***
Уже стоя перед дверью Тэхёна, Чонгук ощутил, что пальцы начали холодеть. Лёгкое чувство паники постепенно проникало в само естество. А ведь он не придумал, что сказать Ви, хотел что-то искреннее и особенное, только вот умные мысли отказывались сегодня посещать его несчастную головушку. Пораскинув мозгами, парень пришёл к выводу, что наверное надо просто поддержать легенду, придуманную Тэхёном. Она ведь отчасти правдива. Только вот влюбился Чонгук не в девушку, а в парня. «Но это ерунда... Ничего такого, со всеми же бывает...» — самоирония не приносила желаемый результат, поэтому, глубоко вздохнув, он легко постучал и просунул голову в дверь. — Тэхёни, можно зайти? — Заходи. Младший прошёл в комнату и отчего-то ощутил себя тут неуютно, не как это бывало раньше. Внутреннее чутьё подсказывало, что что-то с этого момента изменится у них навсегда, но Чонгук пока ещё ничего не понимал. Повисло молчание, натягивая все нервные окончания парня до предела. Макнэ весь сжимался внутренне, предчувствуя изменения, а старший всё как-то странно смотрел на Чонгука, определённо ожидая дальнейших действий. Только тот не знал, что именно он должен сделать или сказать? — Тэхёни, я... я хочу... хочу сказать тебе спасибо, — с трудом выдерживая тяжёлый взгляд друга, пробормотал макнэ. — Не стоит. — Стоит, — Чонгук слегка выдохнул, радуясь хоть какой-то реакции на его присутствие. — Мне было стыдно признаться в этом, но как оказалось ничего страшного. Спасибо ещё раз, я пойду. Парень решительно направился к двери, поскольку нахождение с Ви в одной комнате вдвоём давило на психику нехило. Пристальный взгляд старшего мешал сосредоточиться и нормально формулировать свои мысли, поэтому Чонгук желал сейчас глотнуть воздуха, ибо его грудную клетку что-то беспощадно сжимало. — Это всё? — Что? — Я спрашиваю, это всё? — Я не понимаю, о чем ты, — Чонгук ощущал, как его спина покрывается липким потом от подобных вопросов, и некстати подумал, что ему опять нужно будет в душ. Только вот, сможет ли он отмыться? Почему-то этот вопрос больше всего волновал макнэ. — Это всё, что ты мне хотел сказать? Взгляд Тэхёна был пристальным и тяжёлым, и будто пригвоздил к полу, не давая возможности двигаться. Невольно сглотнув, Чонгук решил действовать осторожно и наощупь: — Нууу, извини, что не спал из-за меня всю ночь. Я не должен был убегать. Это было очень глупо с моей стороны. — Я не об этом, — не разрывая зрительного контакта, проговорил одногруппник. — Хотя... Если бы ты не убежал, я бы не отправился за тобой следом, — Тэхён сделал паузу, чтобы оценить, как вздрогнул младший, и продолжил: — и не увидел бы то, чего никогда не желал видеть. — Тэ, ты... ты, — Чонгук шокировано открывал и закрывал рот, не в силах задать главный вопрос. — Я всё видел. Видел, как ты целовался с парнем, а потом вы вместе куда-то поехали. В моей голове это никак не может уложиться, — Тэхён впервые за эти минуты сдвинулся с места и заходил по комнате, жестикулируя руками. — Я опущу ту часть, где ты идиот, который не побоялся быть замеченным фанатами. Я спрошу главное... Когда мой друг решил податься в пидоры? Тот вопрос, которого так сильно боялся Чонгук. Тот взгляд, полный непонимания и похоже отвращения. «Всё кончено...» Юноша медленно осел на пол, позволяя своему телу сползти по стене вниз. Хотелось разреветься, спрятаться под одеяло с головой и просто отгородиться от всего внешнего мира, от Тэ, который сейчас делал больно. Больнее, чем кто-либо другой мог бы сделать ему. Чонгук был готов услышать подобное от любого другого человека: брата, Чимина, Шихёка, но только не от того, в кого безнадёжно влюблён. — Я не знаю, что тебе