Рубин и Янтарь

Откинув золотисто-желтый полог балдахина и усевшись на край постели, Эвон взглянул на такие же золотистые пылинки, заплясавшие в узком луче заходящего солнца. Маг резким движением убрал за ухо выбившуюся из хвоста иссиня-черную прядь волос и подозвал к себе юношу. Сирил развязал тонкий шейный платок и, аккуратно сложив его на кушетке, стоящей в ногах у постели, подошел ближе. - Присядь куда-нибудь, - задумчиво бросил маг, отстраненно скользнув взглядом по шее юноши, после чего, протянув руку, плеснул себе в бокал, стоящий на прикроватном столике, остатки вчерашнего вина. – Дьявол… Услышав рассказ Сераджа… То, что он ищет тот же самый камень… Признаюсь честно, я чуть было не решил, что ты с ним и Кроу за компанию сговорились за моей спиной, - Эвон с досадой покачал головой и, быстрым движением осушив свой бокал, вновь перевел озабоченные глаза на Сирила. – У тебя есть мысли, что делать дальше? В душе юноши царил полный сумбур. История Сераджа выглядела просто невероятным совпадением, да и предсказание Сессила о возможной потере жизни… В свете всего услышанного оно приобретало совершенно новое неожиданное толкование. «Я не могу отказаться от камня… Я ведь всю жизнь хотел получить его… Но что если он и правда сможет спасти жизнь Сераджа?» - сердце демонолога болезненно сжалось в груди. «Есть и другой выход… Нужно только все обдумать» - перебросив косу на грудь и усевшись в обитое бархатом кресло рядом с кроватью, Сирил внимательно взглянув на Эвона, терпеливо ожидающего его ответ, и внезапно твердо произнес: - Я хочу вернуть воспоминания лорда Блэквуда, хранящиеся в камне. Но сам по себе он меня не интересует, сколько бы ни стоил. Поэтому, если обладание им каким-то образом поможет Сераджу освободиться от родового проклятия, я, разумеется, не буду претендовать на этот рубин. Если подумать, то у меня на него меньше прав - похоже, сэр Уильям попросту украл его из сокровищницы в суматохе штурма, пусть даже мой предок купил его, от этого камень не перестал быть украденной драгоценностью. - Предположим, что сам камень тебя действительно не интересует, - недоверчиво прищурил глаза Эвон. – А если воспоминания твоего предка не смогут существовать без драгоценной оболочки, ведь этим чарам уже более сотни лет, что тогда? Хотя этот вопрос имеет смысл, только если проклятье и правда существует… Может так статься, что все эти смерти были лишь чередой совпадений. - Нет… - отрицательно помотал головой Сирил, прикусив губу. – Их было слишком много… Но даже если ты прав, Серадж верит в проклятье – именно поэтому оно может убить его. - Хм, а я вот не совсем уверен, даже после того, что он рассказал нам, - проговорил маг, устало поведя плечами и все же задержавшись глазами на яремной впадинке на шее юноши. - Правда, многое в его поведении за те пять лет, что я его знаю, прояснилось... Но ты не ответил на мой вопрос – после всего услышанного, как ты намереваешься поступить? - Я не знаю… - в замешательстве ответил Сирил, размышляя над рассказом индуса и начав нервно теребить заплетенные волосы - иногда это его успокаивало. – Я хотел бы рассказать ему правду, - спустя несколько мгновений молчания прибавил он. – Вот только могу ли я довериться ему, Эвон? Если каждый из нас поделится друг с другом теми знаниями, которыми обладает, возможно, мы сумеем отыскать камень лорда Блэквуда… - О, что же, одной тайной меньше, одной больше, да? – с мрачной иронией ухмыльнулся Эвон. – Оказалось, что у тебя с Сераджем много общего, куда больше, чем у меня, – с непривычными нотками в голосе подытожил он. – В любом случае, ты дал мне слово Ардена, что сохранишь в тайне все произошедшее в Ордене. А что касается остального - не думаю, что Серадж донесет на тебя, какой ему от этого прок? Он не