Банальная история

Следующее раннее утро я встретила в прекрасном настроении. Поздно вечером, когда мы вернулись после утомительной экскурсии, я обнаружила, что Патрик умудрился послать за всем необходимым. И теперь я предвкушала начало творческой работы. За окном только разгорался рассвет, а в столовой явно кто-то хозяйничал. Когда я открыла дверь, то увидела сонного Патрика, расставляющего тарелки. У него даже не было сил поздороваться, слуга молча махнул мне рукой и тяжело опустился на стул. Обычно я ела одна, но Патрик выглядел таким усталым, что выгонять его было бы слишком жестоко. — Добро утро, — голос мой звучал так бодро, что камердинер скривился, но на приветствие ответил. — Доброе утро, миледи. Посмотрев на стол, решила, что за завтраком сегодня я буду обслуживать Патрика за столом. Всё же ему не мешало бы поспать. Слуга с благодарностью и удивлением принял из моих рук чашку кофе и тарелку с тостами. — Зачем ты встал так рано? — спросила я, наливая себе кофе. — Знаешь же, что я могу сама справиться. Он мрачно продемонстрировал браслет и, не удержавшись, сладко зевнул, поёжился. — Он будит меня минут за двадцать до вашего пробуждения. Это очень удобно, — сказал он сонным хриплым голосом, пожимая плечами. — Ты, конечно, можешь и сама себя обслужить, но вряд ли сможешь получить еду на кухне. Патрик так устал, что сам не заметил, как перешёл на «ты», а я старательно прятала улыбку. — Ладно, поверю тебе. Неужели на кухне не спят на рассвете? — поинтересовалась я, кусая ещё тёплую булочку. — Кухня работает круглосуточно, — Патрик сделал большой глоток кофе, потряс головой, но, судя по его виду, это не помогло. — Удобно, — я налила себе ещё кофе. — Скажи, а есть ли в парке уголок дикой природы? Не ухоженные клумбы, а что-то относительно дикое. — Конечно, — он снова неудержимо зевнул. — На самом краю есть небольшая священная роща — всё, что осталось здесь от Тёмного леса. — Это мне идеально подойдёт! — Вас проводить? — он снова вернулся к «вы». — Нет, лучше ложись спать, потом приберёшь со стола. Только скажи, в какую сторону идти. Патрик подробно описал мне путь до рощи, пробубнил пожелания хорошей прогулки и скрылся в своей спальне. Я проводила его взглядом и поняла, что мною завладело какое-то странное беспричинное волнение. Запретив себе волноваться, я закончила завтрак в полном одиночестве. Совершенно спокойно сделала выкройку, собрала всё необходимое в небольшую сумочку, надела тёплую накидку и пошла в сад. Сад был укутан туманом, словно ватным одеялом. Солнце всё ещё нагревало землю днём, но ночи уже давно были холодными, поэтому сейчас я шла сквозь густую молочную пелену. Вокруг царили спокойствие и тишина, большая часть слуг и невест ещё спали. Лишь дымные рыцари патрулировали сад, пугая меня своим внезапным появлением из серого марева. В тумане они выглядели ненастоящими: аура доспехов накладывалась на туман и создавала впечатление, будто это не живые люди, а полупрозрачные отголоски былых битв. Пока я шла, солнце неумолимо поднималось выше, разрушая эту туманную сказку. Однако в роще всё ещё царили полумрак и сырость — упрямые лучи тепла ещё не скоро доберутся сюда. Я с трудом нашла очертания скамейки и одним желанием высушила её поверхность. Оглянувшись, поняла, что выбрала не лучшее время и место для рукоделия: густая листва с трудом пропускала свет, поэтому вокруг всё ещё клубился густой туман. Неожиданно я заметила впереди большой дуб с белой корой — точно такой рос в нашем саду. Отец всегда говорил, что это священное дерево наших предков. На душе стало так радостно и тепло, будто я встретила близкого друга. Мне захотелось петь и танцевать. Я огляделась, проверяя, не следит ли кто за мной. Убедившись, что никого нет, я оставила накидку на скамейке и принялась петь любимые песни Лесного края. Когда мы пели эти песни, казалось, деревья вторили нам и тоже принимали участие в танце, весело шурша листвой. Вот и сейчас дуб, казалось, счастливо смеётся и скрипучим голосом жалуется, что давно ему не пели песен, не танцевали для него, не говорили с ним. Я так увлеклась общением с могучим деревом, что потеряла счёт времени и перестала отслеживать присутствие посторонних. Когда я выдохлась и огляделась, то поняла, что туман давно ушёл, а вокруг расцвели незабудки. Цветы усеяли сухую лесную подстилку, словно нежный голубой ковёр. Так бывает всегда, когда я увлекаюсь пением. То ли моя любовь к незабудкам взывает их к жизни даже там, где они до этого не росли, то ли им нравятся мои песни, не знаю. Осторожно, чтобы не повредить цветам, я прошла к скамейке и охнула — на ней сидел дымный рыцарь. — Как давно вы здесь сидите? — мне даже в голову не пришло поздороваться. Умом я понимала, что виновата сама — дома я всегда окружаю себя заклятиями, когда не хочу зрителей, а сейчас все предосторожности вылетели из головы. Всё равно у меня было ощущение, будто кто-то без разрешения вторгся во что-то очень личное, куда пускают только самых близких. — Доброе утро, миледи, — рыцарь галантно поднялся со своего места, игнорируя мой вопрос. — Вы прекрасно поёте. — Ох, где мои манеры, — деланно забеспокоилась я. — Доброе утро, сэр. Спасибо. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Он жестом предложил мне сесть, я не стала заставлять себя ждать. Но ответа рыцарь так и не дал. Я буравила его взглядом, но он успешно его игнорировал. — Вам нравятся незабудки? — неожиданно спросил он. — Да, — я наконец отвернулась и принялась любоваться цветами. — Истинная любовь, — тихо донеслось до меня. — Что? — я опешила. — Значение цветка, — кивнул рыцарь. — Вы не против, если я присяду с вами? — Да, конечно, — я никак не могла прийти в себя. Утреннее волнение снова вернулось. — Что-то не так? — рыцарь повернулся ко мне. Сквозь забрало я смогла рассмотреть только тёмные глаза. Но цвет их определить не удалось — шлем всё затемнял. Мне подумалось, что любые глаза будут казаться тёмными в такой ситуации. — Нет, нет, ничего, — быстро успокоила его я, возвращаясь к созерцанию незабудок. — Просто вы застали меня врасплох. Не ожидала встретить здесь кого-то в столь ранний час. — Я тоже, — судя по голосу, он улыбнулся. — Я часто хожу здесь. Впервые встречаю живую душу так далеко от беседок. — Патрулируете? — спросила я, лишь бы поддержать беседу. — Нет, — неожиданно ответил он. — Я здесь отдыхаю от суеты. — Неужели работа рыцаря связана с суетой? — я заинтересованно повернулась к собеседнику. — Да. Вы даже не представляете насколько, — казалось, мой вопрос его смутил. — Но вы не представились. Я хотел бы знать, чьё прекрасное пение имел удовольствие слушать. «Нагло подслушивать и подсматривать, — подумала я. — Тему хочет сменить. Ну-ну.» — Вы тоже не представились, хотя это именно вы потревожили мой покой, — не верх приличия, но сказать что-то иное я не смогла. Он засмеялся, чем, признаться, удивил меня. Смех его был столь заразителен, что я тоже улыбнулась. — Я буду звать вас леди Незабудка, — наконец сказал он. — Конечно, сэр Капуцин, — я поняла, что от него имени я тоже не дождусь. — Капуцин? — он снова безудержно рассмеялся. — Вы не патриот? — удивилась я. — Что вы, — он успокоился. — Просто из всех цветов выбрать именно этот. Оригинально. Я ожидал Чертополох или Гелиотроп. — Как вам будет угодно, сэр Чертополох, — ехидно улыбнулась я, а он снова засмеялся. Несмотря на то, что рыцарь мне был совершенно не знаком, я чувствовала себя так же, как с Эриком. Мне было тепло, уютно, безопасно. — Скажите, леди Незабудка, — задумчиво начал рыцарь. — А не ваш ли слуга выбрасывал лилии? Этими словами рыцарь разрушил незримую связь, возникшую между нами. Мне снова стало неуютно. — Да, мой. Но откуда вы знаете? — спросила я, кутаясь в отсыревшую накидку. Сэр Чертополох заметил это и одним щелчком высушил и согрел мою одежду. — Я патрулировал дворец в тот день, — невозмутимо сказал он. — Увидел смешного рыжего слугу с букетами. А потом и вас вместе с ним. — Я буду внимательнее приглядываться к рыцарям, — я улыбнулась, но тут же напряглась. — Вы что, шпионите за невестами для принца? — Нет, что вы. Мы охраняем территорию, только и всего, — потом он резко погрустнел. — Вы не любите лилии? — Не в таких количествах, — усмехнулась я. — Это красивые и очень дорогие цветы. Но от их сладкого аромата болит голова. — И вам не жаль королевского подарка? — голос был всё ещё грустный. «Любит он эти лилии что ли?» — промелькнуло в голове. — Жалко, — я пожала плечами. — Но куда их ещё деть? Не отправлять же принцу обратно. — Почему нет? — А разве так можно? — недоверчиво спросила я. — Вы даже не пробовали, — было мне ответом. — А вы близко к сердцу принимаете проблемы вашего сюзерена, — посочувствовала я ему. — Да, — искренне ответил рыцарь. — Принцу не повезло встретить подходящую леди, а теперь он поставлен в ужасные условия. Как и сами невесты. Я чуть не ляпнула: «Да, он и сам так говорил», но прикусила язык. — Вы хорошо его знаете? — вместо этого спросила я. — Скорее хорошо, чем нет, — неопределённо ответил мой собеседник. — А что бы вы ответили на просьбу о помощи от юной леди? — я хитро улыбнулась. — Просите всё что угодно, — сказал он, но тут же добавил. — Только без жульничества и обмана. — Нет, что вы, — я полезла в сумочку с шитьём и достала оттуда заготовки. — Как думаете, сэр Чертополох, такое понравится принцу? — Вы решили сделать ему подарок? — он внимательно разглядывал выкройку. — Я бы не осмелилась, — смутилась я. — Просто выполняю задание. — Думаю, ему понравится, — кивнул рыцарь. — Старший принц любит маски. — Это заметно, — улыбнулась я в ответ. Неожиданно сэр Чертополох встал со скамейки. — Могу ли я иметь удовольствие видеть вас здесь снова? — неожиданно спросил он. — Думаю, да. Работа только начата, я собираюсь приходить шить сюда. Здесь так тихо, ничто не отвлекает, — я нервно вцепилась в сумочку. — А когда? — Не знаю, — с грустью ответил рыцарь и посмотрел куда-то за мою спину. — Прощайте, леди Незабудка. Я обернулась посмотреть, что он такого увидел, но там было пусто. Когда я повернулась обратно, чтобы попрощаться, его передо мной уже не было. Мне стало холодно и страшно, но я усилием воли заставила себя посидеть ещё немного. Шить и петь больше не хотелось, в сердце поселилось странное беспокойство. Даже незабудки, только что устилавшие всё вокруг дуба синим ковром, исчезли. Я нервно подорвалась с места и поспешила в дворец не оборачиваясь.