Банальная история

Сидевшие в гостиной люди, при виде нас с мамой, встали и поклонились в знак приветствия, мы последовали их примеру. Я заметила, что мой отец сидит тут же. — Разрешите представить, — отец подошёл к нам. — Посланцы от её королевского величества королевы-матери Маргарет, Виктор Пфальц и Екатерина Шварцвальдская, — бородатый мужчина в чёрном бархатном камзоле до колен, украшенном гагатовыми резными пуговицами в серебряном обрамлении, и русоволосая женщина в платье из чёрного шёлка снова поклонились. — А это моя жена Анна и младшая дочь Эсмеральда. Мы снова поклонились, а затем сели на места, что указал отец. Слуги тут же налили нам чаю, но пить мне совершенно не хотелось, хоть в горле и пересохло от волнения. Я внимательно рассматривала посланцев из-под опущенных ресниц, этикет не позволяет пялиться на людей. Но я смогла разглядеть на гагатовых пуговицах Пфальца королевский символ — василиск в короне. Про себя я отметила искусную работу мастера, наверняка изображение было вырезано вручную. Платье Екатерины было украшено причудливым орнаментом, показывающим её принадлежность к целителям. Сама женщина была болезненно бледной и какой-то блёклой, из всех украшений на платье была приколота лишь камея с тем же коронованным василиском. — Это большая честь для нас, принять такое приглашение, — сказала мама. — Вы заставили нас ждать, — строго ответила женщина. — Екатерина, — остановил её Виктор. — Простите мою спутницу, она не привыкла к таким поручениям, — он расплылся в улыбке. — Давайте же скорее начнём. Все взгляды устремились на меня, в который раз за день. Я нервно кивнула. Мужчина жестом подозвал слугу, тот вручил ему небольшую папку. Эту папку Виктор протянул мне. — Заполните, пожалуйста, небольшую анкету. — Да, конечно, — нервно кивнула я. — С удовольствием. Я взяла папку и прошла в соседнюю комнату за письменный стол. Виктор и Екатерина о чём-то разговаривали с моими родителями. Заполнение анкеты заняло у меня минут пятнадцать. Составлял её какой-то зануда, судя по вопросам. — Не думаю, что кто-то вообще будет это читать, — со вздохом сказала я Глэдис, заполнив последний лист. — Хорошо, что некоторые графы попросили оставить пустыми, а то я просидела бы здесь весь день. Глэдис согласно засмеялась, собрала мою анкету и отнесла в соседнюю комнату. Я уже хотела направиться за ней, но дорогу мне преградила Екатерина. — Леди Эсмеральда, останьтесь, пожалуйста, здесь, — блеклым, как и её внешность, голосом попросила она. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов. — Конечно, располагайтесь, — я гостеприимно указала ей на кресло. Вместо того, чтобы сесть, женщина закрыла за собой дверь и принялась плести заклятие. Я вновь залюбовалась человеческими чарами. Закончив, она повернулась ко мне и спросила: — Вы умеете читать по узорам? — она указала на зачарованную ею дверь. — Не уверена, что понимаю, о чём вы. — Вы видите магию? — вздохнула она. — Конечно, — удивлённо подумала я. — А вы разве нет? — Вы можете сказать, человеческая это магия или эльфская? "Почему она говорит «эльфская»? " — с раздражением подумала я. — Человеческая, — ответила я. — Но почему… Она жестом попросила меня молчать. — Вы владеете человеческой магией? — Нет, я изучала только эльфийскую. К человеческой я оказалась непригодна, — я виновато пожала плечами. Она кивнула, достала откуда-то небольшой блокнотик и что-то в нём отметила. — Вы можете сказать, какие чары я применила? — снова жест в сторону дверей. — Вы заперли дверь, — я внимательно вгляделась в чёткие линии заклинания. — Наложили заклятие тишины и… Защиты от огня? Брови Екатерины поползли вверх. Она посмотрела на меня, потом на дверь. — Совершенно верно, — очередная отметка в блокноте. — Как вы это узнали? — Эти красные линии, — я провела рукой в воздухе, копируя узор. — На нашей кухне установлена та же защита. — Хм, интересно, — она снова что-то записала. — А вы всегда видите магию? — Нет, конечно, нет, — я улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку. — Я бы сошла с ума от обилия разноцветных и разномастных узоров. — Разномастных? — Эльфийская магия выглядит несколько иначе, — я была удивлена. — Вы её не видите? — Это не относится к делу, — она как-то раздражённо дёрнула плечом, из чего я сделала вывод, что не видит, либо на это требуются усилия. Екатерина Шварцвальдская обошла меня кругом. Она протянула руку, отодвинула мои волосы и внимательно осмотрела остроконечные уши, удовлетворительно хмыкнула и снова что-то записала. Я всегда их стеснялась, потому что ни у кого