***
Юзуру не был уверен, что не так, но Хавьер был очень тих, пока они ехали к его дому. — Хави? О чем нам надо поговорить? Хавьер заметно стиснул челюсти. — Это может подождать до дома? — Наверно, — пробормотал Юзуру. Он потянулся к руке Хавьера на приборной панели, но в ту же секунду, как его пальцы коснулись чужих, старший вернул руку на руль. Юзуру нахмурился, но не произнёс ни слова. Когда они приехали, Хавьер впустил его внутрь, и Юзуру сразу же пошёл к Эффи, которая довольно мяукала. — Эффи! — он поднял её и прижал к себе, потирая их лбы вместе. — Ох, я скучал по тебе. Я так сильно скучал по тебе. Почти так же, как по Хави, — он поцеловал её маленькую пушистую голову. — Ты самая милая, и я скучал по тебе, — он отпустил её и повернулся к Хави. — Не волнуйся, по тебе я скучал сильнее, — сказал Юзуру, оборачивая руки вокруг Хавьера и смотря влюблённо в его глаза. Глаза старшего были самыми красивыми. Он задрал подбородок и поцеловал испанца, который словно вынужденно поцеловал в ответ. — Малыш, нам надо поговорить, — пробормотал он, но Юзуру только улыбнулся. — Давай поговорим позже, — сказал японец, зарываясь в шею Хавьера и оставляя поцелуи здесь. — Почти два месяца я не был с тобой. Я хочу кое-чего другого сейчас. Хавьер выглядел сомневающимся на мгновение, чего Юзуру абсолютно не понимал на тот момент, но всё-таки сдался бродящим по телу рукам и нетерпеливым поцелуям младшего. Юзу счастливо простонал, когда Хави подхватил его и понёс к постели. Он обожал, когда Хавьер носил его на руках. Ему нравилось встречаться с сильным парнем, который может носить его вот так. Было что-то возбуждающее в том, что его несут к кровати и укладывают. Наконец, Хавьер поцеловал его сам. Юзуру был затянут в очень глубокий изучающий поцелуй. Когда они были обнажены, Хавьер целовал его шею, пока растягивал, и когда он наконец вошел, Юзуру беззвучно простонал. То, как Хави продолжал смотреть на него, пока они медленно и чувственно занимались любовью, было чем-то душераздирающим. Глаза Хавьера были полны отчаяния, причину которого Юзуру не понимал, но достаточно быстро его затмили сила и уверенность. Казалось, словно Хавьер старался насладиться каждой секундой, пока Юзуру в его руках. Они не срывались на быстрый и резкий темп; это было похоже на медленное томление в ревущем вокруг огне, их уставшие и потные тела сражались вместе во имя страсти, пока они не достигли пика почти идеально вместе по времени, словно их тела просто знали, что им необходимо после разлуки. Юзуру стёр слезу с лица Хавьера, пока он приходил в себя, смотря такими глазами, словно боялся больше никогда не увидеть японца. Юзу почувствовал невыносимую волну любви к мужчине, который сейчас был над ним. — Te amo, Хави, — выдохнул он, вздрагивая от дискомфорта, когда их тела разъединились. — Ммм, это было невероятно, — сказал Юзуру, хватая салфетки с прикроватной тумбочки, чтобы вытереть свой живот; не хотелось обнимать Хавьера, будучи противным и липким. — Я не должен был делать этого. Юзуру нахмурился, поворачиваясь к Хави, который отодвинулся и сел на край кровати, смотря на свои руки, вместо японца. — Хави? О чем ты? — Он поднялся и подполз к тому краю постели. Юзуру попытался обнять плечи старшего, но Хавьер тут же встал, оставляя его сидеть на коленях в одиночестве. — Хави? — Я хотел привести тебя сюда, чтобы поговорить, а не… не спать с тобой, — сказал Хавьер, вплетая руку в волосы. — Боже, я не должен был делать этого. Юзуру это немного задело. — Почему? Хави, мы были далеко так долго, почему ты не должен хотеть секса, когда наконец появился шанс? — Потому что мы больше не можем видеться! — не