давал присяги при посвящении в Орден, средств у него более чем достаточно - ты же слышал, его отец увез с собой часть казны, интересно, какую именно, - вновь усмехнулся он. - А главное, Серадж - не подданный Короны и вряд ли захочет навредить мне. С другой стороны, Сирил, тебе вовсе не обязательно афишировать свою магическую практику, ты сам будешь крепче спать, если Серадж о ней не узнает. - Ты прав, - улыбнулся юноша, наконец оставив косу в покое. – Я решу, что стоит ему рассказать. И прости, что так вышло… В сложившейся ситуации приятного мало. - Дело не столько в этом пугающем совпадении, - странные нотки в голосе Эвона усилились. – Я не в восторге от того, что по воле случая вы, возможно, станете чаще видеться. Я уже говорил - Серадж до сих пор не упускает ни малейшего случая припомнить мне мое равнодушие… Даже если переосмыслить все его выходки в свете того, что он рассказал, это решительным образом ничего не меняет. Будь осторожнее с ним. - Хорошо… - кивнул Сирил, осознав, что слышит в голосе мага тщательно скрываемую ревность. «Раньше ее не было… Или мне просто показалось?» Чуть подавшись вперед, юноша заглянул в желтые глаза мага, которые в закатном освещении больше всего напоминали по цвету густой мед. Немного помедлив, Сирил протянул руку через разделявшее их расстояние и прикоснулся к ладони Эвона. Маг поймал его взгляд и ответил на прикосновение, едва ощутимо сжав пальцы. Некоторое время он молчал, пристально всматриваясь в зеленые глаза юноши: - Сирил, - наконец, нехотя произнес он. – Твои поиски и эта авантюра с Орденом, которая нам чуть жизни не стоила... Я уже неоднократно говорил, что люблю, когда все «просто», и предпочел бы лишь приятно проводить вместе время. Наивно полагать, что ты прекратишь искать треклятый рубин и усложнять мою жизнь… Однако, знаешь, за последние дни я пришел к мысли, что, возможно, моя жизнь до встречи с тобой была привычна и излишне проста. Мне действительно не повредит некоторое ее усложнение… Юноша удивленно уставился на мага, не сразу осознав смысл только что произнесенных слов. - Да и вот еще что, - добавил Эвон. - Не разомнешь ли ты мне плечи? Кажется, незадолго до спуска в подземелье ты обещал делать это каждый вечер, который мы проведем вместе. - Конечно, похоже, я даже задолжал тебе, - улыбнулся Сирил, встав с кресла и приблизив свои губы к губам Эвона. *** Лучи низкого солнца, пробиваясь сквозь деревья, окрашивали немногочисленную осыпающуюся листву и тонкие травы в цвет настоящего золота, но они больше не привлекали его. Ему хотелось лакомства, что обычно было припасено в шкуре двуногого, но как назло двуногого нигде не было видно. Он побродил около ручья, всласть напился прохладной воды, вернулся к кромке осеннего леса и, задумчиво пошевелив ушами, прислушался. Обычно двуногое создание всегда издает много шума, но сейчас вокруг царила удивительная тишина. Расстроенно фыркнув, он потряс головой – длинная иссиня-черная грива все еще хранила остатки работы двуногого и местами была спутана и завязана в узлы, один из которых, зацепившись за корявую ветку, внезапно застрял, приковав его к месту. Испугавшись, он затряс головой сильнее и, дернувшись в сторону, попытался освободиться, но с каждым следующим движением грива все больше запутывалась меж ветвей. *** Он не приходил сюда неделю или немногим больше, но уже успел испытать тоску по миру, сотканному из оттенков янтаря. Сегодня здесь было очень ясно – молочно-белый туман, обычно лежащий в низине, растворился в теплых лучах странного солнца, свет которого не слепил глаз. Ни единого облачка не проплывало по рыже-желтому небу, впрочем, и ветер, который мог бы гнать их, тоже стих. Не качались травы, не шелестели листья, только где-то вдалеке раздавались странный шорох