вокруг, кроме отца и тётушки, не было таких ушей. — Можно вашу руку? — она требовательно протянула ко мне свою руку. Я молча протянула ей ладонь. Она достала из глубины причёски шпильку, что-то шепнула и проткнула кожу на моём безымянном пальце. Я была готова к этому, но всё равно ахнула от внезапной боли. Екатерина будто этого не заметила, она разглядывала каплю крови на пальце, затем достала из клатча, который я раньше не замечала, два небольших стеклышка и поместила кровь между ними. Она отпустила мою руку и начала нашёптывать что-то на стёкла. Заклинания окутывали объект цветными нитями, под конец в коконе осталось всего два цвета: синий и зелёный. Синего цвета становилось всё меньше до тех пор, пока не осталась одна малозаметная точка. Женщина хмыкнула, убрала стёкла в клатч и сделала очередную запись в блокноте. — Вы уже прошли инициацию? — спросила она, не отрываясь от блокнотика. — Нет, — я уже перестала понимать, что происходит. Инициация — глупый старинный обычай. Обычно его проходят незадолго до свадьбы. Говорят, она позволяет раскрыть потенциал, показать истинное призвание и прочие глупости. Я помню, как проходили инициацию мои сёстры. В ночь за неделю до свадьбы они уходили в сопровождении женщин, прошедших эту процедуру, и целительницы в лес. Причём «виновница торжества» была в ночной рубашке с распущенными волосами. Что уж там происходило — одним духам известно. Но я помню ту ночь, когда это произошло с Кларой. Они вернулись на рассвете. Рубашка моей старшей сестры была изорвана, в волосах была листва. Клара плакала, ругалась с мамой, после она заперлась в своей комнате и не выходила до самой свадьбы. А потом она уехала. И я помню инициацию Элизабет. Вся процессия вернулась примерно через два часа после полуночи. Элизабет вся светилась от счастья, говорила, что нашла смысл своей жизни, что они с мужем будут самыми счастливыми в мире. Она полночи танцевала со слугами и все последующие дни была мила и весела со всеми, включая меня. А потом она вышла замуж и тоже уехала. Мужчины тоже проходят этот обряд похожим образом, но мне, естественно, известно об этом ещё меньше. — Странно, вам же уже девятнадцать, — чопорно ответила Екатерина. — Его проходят незадолго до свадьбы, — возразила я. — А я ни с кем не обручена. — Кто вам сказал такую глупость? — она удивлённо воззрилась на меня. Судя по её лицу, она никогда не удивлялась так много, как сегодня. «Действительно, и кто мне это сказал?» — подумала я. — Эм… Наверное, кто-то из слуг, я не помню. — Инициацию проходят все вскоре после совершеннолетия, — сказала эта ужасная женщина, снова помечая что-то в блокноте. Она молча взмахнула рукой, снимая заклятия с двери, и вышла. Я осталась стоять в кабинете, думая о том, что ещё может меня ждать. В комнату постучались, после позволения войти в кабинете появилась Глэдис. — Леди Эсмеральда, вас просят в малую гостиную. — Пойдём, — я кивнула и последовала за Глэдис. Увидев меня в дверях, Виктор Пфальц поднялся с кресла и с широкой улыбкой обратился ко мне: — Леди Эсмеральда, надеюсь, моя спутница вас не утомила? — Нет, нисколько, — улыбнулась я. — Надеюсь, вам не скучно у нас. — Что вы, — улыбка стала лучезарной. — Ваши родители — чудесные собеседники. Я узнал много нового и полезного. Вы не против, если мы нарисуем ваш небольшой портрет для принца? — С удовольствием, — я улыбнулась в ответ. Ко мне подошла женщина в чёрной униформе дворцовой прислуги и усадила у окна. Она повернула мою голову так, чтобы свет выделял все достоинства моего лица, немного иначе уложила волосы, чтобы виднелись уши. Затем она же взяла в руки небольшой планшет с закреплённой на нём бумагой и карандаш. Создание портрета заняло всего минут пятнадцать. Основную работу выполняла художник, тени, волосы и некоторые другие детали рисовали карандаши, которыми она управляла с помощью магии. Я была восхищена её работой, не каждый день увидишь художника-женщину, обладающую таким мастерством. — Прекрасно, — похвалил работу Виктор, всё это время беседовавший с моими родителями. — Какое поразительное сходство! — восхищенно воскликнула мама, увидев результат. Я встала и подошла посмотреть на себя со стороны. Изображённая на портрете девушка была действительно красива, без красных пятнышек на лбу. Остроконечные уши её вовсе не портили. Неужели это я? — Вам нравится, леди Эсмеральда? — спросил Виктор. — Конечно, — ответила я. — Такая детализированная работа. — Замечательно, — мне показалось, будто Пфальц сейчас захлопает от в ладоши от восторга. — А теперь, с вашего позволения, пройдёмте