Рубин и Янтарь

НЕ БЕЧЕНО

За ночь Сирил практически не сомкнул глаз, раз за разом возвращаясь мыслями к событиям прошедшего дня и грядущему пиру. Разумеется, до самого позднего вечера он, Эвон и Серадж пытались предположить, что ожидает их завтра, но так ни до чего и не договорившись, в конце концов, решили лечь спать. Равиндра из семьи Ранакх тарам позволил им вступить в свои владения, отдал на время комнаты одного из своих приближенных и собрался дать пир в их честь... "Но почему? В каком статусе мы здесь находимся? Сваран сказал, что мы гости Наследника, но так ли это на самом деле?" Неприятный холодок пробежал по спине юноши несмотря на жаркую влажную ночь. Он вспомнил толпу, что сопровождала их весь путь в городе и ее возгласы при виде его волос, а также наполненный изумлением взгляд Анкура и его просьбу прикоснуться к ним. "Неужели все из-за этого? Равиндра принял нас, потому что я, подобно Владыке Неба из их легенд, ношу длинные золотые волосы?" "Посланник Индры... - продолжал лихорадочно размышлять он, ворочаясь с боку на бок. - Серадж сказал, что они назвали меня так. А что если именно это обстоятельство и поможет нам убедить Равиндру вернуть камень храму?" Зародившись в голове, эта мысль полностью прогнала остатки сна, и потому юноша, промучившись еще какое-то время, все же протянул руку и зажег пальцами фитиль стоящей рядом масляной лампы. Пару минут Сирил будто непонимающе смотрел на отсветы вспыхнувшего огня и заплясавшие вокруг тени, но, вздохнув, поднялся и, захватив светильник, направился в общую галерею. Пройдя ее до конца, он свернул налево и, пытаясь успокоиться, миновал террасу с бассейном, а после спустился в темный сад. Медленно остывающий воздух и шелест подсвеченных луной деревьев немного охладили внутренний жар, сжигающий Сирила, и он, побродив по саду, сумел унять бешеный стук сердца. Журчание ручья убаюкивало, а время среди резной листвы казалось застывшим, и потому юноша сам не заметил, как провел в саду почти весь остаток ночи, вернувшись в свою пещеру-спальню лишь когда начало светать. Ненадолго открыв дневник и перелистнув пошедшие волнами от постоянной влажности страницы, Сирил сделал несколько новых записей и, наконец, улегшись в кровать, на сей раз крепко заснул, на время отпустив все свои тревоги. *** Юношу разбудило настойчивое прикосновение и негромкий знакомый голос, что будил его практически всю жизнь. - Хозяин, просыпайтесь, - мягко повторил слуга, - скоро уже полдень. Все ваши спутники давно встали. - Да... Гилберт, хорошо, - сонно отозвался Сирил, но вникнув в суть его слов, широко распахнул глаза и уселся на кровать. - Полдень? Но как же... Почему ты не разбудил меня раньше? Да и тренировка... Ах, ну, да, - быстро одернул он себя, припомнив, что его зачарованная трость, лук со стрелами Сераджа, а также кинжал Сандипа остались у драконов и не были возвращены вместе с прочими вещами. - Я заходил к вам, когда драконы принесли нам завтрак и еще раз, вскоре после этого, но вы беспробудно спали, - обеспокоенно покачал головой О'Брайн. - В конце концов, господин МакГрегор настойчиво предложил мне оставить вас в покое по крайней мере до полудня, и я был вынужден с ним согласиться. Потеребив подвеску из лунного камня, юноша аккуратно распутал переплетшийся с ней трилистник и, кивнув, несколько мгновений задумчиво смотрел на слугу. - Спасибо, - наконец, тихо произнес Сирил и, подумав, прибавил: - Надеюсь, вы с Джеком нормально устроились в общем зале? - Да. Помимо подушек, что мы видели, на скамье у стены обнаружились и легкие покрывала. Вот только все это гостеприимство драконов... К чему оно? Зачем в действительности они нас позвали? - упавшим голосом закончил он. Юноша и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос, но, взглянув в отражавшее неподдельную тревогу лицо Гилберта, лишь вздохнул и слегка натянуто улыбнулся: - Полагаю, если бы Равиндра хотел убить нас - мы были бы уже мертвы. Поэтому, вероятнее всего, мы здесь ради чего-то другого. Надеюсь, Наследник сообщит нам о своих намерениях после вечернего пира, а до него - нам следует подготовиться, как и сказал Сваран. Поэтому вместо того чтобы строить предположения перебери мой гардероб и помоги выбрать то, что могло бы подойти для столь торжественного случая. - Как прикажете, хозяин, - обреченно отозвался О'Брайн. Погрузившись в прохладную воду неглубокого бассейна, Сирил на добрых полчаса позабыл обо всем и просто наслаждался проточными струями подземного источника, наполнявшего прямоугольную чашу. Не желая возвращаться в изнуряющую жару, юноша окунался с головой снова и снова и, ощущая переполнявшую его свежесть, внутренне поражался размерам личной купели Сварана, по сравнению с которой даже казавшаяся когда-то огромной ванна в доме Эвона была по настоящему крохотной. Воспользовавшись помощью Гилберта, Сирил наконец-то расплел и промыл волосы, давно пропитавшиеся потом, а после нехотя покинул рукотворный водоем. Облачившись в чистую одежду и перекусив остатками завтрака, что О'Брайн предусмотрительно принес в его спальню, он торопливо направился в гостиную, откуда раздавались тихие голоса и тоскливые звуки ситара. Отодвинув штору, служившую дверью, юноша приветливо улыбнулся индусу и магу, что, сидя на лавках около жаровни о чем-то вяло спорили. Заметив Сирила, Серадж выпустил из рук музыкальный инструмент и, чуть натянуто улыбнувшись, предложил юноше присоединиться к ним. - Мы с Реем пытаемся предугадать, какой прием нас ожидает сегодня вечером, а также решить, что на него надеть. Приходил Сваран