним стояла Ева — едва достававшая ему до середины груди, но смотрящая в лицо так, будто это Дин был ниже неё на две головы.       — Ты куда? — спросила она. Винчестер отвёл взгляд, невольно посмотрел в сторону библиотеки, где всё ещё сидел Центр. Транслятор цепко ухватила Дина за руку, но не стала использовать на нём свои штучки, как тот опасался — она просто не давала ему уйти, удерживала, почти тащила за собой. — Там же Кас! — возмутилась Ева.       — Я не могу, — тихо сказал Дин. — Я просто… — он бросил взгляд на дрожащего, молящегося Небесам Кастиэля, и быстро закрыл глаза. — Ева, я не могу.       — Чего ты не можешь? — не поняла девочка.       — Я… быть рядом с ним. Я подвёл его! Это всё — из-за меня, я…       — Засунь своё «Я» себе в жопу, Винчестер, — прошипела транслятор, крепче стискивая руку Дина. — Не смей его бросать! Он весь день просил позвать тебя, он держался ради того, чтобы с тобой попрощаться! Ты его бросишь?! Он этого не заслуживает! — охотник вырвался, хотел что-то сказать, но Ева преградила ему дорогу и не позволила даже открыть рот. — Я была у него в голове, для него нет ничего дороже вашей связи, у него вообще ничего больше нет, ты!.. — она толкнула Дина к двери — попыталась, изо всех сил, но тот даже не сдвинулся. Ева вдруг замолчала, вглядываясь в лицо охотника. Медленно покачала головой. — Ты боишься. И не его смерти, и даже не его осуждения. Ты боишься своих страданий, того, что будешь чувствовать, пока будешь находиться рядом. Ты знаешь, что он тебя простит, — транслятор стиснула зубы, будто от боли: — Ты просто трус, Винчестер.       — Ты не понимаешь, — вяло попытался воспротивиться Дин. Ева зло фыркнула.       — Я думала, ты тогда не появился потому, что верил в правое дело. Я же была монстром, ты хотел меня остановить, и героически принёс в жертву этого ангела. Но хотя бы искренне ему при этом сочувствовал. А сейчас вижу — тебе просто на него плевать. Ты не хочешь быть с ним в его последние минуты из-за страха ощутить боль. И тебе всё равно, что твоё присутствие облегчит боль ему, — она ткнула пальцем в дверь. — Он столько раз жертвовал ради тебя своей жизнью и рассудком! А ты не можешь отплатить ему банальной улыбкой, пока он ещё может её увидеть?       — Не могу, — едва слышно сказал Дин. Из комнаты донёсся беспомощный всхлип. Сердце у охотника сжалось. Ева покачала головой.       — Я всё хотела быть похожей на вас, — наконец, после нескольких секунд молчания, сказала она, — хотела стать такой же, понять вас. Я думала, раз все вокруг так тебя уважают — они правы, столько людей не может ошибаться. Но вот сейчас смотрю на тебя, — транслятор подошла вплотную, не отрывая взгляда пылающих гневом жёлтых глаз от его лица, — и вижу только труса. Я выбрала не того кумира. Когда я мучила Каса — во мне и то было больше чести и искренности, чем сейчас в тебе, Винчестер.       — Нет! — почти рыкнул Дин. Он не хотел этого слышать, не мог больше — полные мольбы стоны, доносящиеся из комнаты, сменились обречённым хрипом. Охотник отступил на шаг от двери, почувствовав на себе взгляд Каса. Но Ева больше не боялась Дина — она не замолчала.       — Мы любим его, и поэтому останемся с ним до конца, — сказала транслятор. — А ты — иди спасай своего драгоценного Сэма, — и она толкнула дверь, возвращаясь в комнату. Винчестер прижался горячим лбом к прохладной стене, закрыв глаза. Он слышал, как девочки что-то шептали Касу — тот вряд ли их понимал, может, даже вряд ли слышал. Но Дин слышал — этот ласковый бред, который был призван скорее утешить, чем помочь.       — Дин, — услышал охотник. Хриплым, едва знакомым голосом, полным боли. Кас звал его, метался, пытался бороться, чтобы просто увидеть его в последний раз. Отчаянно просил, так долго-долго протягивая его имя, а потом, когда воздуха перестало хватать, прохрипел короткое «умоляю». Винчестер зажмурился до боли, пытаясь справиться с собой, заставить себя войти. Наконец, он толкнул дверь — и появился на пороге в тот самый момент, когда хрип стих, тело ангела ослабело, а взгляд остановился на нём.       Он опоздал.       Когда Саманта вывела из комнаты Еву, Дин встал на колени возле кровати. Ангел умолял его прийти, будто просил помощи, будто уже знал, как его можно спасти — а Дин не пришёл. Предал.       На губах у ангела остались тёмные следы какой-то субстанции. Это не было похоже на обычную рвоту — казалось, нечто сверхъестественное покинуло тело Каса, не выдержав давления. «Благодать» — понял Дин, когда поднял глаза и опознал тот предмет, что остался валяться на полу, с другой стороны от кровати. Это было сломанное, изуродованное, облезшее крыло — повсюду на нём были видны болячки, оно казалось почти сгнившим. Винчестер посмотрел в замершие пустые глаза. Боль, страх, и так далее по списку — но вот чего в них точно не было, так это укора. Кас не винил его в том, что Дин не успел его спасти. И он не стал бы ему ничего говорить об этом, ему просто нужно было, чтобы охотник был рядом. Чтобы, может, подержал его за руку, напоминая о том, что все эти муки были не напрасными. Перед смертью ангелу хотелось неожиданно простых человеческих вещей.       — Прости меня, — пробормотал Дин, опуская ладонь на лицо Касу, закрывая ему глаза.       Вдруг вспомнилось, что тело было чужим, и его можно было не сжигать, ведь душа владельца уже упокоилась на Небесах — и Винчестеру от этой мелькнувшей мысли стало мерзко. Будто подсознанию было всё равно, кто умер — оно стучало мыслью о Сэме, о том, что борьба ещё не окончена, что Дин должен ещё спасти хотя бы своего брата, если это возможно. Охотник неожиданно почувствовал отвращение к этому голосу. Он вдруг отчётливо услышал голос отца. Конечно, Дин и без того безумно любил своего младшего брата, но этот навязчивый контроль, этот вечный страх за него, неспособность отпустить — это ведь всё было навязано Джоном. Винчестер даже не мог в полной мере ощутить утрату, глядя на изуродованное чёрными трещинами тело ангела.       — Господи, — измученно простонал Дин, пряча лицо в ладонях. Он неловко пошевелился, толкнул тело — и с края кровати соскользнула рука Кастиэля, неудобно и неестественно подогнутая. Ладонь опустилась на плечо охотника, и тот почувствовал тяжесть этого груза. — Господи, помоги… — охотник почти что сжался на полу, так отчаянно желая, чтобы рука на его плече была живой, несла в своём прикосновении смысловую нагрузку. — Почему Ты его не спас? Почему?! — Дин ударил кулаком в пол. — Ты бросил всех нас! Это Ты разорвал мироздание, Ты выпустил Пустоту! Ты всё это натворил, и теперь не хочешь спасти одного ангела?! Да какой же ты Бог после этого?! — охотник рычал, изредка бил по полу, сбивая костяшки пальцев в кровь. — Он молился Тебе! — до Дина вдруг дошло, что он стоял прямо на отпечатавшейся тени крыла. Боль вгрызлась в тело практически на физическом уровне. — Сволочь! — рявкнул Винчестер. Обида на всех причастных к его рождению существ, кроме матери, наверное, сейчас просто разрывала охотника. Он ослабел, руки начали подламываться — Дин неуклюже сел на полу, закрывая глаза и баюкая правую руку. — Помогите, — прошептал он в пространство, — пожалуйста. Хоть кто-нибудь.       Он не ждал никакого чуда. Винчестер прекрасно знал, что сейчас тому, кто действительно мог бы помочь ему, было совершенно плевать на происходящее на Земле. Но он очень зря забыл о том, что Бог никогда не был один.       — Ты звал, — раздался тихий женский голос. Охотник вздрогнул, открывая глаза. Он даже не сразу понял, что происходит — лишь когда кто-то склонился над ним, опуская руку на второе плечо и сочувственно заглядывая в глаза, до Дина дошло.       — Амара? — сипло спросил он, не веря своим глазам. Тьма едва заметно улыбнулась, присаживаясь на кровать рядом с Касом и опуская руку ему на грудь. Она сидела так несколько секунд, закрыв глаза, а потом подняла веки и посмотрела на Дина.       Саманта старалась даже не смотреть на Центр. У неё едва хватило сил уговорить Еву замолчать и вывести её из комнаты, где Дин остался один с телом ангела. Её саму трясло — стоило выйти в библиотеку, как Бадди встал со своего места, немедленно всё поняв по лицам девочек. Саманта ещё не плакала, только дрожали губы — но, когда парень без лишних слов прижал её к своей груди, транслятор не выдержала.       — Он умер, — всхлипнула Томски, едва управляясь с собственным голосом. Из коридора донёсся рык Винчестера, подтверждающий её слова. Бадди осторожно провёл рукой по её волосам, пытаясь пожалеть, успокоить — он ничего не мог сделать, чтобы вернуть ангела. И все это прекрасно знали, чуда от него никто не ждал — с ним просто хотели разделить боль утраты. — Мы старались помочь, но его благодать просто не справлялась, нас не хватало… Мы…       — Вы не виноваты, — успокаивающе сказал Бадди, крепче обнимая транслятора. Ева, видимо, сидевшая ближе Саманты, была полностью в чём-то перепачкана, как маленький трубочист. Пустота мало видел умирающих ангелов, но логически пришёл к выводу, что скорее всего, это была тень, отброшенная сгоревшим после смерти крылом. Транслятор держалась изо всех сил, почти до крови кусая губы, пряча дрожащие руки. Парень осторожно отнял одну руку, протянул её Еве, жестом приглашая подойти. Секунду посомневавшись, девочка всё же приблизилась, чтобы попасть в первые настоящие объятия. На её плечи опустились руки Саманты, Бадди, её никто не отталкивал. Но, честно говоря, если ради этого момента было нужно убить Кастиэля — Ева такого счастья себе не хотела. Она подумывала с пристрастием допросить Центр, почти равнодушно оглядывающий библиотеку так, словно в жизни её видел всего пару раз. И даже уже хотела предложить это остальным, но не успела — в библиотеке вдруг появился Дин. Бледный, чуть дрожащий, но с таким выражением лица, словно был готов свернуть горы.       — Вот он, — сообщил он кому-то, указывая на Сэма. Вслед за ним из комнаты, где оставалось тело Каса, вышла какая-то женщина — Ева немедленно напряглась, почувствовав исходящую от неё мощь. Вскоре её ощутила и Саманта — это была именно сила, а не тонна антиматерии, как в случае с Джеком. Амара взглянула на Сэма, прищурилась, будто всматриваясь во что-то внутри него. Кивнула своим мыслям, обернулась к Дину.       — Когда? — спросила она. — Когда мы с Чаком ушли?       — Да… в смысле, нет… — охотник тряхнул головой, стараясь сосредоточиться. — Пустота появилась, когда вы ушли. Но в Сэма он вселился только два дня назад. И всё это время собирал оставшееся.       — Здесь всё? — спросила Тьма, переводя взгляд на Бадди. Тот пожал плечами.       — Я вообще не чувствую других Пустот. И никогда не чувствовал.       — Ясно, — Амара скользнула взглядом по девочкам. Опять прищурилась, следуя своим мыслям. — Здесь сравнительно немного Пустоты. Но нам некуда деть её, антиматерию нельзя запереть, как демона или ангела. Мы можем только попытаться вернуть её обратно.       — Но как? — вырвалось у Дина. — Как это возможно? В смысле… Без Чака, и… как ты сумеешь открыть разлом и не выпустить больше Пустоту сюда, это ведь… И что тогда с Касом?.. Она ведь так его и не отпустит, — он растерянно посмотрел на Тьму. Та чуть нахмурилась, глядя куда-то в сторону.       — Мы попробуем договориться с ней, — предложила Ева. Она мало что поняла из сбитой речи Винчестера, но уцепила главную суть — Пустота не позволяла воскресить Кастиэля. Транслятор понятия не имела, кто эта женщина перед ней, и дошла до ответа логически, опять же — исходя из слов Дина. Было практически всё равно, Тьма ли это, или сама Смерть, или ещё кто — Ева увидела шанс спасти Каса от вечного забвения. И потому не стала молчать.       — Договориться? — приподняла брови Амара. Саманта толкнула транслятора, но та не обратила внимания и продолжила:       — Достучимся до самой Пустоты и предложим ей обмен. Всё, что она потеряла — на одного ангела. Она же поэтому не даёт его воскресить, да? Потому что он просто заменяет часть того, что просыпалось! — Тьма склонила голову набок, её губы тронула лёгкая улыбка. — Мы ведь можем заключить сделку, так? Винчестеры всегда так делают, — привела она последний свой аргумент. — Мы поможем открыть разлом, усилим тебя, — пообещала транслятор, без страха подходя к сестре Бога. — И ты сможешь удержать всю Пустоту, что захочет опять просыпаться сюда.       — Вас двоих будет мало, — помедлив, сказала Тьма.       — А троих? — подала голос Саманта. Все посмотрели на неё, а она пожала плечами и напомнила: — У нас есть ещё один транслятор.       — Барбара, — вспомнил Дин. Его трясло уже меньше, он снова был готов мчаться, куда прикажут — но Амара жестом остановила его ещё на стадии порыва.       — Я приведу её, — пообещала она. Винчестер даже приоткрыл рот, не веря в то, что слышит — Тьма лишь склонила голову, будто говорила — «я тебе должна». Дин понял эту фразу, как-то скорее почувствовал её, нежели услышал. Амара исчезла.       Девочки не успели задать ни одного вопроса — вот они, уже втроём, окружали Тьму. Барбара тоже ничего не спрашивала — наверное, Амара не стала долго ей что-то объяснять — просто вложила нужные мысли одним прикосновением. Женщина ободряюще похлопала старшего Винчестера по плечу, когда он оказался рядом.       В первую очередь Амара, удивив всех, протянула руку Еве. Транслятор растерянно на неё смотрела, почти как на Дина, который несколько дней назад вручал ей Клинок.       — Почему я буду ближе всех? — неуверенно спросила она. Ева не отказывалась, но просто не понимала — она не была ни самой опытной, ни самой старшей из присутствующих трансляторов. Тьма опять чуть прищурилась, глядя на неё.       — В тебе нет ничего лишнего, что может помешать моей энергии. Нет души, — упростила Амара. Ева вздрогнула — вот она, правда. Покойному ныне Касу было некогда — так что же, ей об этом сказала сама сестра Бога. Весьма авторитетный источник. Тьма для чего-то склонилась над транслятором, почти присела на корточки, чтобы более-менее сравняться в росте. Сжала её руки, заглянула внутрь — и та сама увидела зияющую пустоту в своей груди.       — Почему? — только спросила она, когда Амара выпрямилась. Та чуть нахмурилась, посмотрела на Саманту.       — Я думала, вы знаете. Вы сёстры, — так, будто это было очевидным фактом, сообщила Тьма. Ева передёрнула плечами.       — Ну да, сейчас — типа того.       — Нет, вы были сёстрами. Транслятором не становятся, а рождаются. Вас должно было родиться двое, и у каждой из вас был дар транслятора. Но один зародыш, — не отрывая взгляда от Томски, продолжала Амара, — оказался сильнее и случайно поглотил едва появившееся сознание второго. Один ребёнок умер, потому что не мог двигаться, а другой — выжил. И развивался, доминируя над другой сущностью. Вас не разорвало на части, — сказала она, наконец, снова глядя на Еву. — Так было всегда.       — Значит, моя душа…       — Сейчас на Небесах, — закончила за Еву Амара. — Да. Но это нам только поможет.       — Ладно, — девочка сглотнула, помедлила, сама взяла Тьму за руку. — Тогда давайте начнём.       Трансляторы образовали круг. Дин стоял в стороне, глядя на всё происходящее молча — и силясь оторвать взгляд от Евы, на которую теперь посмотрел совсем иначе. Она была настоящим человеком, она могла бы быть на месте Саманты, которую он предпочитал ей — просто так получилось. У неё не было души, но она искренне старалась поступать так, как считала правильным. Вот что разглядели в ней Томски и Кас, вот почему они дали ей второй шанс, а не закололи в первую минуту её новой жизни, как того хотел бы Винчестер. Ева заметила, что он смотрит на неё — прежде, чем Дин опустил глаза, она взглядом пригласила его встать ближе и прикоснуться к её плечу. Винчестер, помедлив, так и сделал — и понял, чего она этим хотела добиться. Она хотела дать ему шанс поучаствовать в происходящем, подпитывая её собственные силы фирменным охотничьим упрямством.       Амара открыла глаза и увидела бесконечный мрак. Она чувствовала присутствие некого разума, возникший лишь из-за того, что бескрайней Пустоте нужен был контроль над собой. Антиматерия колыхалась, будто пытаясь зализать свои раны, не была статичной. Раздался бесплотный голос — скорее в голове у Тьмы, нежели доносясь реальным звуком из чьего-то рта. Амара заговорила с ним.       — Не отдам, — воспротивилось сознание, — больно…       — Мы вернём тебе всё, что ты потеряла. А ты отдашь нам этого ангела, — предложила Тьма, шагая куда-то. Её тело было ненастоящим, полупрозрачным. — Хочешь? — спросила она.       — Хочу, — согласился голос. — Отдай. Сейчас.       — Я выйду и перенесу каждую каплю в этот разлом. Я не позволю больше ничему вытечь, — пообещала Амара. Но разум неожиданно полыхнул обидой:       — Нет. Отдай в сосуде. Всё, целиком. Так будет быстрее. Я не хочу больше боли. В сосуде, или не отдам, что ты хочешь.       — В сосуде, — согласилась Тьма. Она чувствовала, как была измучена эта сущность — спорить с ней, уговаривать её было бесполезно. Она могла взбеситься, прорвать барьер, который Амара и без того едва удерживала. — Я избавлю тебя от боли, а ты вернёшь ангела. Договорились?       — Да, — согласился голос. Тьма вынырнула из мира бесконечной Пустоты, вернулась в бункер. Разорвала связь, оглядела присутствующих людей. Девочка, что была повыше, и пожилая женщина, ожидаемо выдохнули с облегчением. Хоть это и было в их природе, выносить любое количество энергии, вряд ли они привыкли к такой мощи, которой обладала Амара.       — Что там? — почти что робко спросил Винчестер. После бесплотно-сильного невидимого потока сознания обычный человеческий голос звучал как-то блёкло, тихо.       — Она хочет получить всё обратно, — сказала Тьма.       — Ожидаемо, — заключила Ева. Амара быстро скользнула по ней взглядом — да, она в этой девочке не ошиблась. Она была сильнее за счёт отсутствия собственной души как некого фильтра.       — Но она хочет получить это в сосуде. Одном, — уточнила Тьма. Дин секунду стоял, соображая, а потом вздрогнул, осознав значение этих слов.       — Нет, — тут же сказал он.       — Тогда она не отдаст ангела, — сообщила Амара. Винчестер почти испуганно посмотрел на Центр, который так и сидел на месте, будто подтверждая свои слова о том, что не собирается сопротивляться.       — Я готов отправиться домой, — сообщил он. Дин помотал головой.       — Нет. Нет, такое… Мы на такое не пойдём. Это… Это же Сэм! — он в отчаянии посмотрел на девочек, на Барбару. — Мы не можем!.. Что, если она заберёт и тело? И его самого?..       — Я стану новым Центром, — негромко сказал Бадди, всё это время, стоящий чуть в стороне. Он не участвовал ни в единении трансляторов, почти не разговаривал с Амарой, и только сейчас выдал одну фразу. Дин замолчал, глядя на него. Парень пожал плечами: — Что? Если возвращаться домой, нам всё равно придётся искать другой Центр. Конечно, мы можем пожертвовать ангелом и запереть его, — он кивнул на Джека, — но кто знает, сколько сдержат его эти наручники? Кто знает, что будет, когда все его охранники умрут? Его ведь снова найдут, к тому времени он уже может сойти с ума. И натворить кучу бед. Мы должны это сделать.       — Но ты не… Ты не можешь, — Дин бросил взгляд на Саманту, смотрящую на охотника и ждущую его решения. — Ты же… Я пойду! — решительно сказал он. — Если Сэм выдержал, то и я выдержу, я…       — Пустота может уничтожить твоё сознание, — напомнил Бадди. — А моё уже сформировалось.       — Но ты… — Дин запнулся. Сдался. Пустота проследил за взглядом Винчестера и наконец понял, почему тот так сопротивлялся лучшему решению. Тяжело вздохнул. Подошёл к транслятору, сжал её руки, заставил посмотреть себе в глаза.       — Я всё равно не смогу остаться здесь, иначе Пустота не вернёт Кастиэля, — сказал он. — Ты понимаешь? Мы должны избавиться от Центра, но если возвращать его, так зачем жертвовать Касом? Я могу рассеяться на охоте, натворить кучу бед… — он притянул девочку к себе, коснулся губами её макушки. — Так будет безопаснее для всех. Да? — Саманта молчала, дрожа, кусая губы. Глаза у неё были полны слёз — взгляд метался от открытой двери комнаты, где осталось тело ангела, к Бадди. Пусть не человеку, но первому существу, которое она полюбила. — Чёрт его знает, что у нас могло родиться, — попытался пошутить парень. Томски слабо улыбнулась сквозь слёзы. Пустота осторожно отстранил её и подошёл к Джеку. Тот смотрел на него спокойно, даже когда парень взял в руки Клинок, который они первым делом отобрали у него.       — Было бы проще дать мне поглотить тебя, — только заметил он. Бадди, оглянувшись на Дина, поднёс лезвие к руке сосуда. Охотник кивнул, и парень сделал глубокий разрез. Субстанция стала покидать тело младшего Винчестера. Парень поднёс к ране кончики пальцев и позволил антиматерии впитываться в его тело. Это продолжалось чертовски долго. Все присутствующие молчали. Барбара осторожно обнимала едва сдерживающую слёзы Саманту, которая не могла оторвать взгляда от Бадди, постоянно вздрагивающего. Но вот всё закончилось — Сэм, ослабев, рухнул бы на пол, но новый Центр бережно придержал его за плечи и усадил так, чтобы Винчестер не свалился. Потом обернулся к ожидающим. Глаза его заволокло знакомой чёрно-серой пеленой.       — Давайте, — голос неуловимо изменился — впрочем, может быть, людям просто так показалось. Амара вновь прикоснулась к руке Евы — но та на секунду вырвалась, чтобы обнять парня. Дин подошёл после, скупо пожал охотнику руку. Барбара не рискнула приблизиться к Пустоте, а Саманта — она стояла на месте, пока Бадди сам не приблизился к ней, чтобы наклониться и прикоснуться губами к её щеке. — Всё будет хорошо, — пообещал он ей на ухо. — Только береги этих ребят.       И снова был создан круг невероятной мощи, увеличенной в несколько раз. Амара открыла проход — Дин старательно смотрел в этот разлом, стараясь подавить желание броситься к своему брату. Бадди шагнул в сторону разлома — и его потянуло к нему, полыхнуло мраком, самой Тьме показалось, что она ослепла — Пустота наслаждалась, возвращала себе себя, получала то, чего ждала так долго.       — Ангел! — потребовала Амара, почти выкрикивая это в портал. Свет мигнул и вновь появился. Раскол исчез, пустое тело бывшего почтальона упало на пол, связь разорвалась — это Саманта бросила руки Барбары и своей сестры, чтобы опуститься на колени рядом с парнем.       