Я умру за тебя сотни раз

- И как же связаны полукровки и "Солнечное затмение"? - громко и чётко вдруг спросил кто-то из зала, из-за чего все снова с интересом уставились на Германа с книгой в руках. - А вот это уже очень хороший вопрос. - кратко ответил мудрый вампир, бегая глазами по тексту. - В той части библиотеки, которая посвящена изучению вампирской магии, мы наткнулись ещё и на массивный стол, сплошь обставленный разными настоями, пробирками, стопками алхимических книг. Вы же и сами прекрасно знаете, что люди выведали о получении золота и философского камня у древнейших из нас в то время, как почти вся алхимия и её высшие разделы целиком и полностью основаны на нашей магии. - начал Фредерик, тем самым давая возможность старцу получше изучить книгу. - На этом же столе, где, судя по всему, когда-то проводились эксперименты, мы обнаружили ещё и небольшой саквояж, в котором было собрано, как мы поняли, только всё самое необходимое: несколько небольших, но значимых книг по алхимии, какие-то травы, смеси, заметки. Там же мы нашли и рецепт. В этот момент глава клана засунул руку под почти полностью скрывающую его мантию и достал небольшой выцветший и пожелтевший лист с какими-то надписями, формулами и парой чернильных пятен. - Смею предположить, что вампир, которому принадлежала данная библиотека и импровизированная лаборатория, был большим любителем исследований и чуть ли не всю свою вечность посвятил алхимии, досконально изучая разделы посвященные улучшению навыков бессмертных и их неуязвимости. Вместе с этим он проводил опыты, чудом позволившие ему воссоздать некоторые алхимические элементы, необходимые для создания знаменитого зелья "Солнечного затмения". Он перепробовал множество комбинаций и в итоге составил практически правильный рецепт, лишь немного не доведённый до совершенства. - продолжил мужчина, демонстрируя всем найденный в саквояже помятый клочок бумаги, на который все присутствующие сейчас смотрели с благоговением. - Так, в чём же тогда проблема? Почему бы нам просто не приготовить это "Солнечное затмение", чтобы использовать его силу в будущем? - снова возмутился старший из сыновей, сложив руки на груди. - Проблема в полукровках. - неожиданно спокойно сказал Рудольф, прервав ответ собственного отца. - Одним из недостающих ингредиентов, благодаря которым этот рецепт будет доведён до совершенства, является кровь полу-человека полу-вампира. Я прав? Он не знал, почему вдруг начал говорить такие вдумчивые и серьёзные вещи, что совершенно не сочетались с его детской внешностью, но почему-то был полностью уверен в своей догадке. - Ты очень наблюдателен и догадлив, мой мальчик. - кивнул ему оторвавшийся от книги Герман, внимательно смотря на юного вампира. - Но это только половина проблемы. Брюнет несколько задумался над возможной второй частью проблемы, переводя взгляд со старинной книги на бумагу в руках отца. Не успев задуматься о правильности собственных действий, он выхватил хрупкий обрывок и стал внимательно изучать его, смотря не на названия, которые всё равно были ему непонятны, а на оформление. Где-то на бумаге виднелись небольшие дыры, разводы от чернил, а по всей поверхности расположились зачёркнутые надписи или формулы. Сначала шёл список разных настоек, большая часть которых была также безжалостно вычеркнула, и лишь немногие из них были обведены в неровные, но чёткие овалы. - Он не завершён. - понял младший из Сэквилбеков, смотря на несколько слов внизу листка, которые не были зачёркнуты, но и не были обведены. - Вампир, который пытался воссоздать точный рецепт "Солнечного затмения" не знал наверняка, какие ингредиенты ему понадобятся, поэтому искал их методом подбора. Кровь полу-людей - это лишь один из возможных последних компонентов, но здесь нет никаких гарантий. И, насколько я понял, последним ингредиентом может также быть пыльца орхидеи-призрака*, перо красноногого ибиса** или лепестки дицентры***. Рудольф перечислил написанные внизу страницы потенциальные ингредиенты, пока его отец с каким-то вопросом взглянул на Германа. Проведя с ним недолгий безмолвный диалог, он кивнул старшему, мельком посмотрев на сына и обратившись к клану: - На этом наше собрание окончено! - громко объявил он, тут же подавляя любой протест или возражение одним только взглядом. Дождавшись, пока в зале не останется никого, кроме главной семьи и мудрого дядюшки, Фредерик обратился к уже собирающимся улетать сыновьям: - А вот вас двоих я бы попросил остаться. Властного тона и холодного взгляда хватило, чтобы урезонить обычно непокорных и взбалмошных ребёнка и подростка, что довольно редко, но случалось. Да, обычно у Грега начался бы очередной приступ подросткового бунтарства, а младший применил бы детское очарование, действующее не хуже чар Анны, но в этот раз тема была слишком серьёзной. Сразу стало ясно, что остальные соклановцы узнают не всю историю, что, пусть и впечатляло, но в то же время пугало. В этот момент в центр зала вышли ранее стоящие поодаль Фрида и единственная дочь семьи Сэквилбек, которых либо уже посвятили, либо собирались посвятить во все подробности сложившиеся ситуации. - Полагаю, будет проще показать, чем снова объяснять. Пойдёмте. - кратко