и сказал, что если у нас не найдется достойной одежды - он предоставит нам подходящую по случаю, но я думаю, нам все же стоит изучить свой гардероб. Также он сказал, что мы должны быть готовы к часу заката - именно тогда он придет за нами. Вы уже решили, что наденете, Сирил? - переглянувшись с магом, добавил он. - Пока нет, - покачал юноша головой, отметив на указательном пальце индуса новый, подаренный Эвоном, плектр. - Помимо повседневной одежды я, как и вы, взял в путешествие свои самые дорогие костюмы, так что, возможно, надену тот самый, что вы обозвали "зеленым великолепием", Серадж. Но я еще подумаю, ведь, в конце концов, в моем гардеробе есть вещи, сшитые в ателье Этьена, - с теплотой в голосе добавил он, улыбнувшись Эвону. - До вечера я что-нибудь решу. - Да, - кивнул маг, встретившись с ним взглядом. - До заката еще несколько часов. Впрочем, вряд ли наш внешний вид на что-то повлияет. Скорее всего - это лишь пустая формальность. И, пожалуй, тот зеленый костюм будет прекрасным выбором. Буду рад вновь лицезреть тебя в нем. - Что ж, раз у вас уже появились идеи, нам с Реем точно стоит поторопиться с выбором, - с ухмылкой закончил индус. За дружескими разговорами, прогулкой в саду и ланчем день незаметно подошел к концу и, солнце, переместившись на запад, медленно стало клонится к горизонту. Час пира приближался, и юноша, как ни пытался успокоиться все больше нервничал, раз за разом вспоминая пророчества Кроу и собственные страхи. Наконец, не выдержав, он извинился перед друзьями и, пытаясь привести мысли в порядок, вернулся в спальню и попросил О'Брайна переплести ему заново косу. Пока слуга мягко и осторожно расчесывал его волосы, юноша, скользнув глазами по зеленому коуту и камзолу, что О'Брайн уже предусмотрительно достал, приготовив на пир, внезапно вспомнил и о другом не менее красивом костюме. Да, быть может, они могли бы поспорить в цене, но зато он надевал тот костюм лишь раз, да и обстоятельства при которых он получил его... - Гилберт, - приняв окончательное решение, обратился Сирил к слуге, - я передумал и хочу надеть на пир кое-что другое... - Да, хозяин, как скажете, - удивленно отозвался О'Брайн, - и что же именно? - Тот белый костюм, что подарил мне Эвон на мое восемнадцатилетие. Едва закончив с прической, а после с облачением в кружевную рубашку, нарядный камзол и бриджи, Сирил сквозь штору услышал взволнованный оклик Джека. Извинившись, слуга от лица мага попросил его поторопиться, так как драконы уже ожидали их. Поблагодарив, юноша обернулся к О'Брайну и, не теряя больше ни минуты, поспешил в общий зал, ощущая, как с каждым следующим шагом все надрывнее бьется в груди испуганное сердце. В гостиной уже стоял Эвон, облаченный в медового оттенка коут и горчичные бриджи, Серадж, выбравший в качестве одежды тот самый длинный камзол, расшитый павлиньими перьями, а также Сваран, чью фигуру скрывала одежда темно-синего цвета, состоящая из дхоти и перекинутой и перехваченной на поясе и левом плече задрапированной блестящей ткани. Вместе с ним в пещеру вошли двое охранников, один из которых держал в руке масляную лампу. - Сирил, а вот и вы! - улыбнулся индус, обернувшись к юноше, но в тот же миг, добродушное выражение на его лице сменилось удивлением и растерянностью. - А почему вы решили поменять костюм? - несколько невпопад спросил он, на мгновение позабыв даже о заговоривших с ним драконах. - Я надевал его лишь раз, на ваши именины, да и это подарок Рея. А что вас так удивило, Серадж? - Нет-нет, ничего, пойдемте, - быстро произнес индус, кивнув Сварану и что-то ответив на незнакомом юноше языке. - Нельзя заставлять Наследника ждать... - Да, конечно, - поспешно согласился Сирил, уже покидая пещеру. - Но все же, что не так? - чуть тише переспросил он, поравнявшись с индусом. - Я не знаю местных традиций, - напряженно отозвался Серадж, на миг встретившись с юношей взглядом, - но у меня дома белый цвет - является цветом смерти, - мрачно улыбнувшись, закончил он. Всю недолгую дорогу по городу и новый подъем по широкому, вырубленному прямо в скале туннелю, Сирил почти не смотрел по сторонам, повторяя про себя слова индуса. Впрочем, Эвон, услышав о смерти, также хмурил брови, да и с лица Сераджа напрочь стерлась привычная улыбка. Погруженный в свои мысли, юноша и не заметил, как Сваран и его вооруженные спутники, закончив восхождение по длинной лестнице, привели их в огромный тонущий во мраке зал, подсвеченный лишь тусклыми жаровнями, расположенными среди ряда массивных колонн. Зал явно являлся естественной пещерой, у которой нетронутым был оставлен высокий неровный свод, теряющийся в тенях. На входе путешественников встретили четверо стражей, что кивнув Сварану, позволили им пройти. На выходе стояла еще группа вооруженных драконов, однако, прежде чем покинуть зал, Сваран остановился и вновь обратился к Сераджу. Некоторое время вслушиваясь в медленную речь, индус задумчиво качал головой, а после, переспросив что-то и выслушав ответ, обернулся к друзьям: - Сваран сказал, что мы почти пришли. За этим залом находится зал для пиршеств, где нас уже ждут. Нам следует войти, когда сенешль Наследника объявит о нашем приходе, и остановиться примерно в десяти шагах от трона, не заходя за трещину, что рассекает пол. После нам необходимо делать то, что повелит Наследник. Мы можем обращаться к нему "Ваарис", что собственно и обозначает "Наследник", но нам запрещено говорить до того, как он позволит нам это. Ища поддержку, юноша быстро нашел взглядом глаза мага и, мысленно подобравшись, поспешно кивнул. Эвон