и тихое ржание. «Эвон!» - юноша, перейдя неглубокий быстрый ручей, начал растерянно озираться по сторонам, пытаясь точнее определить источник шума, и спустя несколько минут понял, что он идет с поросшего лесом холма. Стремглав бросившись к опушке, Сирил вскоре заметил громадную черную тень среди густых ветвей. - Эвон! Что случилось? – воскликнул он, недоумевая, но, подойдя ближе, только улыбнулся. – Ничего себе, как это ты так запутался… Сейчас, подожди, я освобожу тебя. Увидев Сирила, зверь громко всхрапнул, переведя на него свои испуганные желтые глаза, после чего немного успокоившись, позволил юноше подойти. *** Двуногое снова рядом. У двуногого легкие прикосновения. В его присутствии стало куда спокойнее, а запах его кожи и золотого хвоста привычно защекотал ноздри. Он бросил попытки освободиться и теперь беззвучно наблюдал за пальцами двуногого, быстро распутывающими образовавшийся клубок. *** - Вот и все, - Сирил ласково погладил морду единорога, сняв с колючей ветки последнюю черную прядь. – Пойдем на поляну к ручью, я очищу тебе гриву и ноги, а то ты опять понабрал много репья. Жаль, у меня никогда не бывает с собой гребня, но вполне возможно, у меня и сегодня найдется для тебя лакомство. Юноша похлопал себя по бокам и, ощутив, что в одном из карманов камзола есть что-то твердое, опустил в него руку. С удивлением он ощупал найденный предмет, холодивший пальцы, и, не поняв сразу что это, вытащил наружу – на его ладони лежал золотой колокольчик. Услышав мелодичное позвякивание, единорог навострил уши и заинтересованно повел носом, после чего потянулся к руке Сирила. Юноша улыбнулся и, позвенев колокольчиком, сделал шаг назад, а потом еще один и еще. Зверь задумчиво поводил головой из стороны в сторону и, издав тихий гортанный звук, побрел за демонологом следом. Длинный львиный хвост шуршал по траве, а ноздри нетерпеливо принюхивались. Дойдя до поляны перед ручьем, Сирил остановился, повернулся к единорогу и поднес ладонь с колокольчиком к его носу. "Неужели и его съест?" Зверь быстро слизнул колокольчик и начал с причмокиванием его поглощать, жмуря глаза от удовольствия. В два счета покончив с новым необычным лакомством, единорог фыркнул, потоптался на месте и, слегка толкнув мордой Сирила, улегся в золотую траву, подобрав под себя ноги. Юноша опустился рядом и еще некоторое время просто гладил его по бархатистой мускулистой шее. Когда он был ребенком, еще был жив старый тяжеловоз караковой масти с белым чулком на задней ноге. Тогда этот зверь, принадлежавший его деду, которого он не помнил, казался ему огромным, а его крохотные ладони едва накрывали бархатные ноздри, когда отец поднимал его погладить их. Но Сирил давно вырос, а его ладони - теперь широкие и с длинными пальцами - казались все такими же небольшими на огромной черной голове. - Пожалуй, у тебя мало общего с тем тонконогим созданием с гобелена, - усмехнулся Сирил, почесывая чуткие уши и шкуру между ними. Вскоре единорог полностью разомлел от удовольствия и, еле слышно заурчав, прикрыл янтарные глаза. «Теперь он словно бы доверяет мне… Может, попробовать снова?» - юноша осторожно расстегнул пуговицы камзола и, стараясь не потревожить дрему зверя, вновь опустил шелестящую атласную ткань на его высокий равномерно вздымающийся бок. Зверь, сразу же открыв глаза, вновь удивленно уставился на демонолога, а потом перевел взгляд на лежащий камзол. Мгновение единорог колебался и даже сперва попытался приподняться, но шумно выдохнув, остался на месте, смерив Сирила странным, непривычно осознанным взглядом… «Получилось?» - не веря собственным глазам, изумленно подумал юноша, почесав широкие ноздри зверя. – «Значит, однажды… » - Вы многого добились… - раздался позади Сирила знакомый голос, вслед за которым