сказать. Просто я такой. Не хотел, чтобы вы знали или вообще кто-то. Слезы не удавалось сдерживать: слишком тяжёлый удар сейчас он принял. Гук опустил голову, позволяя им капать на пол. Поднимать глаза на старшего было страшно. В глубине души парень знал, что этот день настанет, когда его ориентация перестанет быть секретом. Макнэ внутренне готовился к самому худшему развитию событий, но эти старания были тщетны: Чонгук практически физически ощущал, как умирает в нём частичка души. — И как давно ты такой? — Тэхён словно не замечал разбитого состояния друга, продолжая этот диалог, всё больше походящий на допрос. — Я понял это практически с нашего дебюта, — безэмоционально ответил младший. — Блять! Получается, всё это время ты скрывал от нас свою голубизну? Спал с нами в кровати,.. кхм... обнимался. Да ты наверняка кайф получал! — Ви, ты несправедлив ко мне, — Чонгук поднял голову, не веря своим ушам. Да он же ребёнком был, как его другу могло подобное в голову прийти? Терпеть подобное было слишком. Ох, уж эти стереотипы. То, что он гей, не означает, что готов кидаться на любого парня, тем более на друзей. — Вы мне друзья, я никогда не думал о вас в таком роде. — Очень на это надеюсь, — Тэхён прищурился, словно оценивая, насколько искренне ответил младший. — Гук, скажу прямо: мне всё подобное дико неприятно. Я не знаю, как с тобой вести себя, потому что сейчас ты вызываешь отвращение. Я не ославил тебя перед ребятами, хотя мог. Ты должен сам им сказать. Они имеют право знать, с кем живут. — Ты говоришь так, будто я болен страшной болезнью. — Но так и есть! — словно вдалбливая простую истину, прокричал Тэхён. — Я не могу считать пидарство нормой! Да я бы на любого подумал, что он сменил ориентацию, только не на тебя. Черт! В память о нашей дружбе я ничего никому не скажу, но ты это сделаешь сам. Всё! — В память о дружбе? — Чонгук снова ощутил, как покрывается потом от страха. Младший помотал головой, думая, что ослышался, но слова Ви не дали ему такой надежды: — Да, Гук, нас связывает работа, никуда не денешься. Но что касается личного времени, я больше не смогу проводить его с тобой. — Ты несправедлив ко мне, — опустив голову, прошептал младший. Он не хотел, чтобы тот видел его слёзы, слабость и то, как сильно больно ему, ведь друг всё равно не поверит. — Не могу по-другому. Всё, иди к себе. Этот разговор давит на меня. Чонгук поднял голову, чтобы увидеть в самых прекрасных глазах ненависть и убить внутри себя эту любовь, но Тэхён стоял к нему спиной. Он не дал ему возможности прочитать его глаза. А собственно зачем? Чтобы наткнуться на презрение, чтобы разрушить эти душащие чувства? Младший знал, что это бесполезно... Любил, любит и будет любить... «Лин, как ты мог меня обмануть? Ты говорил, что земля не уйдёт никуда. Почему я тогда проваливаюсь в пропасть? Ты говорил, что небо никуда не денется. Почему я тогда не вижу солнце, облака? Почему так темно вокруг? Кто выключил свет?» Тэхёни...6 глава
23 апреля 2019 г. в 21:20
«Блин, прохладно».
Чонгук поежился, пожалев, что не оделся теплее, но общежитие парень покидал второпях, поэтому не позаботился о подобном моменте. Да и время было довольно раннее: пять утра всего, но юноша посчитал, что лучше прийти пораньше и принять душ, пока ребята не проснулись. Такую выходку ему точно не спустят с рук, но макнэ больше переживал, чтобы до менеджера не дошло. Всю дорогу Чонгук старался придумать причину своего неожиданного исчезновения на всю ночь, но достойного оправдания не нашлось, поэтому словно прося у небес помощи, парень посмотрел наверх и осторожно открыл дверь, понимая, что столкнуться с реальностью придётся всё равно.