же хоть и остался внешне спокоен, чуть сильнее сжал губы. Пройдя гуськом узкий проход, ведущий в следующую пещеру, путешественники остановились у самого выхода, где Сваран оставил их. Сирил напряженно замер, старательно вслушиваясь в звучащую в зале речь, но вот среди незнакомого гомона он услышал собственное исковерканное имя и, встрепенувшись, обернулся к Сераджу. - Пора, - торопливо прошептал тот, ободряюще положив юноше руку на плечо. Едва заметно вздрогнув, Сирил набрал побольше воздуха в грудь и медленно вошел в огромный залитый колеблющимся светом зал, лишенный одной из стен, как и гостиная в доме Сварана, где уже собралось множество облаченных в синие одежды гостей. Под тихий негодующе-непонимающий ропот, прокатившийся по пещере, юноша, стараясь не смотреть по сторонам, шаг за шагом приближался к возвышению в конце зала. Негнущиеся от волнения ноги не слушались. Дыхание сбилось, а время замедлило свой ход. Пятнадцать. Восемнадцать. Двадцать. Пытаясь успокоиться, мысленно отсчитывал юноша пройденные шаги, приближающие его к широкой длинной скамье из темного дерева, богато украшенной резьбой и инкрустацией. Остановившись точно подле глубокой трещины, разделяющей зал, он, наконец, поднял голову и, застыв, встретился взглядом с восседающим в центре своеобразного трона незнакомцем из своего сна. В жизни тот, кого все называли Наследник, выглядел старше, его свободное темно-синее одеяние, состоящее из нескольких слоев сложно уложенной и расшитой самоцветами ткани, было куда богаче, а длинные темные волосы были заплетены во множество тонких кос, частично скрепленных на затылке. Неизменным оставалось лишь то, что на плечах и шее Равиндры покоилось массивное ожерелье с пылающим рубином, в центре которого темнел странный изъян в форме павлиньего пера. Невольно задержавшись на нем взглядом, юноша глубоко поклонился, только сейчас позволив себе бегло осмотреться. По бокам от Равиндры сидели две темнолицые женщины, облаченные в расшитые каменьями и павлиньими перьями платья. За спиной одной из них стояли две юные девушки, в чьи черные косы были вплетены золотые украшения, а запястья обвивали тонкие браслеты. За другой же - застыли двое богато одетых юношей, младший из которых казался ровесником Сирила и, в отличие от большинства присутствующих в зале, смотрел на вошедших добродушно и с неподдельным интересом. По левую руку Равиндры вдоль стены были расставлены пока незанятые круглые столы, едва возвышающиеся над полом и скамьи с низкими не шире ладони спинками и сидениями покрытыми подушками. На столах тускло поблескивала металлическая посуда, высокие кубки и плоские блюда с рисом и какими-то овощами. Многочисленные гости пира - темнолицые мужчины и женщины терпеливо ожидали подле рукотворного водоема прямоугольной формы, расположенного по правую руку Равиндры. На поверхности отражающей словно зеркало стоячей воды плавали неглубокие плошки с горящим маслом, что давали колеблющийся теплый свет. За бассейном виднелись лишь колонны, подпирающие свод, темнеющее небо и соседние скалы, освещенные пока еще бледной едва взошедшей луной и последними угасающими лучами закатившегося солнца. На мгновение Сирилу показалось, что стихли все звуки кроме взволнованного стука его сердца, но вот Наследник медленно поднял ладонь и громко произнес несколько незнакомых слов, что торопливо перевел, стоящий чуть позади юноши Серадж: - Приветствую, чужеземец, благословленный Владыкой. Мое имя - Равиндра Шестипалый. Я принимаю тебя в доме моего отца. Подойди ближе, назови имена своих спутников. - Благодарю вас за гостеприимство, Ваарис, - невольно бросив взгляд на поднятую в повелительном жесте ладонь, сбившимся голосом проговорил юноша, вновь низко склонив голову и сделав несколько шагов вперед. - Справа от меня стоит Рей Филистер Эвон МакГрегор, слева - Серадж Сингх. Оба они благородных кровей, - робко проговорил он, продолжая украдкой разглядывать шесть пальцев на руках Равиндры и стараясь ничем не выдать своего удивления. - Один из них на моей родине является чародеем, другой же - единственный наследник земель, лежащих к северо-востоку отсюда. - Сирил Блэквуд-Арден, - чуть прищурив глаза, произнес дракон, поднявшись, - я запомню имена сопровождающих тебя людей. Лицо одного мне знакомо. Однако сейчас не время для беседы. Я, мои жены и дети ожидали тебя. Присоединись к пиру в твою честь. Мы поговорим позже. Сделав несколько шагов, Наследник занял стол, расположенный ближе всего к трону и, опустившись на низкую скамью, вновь повелительно взмахнул рукой. Замерший до этого зал ожил, и вслед за Наследником к столу сперва подошли его жены, затем сыновья и дочери, а после к оставшимся столам проследовали стоящие до этого подле бассейна драконы. Памятуя о наставлениях Сварана, Сирил подождал пока все присутствующие заняли свои места и только затем прошел к оставленному свободным столу вблизи стола Наследника. В пещере вновь прокатился едва слышный ропот, но Равиндра благосклонно кивнул, и юноша, ощущая десятки устремленных на себя взглядов, с трудом устроился за непривычно низким столом и, напряженно улыбнувшись, уткнулся глазами в тарелку. Следом за ним на низкую скамью опустились Эвон и Серадж, ловко подобравший и скрестивший под собой ноги, а слуги безмолвно застыли, отойдя к ближайшей стене. Равиндра поднял тяжелый металлический кубок и, ожидавшие своего часа драконы-слуги мгновенно подошли к столам. Вскоре кубок юноши был наполнен темным напитком, походившим на сок с медом, который здесь, похоже, пили вместо вина. Сделав