где-то вдалеке хрипло каркнула ворона, а у ног юноши оказалась зеленоглазая пушистая кошка. Единорог не шелохнулся, лишь уставился на пришельца пытливым взглядом. А юноша, чуть ли не подпрыгнув от неожиданности, резко обернулся и вновь увидел незнакомца, закутанного с головы до ног в тяжелую, богато украшенную вышивкой темную мантию, стелющуюся по земле. - Это вы… - тихо произнес Сирил. – Прошло много времени с нашей последней встречи… - Да… - оставаясь на небольшом отдалении, странник некоторое время молчал, словно подбирая нужные слова. – Я давно наблюдаю за вами и хочу предупредить… - наконец проговорил он, вытянув руку, на которую спустя миг опустилась крупная серая ворона и, блестя любопытными черными глазами, уставилась на юношу. – То, что вы делаете, может иметь самые неожиданные последствия, будьте осторожны и готовы ко всему. Сны – тонкая материя, слабо поддающаяся изучению, они способны влиять на нас намного больше, чем вам кажется. Даже самые невинные действия здесь могут серьезно изменить вашу реальную жизнь. Вы играете с сознанием спящего, а это опасно, если вы подчините его... - Но это вовсе не то, чего я хочу! – со страхом произнес Сирил, все пытаясь рассмотреть лицо, скрытое тенью капюшона. – Я не хочу навредить ему, лишь хочу прокатиться верхом… Если он сам позволит. - Я вижу, - странный пришелец наклонился и оправил подол своей мантии, ворона взобралась на его плечо, а сам он взял на руки кошку, незаметно переместившуюся к нему. – Признаюсь честно, раньше мне не доводилось сталкиваться с подобным, и я не знаю, что произойдет, если вы добьетесь своего. Я и так не должен быть здесь, впрочем, и он тоже, я говорил вам... Порыв ветра, качнувший траву, внезапно показался Сирилу очень холодным. Юноша вздрогнул, непонимающе глядя на своего безымянного гостя. - Он действительно хочет быть рядом с вами и позволяет делать то, что вы делаете, хотя вы и не сновидец… - вздохнув, добавил он и, направившись прочь, бросил Сирилу напоследок. - Что ж, я предупредил – все дальнейшее зависит от вас… *** Знакомая до мельчайших деталей гостиная. Ирвин обычно арендовал именно эти апартаменты, когда приезжал из Эдинбурга в Лондон. Хорошо и со вкусом обставленная, оформленная в светлых тонах, удобные кресла с резными ножками и трость, стоящая подле своего владельца. При взгляде на нее вдоль позвоночника мага пробежал неприятный холодок, но лицо Эвона не изменилось, оставшись непроницаемым. Маг кивнул, приветствуя мужчину с темными, отливающими в медь волосами, и опустился в одно из стоящих кресел. - Ты давно не писал… - Ирвин, склонив голову набок, чуть подался вперед, внимательно рассматривая своего гостя. – Вижу, ты попросил о встрече не для того, для чего просил о них ранее. Зачем ты ее назначил? – добавил он, рассеянно проведя рукой по стволу тяжелой трости. Маг проследил взглядом за движением его пальцев и ответил не сразу, все еще сомневаясь и прислушиваясь к себе. Принять правду - сродни тому, что перечеркнуть пятнадцать лет жизни, но и отрицать дальше происходящее не имело ни малейшего смысла. - Ты был прав, старый друг, - произнес он глухим голосом, сомкнув пальцы в замок. – Я изменился, и мне больше не нужны наши встречи. Следовало признать это раньше и поставить тебя в известность еще зимой, но я запутался и только сейчас, похоже, нашел себя. Я благодарен за все, что ты для меня сделал, хотя слова не могут выразить и десятую долю этой благодарности, но сегодня я здесь, чтобы попрощаться… - Что ж… пусть будет так, - задумчиво ответил Ирвин после тяжелого молчания, побарабанив пальцами по подлокотнику кресла. – Все эти годы я надеялся, что однажды это произойдет, и мне жаль, что в итоге я стал для тебя лишь Мастером и никем другим. Уже очень давно ты искал со мной