30 штрихов

Даника Свет Весны не могла поверить своим глазам. Наполненый живительным соком Великого Древа Златолист снова расцвёл, принося радость всем жителям Вайтрана, что верили в безграничную доброту прекрасной Кинарет. Это было настоящее чудо — чудо, которое принесла в своих руках неизвестная девушка-каджит из далёких краёв. — Да благословят тебя боги. И пусть все твои мечты сбываются, — таково было искреннее пожелание Даники чужестраннице, чья душа виделась ей наполненной светом. — Благодарю, — Азанес вежливо улыбнулась, — за столь искреннее пожелание. Хотелось бы мне видеть, как сбудется мечта, что живёт в моём сердце уже четыре месяца. — Она непременно сбудется, надо лишь верить, — отозвалась Даника, — но если не секрет, о чём мечтает столь благородная душа? — Ну, — Азанес замялась, — у меня есть основания предполагать, что мой ответ тебя несколько смутит. Даника лишь ободряюще улыбнулась. Она видела сомнение в глазах гостьи и хотела помочь ей справиться с этим. Выговориться, вновь переживая радость светлых мечтаний, либо же разделяя те, что несут в себе оттенок печали. — Не бойся. Мне ты можешь говорить всё. — Ну ладно, — Азанес кивнула, хотя в глазах её всё же читалось некоторое недоверие, — далеко отсюда живёт один мужчина по имени Мираак. Живёт он в крепости, и подступ к ней усеян драконьими скелетами, которые красноречивее любых слов говорят о том, насколько этот Мираак опасен. Четыре месяца назад я не знала обо всём этом, но Мираак... Он заинтересовался мной и своими действиями вынудил меня заинтересоваться им в ответ. С тех самых пор, — Азанес прикрыла глаза, представляя себе картины, что не раз рисовала в своём воображении, — я мечтаю бесстрашно войти в крепость Мираака и взглянуть в его жестокие глаза. А затем, — реагируя на мысли Азанес, хвост радостно поднялся и принялся равномерно покачиваться из стороны в сторону, — затем я подниму руки в роковом приветствии, сотворяя Ледяной шип. И шип этот, сорвавшись с моих ладоней, пронзит его никчёмное тело насквозь. Эта тварь взвоет от боли, но даже наполненный страданием рёв не заглушит музыку хруста ломающихся костей. Следующим шипом я пробью ему колено — раздроблю чашечку и буду смотреть, как он катается по полу своего же храма, скуля, словно избитая малолетними садистами старая собака. Его одежды пропитаются кровью, которую он уже не сможет отстирать, что до меня... я бы с наслаждением пробила Мирааку второе колено, превращая сложную суставную систему в бесформенную кашу из смазки и осколков костей, но ведь попасть по нему будет так сложно. Мне придётся применить на Мирааке заклинание Паралич, чтобы обездвижить его, а потом можно спокойно воплощать в жизнь те сладкие мечты, что оживают в моём разуме каждый раз, когда жрецы Мираака приходят в очередной попытке отнять мою жизнь без какой-либо на то причины. Я не причинила ему вреда, но за мою боль он должен заплатить своей. Поэтому я немного исцелю Мираака заклинанием Лечения — пусть пока поживёт, затем вновь применю Паралич. И только потом достану из-за пояса заранее припасённый и хорошо наточенный кинжал. Затем я возьму Мираака за руку и начну медленно, наслаждаясь каждым мгновением, срезать его ногтевые пластины, одну за другой. Потом можно будет посыпать открытые раны солью при желании, но это если она у меня с собой окажется. А затем... — Довольно! — Даника какое-то время не могла произнести ни слова, шокированная внезапной жестокостью откровения чужестранки, — я не могу прогнать тебя в память о том, что ты сделала, но это... эти мысли... Твоя душа пропитана злом! — Не существует в природе ни добра ни зла. Только... — Замолчи! — голос Даники едва не сорвался в крик. Понимая, что лучшим решением в данный момент будет покинуть храм Кинарет, Азанес развернулась и прошла к дверям. Однако, взявшись за ручку и потянув на себя, она всё же заговорила. — Позволь дать один совет. С целью заботы о тебе же, — и, не дожидаясь ответа, Азанес продолжила, — не задавай без необходимости вопросы, ответы на которые могут тебе не понравиться. До свидания. Дверь храма закрылась за спиной чужестранки. Притихшие жрецы делали вид, что ничего не произошло. Даника же молилась Кинарет так горячо, как ещё ни разу в этом году.