глоток, Серадж с беспокойством обвел присутствующих взглядом, явно прислушиваясь к отдельным долетающим до него шепоткам, однако спустя мгновение Наследник вновь заговорил, и в пещере воцарилась напряженная тишина. - Я выпью сегодня три кубка, - нахмурившись, перевел Серадж, невольно понизив голос. - Первый за Владыку, второй за моего отца и повелителя, а третий - за наших гостей, - закончил Равиндра без тени усмешки, и Сирил буквально кожей ощутил, неприязнь и гнев, прокатившиеся по залу. Одна из жен Наследника, та, чье платье выглядело богаче и было буквально усыпано самоцветами, смерила юношу таким ледяным взглядом темных бездонных глаз, что на миг ему стало не по себе. Инстинктивно опустив голову, Сирил припомнил льдистые печально-отрешенные глаза леди Осхиль, что теперь после взгляда южной драконицы казались ему необыкновенно теплыми. Серебристо-пепельный образ женщины в вуали придал ему уверенности, и незаметно для себя юноша чуть сильнее стиснул пальцы. Он пришел сюда и ради нее. Ради того, чтобы узнать правду о том, что настолько желал заполучить Халвар, что буквально обезумел. Узнать - кто и зачем разорил могилу Марии, и вернуть леди Осхиль долгожданный покой. Вдохнув полной грудью пропитавшийся запахом масла и благовоний воздух, Сирил отогнал невольное видение. Вновь робко взглянув на Равиндру, его жен и детей, он задержался взглядом на круглом с излишне мягкими практически женскими чертами лице младшего из сыновей, что по прежнему взирал на него с доброжелательной едва заметной улыбкой. "Пир в мою честь... Кубок выпитый за меня и моих спутников... Что все это значит?" - мысленно поежился юноша, стараясь не показывать своей растерянности. - В честь наших гостей будет подано особое блюдо, - невозмутимо продолжил Наследник, - Сардам кайл... Кажется, название можно перевести, как "рука дружбы" - неуверенно пояснил Серадж, и в тот же миг юноша едва не вскрикнул от ужаса и отвращения. На подносах, внесенных слугами после слов Равиндры, в окружении ярких фруктов и зелени лежали уложенные по кругу в несколько слоев обжаренные ладони с пятью длинными пальцами. - О, Господи! - едва слышно прошептал Сирил, со страхом взглянув в такое же побелевшее вытянувшееся лицо Эвона. - Чьи это руки?! - Тихо-тихо, успокойтесь, - торопливо зашептал Серадж. - Это обезьяньи лапы, присмотритесь внимательнее к их форме... Лангуры, или кто-то еще... Похоже, среди драконов они не являются священными животными. Ошарашенно кивнув, юноша приложил неимоверное усилие чтобы выдавить вежливую улыбку, когда одно из принесенных блюд с ладонями было установлено на их стол. Немного успокоившись, Сирил бросил новый взгляд на Равиндру, однако смуглое лицо дракона осталось непроницаемым, только в его темных глазах застыл неподдельный интерес. "Чего же он добивается?" - гадал юноша, ощущая растущую тревогу, но ничего не происходило. Слуги подносили необычные блюда и разливали напитки, собравшиеся, ведя тихие беседы, поднимали бокалы вслед за Наследником, а несколько драконов-музыкантов со странного вида инструментами, похожими на ситар Сераджа, развлекали присутствующих своей игрой. После настойчивых и долгих уверений индуса Сирил все же положил на тарелку одну из обжаренных до хрустящей корочки ладошек и с трудом заставил себя проглотить кусочек обезьяньего мяса. Эвон последовал его примеру, но весь оставшийся вечер был задумчиво-рассеян и практически не поднимал глаз. А если юноша и встречался с ним взглядом, то видел лишь страх и непонимание, так редко посещавшие мага в обычные дни. Серадж же пусть и съел несколько до ужаса напоминающих человеческие руки ладоней, окончательно помрачнел и, старательно прислушиваясь к звучавшей в зале негромкой речи, открывал рот лишь для того чтобы перевести отдельные слова своим друзьям. Когда же, спустя пару часов, взошедшая луна, постепенно переместилась за скалу, а небо окончательно почернело, Наследник молча встал из-за стола и вслед за ним, словно повинуясь невидимому сигналу, встали и все остальные. Мгновенно позабыв про недоеденные фрукты и рис, Сирил также поспешно поднялся, обменявшись обеспокоенным взглядом с Эвоном и Сераджем. - Daavat poora, - возвестил Равиндра, и Серадж, понизив голос, перевел: - Пир завершен. Поблагодарим Владыку за угощение и вернемся к делам. То, чего мы ждали, произошло, - бросив взгляд на Сирила, продолжил дракон. - Я объявляю начало Прощания, - наморщив лоб, наконец озвучил Серадж. - Мы соберемся через пять дней на пире Соединения, а сегодня наша встреча завершена. - Кarttāvinṟe sakala iṣṭaṁ, - с поклоном провозгласили стоящие в пещере драконы, продолжая с настороженной неприязнью взирать на Сирила и его спутников. - На все воля Владыки, - подумав, перевел Серадж. Наследник молча кивнул в ответ и неспеша покинул зал, скрывшись за скамьей-троном. Вслед за Равиндрой проследовали его жены, сыновья и дочери. Замыкали процессию две пары караульных, до этого стоявших подле трона. Лишь когда зал покинули и они, остальные гости торопливо направились к основному выходу. После того, как зал практически опустел, к замершим в нерешительности путешественникам подошел Сваран и жестом велел следовать за собой. Весь недолгий путь до дома Сварана Эвон красноречиво глядел на своих спутников и порывался что-то сказать, однако посматривая на сопровождающего их дракона, только напряженно хмурил брови. Впрочем, Сирил, вспоминая лежащие на блюде обжаренные обезьяньи лапы, также пребывал в смешанных чувствах и со страхом гадал, чего же ожидать от Наследника после этого пира. Даже обычно спокойный