Каждая частичка внутри макнэ тряслась от невозможности как можно правдоподобней себя выгородить. В голову запоздало полезли мысли, что наверное он погорячился, решив убежать от разговора. Останься Чонгук в своей комнате и попытайся убедить друга в беспочвенности обвинений, не было бы сейчас на душе так паршиво?
Максимально осторожно скинув с себя обувь, парень на цыпочках двинулся вперед, стараясь издавать как можно меньше шума, ведь домочадцы ещё спят, и младший не хотел будить своих хёнов раньше времени. Но, едва переступив порог гостиной, Чонгук оказался в крепких объятиях:
— Боже! Спасибо! Ты живой, целый. Только вот перегаром воняешь, — Джин причитал точно мамочка, отчего парень про себя усмехнулся, что старшему не хватает бигудей на голове и фартука в цветочек, чтобы картинка оказалась полноценной.
— Успокойся, истеричная мамаша, твой блудный сынок явился, — Намджун хмуро посмотрел на одногруппника, съежившегося в объятиях друга, и кивком головы указал на диван, приглашая макнэ пройти в гостиную. Ещё по тону лидера Чонгук понял, что ничего хорошего его не ждёт, но эта жестикуляция только усугубила внутреннее равновесие младшего, которое и так грозилось пошатнуться в любую минуту.
— Явился? — тихо спросил Чимин, поворачивая голову на шум.
Глаза старшего были довольно опухшими и красными, а под ними залегли тени, словно упрекая Чонгука в их появлении. Младший ощутил немаленький укол совести за подобную халатность. Он не подумал, что друзья будут переживать, не спать всю ночь. Но усталость на их лицах говорила об обратном, словно давая парню пощечину.
— Ребята, а вы чего такие?
— Нет, вы посмотрите на него. Он ещё и спрашивает. Мелкий, ты охуел? — всегда веселый и заводной Хосок сегодня был непривычно хмурый и серьёзный, давая ясно понять, что шутить он не настроен.
— В общем, мы долго думали. Мы тебе поможем, ты — наш друг, поэтому в беде не оставим. Каждый может оступиться, поэтому... кхм... Держи, думаю, знаешь, что с этим надо делать, — Юнги протянул парню небольшую пластмассовую баночку, которую тот чисто на автомате взял в руки.
— Эээ, зачем мне это?
— Гук, не шути так. Наркота все мозги смыла? Пописаешь туда, отдашь нам, мы отнесём в лабораторию. И посмотрим, от чего плясать. Насколько всё запущено.
Чонгук несколько секунд всматривался в пластиковую ёмкость, после чего перевёл взгляд на лидера: он не шутил, всё действительно реально и серьёзно. И остальные, судя по сочувственным взглядам, искренне верили, что их макнэ срулил с правильного пути. Сказать, что это было больно, ничего не сказать. Младший ощущал себя несчастной жертвой, на которую решили повесить убийство и который не в состоянии оправдаться, ибо всё решено уже без его участия.
— Да не употребляю я ничего! — выкрикнул парень, но не был услышан.
— Тогда тебе нечего бояться, и ради нашего спокойствия ты сделаешь то, что мы просим, — Чимин даже не смотрел на друга, уставившись на стену, словно она могла помочь ему.
Всё походило на плохо продуманный сюжет какого-то фильма, в котором Чонгуку выделили главную роль, но забыли дать сценарий, чтобы тот выучил свои реплики. Иначе как это ещё можно объяснить?
— Он ничего не употребляет.
Чонгук резко развернулся и уставился на Ви. Одногруппник тоже выглядел вымотанным и вообще уставшим от этой жизни. Младший только сейчас понял, что друга не было в комнате. Парень хотел взглядом поблагодарить товарища за заступничество, как наткнулся на новую проблему: Тэхён избегал контакта с глазами макнэ.