сдержался Хавьер. Он посмотрел на Юзуру с чистым отчаянием. — Я уже оказался вне игры, потому что слухи стали совсем ужасными, а потом ты явился на матч в моей джерси прошлым вечером, что просто доказало всей команде, что слухи правда, и если я не сделаю сейчас что-то с этим, то они разорвут контракт, или хуже, совсем выпнут меня из лиги. — Он схватился за голову. — Я не… Я не хочу терять тебя навсегда, но нам надо пространство. Дистанция. Если… если мы немного побудем не вместе. Если мы перестанем видеться на некоторое время, всё уляжется. Мы можем начать снова встречаться и снова быть вместе, после того, как пыль осядет, но сейчас нам нужен перерыв на некоторое время. Юзуру был шоке, в ужасе пытаясь понять слова, пока осознание не свалилось на него мертвым грузом: он был голый в постели Хавьера, пока тот, хладнокровно, бросал его. — О боже мой, — он посмотрел на свои бёдра, где все ещё блестела смазка, и почувствовал, что воздуха перестало хватать. — Ты ублюдок, — выдавил он, когда глаза наполнились слезами. Он выкарабкался из кровати и стал искать свою одежду. — Ты ужасный человек, — произнёс он почти без воздуха, пытаясь влезть в джинсы, ослеплённый слезами. — Кари, мне жаль. Мне очень жаль. Юзуру, я говорил, что хочу поговорить- — Поэтому ты трахнул меня напоследок, перед тем, как бросить?! — закричал Юзуру, пытаясь влезть в футболку, пока руки дрожали и душераздирающие рыдания вырывались из горла. — Ты ублюдок. Как ты мог?! — Он выбежал из комнаты, быстро влезая в кроссовки и хватая рюкзак и куртку. — Брайан был прав. Он всегда был прав! — Юзуру, пожалуйста, не сходи с ума, хорошо? Мне так жаль, ты прав, я ублюдок, но ты продолжал целовать меня, когда я пытался начать разговор, я просто… Я человек, хорошо? Я просто живой и очень сильно люблю тебя- — Пошёл на хуй! — перебил Юзуру. — Если бы ты любил меня, то не поступил бы так. Иди на хуй, Хавьер Фернандес, — всхлипывал он, открывая дверь. — Это не навсегда, Юзу, я обещаю, нам просто нужно немного времени- — Иди в ад, — проскулил Юзуру до того, как выбежал вон. Он не переставал бежать, пока его легкие не сдались. Юзу рухнул на тротуар, средь белого дня, на коленях посреди жилой улицы, безостановочно плача в нескольких метрах от чьего-то почтового ящика, пока на другой стороне мужчина выгуливал свою собаку, кажется, не замечая, что кто-то переживает срыв напротив.***
Брайан собирался покинуть офис и пойти подготовиться к групповой тренировке юниоров, когда его телефон завибрировал. Он вздохнул и выудил его из кармана, тут же хмурясь, когда заметил, что звонил Юзуру. Японец ушёл менее двух часов назад, взбудораженный встречей со своим парнем, так что Брайан тут же заволновался. — Юзуру? — сразу спросил он, ответив и слыша только плач. — Брайан, — всхлипывал Ханю жалостливо, и Орсер пришёл в боевую готовность. — Юзуру, что не так? — Т-ты можешь забрать меня? — спросил тот. — П-пожалуйста? — Где ты? — спросил Брайан, не сомневаясь ни секунды. — На поч-почтовом ящике рядом со мной написано о-один четыре пять семь, а на знаке улицы Эйкорн, — факт того, что Юзуру однозначно не знал, где находится, напугал Брайана, но тот хотя бы был в жилой зоне. — Хорошо, сейчас буду. Забью адрес в GPS и приеду так быстро, как смогу, — Брайан схватил пальто, ключи и быстро направился вниз. — Юзуру, просто оставайся на месте, я еду к тебе, — сказал он, после сбрасывая звонок, чтобы проложить путь до нужного адреса. Когда он нашёл Трейси, то только взгляда на неё хватило, чтобы она заметно заволновалась. — Брайан? — Отмени юниоров для меня. Я не знаю, что случилось, но Юзуру позвонил мне весь в слезах, дал адрес с почтового ящика, рядом с которым сидит, и умолял забрать его. — Разве он не должен быть с Хави? — спросила Трейси, и Брайан мрачно глянул на неё. — Я знал, что был прав, не доверяя хоккеисту со своим учеником, — сказал он зло, будучи уверенным, что ещё получит за попытку вбить на место мозги хоккеисту, в два раза моложе его.***