и жизнерадостный Серадж заметно поник, а вокруг его ставших в последние дни излишне серьезных глаз прорезались первые морщинки. Когда же Сваран, скрывшись за тяжелым занавесом, оставил путешественников одних, маг, не выдержав, шумно выдохнул и наконец заговорил: - Какого дьявола?! Я вас спрашиваю, какого дьявола здесь происходит? - не унимался он, поочередно обращаясь к Сераджу и Сирилу с плохо скрываемым страхом. - Что это за "руки дружбы"? Чего этот Наследник хочет от нас?! - Не от нас, а от Сирила, - чуть нахмурившись, поправил мага индус. - И, полагаю, мы узнаем об этом в ближайшие дни. Ну, а пока нам остается только успокоиться и ждать, особенно учитывая, что мы не в праве покинуть эту пещеру, а снаружи стоит вооруженная охрана. Что до обезьяньих лап, уверен, это всего лишь местный деликатес. Наверняка, подавая его нам, Наследник не пытался нас запугать, а скорее хотел проявить свое расположение... - Да неужели?! - со злостью бросил Эвон, но Сирил, протянув руку, мягко сжал его пальцы своими и задумчиво произнес: - Скорее всего так и есть. Наследник обошелся с нами, как с дорогими гостями и на то должна быть веская причина. Думаю, Серадж прав, и мы скоро ее узнаем. Пока же единственное, что приходит мне в голову - дело в моих волосах. Иначе почему драконы в городе называли меня посланником Индры... - Что ж, похоже на то, - согласно кивнул Серадж. - Также Равиндра объявил о начале некой церемонии, хотелось бы думать, что нас она не коснется... - Так, все - довольно! - прервал его размышления маг и устало вздохнул. - Нам действительно остается только ждать, - перевел он обеспокоенный взгляд на юношу и ответил на прикосновение, сомкнув его пальцы в ответ. - Надеюсь лишь на то, что это ожидание не продлится слишком долго, а главное, что после нам позволят уйти. Конечно, уже середина января и может так статься, что когда мы доберемся до Коччина нам придется задержаться там еще как минимум на месяц, а то и два в ожидании подходящего корабля. Но все же, - качнул головой он, - для всех нас будет лучше провести это время там, а не здесь в полной неизвестности... - Конечно. Так и будет, Рей, - улыбнулся ему Сирил и, набрав побольше воздуха в грудь, отогнал прочь одолевавшие его страхи. Остаток вечера путешественники предпочли провести за вялой беседой, более не возвращаясь к прошедшему пиру. И пусть в пещере не было никого кроме них, все они, не сговариваясь, невольно понижали голос, а Сирила не оставляло чувство, что за ним до сих пор наблюдает множество холодных немигающих глаз. В конце концов, извинившись, юноша покинул друзей и, забрав с собой масляную лампу, вернулся в выделенную ему спальню. Достав дневник, он хотел было записать все события последних нескольких часов, но усталость довольно быстро овладела им и, опустившись на кровать, Сирил мгновенно заснул, погрузившись в лишенное снов небытие. *** Половина следующего дня прошла в напряженном ожидании, но когда слуги-драконы принесли путешественникам запоздалый ланч, состоящий из риса, фруктов и теплых лепешек, в пещеру вошел Сваран и, обратившись к Сераджу, передал, что Наследник желает говорить с ними. - Он будет ждать на закате, - медленно перевел Серадж, напряженно вслушиваясь в драконью речь. - Вас, Сирил. Нам с Реем позволено сопровождать, но не говорить. Он желает беседовать только с вами. Торопливо кивнув, юноша попытался скрыть собственное волнение, а индус, озабоченно качнув головой, прибавил еще только одно: - Сваран говорит, вам нужно выбрать подходящую одежду. Он придет за нами и отведет, как и в прошлый раз. - Разумеется, - с трудом выдавил из себя Сирил и, приложив усилие, с вызовом глянул на друзей. - Я буду готов. Маг промолчал, только переглянулся с Сераджем и озабоченно покачал головой. Почти до самого предзакатного часа путешественники обсуждали, что следует говорить Наследнику, а что нет, и вновь выбирали одежду. На этот раз, посоветовавшись с Сераджем, юноша решил не рисковать и все же надел свой зеленый костюм, выбрав к нему одну из самых дорогих и одновременно легких летних рубашек. Заколов платок, второй подаренной Эвоном булавкой в виде бирюзовой канарейки, он удовлетворенно вздохнул и, немного посидев с магом и индусом в гостиной, спустился в сад, где пробыл до тех пор, пока небо не залил пока еще слабый багрянец, возвещающий о наступлении вечера. Вернувшись к друзьям, Сирил ободряюще улыбнулся и, усевшись на широкую скамью замер в ожидании Сварана. *** В этот раз минуя широкие проходы и галереи, Сирил внимательно смотрел по сторонам, однако так и не смог запомнить витиеватую дорогу, проходившую среди скал, а после и внутри скалы. Но вот закончив восхождение по крутым ступеням, вырубленным прямо в толще камня, и подсвеченным чадящими масляными лампами, Сваран привел путешественников на открытую площадку, представляющую собой естественную каменную террасу, очерченную по краю невысокой балюстрадой, вырезанной из светлого известняка. Косые лучи заходящего солнца окрашивали небо и скалу в пурпур, но жара не спешила покидать долину. Нагретый воздух ощутимо дрожал, а раскаленные камни источали тепло, что чувствовалось даже сквозь чулки и обувь. Первое, что бросилось в глаза, едва юноша ступил на террасу - это целый ряд внушительного размера прямоугольных каменных возвышений, украшенных резьбой. Впрочем, Сирил даже не успел задуматься об их предназначении, так как ответ оказался сразу перед ним - на одной из своеобразных "лежанок" в последних лучах солнца нежился сине-зеленый дракон. В своем истинном обличье Равиндра был не