Восхождение Тони Уоррена

Был еще один человек кроме меня, которому жизненно необходимо было пообщаться с Тони перед эфиром. Это была, разумеется, Пэт. А еще ей было жизненно необходимо, чтобы Тони во время эфира не сводил с нее глаз и все время морально поддерживал. Хотя понятно было, что из Тони поддержка весьма паршивая, ему она самому нужна, больше чем ей, но Пэт в данный момент это мало заботило. И в отличие от меня она не собиралась просто ждать Тони и нервничать, а бросилась его разыскивать по студии, не взирая на то, что до выхода в эфир оставались считанные минуты. Рискуя сломать каблук, а заодно и ногу, она обежала все закоулки и коридоры, громко выкрикивая имя Тони. В одном из коридоров она наткнулась на Эдну и бросилась к ней. - Эдна, ты не видала Тони? Эдна не уловила сути вопроса, ибо ее наметанный глаз сразу заметил катастрофические неполадки в костюме Пэт, которые произошли вследствие незапланированных метаний по коридорам студии. - Не шевелись. Твой подклад съезжает. И Эдна принялась так активно поправлять туалет Пэт, что та возмутилась: - Эй, полегче. Там вообще-то и я внутри. Вот теперь зато я знаю, каково приходилась Вивьен Ли во время съемок «Унесенных Ветром». Исправив самые экстренные неполадки, Эдна, наконец, позволила своему сознанию осмыслить заданный ей вопрос. - Если ты ищешь Тони, посмотри в мужском туалете, - посоветовала она. Не то чтобы она сказала эта руководствуясь какими-то логическими соображениями. Просто справедливо рассудила, что во всех остальных местах Пэт наверняка уже успела посмотреть. *** - Тони! - Пэт ворвалась в мужской туалет на всех парусах, до полусмерти перепугав какого-то бедолагу у писсуара. - Не обращай внимания, зайка. Никто не тебя не смотрит, - успокоила его Пэт, но он все же поспешно удалился. Пэт осмотрелась. Прятаться в туалете особо негде, кроме кабинок, и ей понадобилось меньше секунды, чтобы убедиться в том, что свободны, все кроме одной и, методом исключения определив, что разыскиваемое лицо может скрываться только в ней, она громко забарабанила по дверце обеими руками. - Валите на хрен, здесь занято! – раздался из недр кабинки грубый голос, и Пэт вздохнула с облегчением. По крайней мере, Тони она нашла. - Тони, это я, - сообщила она. Хотя нелепо было бы думать, что он еще не оповещен о ее появлении. В кабинке на секунду затихли, а потом Тони ответил уже своим голосом, но очень тихо. - Оставь меня в покое. - Ты мне нужен, - воскликнула Пэт, с отчаянием понимая, что, пожалуй, извлечь Тони из кабинки будет не проще, чем выковырять улитку из раковины. - Себе я тоже нужен, - отозвался Тони агрессивным тоном человека, который в разгар стихийного бедствия нашел надежное убежище и не собирается его покидать. - Уходи. - Я вообще не понимаю, чего ты психуешь, - попробовала Пэт сменить тактику. – Все, что мог, ты уже сделал. Сейчас наша очередь. - Вот именно, - язвительно откликнулся Тони. - Тебе не пора ли кое-где быть? *** Именно в этот момент Дерек раздавал последние лихорадочные распоряжения. - Забудьте про кошку. Пусть вместо нее будут два хулигана из сцены Таннеров, пусть спустятся. Это тот же самый день, одежду менять не нужно. Скажите Фрэнку, что мне нужны только силуэты ребят. Лица я не хочу видеть. Вайолет и Дорис, которым предстояло сниматься в совместной сцене, сидели рядышком посреди предсъемочного хаоса. - Меня этот пояс просто пополам режет, - пожаловалась Дорис. - И ведь даже не идет, - посочувствовала Вайолет. – Конфетку хочешь? – она протянула Дорис баночку «Минт Импириал». - Можно, да? И они принялись сосредоточенно жевать мятное драже. *** - Который час? – спросил Сидней Бернстайн. - Семь, только что сравнялось, - откликнулся Сесил. Они расположились перед телевизором в кабинете Сиднея. Старший Бернстайн заметно нервничал, тогда как младший казался воплощением невозмутимости. - Ну ладно, сейчас начнется, - Сидней недовольно покосился на Сесила, небрежно листающего какие-то бумаги. Сесил усмехнулся и, отложив их, повернулся