встреч только ради новой боли, - вздохнул он, - хотя ты прекрасно знаешь, что мне всегда хотелось, чтобы они были совершенно иными… *** В зале ресторана, где предложил встретиться Серадж, несмотря на поздний час было на удивление людно, впрочем, когда Сирил прошел парадную дверь, услужливый лакей, облаченный в богатую ливрею, проводил его в другой зал - меньшего размера, где стояло всего несколько удаленных друг от друга столов, отделенных расписными ширмами. За одним из них его поджидал индус, задумчиво просматривающий газету. Заметив Сирила, Серадж тут же отложил ее, тепло улыбнулся и протянул ему ладонь. И юноша, все последние дни мучительно размышлявший о том, как лучше поступить, внезапно осознал, что не ошибся с выбором. - Приятно, что вы снова решили составить мне компанию за ужином, Сирил, – лукаво усмехнулся индус, вновь опускаясь в дубовое полукресло с бархатной темно-бардовой обивкой на подлокотниках. – Я ждал вашего письма и был рад, когда наконец получил его, хотя, признаюсь, удивлен, что вы попросили о встрече без Рея. - Эвон знает о ней, но как вы верно заметили в нашем прошлом разговоре, наше появление в Камберленде - больше моя тайна, чем его, а если говорить точнее – он оказался на ферме близ Хейвелина из-за меня, еще точнее - из-за моих поисков… - чуть понизив голос произнес Сирил, усаживаясь напротив и оглядываясь по сторонам. Индус промолчал, только на его лице проступило нескрываемое любопытство. - Сожалею, - юноша слегка покачал головой, - но я не смогу ответить на все волнующие вас вопросы и раскрыть обстоятельства, при которых мы оказались там, на то есть веские причины: данное мною слово и… моя собственная безопасность. Однако, - добавил он, внимательно взглянув в темные глаза Сераджа, – мне есть, что рассказать вам. А еще я хочу предложить сделку. Дело в том, что я – последний живой потомок лорда Николаса Бэзила Блэквуда-Ардена и ищу тот же камень, что ищете вы… На лице индуса проступило величайшее изумление, а через мгновение он рассмеялся нервным коротким смехом и, подозвав лакея, заказал дорогого вина. Залпом осушив наполненный бокал и, похоже, даже не почувствовав вкуса, Серадж немного успокоился, выдохнул и стал с интересом вглядываться в лицо Сирила: - Все же вы опасный человек, господин Гейтс… - с укоризной в голосе произнес он, - а утверждали обратное… Значит, младшая из дочерей грандмагистра выжила. Получается, она ваша прапрапрабабка, вроде того? Рей знает об этом? Хотя, конечно знает, вот и причина вашей ссоры прошлым летом… Что за сделку вы хотите предложить? - Понимаю, что мое признание шокировало вас, - тихо проговорил Сирил после небольшой паузы. – У нас обоих, как оказалось, хватает секретов и семейных тайн. Вы правы насчет той прошлогодней ссоры. Эвон с трудом смог принять правду обо мне и забыть мою ложь о моем происхождении. Не знаю – сумеете ли вы понять меня, но ради Эвона, я прошу вас – молчите о том, кто я, и кем были мои предки. Если об этом узнают в министерстве Магии, в тамошнем круге Орденов, мне несдобровать. - Разумеется, Сирил, я буду молчать! Я ценю то, что вы доверились мне, - не раздумывая пообещал Серадж, совершенно по-новому разглядывая сидящего перед собой юношу. - Вы правы и в том, что младшая дочь грандмагистра Блэквуда – Ханна осталась жива, - продолжил свой рассказ Сирил. - Вместе с матерью и несколькими преданными слугами ей удалось бежать, однако, они потеряли все и были вынуждены скрываться долгие годы… Всю свою жизнь Ханна хотела вызволить останки отца и сестер, чтобы похоронить их рядом с предками в семейном склепе на Квинс сквер, хотела вернуться в их дом, хотела узнать правду о произошедшей трагедии, как и все ее потомки. Я – не исключение, - он коснулся груди, продолжая внимательно наблюдать