сказал он, тут же воспарив в воздухе и подлетая к окну, пока остальные члены семейства молча следовали за ним. Всю дорогу никто так и не решился прервать таинственную тишину, будто боясь в раз разрушить воцарившуюся атмосферу одним только неосторожным вздохом. Пока глава уверенно летел вперёд, Герман снова штудировал старинные записи, а Фрида с дочерью следили за тем, чтобы старец не потерял концентрацию и не упал на землю. Даже старший сын на время забыл о проблемах вечного пубертатного периода, продолжая лететь за взрослыми. А вот Рудольф... Нет, конечно, он тоже молчал и летел с ними, но по большей части это молчание было вызвано кое-чем другим. Точнее, кое-кем. Из головы до сих пор не выходил голубоглазый человек, полностью поработивший мысли взволнованного вампирёнка. Перед ними стояла полная манящей таинственности загадка, а также, возможно, новое невероятное приключение, но в алых глазах отражались лишь пшеничные волосы, а ушах слышались нотки чарующего его мальчишеского голоса. Всё это было так странно для брюнета, так ново, что он даже не мог дать чёткого определения тем чувствам, которые он испытывал. Это был целый спектр различных противоречивых и совершенно не сочетаемых эмоций, которые не поддаются описанию. "Что же ты тогда хотел мне сказать?" - мысленно спрашивал маленький вампир, даже не разбирая дороги, а просто направляясь хвостиком в сторону их бывшего склепа и той самой утерянной когда-то библиотеки. - Мы на месте. - кратко оповестил всех Фредерик, проходя в высокую арку с большими дверями из красного дерева. Новоприбывшие тут же стали осматриваться, пока они с Германом уже с меньшим восторгом целенаправленно полетели к стеллажам с книгами, посвящённым древней магии и алхимии, известным только бессмертному народу. Дальше для нашего главного героя всё было как во сне или видении, ведь голова по-прежнему была забита совершенно несвойственными ему мыслями о таком глупом и жестоком человеке, который, казалось, издевался над его не полностью остановившимся органом слева. Вот отец снова что-то рассказывает о "Солнечном затмении", подтверждает догадки сына, демонстрируя тот самый саквояж с уже достаточным количеством намешанных трав, зелий и настоек. Он также говорит что-то про предстоящую экспедицию для поиска недостающих ингредиентов во имя будущего их клана и о том, что ему предстоит сделать очень тяжёлый выбор, подобрав подходящего для подобного задания вампира, но вот его младшему сыну было уже не до этого. После столь содержательного полёта основная семья Сэквилбек должна была в течении какого-то времени наблюдать за соклановцами, не озвучивая новость о предстоящей миссии, чтобы выбрать достойного кандидата. Рудольф же, заранее зная, что вряд ли сможет сосредоточиться хоть на ком-то, кроме Томпсона, решил не утруждать себя подобным, а, наконец, полностью разобраться в их испорченных отношениях и своих запутанных чувствах. Какое-то время после возвращения он провёл у себя в комнате, репетируя предстоящий серьёзный разговор. Стараясь предугадать все возможные варианты их диалога, он корил себя за каждую ошибку или сказанную глупость, будто от этого разговора зависела вся его жизнь. Однако, всё же собравшись с духом, брюнет глубоко вздохнул, вылетая в окно и держа курс прямо на так хорошо знакомую ему комнату. - Чёрт, опоздал. - тихо выругался он, слыша голоса Грегори и Энтони, доносящиеся из-за незакрытого и плохо скрытого шторами окна. - ...Но ты так и не ответил на мой вопрос! - сказал старший, видимо, споря с человеком. - Я не ответил, потому что в этом нет смысла точно так же, как и в твоих вопросах. Мы просто немного поссорились. С кем не бывает? - ответил ему блондин, ещё больше заинтересовав подслушивающего их маленького вампира. - Обычно ваше "просто немного поссорились" длится не дольше двух суток - это максимум. То есть, был максимум. Скажи честно, что происходит между тобой и Рудольфом? - Да забудь ты уже о Рудольфе. - внезапно вскрикнул Тони, даже не успев подумать прежде, чем сказать. Тогда же их невольный слушатель замер, смотря потемневшими глазами на беззвёздное небо. Было ощущение, будто он утопающий: всё ещё пытается двигаться, бороться за жизнь, всплыть на поверхность, но продолжает идти ко дну. Он медленно погружается всё дальше под воду и не может этому противиться, вот его лёгкие не выдерживают, из груди стайкой вырываются пузырьки воздуха, а лёгкие стремительно наполняются водой. В груди становится тяжело, его разрывает от этой тяжести и боли, он не может вздохнуть и просто погружается во тьму. Снова. В тот миг бессмертный смог снова ощутить ту человеческую боль, впервые за прошедшие триста лет своего существования. Появилась навязчивая мысль о том, что он умер... Во второй раз. И пусть сейчас он не дослушает их разговора, не поговорит с Тони, не простит Грегори, не предупредит родных, но уже завтра все всё поймут, обнаружив вместо него в гробу записку с извинениями за то, что он у них временно одолжил тот странный саквояж, и просьбами не беспокоится. Когда придёт время, он обязательно вернётся... но не факт, что захочет остаться. В любом случае, это будет его выбор. А Тони... Он уже сделал свой.