— У него просто несчастная любовь. Сами знаете, как это бывает. Он мне рассказал вчера. Так что анализы лишнее, но если хотите, то можете добить его.
— Гуки, прости меня. Я так накрутил себя, чуть ли не клинику искал от наркозависимости, когда ты вчера так резко убежал. Прости меня, прости. Ну почему ты сразу не рассказал? — Чимин крепко обнял, тем самым извиняясь за поспешные выводы. А судя по тяжёлому выдоху, парень испытал огромное облегчение, что всё оказалось не так, как он думал изначально.
— Хён, все нормально. Я не злюсь. Просто не хотел говорить, так как было стыдно, что расклеился из-за такой ерунды.
— Какой ты ещё ребёнок! — Джин оторвал макнэ от Чимина, прижимая к своей груди. — Чувства не могут быть ерундой. Ты должен нам всё рассказывать. Мы тебя поддержим во всём. Всегда поможем. Не забывай об этом.
Но Шуга был бы не Шуга, если бы не внёс свою лепту:
— Это конечно отлично, что не так криминально всё оказалось, но за ночную прогулку, черт знает где, ты будешь наказан.
— Правильно, пусть сегодня моет посуду, а также уберётся в общей комнате.
«Джуни, ну, за что?»
— Так нечестно, я и так страдаю, а ещё и Золушкой должен быть, —возмутился младший, что мемберы слегка подзависли от подобного заявления. — Хёны, вы злые. Вы мне поможете?
— С какой радости? — Юнги скептически выгнул бровь.
— Как с какой? — отрываясь от Джина, Чонгук оглядел всех ребят, но никакого сострадания и в помине не было видно. — Джин хён, ты же сам сказал, что во всём будете мне помогать. Твои слова, заметь.
Чонгук погрозил пальцем старшему, отчего тот растерялся и с отчаянием посмотрел на лидера, которому спешно пришлось сориентироваться, иначе их сердобольный старший поддастся на все уловки этого юного пройдохи.
— Ты не лови нашу мамочку на слово. Она у нас очень эмоциональная и иногда может ляпнуть что-то не подумав.
— Мелкий, я поражаюсь твоей наглости. Мы менеджеру не донесли про твою самоволку ночную, а ты чем-то недоволен все, — Хоби скрестил на груди руки, явно показывая серьёзность заявления. И она была, поскольку намёка на улыбку и не наблюдалось.
Чонгук выдохнул, мысленно соглашаясь, что всё могло закончиться хуже. Представить страшно заголовки газет: «Золотой макнэ популярной группы лечится от наркозависимости».
«Вот точно стыда не оберёшься потом».
Но Чонгук был бы не Чонгук, если бы не оставил последнее слово за собой:
— Ладно, сегодня я ваша Золушка. Но надеюсь, потом меня ждёт бал.
— Вымогатель! — возмущённо воскликнул Джин.
— Зато любимый младший вымогатель!
Младший и довольно улыбнулся и, пока никто не сообразил, чем ответить наглому мальчишке, побежал наверх, перепрыгивая несколько ступенек сразу.
«Душ, срочно нужен душ!»
Чонгук был человеком, который не терпит неприятных запахов, поэтому всегда тщательно следил за своей гигиеной. У него было важное дело: отблагодарить Ви, но парень не мог больше выносить грязь на своём теле, поэтому чаша весов качнулся в сторону душа. Вообще юноша был в приподнятом состоянии, благодаря небеса за дружбу с таким замечательным человеком как Тэхён.
«Вот кто настоящий друг!»
Макнэ хотел подобрать какие-то особенные слова, чтобы выразить всю свою признательность за такое доверие, что верил, что младший не способен на такое. И помог выгородиться из такой щекотливой ситуации. Чонгук понимал, что хёны конечно потом начнут расспрашивать, кто эта девушка, но самое страшное позади.