меньше быка, а переливающуюся крупную чешую украшали узоры павлиньих глазков, становившиеся особенно четкими в районе длинного, заканчивающегося шипами хвоста. Тело дракона скрывала необъятного размера зеленая туника, скроенная из блестящей дорогой ткани, а роговые отростки на голове были унизаны золотыми кольцами. При любом движении гигантского ящера они издавали мелодичный звенящий звук. Лишенный передних конечностей, дракон опирался на огромные, сложенные крылья, что также имели лазурно-нефритовый оттенок. Остановившись на подобающем расстоянии, Сирил, обменявшись изумленным взглядом с друзьями, глубоко поклонился Равиндре и замер в напряженном молчании. Сваран же, дождавшись кивка дракона, оставил их одних, бросив что-то на прощание лишь стоящим у входа на террасу караульным. Некоторое время Наследник не сводил темных и от того казавшихся лишенными зрачков глаз с лица Сирила, но когда солнце полностью скрылось за скалой, погрузив террасу в легкий сумрак, дракон медленно произнес: - Я ждать тебя. Твой приход был предсказан. Я видеть в нем волю Владыки и позволить войти. Показать тебе истинный облик. Я плохо знать твой язык - пусть он, - кивнул дракон в сторону Сераджа, - говорить за меня. "Истинный облик... Ждал? Предсказан? Но кем... и английский? Откуда вообще он его знает?" - пронеслась в голове юноши череда мыслей, но внешне он никак не выдал себя, лишь вновь почтительно склонил голову, а после переглянулся с Сераджем: - Разумеется, Ваарис и благодарю за подобную щедрость, - ответил он, с затаенным восхищением рассматривая переливы драконьей чешуи. Приоткрыв заполненную мелкими зубами пасть на подобие улыбки, Равиндра продолжил свою речь уже на незнакомом Сирилу языке. Серадж же, нахмурившись, начал переводить: - Ты просил о встрече, чтобы увидеть... - ненадолго задумался индус, - Четвертую царицу. Ты пришел с другого конца мира, отыскал меня и скрыл свои сны - все это невозможно без воли Владыки. "И без таких людей, как Луиджи Баррингтон-Хейг", - с легким торжеством решил про себя Сирил и едва подавил желание прикоснуться к кулону из лунного камня. - Ты отмечен им. Ты носишь золото на голове. Твоя просьба дерзка, но я выслушаю тебя. Возможно, так я смогу понять истинный Замысел Индры. То, - вновь засомневался Серадж и, несколько неуверенно продолжил: - что он хочет донести до меня и моего народа. "Дело в волосах! Я был прав! - лихорадочно размышлял Сирил. - Но поможет ли мне это хоть как-то?" - Я желаю больше узнать о тебе и пути, что ты проделал. Узнать твои цели. Узнать тех, кто сопровождает тебя, - чуть запинаясь, перевел Серадж последние слова дракона, что, выдохнув их, замер, задержавшись на лице Сирила немигающим взглядом. - Конечно, Ваарис, - вновь глубоко поклонился юноша и, набрав побольше воздуха в грудь заговорил, периодически останавливаясь и ожидая, пока индус переведет его слова: - Как я сказал при встрече во сне - я последний потомок последнего владельца камня. Как и мой предок, я владею Даром видеть и подчинять незримых существ, что на моей родине зовутся демонами. Более столетия назад мой Дар был объявлен вне закона, а мой предок назван предателем и казнен. Однако, я не верю в то, что его приговор был справедлив. Я начал этот путь, желая отыскать правду о прошлом. Единственный способ - это получить воспоминания моего предка, что он заключил в рубин вашей матери после его огранки. Выслушав сбивчивый перевод Сераджа, Равиндра недобро сощурил глаза, а в его голосе прорезался металл: - Niṅṅaḷuṭe kuṭumbattinṟe ī uttaravāditvaṁ? - Значит, твоя семья в ответе? - как можно более ровным голосом озвучил индус. - Твой предок ранил камень и убил чары, наложенные моим отцом? - Это так, - тихо ответил юноша, постаравшись скрыть мгновенно вспыхнувший страх от обжигающе ледяного взгляда дракона. - Но мой предок не знал истории этого рубина, он всего лишь купил его у его предыдущего владельца. Как только Серадж замолчал, ярость в глазах дракона погасла, а взгляд стал холодным и пустым. - Это ничего не меняет, но я верю тебе, - с едва заметным облечением, продолжил индус, когда Равиндра, чуть качнув головой, вновь неспеша заговорил. - Ты ищешь Четвертую царицу ради прошлого. Оно важно и для меня. Тебе известно, что стало с моей матерью? Она умерла много дождей назад. Камень - единственное, что осталось. Я долго искал его чтобы вернуть домой. - Да, Ваарис, я слышал рассказы о Карунике. О ее благих деяниях и смерти. И... я хотел бы больше узнать о ней, - искренне продолжил Сирил, поддавшись внутреннему порыву. - О камне до того, как он упал в реку и о том, как вам удалось его найти. - Возможно, я расскажу тебе. Но не сегодня, - помолчав ответил дракон. - Сегодня мы будем беседовать о другом. Я хочу больше услышать о твоих спутниках. Его лицо, - кивнул он в сторону Эвона, и Серадж надолго задумался, прежде чем перевести: - он говорит "живой", его лицо было на живом портрете во сне. - Конечно, Ваарис, - поспешно отозвался Сирил и, переведя взгляд на мага, медленно продолжил, старательно подбирая слова: - Это мой друг - мастер-ювелир, владеющий чарами. Портрет был создан при помощи магии и потому выглядел, как живой. Мой второй спутник... - на пару мгновений задумался он, на сей раз посмотрев на Сераджа. - Вы сказали, Ваарис, что воля Владыки привела меня сюда. Возможно, так и есть. Поиски правды заставили меня начать этот путь, но я здесь не только ради прошлого. Я пришел, - на мгновение замолк Сирил, встретившись взглядом с Равиндрой, - чтобы спасти его жизнь, - указал он глазами на Сераджа. - Ведь