к экрану, на котором крутились назойливые обезьянки из рекламы чая «Брукбонд». От выхода в эфир нового сериала их отделял всего один рекламный блок. - Слушай, какой дождь, - произнес Сесил успокаивающим тоном. - Идеальная погода для премьеры. - В этом смысле на Манчестер всегда можно положиться, - ответил несколько приободрившийся Сидней. - Сделай-ка погромче. А ты видел костюмную репетицию? - Частично, - уклончиво ответил Сесил. Он уже понял, что старший брат не на шутку взволнован предстоящей премьерой. - Весьма необычно, - добавил Сидней полувопросительно. - Ничего подобного на BBC нет, можешь быть уверен, - утешил его Сесил. - И новое название гораздо лучше, - подхватил Сидней, которому чтобы скрыть волнение, необходимо было хоть что-то говорить. - Более внушительное. - Будем надеяться, аудитория с тобой согласна, - усмехнулся Сесил. *** - Тони, начинается,- взмолилась Пэт. - Я же должна уже идти! Мне нужно, чтобы ты был рядом. Она прекрасно успела понять, что Тони из своего укрытия не выйдет. И самое главное она прекрасно понимала его состояние, желание забиться в угол и спрятаться от всех. Она бы и сама с удовольствием так поступила, если бы у нее была возможность. - Ну вот, а я не пойду, не могу, - проговорил Тони едва слышно. - И перестань разыгрывать из себя королеву трагедии! – добавил он, пытаясь разозлиться. - Ага, перестану, когда ты перестанешь! – произнесла Пэт чуть ли не со слезами. Она могла быть снисходительной к Тони и опекать его в другое время, но сейчас именно она чувствовала себя беспомощной и неуверенной. И только он мог поддержать ее и ободрить. - Мисс Феникс, пожалуйста немедленно пройдите во вторую студию, - раздалось вдруг по внутреннему радио. Пэт поняла, что больше нельзя терять ни секунды. - Сволочь! – она в отчаянии ударила кулаками о дверцу. Она могла бы скорее всего без труда сорвать ее с петель, но понимала, что ей это вряд ли поможет. - Иди же, - сказал Тони. Его голос даже через дверь вдохнул в Пэт необходимые силы и уверенность. - Иди! Покажи им всем. Пэт закусила губу и кинулась вон из уборной... *** Пэт шла по коридору к съемочному павильону с видом полководца, ведущего свои войска на битву. На ее лице отчаяние смешивалась с решимостью, но она на ходу прошлась по лицу пуховкой, припудривая отчаяние и оставляя только решимость. Эдна с помощницей бежали за ней, на ходу в последний раз оглаживая какие-то складки ее костюма. В конце концов, она сама это сказала. Тони действительно сделал все, что мог. Остальное зависит от нее... Пэт в последний раз поправила прическу и вошла в павильон. *** Уильям Роуч, будучи не в силах подавить охватившие его волнение, неприкаянно слонялся по студии. Наконец, подошел к Вайолет и Дорис, решив пожелать удачи. Ему казалось, если он убедится, что и остальные тоже хоть немного нервничают, это принесет ему облегчение. Однако обе пожилые леди сохраняли полнейшую невозмутимость, по крайней мере, внешне. - Не могу ответить тебе тем же, - ласково ответила Дорис на его пожелание. - Это плохая примета. Уильям так недоверчиво посмотрел на нее, опасаясь, очередной насмешки с ее стороны, что Дорис рассмеялась: - Честное слово! Вайолет мрачно на него сощурилась. На самом деле они с Дорис обе ужасно нервничали, и вот только этого зануды им сейчас для полного счастья не хватало. - А ты не должен ли находиться сейчас в своих декорациях? - спросила она неприветливо. - А, да. Конечно, - смутился Уильям. - Ладно, извините. Он сделал шаг назад, чуть не опрокинув ни в чем не повинный софит позади себя, и поспешно удалился. Вайолет проводила его своим фирменным взглядом, потом наклонилась к Дорис и прошептала: - Эдна из гардеробной думает, что это может затянуться подольше чем «Арчеры». - Божечки, надеюсь, что нет, - пробормотала Дорис. Как любому человеку, работавшему в сфере радиовещания, ей был хорошо знаком легендарный сериал, выходящий в эфир вот уже десять лет. *** Дерек ворвался обратно в операторскую буквально в последнюю минуту со словами: - Ладно, люди, вот оно. Мы в эфире через десять секунд. Удачи нам всем. - Ни пуха, ни пера всем, - поправил его Гарри. Я машинально сцепила пальцы. В прошлый раз во время пробного показа я так же сидела в операторской. На том же самом месте… Только рядом со мной был Тони, и я сжимала его руку. Тони мне сейчас был бы нужнее, чем я ему. Когда кто-то рядом волнуется в несколько раз сильнее, твое собственное волнение как бы улетучивается. А вот сейчас мне было совсем тяжко от неумолимого голоса Дерека. - Заставку в эфир через четыре, три, два, один. И… ...