The Big Landlord / Крупный землевладелец

«Это очень важный вопрос. Позже я пришлю кое-кого, чтобы все тщательно расследовать. Если выяснится, что все сказанное - правда, я сообщу об этом дажэню» - Цянь Юхао принял быстрое решение, а затем поспешно удалился. Чандэ тоже погрузился в раздумья. Ему хотелось поскорее отправиться домой и посоветоваться с женой по этому поводу. Старик не только никогда не упоминал о брачном договоре, но и отдал столь ценную вещь дочери Чанфу. А ведь у него тоже есть дочь. Почему нефритовый кулон был отдан семье его брата? Чандэ не мог не почувствовать обиду на своего отца. В то же время конвой Ань Цзыжань преодолел долгий путь. Но уже завтра они достигнут столицы. Провинцию Аньюань и город Цзюнь Цзы отделяли лишь день и ночь пути, но путешествие проходило медленно, ведь в их группу входили женщины и дети. Проходя через город Мэй Чжэнь, лицо Цзыжаня исказила усталость, и он приказал конвою остановиться. Затем они нашли постоялый двор, где можно переночевать. А пока остальные отдыхали с дороги, Цзыжань вызвал Юйчжи в свою комнату. Девушка бессмысленно смотрела на равнодушное лицо своего старшего брата. Она понятия не имела, почему они столь внезапно направились в столицу, и знала лишь, что это внезапное решение принял ее брат. Он даже не взял с собой наложниц их отца. «Старший брат, зачем ты меня позвал?» - Юйчжи робко взглянула на него. Цзыжань поднял чайник и налил две чашки горячего чая, прежде чем ответил: «Понятно, что ты озадачена нашем отъездом. Садись. Я все тебе расскажу, а потом ты выскажешь свое мнение». Цзыжань говорил серьезным тоном, в котором сквозило легкое волнение. Он подвинул ей горячую чашку: «Для начала выпей чаю». Юйчжи быстро взяла чашку, ощутив приятное тепло в ладонях. Как ни странно, но это успокаивало. Опустив голову и выпив горячий чай, она быстро согрелась: «Брат, пожалуйста, говори». Ань Цзыжань начал объяснять: «Поскольку ты все время находилась во внутреннем дворе, то и не могла узнать о ситуации, в которой находится наша семья. Поэтому я расскажу тебе все сейчас: семья Ань в настоящее время столкнулась с катастрофой. Наш враг слишком силен. Если мы не приложим все силы, семья Ань попадет в руки посторонних, при этом мы окажемся на улице. А меня, возможно, даже посадят в тюрьму...». Глаза Юйчжи расширились. Она никогда не думала о таком. С самого детства ей внушали: все, что от нее требуется – образцовое поведение. Мужчины в семье заведовали внешними делами, а женщины отвечали за домашнее хозяйство и не могли вмешиваться в мужские дела. Поэтому она отродясь ни о чем не спрашивала. «Брат, зачем ты мне это говоришь?» - девушка опустила голову. Руки на ее коленях так сильно скручивали носовой платок, что даже кончики пальцев побелели. Цзыжань налил себе чашку чая. Выпив, он ответил: «Потому что мы едем в столицу, и это напрямую связано с тобой. Два дня назад дворецкий Су рассказал мне, что дедушка в свое время помог тебе договориться о браке, и потенциальный супруг скорее всего является жителем столицы. Наша цель - приехать в Цзюнь Цзы и разыскать его, заставив выполнить свою часть давнего соглашения. Вот знак, который оставила нам другая сторона». Сказав это, он передал ей нефритовый кулон. Юйчжи не взяла кулон, а лишь рассеянно смотрела на него. Ань Цзыжань мог понять ее чувства. Ей вдруг сказали, что она обязана выйти замуж за незнакомого человека. Если бы на дворе был двадцать первый век, девушка бы наверняка сопротивлялась и скорее всего даже сбежала бы из дома. Лицо Юйчжи зарумянилось, и она полушепотом застенчиво спросила: «Брат, что это за мужчина?». Юношу удивили ее раскрасневшиеся щеки: неужели она так легко смирилась? Может быть все дело в мировоззрении, и феодальные женщины напрочь отравлены четырьмя добродетелями*. Они могут лишь подчиняться и в жизни не помыслят о сопротивлении. П/п: скорее всего имеются ввиду постулаты конфуцианства – ‘жэнь’ (человеколюбие), ‘и’ (справедливость, чувство долга), ‘ли’ (благопристойность), ‘чжи’ (знание, разумность) и ‘синь’ (правдивость). «Пока что твой брат тоже не знает. Мы отыщем его, как доберемся до столицы». Юйчжи кивнула: «Все решать брату». Через час группа снова отправилась в путь. На этот раз все проходило более гладко, даже младший брат не плакал. Ань Цзыжань время от времени навещал его, что вызывало восторг малыша: его черные как виноград глазки сияли ярче обычного. Днем позже конвой наконец прибыл в Цзюнь Цзы. Их тут же захлестнула бурлящая атмосфера столицы Да Я. Во всем городе кипела жизнь; толпы людей в спешке носились по улицам – здесь все разительно отличалось от их родного провинциального городка. Кроме главы семьи Ань, у всех остальных широко раскрылись глаза, а на лицах читалось одновременно изумление и волнение.