мой второй спутник - потомок царевича, осквернившего храм Владыки. Тот самый храм, куда попала Четвертая царица, когда ее нашли в реке. Переведя эти слова, Серадж сделал паузу и чуть выступив вперед, поклонился. - Я хочу освободить его от проклятия, вернув Четвертую царицу в храм, - чуть с вызовом произнес Сирил. - Возможно, Владыка помог мне отыскать вас именно с этой целью. Индус замолчал и некоторое время дракон, не произнося ни слова, с интересом изучал его лицо. Наконец, он вновь перевел взгляд на Сирила: - Мне известна легенда о проклятии потомков Вариштры. Может ли он, - когтем на крыле указал дракон на Сераджа, - доказать мне свое родство с ним? Вновь низко поклонившись, индус произнес несколько незнакомых юноше слов и, получив ответ, медленно приблизился к Равиндре. Сняв с пальца предусмотрительно надетый фамильный перстень, Серадж поднес его к голове ящера и терпеливо застыл в ожидании. Внимательно рассмотрев реликвию, дракон кивнул и надолго задумался: - Хорошо, - наконец, вновь заговорил он, когда Серадж вернулся к своим спутникам. - Я подумаю над твоими словами. Однако, даже если Владыка послал тебя, желая возвращения ее камня, я не вправе распоряжаться им. Четвертая царица принадлежала моей матери. Теперь она принадлежит отцу. Я буду решать ее судьбу только если, - нахмурившись, замолчал Серадж и долго раздумывал над продолжением: - Страна Теней... уйдет... - бессвязно повторил он, а после взглянул на Сирила. - Полагаю, Равиндра говорит о смерти: "Я буду решать ее судьбу только если стану правителем после смерти моего отца". А для этого, как я понял, его должны выбрать главы всех уважаемых семейств Четырех долин. Он сказал: "Каждый из них должен назвать мое имя". Убедившись, что индус донес его слова, дракон вытянул длинную шею, и, пошевелив кожистыми крыльями, напоминающими крылья огромной летучей мыши, вздохнул. - Ты слышал легенды о моей матери, ты знаешь, - запинаясь, неуверенно продолжил переводить Серадж, - ее не приняли здесь. Она... - прикрыв глаза, проговорил Равиндра, и в его голосе прозвучала плохо скрываемая тоска и боль, - была другой. Очень доброй. Не похожей на нас. Заморской колдуньей с зеленой кожей. За что-то она любила ваш род. Видела живые сны и умела их толковать. Я, - вновь заговорил он, дождавшись пока замолкнет Серадж, - также не похожу на своих соплеменников. Я родился шестипалым с зелено-синей кожей. Я способен заглядывать в чужие сны и хочу сохранить мир с людьми, заключенный по воле моей матери. Не все семьи в Четырех долинах хотят видеть меня правителем. У моего отца есть младшая сестра. Ее сын может претендовать на трон. Он... Не до конца понимаю, - наморщив лоб, признался индус. - Вроде бы Наследник говорит о чем-то старом... Да... Скорее всего он имеет ввиду, что его кузен хочет возврата к старым порядкам. Хочет изгнать людей и вернуть пятую долину. И что-то еще про церемонию выбора. "Пока все семейства не назовут одно имя - мы не обретем правителя..." Он говорит о возможной многолетней смуте и дальше про вас: "Мой младший сын - Лалит унаследовал дар моей матери и предсказал, что через тебя Владыка явит знак, что позволит мне занять трон Четырех долин", - что-то робко уточнив у дракона, наконец, озадаченно заключил Серадж. - Мой сын сказал - ты станешь предвестником горя, и дожди, пришедшие за тобой, принесут смерть моего отца. Ты пришел на пир в одежде смерти. Сегодня ты в зеленом, предсказывая горе моей семье. Пока мне неизвестно, - задумчиво проговорил дракон, продолжая оценивающе изучать чуть побледневшее лицо Сирила - кто ты на самом деле? Многие сочли тебя посланником Владыки, кое-кто считает, - ненадолго задумался Серадж, - что Он ведет тебя. Однако есть и те, кто полагают, что ты - лишь дерзкий человек, которому я оказываю незаслуженные почести. Каждый из нас будет внимательно наблюдать за тобой. Если ты послан Владыкой, он даст тебе и нам знак, как поступить. От всего услышанного у Сирила на миг закружилась голова. "Выходит, мы здесь..." - Ваарис, - невольно понизил голос юноша, подняв на дракона чуть расширившиеся глаза и ощущая предательский холодок ползущий по спине. - Вы не отпустите нас? Мы задержимся здесь... надолго? Дракон чуть склонил голову, а его пасть вновь растянулась в неком подобии улыбки, но голос, когда он вновь неспеша заговорил остался глухим и печальным: - Мой сын сказал - с того дня, как на землю упадет первая капля долгих дождей, пройдет не более половины луны, - наморщив лоб, перевел Серадж, - как мой отец спустится в мир Теней. Пока это не произойдет, ты и твои спутники будете моими гостями, а после... На все воля Владыки, - медленно прибавил он. - Гостями или пленниками? - не удержавшись, воскликнул Сирил, мельком бросив взгляд на побелевшее от таких известий лицо Эвона. Серадж было отрицательно качнул головой, с опаской посмотрев на дракона, но Равиндра, вновь заговорил на английском, сильно коверкая слова: - И то и другое. Знай только, в дом Сварана вы в безопасность. За пределами - нет. Не пытайтесь выйти или бежать. Вновь перейдя на родную речь, дракон прибавил еще несколько фраз, переведенных не на шутку напуганным Сераджем: - Через четыре дня состоится первый пир из трех, предшествующих прощанию с нашими собратьями. Пир Соединения, на который соберется вся моя семья. Вы должны быть там. За вами придут. А пока - наш разговор окончен. - Да, Ваарис... - плохо слушающимися губами отозвался Сирил. *** "Человек напуган... Верно ли я истолковал послание?" - Темноволосый мужчина устало вздохнул и скользнул невидящим взглядом