Когда Брайан достиг нужной улицы, если верить GPS, то сбавил скорость, осматриваясь в поисках худого мальчика с чёрными волосами. Когда он нашёл его, тот сидел на крыльце какого-то дома, в котором, видимо, сейчас никого не было. То, как сильно он обнимал свои колени, напугало Брайана. Он остановился и вышел из машины, переходя дорогу. — Юзуру? Японец поднял голову, выражение его лица было разбитым. Он однозначно плакал некоторое время. Глаза красные, щеки сырые и раздражённые, нос опух. — Брайан! — проскулил он, не борясь с желанием вскочить и кинуться на шею старшему. Он крепко обнял Орсера, плача в его плечо, и тренер прижал его к себе ближе, гладя по спине. — Я хочу домой, — плакал он тихо, пока Брайан укачивал его. — Хорошо, я отвезу тебя домой, — сказал он, направляя их к машине. Брайан открыл для него дверь, усадил внутрь, а потом обошёл машину, уже всё понимая. Что бы не произошло, это было плохо. Это совершенно точно. Когда они отъехали, он пробежался глазами по Юзуру, ища признаки травм. — Он навредил тебе? — спросил он аккуратно. Юзуру заскулил, когда не смог вдохнуть. — Он не бил меня, если ты об этом, — сказал он, поднимая ноги на сиденье и обнимая их. В обычной ситуации Брайан бы отругал его за подобное, но он не бессердечный, чтобы хоть как-то нарушить комфорт Юзуру сейчас. — Было бы не так больно, если бы ударил, — проскулил младший. Брайан вздохнул. — Ох, Юзуру, — он потянулся и похлопал его по колену. — Что случилось? — Он… он бросил меня, — всхлипнул Юзу. — Но… но он не просто бросил меня, — добавил он злее. — Он сказал, что нужно поговорить, но когда мы приехали домой и я захотел секса, он не остановил меня, он позволил мне заняться с ним сексом, а потом тут же выбрался из кровати и сказал «это была плохая идея, потому что я хотел поговорить, а не это», и когда я спросил почему, он сказал, что бросает меня, потому что, видимо, команда узнала обо мне и… и потом он такой, — Юзуру изобразил рукой говорящего Хавьера, что заставило Брайана улыбнуться сквозь всю ярость. — «Ох, это не навсегда, только на время. Мы расстанемся, а позже снова будем вместе, просто пока ‘пыль уляжется’ — или какие-то такие слова, — потом всё будет в порядке», и он сказал это всё, словно нет ничего особенного в том, чтобы бросить меня без предупреждения, после того, как он трахнул меня! — сказал Юзуру резко. Брайан сморщился от подобных слов из уст младшего и мыслей, что у его студентов есть секс, но сильнее его отвратило от того, каким низким поступком это было. — Господи, что за мудак. Юзуру всхлипнул и начал снова сильно плакать. — Он сказал это всё, пока я был голый, — рыдал он. — Я в постели, и… и мы только что закончили заниматься сексом, а он разбил моё сердце! — Юзуру прижался к окну, его маленькое тело ломали рыдания. — Я ненавижу его, — выдохнул он. — Как он мог сделать это, Брайан? Он любит меня, я знаю это, так почему он делает мне больно? Орсер вздохнул. — Потому что в этом суть хоккеистов, Юзуру. — Он покачал головой. — Я никогда не встречался ни с одним, но дружил. Он был абсолютно в порядке относительно моей ориентации, не было никаких проблем. Потом его команда узнала, они стали называть его геем, и что же произошло? Неожиданно мой ‘друг’ стал одним из моих обидчиков, которые зовут меня педиком и относятся, как