30 штрихов

Зал Стихий был пуст. С неудовольствием слушая, как шаги отражаются от стен гулким эхом, Азанес прошла к стоящей возле стены деревянной скамейке. Усевшись, Азанес сложила руки на коленях и стала ждать Фаральду. Рядом с собой она положила приготовленные заранее учебники. Новоиспечённая ученица коллегии Винтерхолда призналась себе, что испытытвает некоторое волнение, поскольку сейчас должен будет начаться её первый урок магии Разрушения. Прошло где-то десять минут, и Азанес услышала размеренные шаги. Вскочив со скамейки, она подбежала к Фаральде, в нетерпении махая хвостом. — Доброе утро, — поприветствовала Фаральда свою новую ученицу, смеряя её оценивающим взглядом, — я вижу, ты готова приступить к занятию. Азанес кивнула, и Фаральда продолжила. — Что ж, похвально. Но прежде чем мы приступим, ответь мне на тот вопрос, который был твоим домашним заданием. Какая из трёх стихий — огонь, холод или электричество — тебе наиболее близка? На некоторое время в Зале Стихий повисло молчание, однако вскоре Азанес заговорила, излагая обдуманный в течение вечера и половины ночи ответ. — Моё знакомство с магией состоялось в четырнадцать лет, когда, изучив содержание книги «Пламя», я случайно сожгла родной дом. То был мой первый шаг на пути осознания себя как мага. Второй же состоялся позавчера, когда перед воротами в Коллегию ты заставила меня выучить заклинание Огненная стрела. Думаю, мой ответ можно предугадать: по пути к мечте выучиться и стать магом меня сопровождает стихия огня. Но выбрать её для меня означает соврать самой себе. Потому что, — Азанес сделала небольшую паузу, набирая в лёгкие кислород для того, чтобы продолжить говорить, — из всех стихий меня сильнее всего привлекает магия холода. Фаральда удивлённо приподняла бровь. Подобный ответ был не то чтобы удивителен, но обычно ученики выбирали более разрушительную и зрелищную стихию огня. — Холод? Это твой окончательный выбор? — Да, — Азанес кивнула, оборачиваясь на лежавшие за спиной на скамейке книги. Два учебника, «Обморожение» и «Ледяной шип», купленные вчера вечером специально для сегодняшнего занятия. — Поделишься, почему? Можешь не отвечать на этот вопрос, — мысленно Фаральда вносила коррективы в составленную вчера вечером программу занятия, делая поправки на выбор ученицы. И всё же, прежде, чем приступить к обучению новичка стихийной магии, она непременно задавала этот вопрос. Над ответом Азанес не раздумывала — Фаральда сделала вывод, что её ученица уже размышляла над заданным вопросом до сегодняшнегно занятия. — Пиромантия красива. Огонь с древних времён вселял в души людей страх и благоговение. Вовремя разведённые костры спасли сотни жизней, а беспощадные пожары отняли тысячи. Жизнь и смерть, скорость и красота приковывают внимание каждого в той или иной степени. На холод же не принято обращать столько внимания, однако, прибыв в Скайрим, я увидела, что эта провинция — прежде всего земля снегов. Но дело даже не в них. В Скайриме я столкнулась с холодом, который очаровал меня своим... спокойствием. В отличие от ослепительных вспышек огня и молний, магия холода менее ярка и стремительна, однако не менее смертоносна. Вы ведь знаете, как наступает смерть от переохлаждения? — Азанес подняла взгляд на учителя, и Фаральда кивнула, не до конца понимая, к чему был задан этот вопрос, — никто ни в кого не стреляет, никто не страдает от нестерпимой боли, лишь тело дрожит в попытках сохранить улетучивающееся тепло, а разум рисует картины того, чего нет. Подвергшаяся переохлаждению жертва в какой-то момент ощущает, что у неё нет сил двигаться дальше. Устав бороться, она ложится и засыпает, чтобы никогда больше не проснуться. И нет уже ни боли, ни страданий — только сон, дарящий вечный покой. И для этого не всегда нужны обжигающие морозы — иногда уставшему путнику достаточно в промозглую ветреную погоду выбиться из сил и прилечь «всего лишь на десять минут» под манящее таким желанным отдыхом раскидистое дерево. Так тихо. Так умиротворённо. Но чаще именно метель укрывает окоченевшее тело белым одеялом, и природа таким образом навсегда забирает его себе. Остаётся лишь незыблемый покой и невинная белизна снегов. Разве это не прекрасно? — Не очень-то я хочу знать, что творится у тебя в голове, — буркнула Фаральда, не имея представления, что можно на всё это ответить, — но, тем не менее, приступим. «Обморожение», глава два. Прочитай внимательно, а затем мы перейдём к практике. Азанес кивнула, и в Зале Стихий негромко зашуршали страницы. А через некоторое время на одной из стен появилась тонкая полоска сверкающего на свету снега.