в сад, для демонстрации ваших магических способностей. Мы прошли по саду и остановились у большой ротонды, окружённой лилиями — мамиными любимыми цветами. Вообще, этот уголок сада отец специально сделал для матери. Ротонда, скамейки, небольшой пруд и несколько сортов лилий, чтобы цвели весь сезон — это то, что окружало маму с самого детства в родном доме, это же окружает её в доме мужа. Она часто приходила сюда почитать и отдохнуть от забот. А сейчас мы здесь, чтобы проверить мои способности, многофункциональное место. — Какие ваши любимые цветы? — поинтересовался Виктор. — Лилии, — не задумываясь ответила я. — Вот эти, — я указала на лилии с красивыми бело-сиреневыми лепестками. Только выпалив это я поняла, что соврала на автомате. Я всегда называла этот сорт лилий, при общении с неинтересными мне ухажёрами — этот сорт был редким и чудовищно дорогим. Многие, услышав это, прекращали свои ухаживания. На самом деле, я люблю незабудки, но Клара всегда смеялась над этими цветами, говорила, что такие простые растения не могут нравиться никому, кроме крестьянок. Я почему-то близко приняла эти слова и решила, что буду говорить про лилии. — Чистота и достоинство, — задумчиво проговорил Пфальц. — Вы тоже знакомы с языком цветом? — удивилась мама. — Я была уверена, что это увлечение уже не в моде. — Некоторые увлечения вечны, леди Анна, — усмехнулся Виктор. — Но вы правы, молодёжь при дворе почти не прибегает к языку цветов. «Зрители» расселись на садовых скамейках, а я встала в центре ротонды, и представление началось. Мне давали совершенно дурацкие и лёгкие задания, которые я с успехом выполняла. Я накладывала защитные чары на себя, на отдельных людей, на всю ротонду. Закрывала ротонду пологом темноты и зажигала в ней свет. Лечила раны, ухаживала за цветами. Укладывала причёски и зажигала свечи. Спустя час экзекуция закончилась, и мы двинулись обратно к дому. — Прекрасно, просто прекрасно, — хвалил Пфальц, а Екатерина молча шла рядом с ним. — Через две недели вам придёт послание с подробными инструкциями. Я уверен, что леди Эсмеральда пройдёт первичный отбор. «А я ещё могу и не пройти?» — хотела спросить я, но передумала. — Сэр Альберт, — нервно обратилась Екатерина к моему отцу. — Могу я с вами поговорить? — Конечно, — он обернулся на мать. — Вы не против, если моя жена будет присутствовать при разговоре? — Это даже лучше, — кивнула она. — Тогда пройдёмте в мой кабинет. Они удалились, а я растерянно стояла в гостиной, наблюдая, как слуги посланцев деловито собираются. — Скажите, Виктор, — решила спросить я, — много ли кандидаток? — В изначальном списке сто, — честно ответил Пфальц. — Но далеко не все смогут пройти отбор, к сожалению. — Да, жаль. Повисло напряжённое молчание, которое прервало появление Эрика. Увидев меня, он улыбнулся, а я, вставая ему навстречу, представила нашего гостя: — Познакомься, это Виктор Пфальц, посланец её величества королевы-матери Маргарет, — затем я повернулась к Виктору — А это мой брат Эрик. — Королевы-матери? — Эрик растерянно воззрился на Виктора, улыбки обоих исчезли с лица. — Король Теодор трагически погиб от рук коварных врагов, — ответил Виктор. — Мы вынуждены доставлять эту печальную новость, вместе с новостью об отборе невест для принца. Погиб. Король умер. Да здравствует король! Мы с Эриком одновременно поражённо сели. Зато я наконец поняла, к чему весь этот отбор невест. По нашим традициям монарх не может править без жены, холостые короли правят крайне недолго. Теперь я думаю, что связано это с той ценой, что они платят за магию. Наследнику стараются найти невесту до исполнения двадцати пяти лет, если до этого момента невеста не найдена, то устраивается отбор невест из всех дворянских семей с эльфийскими корнями, а таких семей очень много. По моим расчётам наследнику должно скоро исполниться двадцать пять, но смерть короля лишь ускорила неизбежное. Жаль, я мало времени уделяла политике, в данной ситуации это помогло бы. Я резко ощутила потребность в том, чтобы побыть одной. Я извинилась перед Виктором и Эриком и покинула малую гостиную. Проходя мимо двери отцовского кабинета, я услышала голос Екатерины Шварцвальдской: — Вы обязаны сказать ей, кто она такая! И провести инициацию, срочно! Отец что-то успокаивающе ей возразил, но мне не хотелось знать, о чём они говорят. Я неслышно прошла в сад, аккуратно, чтобы не испортить платье, забралась на иву и сидела там, пока карета посланцев не уехала. Только после этого я, услышав, как меня тихонько зовёт Глэдис, слезла с дерева и отправилась домой.