И тогда не было этой «меланхоличной» стягивающей душу мелодии заставки, подумала я и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Что ж, Тони, даже если тебя нет рядом, но то, что я сейчас увижу – это ты. Частица тебя теперь принадлежит каждому из нас. Значит, и мне. И я изо всех сил взмолилась про себя: пусть Тони больше никогда даже не заговорит со мной лично, но лишь бы СЕЙЧАС все получилось!.. *** ...Я не знала, что Тони в этот момент вздохнул одновременно со мной, глядя в зеркало над раковиной. Из своего укрытия он выбрался на цыпочках сразу после ухода Пэт и некоторое время, будучи не в состоянии ни о чем думать, просто созерцал свое отражение в зеркале уборной. Из зеркала на него глядел встрепанный, растерянный и бледный человечек, больше похожий на школьника, чем на великого сценариста. А потом он ушел в свой закуток, гордо именуемый офисом. Там теперь стоял маленький телевизор, который Тони включил, чтобы наблюдать вместе со всем Манчестером премьеру своего сериала. Не на мониторе операторской, а именно на маленьком экране обычного телевизора ему хотелось в самый первый раз увидеть СВОЙ сериал... Именно так, как смотрели его сейчас, возможно, тысячи людей. Простых жителей Манчестера, о которых и для которых этот сериал был задуман и снят. Ему хотелось быть одному в этот момент. Наедине со своим героями и своими мыслями. Чтобы никто не смотрел на него. Ни перед кем не нужно было притворяться самоуверенным и беспечным, не нужно было прятать глуповатую счастливую улыбку, которая бродила по его лицу. Осознание реальности происходящего еще не пришло к нему. Пока это был смутный, но чудесный сон, которому, возможно, еще предстоит развеяться. Или стать заурядной обыденностью. Но только не сегодня. Тони был слишком взволнован, чтобы смотреть сидя за столом, поэтому забрался на спинку стула – неизменная сигарета дымилась в его пальцах, но он забывал курить, самозабвенно повторяя за персонажами каждую реплику. Весь остальной мир за пределами его кабинета поблек и растворился в шуме зимнего дождя. Сейчас для него существовал только мерцающий экран маленького телевизора, и люди, которые существовал раньше только в его голове, и вдруг стали реальными. Намного реальнее, чем все те, кто существовал за пределами этой комнаты. Тони смотрел на экран, а на него со стены добродушно взирал Пи Ти Барнум. Тони вернул его портрет на стену после того, как Гарри сослался на него в разговоре с Сиднеем, и это стало решающим аргументом в пользу выпуска сериала. По крайней мере, так Гарри рассказал об этом Тони. И Тони решил, что Пи Ти заслуживает того, чтобы его извлекли из ящика стола и вернули на стену. Тем более что знаменитой картины, изображающей прекрасного принца Флоризеля, прокладывающего путь через зачарованный лес, в его кабинете уже не было. После того как сменили название, Гарри предложил повесить это произведение искусства в нашем с Маргарет кабинете. Прямо рядом со стендом, снова плотно покрытым фотографиями актеров. Чтобы напоминать нам о том, с чего все начиналось. О том, что все возможно. О том, что все мечты сбываются, так или иначе. А даже если и не сбываются – не важно. Все равно стоит продираться через заколдованный лес в поисках чуда. Если не ты сам, то те, кто пойдут следом, по проложенному тобой пути, непременно обретут скрытое в дебрях сокровище. Потому что самое большое чудо на свете – отважиться и сделать первый шаг в неизведанное...