по своим просторным покоям. - Нельзя ошибиться. Ради нее". На миг закрыв глаза Равиндра вновь погрузился в воспоминания, словно наяву услышав ласковый голос матери, увидев ее круглое, похожее на полную луну лицо и бездонные ласковые глаза. Тоска острым ножом в который раз резанула сердце и потому мужчина не сразу обернулся, услышав легкие шаги Лалита. - Ты посылал за мной, отец? - выждав пару мгновений, окликнул Равиндру юноша. - Это из-за разговора с чужеземцами? - с искренним любопытством в голосе прибавил он. - Да... - тихо ответил он, усилием воли отогнав ее образ, что приходил к нему стоило лишь взглянуть на сына. Те же глубокие глаза с чуть припухшими будто со сна веками и теплая улыбка. То же круглое лицо, только кожа... У Лалита она темна, как ночь, а мать будто освещала все вокруг своим светом. - Я должен знать, не видел ли ты новых снов? Прежде чем ответить, юноша долго рассматривал браслеты, украшающие руки отца, драгоценные перстни, унизывающие его пальцы и легкое темно-синее одеяние, перехваченное на талии поясом с радужными опалами. Наконец, подняв глаза, он вновь встретился с Равиндрой взглядом: - Я видел пламя, отец. Бушующее пламя и чужеземца. Пока я не могу понять, каким будет знак, посланный Владыкой... - Но знак уже был явлен, Лалит, - нетерпеливо произнес Равиндра. - Ты видел это сам. Как и все мы. Чужеземец пришел в одежде мертвых, а вскоре мой отец оставит нас. Теперь, после твоих слов о пламени, я почти уверен, что не ошибся. - Но, отец, - поспешно проговорил юноша, широко раскрыв глаза. - Возможно, он действительно Посланник и, направляя его, Владыка желает сказать нам нечто совершенно иное! Ты должен испытать чужеземца, прежде чем принимать подобное решение. Она... - Я знаю! - резко одернул Равиндра сына. - Разумеется, я испытаю его и буду наблюдать за ним до самого Белого пира. Если Владыка ведет его - он подскажет чужеземцу, как поступить. А теперь ступай, - жестко произнес он, вновь испытывая приступ горечи. - Если твои сны изменятся, сразу же сообщи мне. - Да, отец. *** - Мы здесь застряли! - в который раз за вечер со злостью произнес Эвон. - Я ведь недаром не хотел ехать сюда. Что нам теперь делать - ждать? Ну конечно - ждать, - горько усмехнулся он. - Ничего другого ведь мы не можем. А если все это вопреки предсказанию растянется не на один месяц? Вы не получили и скорее всего не получите свой рубин. Или... как вы себе это представляете? - Тише, Рей, успокойся, - мягко произнес Сирил, за внешним спокойствием пряча собственный страх. - Он же сказал не больше половины луны - значит, не больше двух недель. Надеюсь, только нам позволят послать весточку Радживу... И что до рубина... - задумчиво прибавил он, задержавшись взглядом на колеблющемся пламени масляных ламп освещавших пещеру-гостиную. - Если я сумею как-то убедить Равиндру и его приближенных в том, что я действительно посланник Индры и выполняю его волю, возможно, он все же согласится отдать нам камень. Опять же, в этом случае, драконы, наверняка, выберут Равиндру следующим правителем, а это, полагаю, спасет многих людей, живущих сейчас в пятой долине... - Так, подождите, Сирил, - осадил юношу Серадж, пытавшийся успокоится, перебирая струны ситара. - Мы прибыли сюда не решать разногласия между людьми и драконами и не должны брать на себя такую ответственность. Разумеется, если у нас получится помочь Равиндре стать правителем, это несомненно будет хорошо, но как именно нам это сделать? Какого рода знак и доказательства вашей связи с Владыкой Неба он ждет? Он сказал что нас будут ждать на следующем пире, но не сказал, что именно на нем будет... Если это один из ритуальных пиров, каждый из нас наверняка должен будет выполнить некие действия, но мы о них не знаем... Это бесполезно, Сирил. Если только Владыка и правда не подскажет вам, что от нас ждут. Индус замолчал и, потянув струну, заставил ситар издать особенно жалобный звук. Едва он затих, растворившись в приглушенных звуках ночи, как снаружи импровизированной стены из тяжелых занавесей раздался шорох. Спустя мгновение одно из полотен слегка отодвинулось, и внутрь пещеры-гостиной проскользнул темнокожий подросток, торс и бедра которого едва прикрывала синяя тряпка. Найдя глазами Сирила, он быстро что-то произнес, и испуганно поглядывая на путешественников, попятился назад. - Он говорит, что его хозяин желает вам добра и послал его предупредить вас, - быстро перевел Серадж, не сводя с мальчишки изумленного взгляда. - На следующем пиру каждый из присутствующих должен подарить что-то Наследнику. - Хорошо, спасибо за предупреждение, - ошарашенно произнес Сирил и, поднявшись, сделал шаг к слуге. - А кто твой хозяин? - успел только спросить он, как мальчишка юркнул за штору и стремглав бросился в сад. - Эй, стой! - выкрикнул юноша, в несколько шагов оказавшись подле отодвинутой занавеси, но среди деревьев было темно, и след мальчишки простыл. - Интересно, как он сумел пройти к нам мимо стражи? - удивленно озвучил подошедший следом Серадж, переглянувшись с нахмурившимся Эвоном. - И кто среди драконов может желать помочь нам? - Не знаю... - тихо ответил Сирил. - Может тот, - медленно начал он, припомнив младшего сына Равиндры, что на пиру был одним из немногих в чьих глазах не отражалось презрение и злость, - кто предсказал наш приход? - едва закончил он, как ощутил влагу, упавшую на кончик носа, а затем новые капли коснувшиеся волос, щек и ресниц. - Пойдемте внутрь, Сирил, - задумчиво произнес Серадж. - Похоже, мы все же не успеем вернуться на виллу до начала дождей...