за реакцией индуса. – Камень, когда-то принадлежавший вашему предку, был зачарован моим, и, возможно, хранит воспоминания о дне мятежа. Меня интересуют только они – сам по себе камень без чар не представляет для меня ни малейшей ценности. - Вот как… - поцокал языком Серадж, все еще пребывая в сильнейшем замешательстве. – Мне сложно поверить, что вы так легко готовы отказаться от подобного сокровища, камень будет стоить баснословных денег. Но даже если так… По вашим словам воспоминания привязаны к камню, могут ли они существовать без него? - Я не знаю, - взглянув в лицо Сераджа, честно ответил Сирил. Сомнения в принятом решении на миг вновь овладели им, но справившись с ними, юноша твердо добавил: - В любом случае - я верю в проклятие, лежащее на вас, и считаю, что ваша жизнь куда важнее детской мечты. Поэтому, если камень будет найден, а извлечь воспоминания из него не выйдет, я отдам его вам, только прошу дать мне сперва возможность попытаться сделать это… - Я благодарен за ваши слова, Сирил, - непривычно серьезным голосом произнес Серадж и, отослав слугу, вновь явившегося наполнить бокалы, сам разлил себе и юноше вино. Пару минут он молча потягивал его, но, когда бокал опустел на треть, вновь поднял свои глубокие, почти черные глаза на юношу. – Как бы то ни было, - добавил он с сомнением, – все сказанное вами имеет хоть какой-то смысл, только если камень еще можно найти… Если он не внутри запечатанного Ордена… - Я говорил о сделке именно поэтому, - улыбнулся Сирил, чувствуя как тяжелый груз скатывается с его плеч. – Мы можем помочь друг другу, объединившись. Сессил Кроу отказался сделать вам предсказание, не знаю, право, почему, но он сделал его мне… Он сказал, что я найду камень, но если не откажусь от обладания им - будет потеряна жизнь. - Значит, вы думаете… - нахмурился индус, резким движением отставив бокал из которого на белоснежную скатерть полетели кроваво-красные брызги. - Да… Пророчество Кроу может относится к вам, - кивнул юноша, не сводя со смуглого напряженного лица Сераджа внимательных глаз. Индус надолго замолчал, а на его лице залегла глубокая тень. - Хорошо. Я согласен на ваши условия, Сирил, - наконец со вздохом произнес он. – В конце концов, теперь кроме вас у меня не осталось ни единой зацепки. Я расскажу вам все, что вы захотите узнать, покажу книги, которые смог достать мой отец, и даю слово, что если камень сперва окажется в моих руках, я позволю вам попытаться извлечь воспоминания, которые вы так ищите, хотя и не очень-то представляю, как вы хотите это сделать. - А я даю слово Ардена, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть рубин и помочь вам освободиться от старого проклятия, - склонил голову юноша. *** - Значит, ты все-таки решил довериться Сераджу… - задумчиво подытожил Эвон, когда кэб, в последний раз качнувшись на камнях мостовой, остановился возле его дома. – Что ж, я не сомневался, что ты решишься на это. Что в итоге он рассказал тебе? - Не так много – иначе мы разговаривали бы до утра, - улыбнулся Сирил. – Но он обещал вскоре пригласить нас за город - к его отцу, и там как следует все обсудить. Погода становится лучше день ото дня, я смогу поговорить с Сераджем о поисках, а ты, если тебе будет угодно – просто приятно проведешь время на воздухе. - Очень на это надеюсь, - покачал головой маг, подходя к калитке. - Знаешь, буквально на днях мне вновь приснился единорог, я рассказывал тебе о нем, так вот – в этот раз я угостил его даже не янтарем, а… - юноша запнулся, краем глаза заметив, что Эвон уже пару мгновений неотрывно смотрит на дверной колокольчик, звук которого едва успел раствориться в вечерних сумерках. – Эвон? – Сирил тронул мага за рукав. - Просто задумался. Пойдем, - кивнул маг вышедшему им на встречу Джеку.