к дерьму. Я думаю, он правда заботился обо мне, но о репутации в команде он заботился больше. — Брайан грустно улыбнулся. — Наверно, он любит тебя, Юзуру. Он просто не может выстоять того, что вся команда плохо думает о нем. Эти хоккеисты, они как братство. Эти парни всё делают вместе. Они семья, они друзья и они ставят команду превыше всего. Это токсичная мужественность в лучшем виде. — Я просто не понимаю, — проскулил Юзуру. — Хави не такой, как они. Почему вдруг стал? Брайан погладил его по спине в попытке успокоить. — Я не знаю, Юзуру. Мне очень, очень жаль. Юзуру не сдержал болезненный всхлип. — Но я люблю его.***
— Я, блять, ненавижу его, — шипел Хавьер, смотря через весь бар на Ивана и его стол мудаков. — Что не так с тобой, Хавьер? — спросил Майло, убирая от него шот, пока тот совсем не напился. — Ты никогда так не пил, но каждую ночь за эти три недели, когда мы выбираемся в бар, ты напиваешься до бессозналовки. — И не только здесь, — добавил Скотт. — Когда я забирал тебя перед тренировкой, потому что ты не мог сесть за руль, ты напился в одиннадцать утра в своём собственном доме. Майло хлопнул его по спине. — Тренер может прекратить держать тебя на скамейке, если ты будешь приходить на тренировки без похмелья хотя бы пару раз в неделю. — Да, мужик, я знаю, что ты ненавидишь сидеть в запасе, но прошло две недели. Нет причин пропивать всю жизнь теперь, — сказал Скотт. Хавьер высокомерно усмехнулся. — Какого хуя именно ты говоришь это? Ты выбрал эту херню вместо родных детей, — кинул он и тут же почувствовал себя плохо, не смотря на уровень алкоголя. — Прости, мужик. Ты не заслужил такого. — Он представил обиженные глаза Юзуру, когда тот осознал, что Хавьер бросает его, все ещё обнаженный в его постели. Хавьер почувствовал надвигающуюся волну слез. — Он не заслужил такого, — добавил он, голос сломался. Фернандес украл шот у Майло и выпил, пока они не успели остановить его. Это не могло стереть красивые, идеальные, но наполненные болью глаза Юзуру, но помогало страдать немного меньше. Но не в этот раз. Реально не сработало. Он опустил голову, закусывая губу, чтобы сдержать слёзы. — Господи, давай уведём его отсюда. Хавьер знал, что слёзы текли по лицу, когда Майло и Скотт схватили его под обе руки и практически вынесли из бара. Он не понимал, что происходит, пока они не запихали его на заднее сиденье внедорожника Скотта. — Что за хуйня творится с тобой, мужик? Хавьер влажно засмеялся, ложась на спину. — Я играю в ёбанный хоккей! — сказал он громко. — Разве это не то, что я должен делать? Напиваться и находить любую девушку, которая хочет ебли с хоккеистом? — сказал он сбивчиво. — Я как Бретт! Ебу всё, что движется, и напиваюсь, пока не перестану чувствовать вину. — Ты никого не ебёшь, Фернандес, и мы все это знаем, — перебил Майло. — Ты слишком занят частью с «напиваюсь». Хавьер фыркнул. — Я определенно ебал кого-то. Потом бросил. Все ещё в постели и все дела, — засмеялся он снова. — Я, б-блять, изумительный человек, а, Майло? — Черт, Хави. Так вот о чем всё это? — спросил Скотт, Хавьер продолжал смеяться, пока не осознал, что смех перерос в плач. — Мужик, эта херня даже не о вылете из основного состава? — Я должен был, чтобы вернуться на лёд и удержаться в команде, — объяснил Хавьер, садясь, только чтобы завалиться в другую сторону с недовольным стоном. — Шесть месяцев. Шесть месяцев всё прекрасно держалось в секрете. Ёбанный Иван, — ругнулся он. — Так что произошло с «не могу заставить Сьюзи встречаться со мной»? — спросил Скотт. Хавьер засмеялся сквозь слёзы. — Ты, блять, слышал его, Скотт. Ты не тупой. «Сьюзи точно звучит как