Дин, наконец, бросился к Сэму. Тот не подавал признаков жизни.       — Сэм? Сэмми, — охотник встряхнул брата. Ноль эмоций. — Ну же, Сэмми, пожалуйста… — он проверил пульс — и взвыл, поняв, что младший брат был мёртв. — Верни его! — взмолился Винчестер, когда к нему подошла Амара. Тьма могла бы отказать, решив, что и без того много сделала. Но не стала — искренне желая помочь Дину, она притронулась к плечу его брата. Попыталась найти его душу, чтобы вернуть в тело, и… ничего. Пусто.       — Его нет, — тихо сказала она, выпрямляясь. Дин в отчаянии смотрел на неё. Амара покачала головой. — Пустота уничтожила его. Я не могу вернуть его, потому что мне нечего возвращать. Были уничтожены даже резервные копии самой идеи о том, каким он был. Я могу создать его душу заново, но это…       — Что?..       — Это будет не Сэм, — мягко сказала она, прикасаясь к щеке Дина — мокрой от слёз. — Его воспоминания и личность не сохранятся. Это будет другой человек. Прежнего Сэма не вернуть. Можно только пересоздать, но он будет… копией. Игрушкой. Заменой, чтобы залатать твою рану, Дин. Если ты хочешь… — Амара потянулась к груди Сэма, но охотник не позволил ей прикоснуться, перехватив руку. Покачал головой, пытаясь заставить самого себя поверить в то, что делает это.       — Это будет подло, — сказал он надломленным голосом. — Не надо. Я понял.       — Ты можешь похоронить его, — сказала Тьма, опуская руку с щеки на его плечо. — Дух не вернётся, если ты не сожжёшь тело. Возвращаться нечему, — она обернулась, когда услышала шаги позади себя. Кастиэль стоял в коридоре. С одним крылом, едва передвигающийся — благодати еле хватило, чтобы встать с постели и покинуть помещение. Он всё ещё был отравлен, к тому же — «свежая» благодать, точнее, её половина, позволили ему встать на ноги, но силы быстро ангела покидали. Амара заметила копьё, оставленное кем-то на столе. Оно там лежало ещё с момента посещения бункера Ровеной, и больше к нему не притрагивались — Дин не брал его с собой, когда ездил за Центром. Тьма прикоснулась к древку — работа одного из старших племянников. Ясно. Отвратительное оружие, убивающее всё, к чему прикасается.       Она взяла его и подошла к Кастиэлю. Тот отшатнулся — то ли в страхе, то ли не в силах стоять ровно. Амара прикоснулась к его плечу, восстанавливая благодать целиком, возвращая ангелу крылья. А потом стиснула в руке копьё — и то сгорело изнутри, как сгорали демоны, убитые ангельским клинком. Сверкнула благодать, Кастиэль судорожно вздохнул, опускаясь на колени — Амара отошла, позволяя ему исцелиться. Отошла — и столкнулась с Евой. Транслятор даже не смотрела на неё, она стремилась попасть к Касу — помочь ему, может, обнять его. Тьма схватила её за руку, не позволяя обойти себя. Ева вынужденно подняла на неё взгляд.       — Что? — спросила она. — Ну, спасибо, что ли, или как там это говорится, — она хмыкнула, делая вид, что всё порядке — как будто не разговаривала с сестрой Бога. Обе взглянули на Дина — тот явно был не в состоянии пока разговаривать с кем-то. — Он всё равно пока не скажет, — констатировала транслятор.       — Вы нужны ему, — сказала Амара. Ева передёрнула плечами.       — Точно не я.       — Я исправлю это, если позволишь, — она притронулась другой рукой к груди Евы. Та смотрела на Тьму, не моргая, даже не дыша. — Я верну то, что у тебя отобрали, — то, как транслятор кивнула, заметил только Кастиэль — потому что она согласилась лишь после того, как он крепко сжал её руку, поддерживая в этом решении.       Вспышка. И Ева опустилась на пол, обнимая Каса, а Амара — исчезла из бункера, оставляя людей разобраться со своим горем.