Клинок, обёрнутый шёлком

      Леди Вилья, баронесса Маскарелля, действительно красива. Не тем природным, чуть диковатым очарованием, что поначалу так привлекло тебя в Мегалкарвен. И не опасной каменно-ледяной красотой твоих сестер из Жураг-Нара. Вилья красива… по-человечески. Она не влечет к себе – точнее, тебя не влечет к ней – но… на нее приятно смотреть: ей равно идут и расшитый золотом и жемчугом наряд благородной дамы из ярких шелков, и неброский поношенный охотничий костюм. И второй ей явно не менее привычен, чем первый.       Вилья Маскарелльская – удобный попутчик. Тяготы поспешного бегства она переносит без жалоб и слез, прекрасно держится в мужском седле, а с луком и вовсе обращается гораздо лучше тебя. Впрочем, у каждого свои недостатки. И свои достоинства. Ты, к примеру, так и не отвык воспринимать женщин всех рас сквозь призму отношений между женщинами и мужчинами жураг. А потому твое отношение к Вилье было поначалу весьма настороженным. Однако чем дальше вы уходили от Маскарелля – и от погони – чем дольше вам приходилось находиться в обществе друг друга, тем очевиднее становилась разница между Вильей и твоими сестрами. Впрочем, на Мегалкарвен она тоже не похожа.       Вилья из Маскарелля влюблена. Влюблена неистово и отчаянно. Ты видишь это, когда вы наконец добираетесь до забытой крепости Тир-Фасул, где скрывается Валор после разгрома в Ущелье Виверн. Вилья буквально светится от переполняющей её любви, когда принц опускается перед ней на колено и целует исхудавшие покрытые царапинами пальцы. Они оба светятся…       В этот момент ты вдруг испытываешь укол зависти к принцу Валору. И с легкой грустью понимаешь, что чувства, которые ты испытывал к Мегалкарвен, вовсе не были любовью. Её необычная красота и странные сны, преследовавшие тебя несколько лун перед вашей встречей, безусловно, сыграли свою роль, но… ты не был влюблен. И она тоже тебя не любила. Конечно, ты теперь с теплотой вспоминаешь короткие часы вашей близости, но… вы просто пытались взять от жизни как можно больше – напоследок, не веря до конца, что вам удастся спастись...       И где-то в глубине души, глядя на этих двоих, ты слабо надеешься, что когда-нибудь… что однажды найдется женщина, для которой ты станешь целым миром. Которая сумеет избавить тебя от одиночества. Ты не веришь в это, но…       Но никто не запретит тебе надеяться.