Юзу» — передразнил он идиотский акцент Ивана. — Да, я не тупой, но я думал, что сопротивляющаяся «Сьюзи» не ложь. Что насчёт той девушки в баре? — Спросил Скотт. — Ты изменял ему? Хавьер усмехнулся. — Я собирался уйти с ней, а потом соврать, сказать, что слишком пьян, поцеловать на ночь и вернуться в отель. Я не смог сделать даже этого, — добавил он. — Я не смог даже поцеловать её, потому что знал, он будет страдать. Даже если это простой поцелуй, мы были в разлуке шесть недель, и это могло разбить его сердце, если бы я отдал эти поцелуи кому-то ещё, когда он не может их получить. — Он потёр лицо. — Ёбанный Иван. Майло и Скотт обменялось взглядами, и первый покачал головой. — Так это было серьёзно, мм? — спросил он. — Фигурист был чем-то реальным? Скотт тяжело вздохнул. — Хави, ты сказал, «Сьюзи» была больше, чем Мики, — вспомнил он, и Майло в ужасе посмотрел на них. — Я собирался жениться на нем, — Хавьер проскулил, потирая грудную клетку и смотря в крышу машины. — Не сейчас, но когда-нибудь. Я был так уверен в нем. Я бы всё отдал ради его счастья, — он засмеялся. — Но только не ту единственную вещь, которую я рисковал потерять из-за ёбаного большого рта Ивана. — Блять, Хавьер. Ты кинул его из-за места в основном составе? — Спросил Скотт, не веря. — Запас это только начало, — возразил Хавьер. — Они бы выкинули меня, потому что ‘педик’ в команде. Я счастливчик, если не вылечу, как причина разрозненности. Я должен избавиться от проблемы до того, как меня выпнут из лиги. — Он потёр лоб. — Это должно было быть навсегда. Я просто… Я хотел, чтобы мы взяли перерыв, я бы всё разрулил, и мы бы могли снова быть вместе, но, видимо, скинуть эту бомбу сразу после того, как я трахнул его, было не лучшим способом, если я хотел сохранить что-то. Майло усмехнулся. — Ну да, ты тупой ублюдок, это наверно был плохой выбор. — Я говорил ему, что хочу поговорить, я собирался просто поговорить, но он продолжал… он продолжал целовать меня, он так сильно хотел, и так тяжело сказать ему нет. Вы никогда не видели его, когда он хочет чего-нибудь. Он выглядит как щенок. Как большеглазый, пушистый щеночек, — сбивчиво говорил он, представляя дующуюся мордочку Юзуру. — Он может соблазнить монашку, — добавил он и тепло вздохнул. — Мы были в разлуке так долго, и он в принципе запросто может затащить меня в постель. Я, блять, просто человек, понимаете? Как можно устоять, когда любовь всей моей жизни так виснет на мне? — вздохнул Хавьер. — Всё то ёбанное время, я знал. Я знал, что это последний раз. Я знал, что моя «возьмём перерыв» идея не сработает, но я просто… — он заскулил. — Я должен был попробовать, понимаете? Я люблю его, — добавил Хавьер горько. — Я и половины этого не чувствовал к Мики, Скотт. И половины, — он крепко сжал футболку на груди в кулак. — Его лицо, когда я сказал, что убран в запас, потому что меня раскрыли, и в итоге я могу вылететь из команды… он всё знал, — всхлипнул он, слёзы наступили снова. — Ему было так больно. Я сделал ему очень больно. Я его предал, и он точно чувствовал себя использованным. Я разбил его сердце. Он потёр лицо рукой, борясь с всхлипами. — Я разбил его сердце, и знаете, что произошло сегодня? — Голос заметно дрожал. — Он развалился на одном из четырёх крупнейших стартов в сезоне. Я смотрел, как он сорвался. Он с трудом завершил прокат. Он боролся через слёзы, — Хавьер пытался вдохнуть, но что-то мешало. — Я, блять, разрушил его жизнь пару недель назад, потому что эгоист и реальный мудак, — он беззвучно рассмеялся. — Но вперёд, Кленовые листы, а? Майло и Скотт обменялись взглядами, пока истеричный смех Хавьера прерывался резкими всхлипами.